Гюльчитай, Yagger
Путь книга 1 с Игорем

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Мессия с битой памятью перерождается в мире Масс Эфекта в теле брата Джона Шепарда. Теперь только ему решать каким будет будущее этого мира когда начнется жатва. Детство и юность на Мендуаре и Земле.

  Пролог
  День давно окончился, и на небе вот-вот загорятся звезды. Пришло время моей очередной смены на подработке в такси. Принимаю у диспетчера заказ и забираю клиентку - привлекательная девушка хочет провести время в клубе. Дорога, редко перечеркнутая стыками эстакад, блестящая лужами в провалах на асфальте, в меру разбитая, но всё же позволяющая ехать с приличной скоростью. Сзади приближается истошный вой работающих на предельных оборотах движков. Меня, едущего на скорости девяносто, как стоячего обходят две "чепырки" (ВАЗ 2114) - размалеванные, тонированные в хлам, с прорывающейся из окон громкой ритмичной музыкой. Проносятся мимо и скрываются впереди за плавным поворотом городской хорды. Там, через четыре километра, развязка, так что успею полюбоваться придурками на встречной полосе. Сбрасываю на автомате скорость, впереди "спидкамы" на проброшенной над дорогой решётчатой ферме. Всегда удивляюсь, как только этих мудаков не ловят. Плавный спуск, на встречной видно вылетающую из-за поворота парочку. Одна из "чепырок" влетает в лужу и на скорости под 180 ловит акваплан.
  
  Время почти остановилось, и я, как в замедленной съёмке, наблюдаю происходящее. Придурка заносит, кидает под второго, и вот на встречной полосе крутят петли два идиота. Одного с размаху бьёт о металлический отбойник с правой стороны, во все стороны летят куски бампера, искры, машина сминается в бесформенный ком металла и пластика. Всё это сознание отмечает как бы автоматически. Второго же бортом бьёт о высокий бордюр разделительной полосы, машину подбрасывает, она вылетает боком на разделитель и со всего маху бьётся тем же бортом о металлический столбик ограждения. Брызги стекла, медленно взлетает оторванный инерцией задний бампер, машину начинает разрывать пополам. Я вижу, как из-под днища вылетает длинный металлический штырь и по плавной параболе, вращаясь, летит в мою сторону. "Писец!", - пролетает в мыслях, и железяка с хлопком похожим на выстрел, врубается в лобовое стекло. Удар в грудь, вспыхнувшая и погасшая боль. Жму на тормоз, машина резко останавливается, чувствую толчки АБС в педали, пассажирка с писком размазывается по переднему сиденью, утыкаясь лицом в подголовник. Встала моя ласточка, мотор заглох, щёлкнули замки, автоматически разблокировав двери.
  
  - Что вы делаете! - доносится с заднего сидения. - Вы водить совсем не умеете? Я диспетчеру нажалуюсь! Наберут всяких с купленными правами!
  "Пристёгиваться надо, дура!", - вяло проплывает в мыслях. Смотрю на рваное отверстие в лобовом с расходящимися во все стороны трещинами. Опускаю взгляд, из груди торчит давешний штырь со срезанным болтом на конце. Почему мне не больно? Сознание начинает плыть, в груди расползается горячее.
  - Тут у вас из сидения что-то торчит, я поранилась! Что это? Липкое что-то! - щёлкает потолочный выключатель, заливая салон белым светодиодным светом. - А-а-а-а! - раздаётся с заднего сиденья.
  
  Что же ты так визжишь? Аж в ушах звенит. Или мне только кажется? Звон в ушах всё громче, перед глазами черные мухи... почему нет боли? Мрак и тишина, нет ни звуков, ни движения, никаких ощущений. Только на грани восприятия чувство-шёпот-мысль: - Забудь всё, прими покой и забвение, забудь боль и страх, воспоминания приносят боль, зачем они тебе? Забудь, забудь, забудь...
  Передо мной формируется из тьмы фигура с черными крыльями.
  - Кто я! Отвечайте! - проносится мысль. - Я не хочу забвения! Я хочу вспомнить!
  - Ты точно хочешь вспомнить? - произнесла крылатая фигура с косой в руках. - Ты точно этого хочешь?
  - Да! Да, хочу! Верни мне меня. Пожалуйста.
  - Как пожелаешь.
  
  И я всё вспомнил. Всю свою жизнь: садик, школу, институт, армию! Жену вспомнил, детей и работу свою на заводе. Всё вспомнил: каждый день, и самое главное - я вспомнил свою смерть.
  Я почувствовал как сзади формируются крылья. Блядь, я развернулся. Белые. Странно. Обычно после насильственной смерти у меня алые должны быть.
  - Вот блять, я, похоже, умер? Да?
  - Функционирование биологической оболочки прекращено. Однако со смертью довольно спорно. Не находишь?
  - я умер Жнец. Что ты хочешь?
  - Почисти нам мир как мессия.
  Да твоюж мать.
  - Какой мир? Я кроме этого нихрена не помню.
  - Вы в своей фантастике описывали его. По вселенной Mass effect.
  Да твоюж.
  - Я буду Шепард так.
  - так, но учти время там в том цикле идет не так как в игре, и многое будет отличаться в лучшую или худшую сторону. Перед тобой уже посылали туда мессий но они не с правились.
  - Мои ментальные способности восстановятся?
  - да в том мире много менталистов и эмпатов.
  - ну чтож я согласен. Я буду один там или в паре с кем-то.
  - У тебя будет младший брат местный мессия Джон Шепард, но он судя по нашим видениям будущего не справиться.
  
  Создается ощущение, что я падаю, и падение становится всё быстрее и быстрее. Впереди появилась и начала стремительно расти ослепительно белая точка. Точка превращается в облако света, приходит чувство тела, оно сжато, как в тисках, вокруг мягкая упругая теснота и темнота, я не дышу. Что происходит? Тьма пульсирует, слышатся странные звуки, будто кто-то стонет. Тело сдавливает до сильной боли и толкает вперёд головой. Внезапно я чувствую свободу и яркий свет. Вокруг всё мутное, какие-то цветные пятна и голоса. Чувствую удар по заднице, больно так, что хочется заорать. Я делаю вдох, грудь взрывается дикой болью, ору и под собственный крик отрубаюсь.
  Глава 1. Здравствуйте, я ваш Игорь?!..
  Игорь (Мендуар, Март - Апрель 2355 год)
  
  11 марта 2355 год
  
  Осознание пришло как-то внезапно. Я увидел склонившегося надо мною великана, тот улыбнулся мне и сказал: - Кто это у меня тут такой маленький, и уже не спит? - блин, это он обо мне? И почему "маленький"?! Я всегда во взрослое тело мессией приходил. Я попытался ощупать себя руками... и круто так обломался. Руки! Мои, мать вашу, руки! МЕНЯ НЕ СЛУШАЛИСЬ! Попытался потрогать свое лицо и залепил себе же пальцем в глаз. "Уууу, твою же маму!", - попытался ругнуться я, но вместо этого из меня вылетело что-то вроде: "Ауго муго ао!". Оооо, я и говорить нормально не могу! Полный полярный лис! Приехали...
  
  Мужчина берёт меня на руки, и я чувствую, что мою голову нехило так тянет назад. С ощутимым усилием выравниваю голову и медленно оглядываюсь. Ничего так обстановочка: лаконично, футуристично, экранчики всякие, окнище в полстены, мебель гнутая из полированного металла. На столе планшет валяется из прозрачного стекла со светящимися оранжевыми символами. Это я в будущее, видать, попал? И то хлеб! Закинул бы меня Жнец в средневековье какое, вообще жесть тогда. Ни сортиров нормальных, ни медицины, про лечение зубов как вспомнишь, так вздрогнешь, церковь воинственная с инквизициями всякими! Ну это если не магически развитый мир. Там то получше обстановка. Так, попробую всё-таки на руку глянуть. Если тихонечко, ме-едленно поднести к лицу... вот, получилось, послушалась рука! Нет, у взрослых таких рук не бывает, пальчики пухленькие, ноготки розовые. Значит я ребёнок, а не "Гулливер в стране великанов"! Блин мне в туалет хочется. Начинаю дрыгать ногами и кряхтеть. Есть контакт! Мужчина наклоняется и из-под дивана достаёт металлический горшок - ну самого обычного вида, у моих пацанов в прошлой жизни такой же был, только пластиковый, а не из нержавейки. Так, штаны долой, ставят меня перед железном другом.
  
  Так, дело сделано, меня несут в ванную, наверное. Точняк! О, зеркало! Так-так, смотрим на себя... Мелкий пацан, на вид около года, пробую улыбочку, о, ямочки на щёчках образовались! Зубов во рту штук восемь. Волос пока маловато, и цвет такой странный, красноватый будто. Глаза зелёные, нет, ЗЕЛЕНЮЩИЕ, как малахит! Вот меня помыли, надели обратно штанцы, и понесли обратно. Смотрим по сторонам, просторно, окон много, техника стоит всякая, а это, наверное, телевизор! Нихрена-се, на глаз, метра два диагональ! С боков столбики метра по полтора с сеточками на внешней стороне, колоночки, наверное. Всё выключенное стоит, красными индикаторами подмигивает.
  
  Вернулись туда же, откуда пришли, мужчина меня на диван посадил, с двух сторон подушками подпёр, сунул в руку какую-то хрень с ручкой, я её тряхнул, а она запиликала, запереливалась огоньками внутри. Ба, да это погремуха! Та-ак, посмотрим на неё внимательнее. Я всегда перерождался в магических мирах и мне в настолько развитом мире все было интересно. Ну, что сказать, ничего особенного: из прозрачного пластика, шарик с ещё одним шариком внутри, тот второй со встроенными светодиодами, ручка тоже из пластика только мягкого на ощупь. Ну и всё. Тут справа раздался звук "псссссс". Смотрю, а там кусок стены так медленно двигается, и проем, в который мы зашли, закрывает... закрыл. А на стене справа загорелся зелёный кружок сантиметров десяти в диаметре, причём сам кружок будто в воздухе висит, стены не касаясь. Ого, похоже, что голограмма!
  
  Тут я почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Так, поворачиваем голову медленно налево. Ух ты, какой котищ-ще! Голова больше моей, здоровенный, в холке сантиметров шестьдесят! Толстые длинные лапы, метровый хвост трубой, и только кончик туда-сюда загибается. Стоит на диване рядом и глазами своими зелёными смотрит на меня, внима-ательно так.
  Я ручки к коту потянул и сжал кулачки. Разжал. Кот ко мне потянулся. Увалился совсем рядом. Замурчал.
  Мужчина за стол сел, и говорит: - Что, Барсик, Игорек проснулся, и ты тут как тут, на посту, охранять? Кот на мужчину посмотрел, встал на подушку передними лапами и сложился в клубок так, что его голова прямо под моей рукой оказалась. Я руку протянул и пальцы в шерсть запустил... а шёрстка мягкая, я его за ухом почесал своими маленькими пальчиками, на щёку спустился, кот аж голову запрокинул, замурчал, будто движок. Я на мужчину смотрю - а он к столу боком повернулся, рукой под столом что-то нажал, и перед ним здоровенная голограмма загорелась метр на полтора где-то. Он на руки перчатки надел с когтями металлическими на кончиках пальцев и как начал в голограмме шерудить: то тыкает куда-то слева, то сразу двумя руками водит туда-сюда, то в саму голограмму руки запустит с пальцами растопыренными, будто держит что-то, и крутит ладонями, будто поворачивает. Ба, да это кульман такой, видать! Во круть, мне бы в прошлой жизни такой!
  
  Мужчине на вид лет тридцать, волосы светлые, глаза голубые, одет во что-то вроде полукомбинезона из светлой ткани с карманами на бёдрах и белую футболку с большой синей надписью "АLC "LOKI EI-14" TAS NAVY" на левой стороне. На ногах мягкие на вид, короткие мокасины из белого материала. Я его так минут двадцать разглядывал. В конце концов, он не выдержал, вылез из-за стола, прошёл сквозь голограмму, подошел ко мне и говорит: - Что же ты, сына, смотришь на папку так, будто в первый раз увидел! - и улыбается. Я ему улыбку возвращаю, он ближе ко мне наклоняется... и меня накрывает любовью, нежностью и какой-то радостью вперемешку с восторгом! А вот и мои способности пробудились. Я всегда был эмпатом с навыками менталиста. Надо щит ставить, а то я поплыву щас. Блин не получается. Мужчина ушел с ним пропали и чувства. Странно. Радиус способностей совсем маленький. Хотя когда я в детское тело то перерождался то?
  - Может, мультики включить? - говорит "папка" и нажимает что-то на столе. У меня над головой зажужжало, щёлкнуло, и прямо передо мной, метрах в двух, в воздухе появилась объёмная картинка, в ней на голубом фоне были группами разбросаны какие-то иконки, в углу горели цифры "11:03:2355 10:22". Ого, с датой определились... фигасе, 24 век! Иконки подписаны разными аббревиатурами типа "СПиКРК по 1УО", попробуй, пойми. Вот появился курсор, он навёлся на иконку с изображением папочки для бумаг, подписанную как "разное", промелькнуло подряд несколько окошек... и вуаля, появилась картинка с рыкающим львом! Разъехалась на весь "экран", и... нет, ну не может быть! "Том и Джерри"! Держите меня семеро! Стоило умереть, чтобы в новой жизни снова смотреть эти мультики! Ой, ха-ха-ха, не могу, мляяять! Ладно уж, посмотрим!
  
  Прошло два часа
  
  Что-то меня донимает, какой-то дискомфорт. Блин, да я есть хочу! А этот "папочка" упёрся в свой кульман, и как будто нет меня! Та-ак, надо как-то привлечь его внимание, может, поорать? Ладно, попробую: - Аааэээаооооооо! Оооооооааааа! Ваааа!
  Вижу, есть эффект, поворачивается и смотрит на меня: - Ты чего, сына?
  Я внимательно смотрю в ответ и, глядя ему в глаза, издаю звук: - Оооаааа.
  "Папка" хлопает себя ладонью по лбу и восклицает: - Ты же, наверное, голодный у меня! От я болван! Со своей работой про тебя и забыл! - вскакивает со стула, быстро подходит к проёму, хлопает ладонью по зелёному кружку, дверь с шипением открывается, и он скрывается где-то в доме. Слышно ещё одно шипение, потом что-то брякает, звякает, гудит... все стихло. Послышались приближающиеся шаги, вернулся. В руках у него стеклянная тарелка с чем-то кашеобразным внутри. Он берёт стул, садится напротив меня и приступает к процессу моего кормления. Хм, а вкусная штука эта "каша", овощное пюре с мясным паштетом. Я наворачиваю за обе щёки, любуясь на физиономию отца. Он, как всякий любящий родитель, сопровождает каждую ложку, открывая и закрывая собственный рот, и смотреть на это мне становится всё сложнее. Ой, не могу больше, ща заржу как лошадь! В итоге я поперхнулся и, смешивая кашель и смех, кхеркал аж до слёз, чем довёл отца до приступа настоящей паники. Но всё проходит, прошло и это. Папка смотался на кухню (ну, а где ещё он взял это всё?) и принёс мне поилку с обалденно вкусным компотом. Попив компотику, мы продолжили каждый свои дела: я просмотр мультиков, а папка - работу на кульмане.
  
  Час позже
  
  Из-за двери донёсся какой-то шум, что-то брякнуло, дверь отъехала, и передо мною предстала красивая женщина возраста отца, с темно-русыми волосами, ломаными тёмными бровями над широко посаженными большими серыми глазами, с пушистыми длинными ресницами на правильном, скандинавского типа, лице, но с мягкими губами. Одета она была в длинную шубу из чёрного, плотного, блестящего меха непонятно кого. Из-под шубы виднелись чёрные же остроносые сапоги на невысоком каблуке.
  - Ну, как вы тут? - спросила она и тут заметила голограмму с мультиками. - Так! Это что такое? - спросила она, глядя на отца. - Майкл Шепард, я тебя спрашиваю! Что это такое? - и ткнула пальцем в голограмму.
  Блин и правда мессия. Интересно а меня как зовут. Хотя "отец" вроде говорил Игорек.
  25 марта 2355 год
  
  Так, шаг, ещё шаг, не спеши Игорь, не торопись, голову держим, держим, говорю! Вот угол кроватки, перехватываемся руками, и дальше шаг, ещё шагод Учусь ходить! Ноги слушаются ещё плохо, руки уже гораздо лучше. На дворе раннее утро, ещё только светает, родители спят в обнимку на диване. У них в ногах лежит Барсик и провожает мои заходы по кроватке внимательным взглядом. Так, держим равновесие, упс, голова перевесила, иэээ! Успеваю сложиться пополам и приземлиться на пятую точку! Уух! Аж дух захватило!
  - Проснулся, мой маленький? - слышу голос матери, она смотрит на меня с улыбкой, улыбаюсь в ответ, вцепляюсь в прутья, подтягиваюсь и встаю. Голова выше решётки, и я, искренне давя лыбу, тяну к матери руки. Да! Теперь они - действительно родители для меня. В эмпатии есть не только светлая сторона, но и "тёмная". Невозможно остаться равнодушным под напором родительских чувств. Мама встаёт, забирает меня из кроватки, и я просто купаюсь в волне материнской любви. Меня усаживают на горшок, пока я делаю свои дела, мама надевает халат, и мы, взявшись за руки, тихонечко топаем на кухню. Там стоит мега-девайс - стулостол. Это такой высокий стул с приделанным в передней части сдвижным столиком. Мама усаживает меня в него, придвигает столик. Я смотрю в окно, там распускаются листья на стоящем во дворе большом разлапистом дереве. Дерево странное: с него облазит кора, отваливается слоями, а листики лезут странного серебристо-зелёного цвета. Я такие деревья раньше только в эльфийском лесу видел. По двору задумчиво ходит здоровенный бурый пёс, он такой большой, что похож на медведя. И когда эта зверюга зевает, кажется, в его пасть может войти моя голова целиком!
  - Давай, кушай, - говорит мама и ставит передо мной тарелку, в ней манная каша с кусочками фруктов и каких-то ягод. Я беру в правую руку ложку и начинаю медленно есть. Быстро пока не получается! Есть большой шанс пронести ложку мимо рта. Мама же в это время достает из кладовой мягкий пластиковый контейнер объёмом литра на полтора и выходит с ним во двор. Пёс бросается к ней с выражением такой бурной радости, что кажется, будто его хвост сейчас отвалится и, вращаясь, как бумеранг, улетит в далёкие дали!
  - Тихо, Полкаша! - восклицает мама на крутящегося вокруг пса. - Голодный останешься, вот вывалю сейчас весь твой завтрак мимо миски, опять будешь с земли есть!
  Но пса, похоже, данная перспектива не пугает совершенно!
  Сзади слышны шаги, вот кто-то вошёл на кухню, тихонько подошёл ко мне и поцеловал в затылок, обдав обожанием! Папка проснулся он у меня и сам слабенький эмпат! Со двора вернулась мама, и я слышу, как она говорит:
  - Миша, сколько раз тебе говорить, не ходи по дому в трусах! Ну есть же халат у тебя!
  - Да ладно тебе, Даян. Я только утром, и вообще, я дома, в чём хочу, в том и хожу!
  - Ах так! Посмотри, какой пример ты подаёшь нашим мальчикам! Ты только представь, что я начну ходить по дому в трусиках!
  - Оу! Это будет великолепное зрелище! Тебе нечего скрывать и есть чем гордиться!
  - Махровая лесть! И вообще, если ты ещё не забыл, я на седьмом месяце!
  - О-о-о! Ха-ха! Такое трудно забыть и ещё сложнее не заметить! И вообще, идите-ка сюда, госпожа майор медицинской службы в отставке! Я объясню вам все тонкости общения со старшим по званию! Хе-хе!
  - Уберите ваши руки, господин капитан первого ранга в отставке, что вы себе позволяете!
  За спиной слышна возня и звуки поцелуев.
  - О-ох! Майкл Шепард, я люблю вас, муж мой! Но сейчас вы сходите, наденете халат, подниметесь на второй этаж и разбудите наших сыновей, и не смейте мне перечить! Вам всё понятно?!
  - Ай-Ай, Мэм! Приказ понятен! Разрешите исполнять!
  - Исполняйте!
  И отец, напевая какой-то весёлый мотивчик, уходит с кухни.
  
  Десять минут спустя
  
  - А-а-а-а-а-а-а-а-а! Я первый вниз! Нет, я, я первый! Нифига, ха-ха-ха! - донеслось с лестницы на второй этаж. С грохотом по ней слетели два моих старших братца! Это погодки Дениска и Лёшка! Толкаясь локтями и пыхтя, они вваливаются на кухню.
  - Привет, ма! - тараторит Дениска.
  - Ма, привет! - вторит ему Лёшка.
  - Так, молодые люди, как должны воспитанные шевалье вести себя за завтраком? Ну-ка, вышли с кухни, и зашли, как полагается!
  Братья вышли за порог, отдышались и степенно зашли обратно.
  - Здравствуй, матушка, - сказал Денис, слегка поклонившись.
  - Доброе утро, мама, - проговорил Лёшка, повторив движение брата.
  - Здравствуйте дети, присаживайтесь за стол, - склонив голову, ответила мама.
  Парни пошли вокруг стола, "случайно" пройдя мимо моего стула, и обняли меня с двух сторон.
  - Привет, мелкий! - шепнул Дениска и чмокнул меня в щёку.
  - Дорова, Змееныш! - чмокая в другую, шепнул Лёшка.
  После этого оба уселись за стол.
  
  Три часа после
  
  Я сижу один, посреди ковра в детской комнате, что на втором этаже нашего дома, и тихонько разговариваю с котом. Медленно и постепенно мой язык начинает меня слушаться.
  - Уот скаы, Басик, пощему меня ясык так пуохо с"ушаеца. Уот т"енеуюсь-т"енеуюсь, азгоаиаю с тобой! А тоуку?
  Кот молчит, тихо урча разлёгся на ковре рядом, вытянулся во всю длину и передними лапами катает колёсико от какой-то машинки. У братцев этого "металлолома" целый ящик. Ээхх! Так и чешутся ручки что-нибудь из него пособирать, но мне только погремушки и модельки самолетиков дают. Надеюсь, мучения не продлятся слишком долго. - Так веть, кот? Я усему наущусь! - Барсик урчит, ласково щурясь.
  
  Кстати, удалось выяснить место моего нахождения. Час назад мама, держа меня на руках, включила здоровущий телевизор. У-у-х-х! Какая же это штукенция! Натуральное окно в другой мир! Так вот, там шли новости, и хорошенькая ведущая, на вполне приличном английском языке, вещала о том, что текущее состояние дел в колонии Мендуар просто прекрасно, все добывающие и обогатительные комплексы работают с полной нагрузкой, что позволит в текущем году увеличить отгрузку концентрата, поднять численность колонистов и доходы уже имеющихся. Потом шёл блок межпланетных новостей про новые инициативы Совета Цитадели, о работе посла Альянса Систем... хм! Вроде в каноне люди должны быть в совете, а тут посол, а не советник... Потом был блок новостей спорта, ну и закончилось всё блоком погоды. Всё как всегда: антураж меняется, а суть остается неизменной.
  
  11 апреля 2355 год
  
  Я, как обычно, сидел за своим стулостолом у окна на кухне и смотрел в него на то, как наш котище и наш пёсик играли с какой-то хреновиной, больше похожей на обрывки мягкой игрушки. Вот тебе и год исполнился, Игорек!
  
  Внезапно, с громким гудением, во двор влетел красно-зелёный байк. Реально байк как у японцев были, только с двумя сидениями с подъемной спинкой. И с генератором эффекта массы под корпусом. Оба моих братца восседали на нем тандемом, причём у Дениса лицо было встревоженно-виноватое, а у сидевшего сзади Лёшки - зарёванное и исцарапанное, при этом он как-то странно держал левую руку. Я издала звук: - Иэ-э-э-э-э! - и ткнула рукой в окно. Папка подошел к окну, глянул, лицо приняло озабоченное выражение, в эмоциях явно заиграла тревога.
  
  - Даян, - сказал он, - у парней проблемы!
  - Что случилось, Миш?
  - Вызывай скорую, Даяна.
  
  Мама вышла в гостиную и запиликала у терминала, оттуда, после непродолжительного пиликанья, донёсся звонкий женский голос: - Даян, душа моя! Ты ли это, что случилось?
  - Ретнейт, я тоже очень рада тебя видеть, но ты мне нужна! Мои парни, похоже, очень удачно покатались на байке!
  - Уже лечу, солнышко, ты только не волнуйся, тебе это вредно! - и медленно затихая. - Дахи, Да-ахи! Собирайся скорее, летим к Шепардам... - что ответил загадочный Дахи, неизвестно, связь отключилась.
  
  Пшикнула входная дверь, и на всеобщее обозрение явились мои братья.
  - Ну и? - спросил отец.
  - Па-ап. Мы тут катались на байке... - уткнувшись взглядом в пол, сказал Денис, - ну и, в общем, Лёшка слетел и, кажется, сломал руку.
  Лёшка в это время мялся рядом с трясущимися губами и глазами, полными слёз.
  - Та-ак... - проговорил отец. - И как же такое смогло произойти, опять гоняли без ограничителя?
  - Ну па-ап! - взвыли оба. - С ограничителем только мелкие катаются.
  - Ага, а вы значит крупные? - воскликнула мама.
  - Ну ма-ам! - опять взвыли оба.
  Вид при этом у братцев был самый удручённый, и в эмоциях сквозила жалость друг к другу и, почему-то, страх.
  - Ну вот, сейчас прилетит тётя Ретнейт, и станет окончательно ясно, что с вами делать, - сказал отец.
  Братья втянули головы в плечи и с какой-то странной надеждой посмотрели на маму.
  - Что смотрите? Надеетесь легко отделаться?
  Братья вздрогнули и уже с ожиданием посмотрели на отца.
  - Я вам что говорил? - спросил отец.
  - Что мы должны быть осторожны, - проговорил Денис.
  - Что должны ездить без ограничителя аккуратно, - всхлипывая, проныл Лешка.
  - А вы что же?
  Братья стали всхлипывать уже оба.
  - Ну папочка... мы не специально... оно само как-то! Мы не нарочно с Азатом столкнулись! Не отбирай у нас байк.
  Всхлипывания перешли в слёзы.
  - Так вы ещё и с Азатом столкнулись? И как у него дела? Где он, кстати?
  - Пап, а Азат домой улетел, его Али увёз! - сквозь слёзы проговорил Дениска.
  - Так ещё и он побился! Ну Дахи ему всыплет на орехи! Будет вам наука, гонять как ненормальные, - уперев руки в боки, сказала мама.
  
  Тут раздался писк информатора от двери. Совсем я пропустил, как доктора прибыли. За забором стояла какая-то длиннообразная штукенция футуристического вида, но с вполне знакомыми очертаниями синей люстры, которая задорно мерцала. Мама вперевалочку подошла к двери и нажала на мерцающую зелёным голограммку на правом косяке. Дверь открылась, и в комнату вошла... у меня аж рот открылся! Вся такая стройная в приталенном белоснежном костюме с ярким красным крестом на левом предплечье... синекожая СУКУБА только без крыльев и хвоста! Вся прямо как азари в "Эффекте Массы": и щупальца на голове, и пигментные пятнышки рисунком на лице - а уж красива-ая! А главное феромонами почти не пахнет.
  
  - Майкл! - воскликнула она. - Где они?
  - Любуйся! - ответил отец. - Вон Лёшка, с байка катапультировался!
  - Иди сюда, Алексей, давай посмотрим, что с тобой, - чувствую вспышку беспокойства от дока.
  
  Лёшка подошел к ней и протянул трясущуюся левую руку. У азари вспыхнула оранжевая голограмма вокруг левой кисти. Впервые вижу суккубу в технологичном медицинском обвесе. Она провела ею вдоль Лёшкиной руки, посмотрела на голограмму, надавила пальцем на странную круглую пимпочку на правой стороне головы и сказала:
  
  - Дахи! Неси малый процедурный стол и чемодан с фиксаторами!
  
  Я повернулась к окну и увидела, как в калитку бочком входит высоченный ДЕМОН! Хотя я помню свои впечатления от второй части игры масс эффекта. Я бы если увидел Гарруса в темноте и без брони с визором пристрелил бы эту демонюгу. В таком-же, как у доктора, белоснежном костюме, с чемоданчиком в правой руке и поставленным вертикально длинным кофром в левой. Причём наша псина, крутя хвостом, как вентилятором, путается у него под ногами, не проявляя никаких признаков агрессии, скорее уж бурную радость, как от встречи с хорошим знакомым. Вот ведь! А как же человеческая колония?! Где в скорой служат турианец и азари... ничего не понятно. Ну да ладно, будем смотреть... Турианец вошел в дом, вышел на середину гостиной, поставил на пол чемоданчик, взялся за кофр двумя руками, и, я так и не понял как, но этот кофр внезапно превратился в длинный столик, незамедлительно поставленный на пол.
  
  - Принеси три стула, Миш, - сказала доктор Рэтнейт.
  Папка, под руководством дока, быстро расставил стулья вокруг этого столика, на один стул усадили Лёшку. Суккуба наложила обезболивающее заклинание и начала вправлять кость при помощи Дахи. Потом засветилась голубым светом и наложила заклинание регенерации на руку Лешки.
  
  - Кстати, Дахи! - сказал отец. - Твой старший тоже пострадал, дома сидит!
  
  Когда всё закончилось, Лёшкина рука оказалась уложена в прикольную белую косынку.
  
  - Так, Майкл, - сказала доктор, - через два дня приедете в госпиталь, там снимем фиксаторы, и с недельку руку лучше не напрягать.
  - Вы всё поняли, молодой человек? - обратилась она уже к Лёшке.
  - Понял, - пискнул брат.
  - И никаких гонок на байках! Я своим оторвам сегодня тоже пистон вставлю, - сказал доктор Дахи.
  - Миш, садись, оформлять будем, несчастный случай всё же! - позвала отца азари.
  - Поехали, - сказала док, - имя пострадавшего?
  - Алексей Михайлович Шепард.
  - Возраст?
  - 7 лет.
  - Дата рождения?
  - 22 июля 2348 года.
  - Место рождения?
  - Город Леонов, колония Мендуар.
  - Родители, отец?
  - Михаил Александрович Шепард.
  - Возраст?
  - 65 лет.
  - Мать?
  - Ханна Диана Шепард.
  - Возраст?
  - 63 года.
  - Домашний адрес?
  - Город Леонов, улица Земляничная 2, ранчо "Шёпот".
  - Ладно, - сказала синяя доктор, - остальное я сама заполню.
  
  Тут турианец Дахи подошел ко мне. Я с нескрываемым любопытством разглядывал его, широко раскрытыми глазами, а посмотреть там было на что. Во-первых, на игровых турианцев он и походил, и не походил одновременно. Мандибулы прикрывали щёки, ближе к подбородку загибавшимися заострёнными концами ниже, под которыми прятались клыки, смотрящие вниз, длиной сантиметра четыре. Вот это я понимаю, зубки... Фигура была плотной, пропорционально сложенной, красивой даже на человеческий взгляд, а не то убожище - продукт биоваровских дизайнеров. Руки пятипалые. Все пальцы на руках заканчивались мощными, слегка загнутыми когтями. Кожа турианца была золотисто-коричневая, на лице присутствовала цветная татуировка из белых и синих линий, сплетённых в сложный узор, глаза, глубоко посаженные, с тёмно-серым белком и невероятного, просто светящегося ярко-синего цвета радужкой вокруг круглого зрачка. От него волной расходилось любопытство. Я протянул вперёд руки и сжал несколько раз пальцы в кулаки.
  
  - Вот ведь! - с улыбкой сказал отец. - Ни капли страха, сразу на руки просится.
  - Да это мы запросто. - ответил Дахи. - Иди-ка сюда, мелкий.
  И вытаскивает меня из стула. Вблизи ничего отталкивающего не разглядела, даже наоборот. Провел рукой по щеке турианца: кожа была гладкая, бархатистая на ощупь и горячая, где-то градусов сорок, он аж зажмурился от удовольствия и издал странный, муркающий звук, который сразу подхватил наш котяра, стоящий в коридоре.
  - А к тётке Ретнейт пойдёшь? - услышал я слева. Повернувшись, столкнулся взглядом с азари. Она улыбалась, что делало её лицо ещё привлекательнее. Хотя, куда ещё-то! Я протянула к ней руки и был немедленно отобран у Дахи. Турианец засмеялся.
  - Вот ведь, Ретнейт, к тебе все так и липнут, даже дети!
  
  Я с интересом разглядывал азари. Синяя кожа, мягкая и шелковистая на ощупь, отростки, которые чуть пружинили под пальцами, рисунок пигментных пятен, в виде сложного узора, вокруг удивительного цвета сиреневых глаз. Кстати, у азари были ресницы, хотя больше никаких видов растительности на коже не было. Странно.
  
  - И как зовут вас, юный господин? - проворковала Ретнейт.
  - Игорь, - ответил я. Ух, получилось чисто сказать!
  Вижу радостно-удивленное лицо у отца, а у мамы широко раскрылись и без того большие глаза. Эх, шалить, так шалить! Ткнув пальцем в подбородок азари, я сказал:
  - Ретнейт.
  Тут уже у азари стали большие глаза, прям две анимешки с мамой. Повернувшись к Дахи, показал на него рукой:
  - Дахи.
  У турианца отпала челюсть, и меня накрыло просто волной изумления. Взрослые ошарашено молчали.
  - Ну, а меня как зовут? - спросил подошедший отец.
  Я улыбнулся ему всеми своими двенадцатью зубами и сказал:
  - Папа Миша.
  - Ты только посмотри, кто разговорился! - смеясь, проговорил отец. - а теперь вы двое. Пару месяцев посидите без байка.
  Пацаны застонали.
  - Я к себе! - заторопился доктор Дахи. - Надо своего старшего осмотреть. Ретнейт, пошли.
  - Пока, ребята! - сказала азари, и медики, собрав свои вещи, ушли.
  
  Глава 2. Этот мир, здесь всё не так, или всё таки так...?
  
  Игорь (Мендуар, апрель - июнь 2358)
  
  11 апреля 2358 год
  
  Медленно встающее солнце осветило вершины гор на востоке, их хорошо видно из окна моей комнаты в ясную погоду. Прошло уже четыре года, как я нахожусь в этом мире, мире ожившей компьютерной игры так похожей и одновременно абсолютно иной! Уже год, как я получил в своё распоряжение настольный терминал, и начал настоящий мозговой штурм. Почти на все мои вопросы удалось отыскать ответы: про Жнецов здесь и слыхом не слыхивали, про протеан была огромная куча противоречивой информации, а самое главное - все были свято уверены в том, что как Цитадель, так и ретрансляторы, построили именно они. А значит, что? Канонные события не произошли! Но самое главное - нет никакой уверенности в том, что я таки с ними связан. Однако, "Джон" Шепард, как и "Ингвар" Шепард, существуют в реальности, и самое удивительное - они члены одной семьи!
  
  Да, 22 мая 2355 года у меня родился младший брат, и папуля, по старой русской традиции, назвал младшего сына Иваном! Он очень оригинален! Мама, смеясь, ему так и сказала. Ну и родители мои кадровые военные в отставке: папуля - капитан первого ранга (или captain - в англо-американской системе званий), и мамуля - майор медицинской службы флота. Плюс, я колонист с Мендуара, всё, как в игре, только скопом. И насколько удалось вспомнить, в игре у колониста убивают всю семью, после чего он (она) уходит в армию. Вот из шкуры вылезу, но не дам убить мою семью!
  
  После рождения Ваньки заботу обо мне спихнули на старших братьев и нашего замечательного кота! Братьев это не особо порадовало, а вот рыжий, казалось, был просто счастлив. Усатый нянька таскался за мной по дому, играл, спал и сопровождал в поездках в центр городка. А после того, как братьям разрешили брать меня с собой на гулянки, мы с Барсиком стали такой же частью детской компании нашего посёлка, как и мои братцы, их приятели-турианцы, Азат и Али, сыновья того самого доктора Дахи, их подружки-азари с именем Бинна, дочки доктора Рэтнейт, и мелкого турианца, моего ровесника - Насара, младшего брата Азата и Али. В сентябре прошлого года я пошел в местный аналог детского сада, в котором меня ожидала масса удивительных открытий.
  
  Часы на моём столе показали 7:30 утра. Хотя сутки на Мендуаре и длиннее земных на целых 9 минут, зато год короче на 7 дней. Так что живём мы по времени Альянса Систем, то есть по Гринвичу на Земле, плюс, коррекция на закат-восход. Часы периодически корректируются по сигналу планетарного управляющего виртина. Вся семья ещё спит, я же встаю раньше всех и делаю зарядку. Несколько классической гимнастики с утяжелителями на руках и ногах за два года занятий сделали меня весьма сильным для своего возраста, улучшили гибкость, координацию движений и моторику. Я еще и с шестом начал работать. Я хорошо помню слабость первого года жизни и хочу быть сильным. Слава экстранету за огромное количество всяческих видеоуроков по физкультуре! Основным языком колонии был русский, хотя и на английском говорили все, ну ещё бы, основной язык Альянса. Плюс, говорили на "базике" или базовом галактическом, он же "галакт". Разработан саларианцами, совместно с азари, аж две с половиной тысячи лет назад. Ну и все "чужаки" прекрасно говорили на своих родных языках, натуральный "Вавилон 5", а не Мендуар!
  Щас я развит довольно неплохо для человеческого мальчишки своего возраста. Тело достаточно сильное и гибкое, чтобы потом развив его поступить в юношеский корпус флота на офицерские курсы.
  
  Вот послышались звуки на первом этаже, наверное, мама встала и пошла готовить завтрак, а мне пора в душ, чистить зубки и вообще собираться. Скоро братья отвезут меня в сад.
  
  Пять часов спустя
  
  В мой сад ходит ещё целая куча малолеток почти всех рас Пространства Цитадели. И кого только нет в нашей, пока ещё младшей, группе: десять людей всех цветов и рас, три азари, трое турианцев (все парни), две девчонки-батарианки! И, как вишенка на торте... парень-дрелл! Вот такая банда в девятнадцать спиногрызов! Занимаются нашей группой две воспиталки-азари, обе фиолетовые. Старшая группы Риэн Ваис и её помощница Тайя Т"Дари. Поскольку здесь я считаюсь этаким вундекиндом, то уже как бы "научился" читать. Глядя на меня, читать научилась и вся моя группа, всё-таки у детей любого вида очень развит подражательный инстинкт. Читают они, правда, ещё плохо, но это в неполные-то четыре года. Насколько я успел выяснить, почти все дети развиваются примерно одинаково, даже азари.
  
  На мой вопрос, заданный с широко распахнутыми глазами, нашим воспиталлам: "Почему так, ведь азари живут очень долго и взрослыми считаются со ста лет?", - получила весьма развернутый ответ. Взросление у азари имеет три стадии. Первая стадия, от рождения до пятнадцати лет примерно, обусловлена быстрым ростом и развитием, причём интеллектуальные способности развиваются именно в этот период жизни, в пятнадцать-шестнадцать лет физическое развитие резко замедляется, но не останавливается, и юная азари, выглядящая как человеческая девчонка 13-14 лет, начинает интеллектуально совершенствоваться. Они много учатся, тренируются, закаляют разум и тело, длится эта стадия до примерно 45-55 лет. Потом начинается третий этап взросления: у юной азари начинается гормональная перестройка, она ещё немного подрастает, округляется во всех нужных местах, и начинают развиваться ментальные способности. Именно в это время азари учат работать биотикой и сливаться сознаниями в так называемых "объятьях вечности". Конечно, скорость развития очень зависит от индивидуальных особенностей. Ну прям как у людей.
  
  Расовый состав колонии Мендуар на самом деле обширнее, но поскольку саларианцы или ворка развиваются гораздо быстрее остальных, то включать их детей в общие группы посчитали излишним. Вы, наверно, спросите, откуда ворка? Как подсказала мне местная сетевая энциклопедия, ворка, на самом деле, довольно развитый вид, может и уступающий людям и турианцам в интеллекте, но зато обладающий колоссальным ресурсом адаптации! В Пространстве Цитадели ворка большей частью заняты в добывающей промышленности, они, как выяснилось, отличные шахтёры, способные работать в условиях, при которых большинство представителей других рас просто загнётся. Поэтому на Мендуаре они работают в шахтах и живут большими кланами в шахтных посёлках. Сами из посёлков выходят редко, ну и к себе почти никого не пускают, в общем, затворники. А те ворка, что кантуются во всевозможных бандах, это изгнанники из кланов, полные отщепенцы и люмпены. Для ворка, с их продолжительностью жизни в тридцать стандартных лет, изгнание из клана - самое страшное наказание. Потому что женщин никогда не изгоняют.
  
  Наша планета Мендуар на самом деле принадлежит Республике Азари, а человеческой колонией считается потому, что корпорация "Розенков Материалс" заключила концессионный договор с советом матриархов за 20% в общей доле добычи ресурсов. Поскольку корпорацию мало интересуют заморочки совета Альянса Систем, то она нанимала персонал для колонизации, не очень-то глядя на расовую принадлежность, а больше - на профессиональные качества работников.
  
  Ух, растекся я что-то мыслью по древу... а меня поздравлять собрались! Вот выстроили хоровод, поставили меня в центр и под общий визг и писк затянули: "Как на Игоря именины испекли мы каравай..." Я, конечно, делаю радостный вид, но смеяться хочется, спасу нет! Ну да ладно, переживу. Ещё в первый день в садике двое мелких заводил турианцев попытались построить всю группу. И построили ведь, а на мне круто обломались. Ну не мелкоте тягаться в психологическом давлении со взрослым человеком, хоть и в детском теле. А подраться в спарринге и я могу. Они получили кучу ссадин и ушибов и успокоились, и теперь со всеми своими проблемами мелкота сначала идет к ним, а потом уже, если их решение малышню не устраивает, ко мне. Меня, если честно, это напрягает несказанно...
  
  Кстати! У меня тут есть подружка и приятель. Один - это мальчик-турианец по имени Насар, сын того самого доктора Дахи. Большого папкиного друга, партнёра по игре в преферанс. Вообще, они дружат ещё с флотских времён, когда мой папаня служил капитаном лёгкого крейсера "Локи", а Дахи Танир - главным врачом на турианском дредноуте "Сокрушитель", и они, как выяснилось, совместно гоняли батарианских пиратов в Скиллианском Пределе. И догонялись до того, что батяня загремел к Дахи в лазарет, поскольку на "Локи" лазарет разнесло прямым попаданием ракеты.
  
  Вторая же подружка - это батарианка Азанти (полное имя - Азанти Натол), а познакомился я с ней у нас на ранчо. Её папаня - помощник моего, ну, а мой - зам. главного инженера обогатительного комплекса корпорации. А главный инженер у комплекса - КВАРИАНЕЦ по имени Аэгих"Ригар, и корпорация им настолько дорожит, что заказала ему специальный дом, не меньше нашего, кстати, полностью герметичный, с системами фильтрации и обеззараживания воздуха, и огромным стеклянным эркером. Стоит он в нашем посёлке на второй улице под названием Клубничная, и дядя Аэгих, сняв свой костюм и надев халат, любит сидеть в эркере, любуясь на жизнь посёлка.
  
  Самое удивительное, что от человека он отличается лишь немного другим строением ушей, пальцев было пять. А лицом больше похож на эльфа из сказок, со светло-сиреневыми светящимися глазами и заострёнными кончиками ушей. Вот ведь идиотизм - делать инопланетян трёхпалыми! Попробуйте винтовку удержать тремя пальцами и стрелять при этом. Игроделы хреновы! Причём пальцы у него, прямо как у пианиста, длинные и гибкие. А на перчатках скафа ещё и коготки стальные. Я сначала не понял зачем, думал оружие такое, пока не увидел, как он на инструметроне работает. Там кнопочки в два раза меньше, чем у отца, и самих кнопочек в два раза больше. Я как-то спросила у папы, насколько крутой у дяди Аэгиха инструметрон, так он только глаза закатил.
  
  Вот хоровод отпели и потянули меня за стол, торт есть. Я видела в окно, как его мама привезла и поставила на веранду группы. Здоровенный торт, кстати, хотя, на двадцать одну детскую глотку - в один укус. Сюда же из столовой принесли здоровенную кастрюлю компота. И здесь, как уже выяснилось, никакой ядовитой пищи иза декстроаминокислот нет и в помине. По крайней мере турианцы жрали все что на зуб попадалось. А вот азари и салары в еде очень разборчивы. Кваринацы предпочитали вообще стерилизованную турианскую пищу. Люди, как и кроганы с батарианцами имели некоторые предпочтения в пище, но могли при желании сожрать все. Конечно, ограничения по составу питания есть у всех рас. Так что тортик у меня универсальный, подходящий всем расам... что, увы, не добавляет ему вкусовых качеств. Да и не люблю я сильно сладкое. А он сделан для детей так что и правда сладковат.
  
  Вот вспомнилось! Однажды дядя Дахи пришел к нам в гости с семьёй: с женой и тремя детьми. Старшие сыновья у него ровесники моим старшим братьям, а поскольку мы ещё и соседи, то они закадычные друзья, и все проказы в посёлке - это дело рук моих братцев и их турианцев-приятелей (парни вообще любят подраться между собой и соседскими пацанами), плюс дочки доктора Рэтнейт, как выяснилось, тоже нашей соседки. Зовут её Рэтнейт Т"Ранн. Жену у дяди Дахи зовут Касия, и она домохозяйка. Так вот, когда они пришли к нам все в первый раз, моему младшему брату исполнился ровно год. Посидели поболтали. Кассия рассказывала легенды о истории турианцев и их духах. Таэль цедил водку через трубочку вместе с папой и Дахи поигрывая в преферанс. Ну а мы собравшись тесной компашкой играли в монополию.
  
  Тортик съели, компот выпили. Здесь, в садике, просто обалденный бассейн, а купаться я люблю. Вообще, больше всех бассейн любят азари, они в нем чувствуют себя, как рыбы, не выгонишь. Потом идут люди, тут уже от индивидуальных предпочтений зависит. Батарианки равнодушны. Турианцы скорее любят, особено на мели купаются с удовольствием. А вот наш дрелл в него не ходит. Для него соорудили в кладовке сухую комнату, там влажность что-то около пяти процентов, и в воздухе какие-то соли полезные для дреллов. Это, наверное, профилактика синдрома Капраля. Да и зовут его Ферон!
  
  Два месяца спустя. Ранчо "Шёпот"
  
  Пришло время каникул, так что сижу я сейчас на крыльце нашего дома, с альбомом на коленях, и делаю вид, что рисую. На самом деле я бессовестно грею уши, слушая разговор отца и его помощника, батарианца Анкера Натола, сидящих на плетёных креслах посреди лужайки. Рядом сидит Азанти, с таким же альбомом на коленях, и, высунув от усердия язык, что-то рисует цветными карандашами. Вообще, у неё настоящий дар к рисованию. То, что у меня получается с натугой и превозмоганием, у неё выходит как-то само собой. Приобщив её к альбому и показав азы, я только диву давался, с какой скоростью она прогрессирует. Быть ей художницей! Вот и сейчас, заглянув к ней в альбом, увидел нашего кота, с ленивым выражением на морде валяющегося на траве, и всё это - небольшими штрихами, и так точно передаёт настроение... Увы, я так не смогу никогда.
  
  - Слушай, Анкер, - говорит отец, - что с тобой, ты вторую неделю сам не свой, случилось что?
  - От брата вестей давно нет. Ни от самого, ни от семьи его. Саэр волнуется!
  - Так ты, вроде, говорил, что у него контракт заканчивается. Я его к нам сосватал, с Агехиком согласовал, тот у руководства пробил. Все согласны принять и его, и семью.
  - Вот в этом, похоже, и проблема. Кто-то, видать, сдал брата, что он к нам намылился, а в пограничных системах Гегемонии на это смотрят косо.
  - Так создали бы разумным нормальные условия, и не пришлось бы ловить собственное население, норовящее разбежаться, куда глаза глядят, лишь бы подальше от родного государства.
  - Это у вас тут, в "РМ", порядки, как в легендах. Мы по первости всё поверить не могли, что так бывает. Я всё подвоха ждал, когда же прижимать начнут. Только через год поверил, что всё, что в контракте прописано, выполняется.
  - Главный ресурс у любого государства или корпорации, даже у семьи, это ведь люди. Это не заводы, пароходы, корабли и барахло. Это те, кто всё создаёт, производит, добывает, строит, возит и следующее поколение растит. Вкладывай в разумных, и тебе всё сторицей вернётся. Вот в "РМ" такую политику уже двести лет ведут, так корпорация на третьем месте в списке сильнейших компаний Альянса Систем, да и в сотню Пространства Цитадели входит. А у Гегемонии что?
  - Так я и не спорю, Майкл. Не спорю... просто волнуюсь за брата.
  - Может, выпьем? Будешь коньяк?
  - Что? Настоящий? Терранский?
  - Ага! Молдавский! Пусть не самый лучший, но всё-таки. Мне приятель с оказией передал, друзья на Земле закупились, ящик вот мне отправили.
  - А... наливай. Когда ещё попробую.
  
  Отец зашёл в дом, а Анкер с каким-то отрешенным видом уставился на небо. В его эмоциях сквозили тоска и страх, но где-то отдалённо теплилась надежда. Вот ведь, нормальный же мужчина дядька Анкер. Добрый, работящий, спец классный, руки прямые. Батя им доволен очень. А Гегемония - это прям такая помойка с рабством у низших каст, с кабальными контрактами... волчий капитализм во всей его красе. Я его спросила как-то: "Дядь Анкер, почему у вас народ терпит всё это, а не возьмёт в руки оружие и не наведёт в стране порядок?". Он и ответил, что оружие в Гегемонии могут иметь только надсмотрщики, полиция, армия и члены семей глав корпораций. Остальным, если поймают со стволом, сразу смерть. Ну, кроме пиратских отрядов, те, на самом деле, на содержании и под крышей тех же корпораций. В общем, безнадёга. Вот и остаётся батарианцам бежать куда попало, в основном на "Омегу".
  
  - Па-ап! Па-ап! Посмотри, как я нарисовала Барсика! - подбежала к нему вприпрыжку Азанти.
  - Ну-ка, дай посмотрю, - взял альбом Анкер и с восхищением уставился на рисунок.
  - Нравится? - спросила Азанти, с любовью глядя на отца.
  - Очень! - ответил Анакер и крепко прижал дочь к себе.
  Дочь он любил. Любил так сильно, что я чувствовал это издалека. Мой отец меня тоже любит сильно, но здесь это было просто до болезненности. Азанти это чувствует и вьёт из отца верёвки только так. Вот и сейчас он так стиснул её, как будто боится, что она исчезнет.
  - Папка! Задушишь! - просипела Азанти.
  
  Тут из дома вышел отец, в левой руке он держал бутылку и два бокала, а в правой - блюдце с нарезанным лимоном. Поставил всё на стол, сел в кресло, открыл бутылку, издавшую звук "поу", и разлил золотистую жидкость по бокалам.
  - За удачу, Анкер! Она твоему брату пригодится!
  - За удачу, Майкл!
  Они чокнулись бокалами. Азанти уже снова рядом со мной на крыльце, и снова что-то рисует на новом листе, периодически поглядывая на меня. В её эмоциях царит веселье и какое-то... обожание. За что она ко мне так относится, я просто не понимаю. Чувствует она меня что ли? Ко мне когда я мессией был раньше всегда дети и подростки липли.
  
  Сам я рыжий и зеленоглазый, причём волосы у меня такого яркого цвета, что среди детсадовской малышни я выделяюсь, как мухомор на мху. Издалека видать. И цвет глаз у меня малахитово-зелёный, яркий и насыщенный. Врачи недоумевали поначалу, говорили, что у людей не бывает такого цвета глаз. Батя тоже всё удивлялся, в кого я такой, в семье рыжих никогда не было, ни по отцовской линии, ни по материнской. Сам отец светло-русый и голубоглазый, истинный северянин. Мама тёмно-русая, с серыми почти стального цвета глазами. Да и братья все, кто больше в отца, кто в мать, один я рыжий. Хотя я не в обиде. Я всегда когда как мессия прихожу рыженький. Но такие зеленущие глазищи у меня впервые. Они блин в темноте чуть ли не светятся. В общем, решили проверить. Взяли у меня кровь, уехали в госпиталь в городе, сделали анализ с построением модели по расшифровке генетического кода и получили голубоглазого блондина. Очень удивились, перепроверили, результат остался без изменений. Тут дядю Дахи и тётку Ретнейт заело профессиональное любопытство: как такое может быть? Подняли медкарту матери, проверили все события во время беременности и выяснили, что, на шестом месяце, на обогатительном комплексе произошла авария: прорвало трубопровод с каким-то жутким химреактивом для извлечения нулевого элемента из породы! Много разумных отравилось, хорошо, что не насмерть. Ну, а мама тогда работала в заводском травмпункте и, помогая пострадавшим, тоже отравилась. Вот этот реактив на меня так и подействовал. Сколько споров по этому поводу было у нас на кухне... Вроде плюсом шло облучение "нулевым элементом", но пока никаких последствий не заметно. Да мне, в общем, и рыжим быть неплохо. Я уже привык к своей огненной шевелюре. Да и мои белые крылышки на её фоне классно смотрятся.
  
  - Эге-ей! Игорек! Аза-анти! Пошли гулять! - раздался звонкий крик от калитки. На ней, как на качелях, раскачивался Насар.
  - И куда пойдём? - спросила Азанти.
  - Да всё равно. Идем к дяде Аэгиху, пусть сказку о Флоте расскажет.
  - А пошли! - говорю и бросаю альбом на крыльцо. Азанти же свой кладёт аккуратно, перед этим закрыв и убрав карандаши в коробку.
  - Присмотри за ними! - слышу я голос отца и, обернувшись, вижу трусящего вслед за нами Барсика.
  Глава 3. Кажется это обычная жизнь.
  
  Игорь (Мендуар, октябрь-ноябрь 2358 год)
  
  Пикник
  
  Город Леонов, 10 октября 2358 год
  
  Высоко сижу, далеко гляжу! Даже выше полутора метров. Между ног у меня затылок со светлыми вьющимися волосами, а под задницей - худые мальчишеские плечи. Держусь руками за лоб брата и мешаю ему вертеть головой, чем он периодически возмущается.
  - Змееныш! Руки убери, я под ногами ничего не вижу! Ну же! Тут же корни кругом! Игорек! Грохнемся сейчас!
  - А ты глаза скоси! Вот и видно будет!
  - Я тебе что, грязе-краб? У меня глаза не на стебельках!
  - Тогда я за волосы держаться буду. Они у тебя длинные, мягкие, прямо для моих рук!
  - Нет, только не за волосы! Змееныш, ты же мне их все выдерешь!
  - И ничего не выдеру! Они у тебя крепко сидят!
  Рядом идёт и, полыхая весельем, слушает нашу перебранку Бина. Для моих братцев Бинка, а для меня, с некоторых пор, Биночка. Это я летом так её назвал, когда к братьям на рыбалку напрашивался, а они брать не хотели. Мол я маленький еще. Ну я её и подключил. Поплакался в её коленки, она меня пожалела и на братьев надавила, а они Бинне отказать не могут. Взяли меня с собой. Вот с тех пор я её Биночкой и зову.
  - Змей, ты чего там делать собрался?
  - Я тебе, Дениска, массаж головы сейчас сделаю! - говорю я и начинаю тихонько массировать пальцами голову брата. У него с утра голова болит, а я так хоть подлечу немного.
  - Тогда я точно сейчас упаду!
  - Я тебе упаду! Ладно, ты меня уронишь, так ты ещё можешь два ведра шашлыка просыпать, а этого тебе не только я не прощу, этого тебе никто не простит!
  - Ха-ха-ха! Это точно, не простим! - звонко смеётся Бина.
  - Ах, так, да? Ополчились на бедного меня? У-у-у! Заговорщики! Вот не понесу тебя вечером обратно, будешь знать, рыжый зазнайка!
  - Ну Дися! - обнимаю брата за голову и тихонько говорю в ухо. - Прости засранца, я больше так не буду!
  - Я тебе дам "не буду"! Делай массаж дальше, а я, так и быть, буду под ноги лучше смотреть. Хе-хе!
  Я аккуратно пустил энергию по пальцам массируя брату голову. Ну вот, а то у него с утра башка трещит.
  - А-ха-ха-ха! Юмористы! Никакого цирка не надо! - заливается Бина.
  С улыбкой смотрю на неё, тихонько массируя голову брата. Он мычит от удовольствия и медленно крутит головой, подставляя разные места под мои пальцы. Ну вот, хоть получше брату стало. А то идем на праздник не дело это с больной головой идти отдыхать.
  
  Мы все дружно идём на пикник. Все - это моё семейство, семейство Танир в полном составе, Аэгих"Ригар, тётка Ретнейт с дочкой Бинной и Азанти со своей матерью Саэр, плюс, Полкаша и Барс. Сегодня 10 октября, день колонии, в этот воистину исторический для Мендуара день, 13 лет назад, на его поверхность ступила нога первого колониста, и не так уж важно, что их было шестьдесят тысяч. Отец у Азанти сегодня старший дежурный инженер смены, а помощником у него его брат - Балхаар. Да, брат нашёлся, сам прилетел в конце июня. Отца тогда срочно сорвали в порт Гагарин вместе с Анкером, прямо со дня рождения Дениски. Когда они вернулись через пару часов, то вместе с ними из нашего летуна вылез высокий худощавый батарианец, как две капли воды похожий на Анкера, только лет на десять помоложе, и молоденькая худенькая батарианка, жена брата. А детей у них пока нет.
  
  Полкан серой лохматой торпедой носится по парку, приставая к другим группам гуляющих, но его никто не боится. Наоборот, все тискают и норовят сунуть вкусненькое, чем этот бессовестный проглот и пользуется, тем более, что большинство жителей городка он знает, т.к. частенько гуляет вместе со старшими братьями в парке. Полкан - уникальный пёс: единственный на весь Мендуар из программы "Страж". Этих псов совместно разработали земные и саларианские генетики, согласно общей программе охраны опасных производств и особых объектов. А папке его подогнал мой дядя по материнской линии в подарок от командования, в связи с отставкой. Уж как он его достал, уму непостижимо, этих псов пока микроскопически мало. Ну да, контр-адмиралу, заместителю командующего Пятым флотом Альянса Систем, доступно, наверно, многое. Мама моя в девичестве носила фамилию Хакетт. Догадываетесь, кто мой дядя? Вот уж не удивительно, что он спихивал на героя в игре весь геморрой Альянса, это так по-семейному!
  
  Барсик же степенно вышагивал позади нас с Дениской, при этом не сводя с меня взгляда внимательных зелёных глаз. Он тоже котик совсем не простой, а, как выяснилось, из программы Альянса "КАДИС"(1). Это специально выведенные генетически модифицированные кошки с улучшенным скелетом, интеллектом, продолжительностью жизни и общим списком улучшений на три листа А4. Причём есть две модели: гражданская и военная, отличающиеся лишь окрасом. Военные коты и кошки серые, а гражданские - рыжие. Хотя они спокойно перекрашиваются при желании. А амуниция для них стандартная, как и набор био-иплантатов. Достать такого кота довольно просто, были бы деньги: стоят они от 300 тысяч кредитов, как фирменный летун от Иллиумских производителей, и у азари пользуются бешеной популярностью. Его, родителям подарили на свадьбу, в складчину, папкин экипаж и мамины сослуживцы из госпиталя.
  
  За спиной у меня рюкзачок, битком набитый одноразовой бумажной посудой. Там же лежит альбом, сделанный не из бумаги, а пайперола. Это такой пластик листовой, очень гибкий и прочный, повсюду используется вместо бумаги, причём многократно. Все офисы на планете обязаны документооборот вести на нём и использованный сдавать на утилизацию, за нарушение наказывают. Одноразовые вещи делают из легко разрушающихся материалов, типа бумаги или быстро окисляющихся металлов. Достаточно бросить пустую консервную банку в костёр, и нет банки. Хотя в городском парке костры жечь нельзя, все пользуются электромангалами.
  Дениска, кроме меня, несёт два ведёрка с маринованным мясом. Запах одуряющий даже отсюда. Рядом, продолжая периодически хихикать, идет Бина, за нами идет Азат с Насаром на плечах и несёт два складных стула. На Лёшке гордо восседает Иван, крутится, ёрзает и периодически вопит: - Но-но, лошадка! - при этом закрывая Лёшке глаза ладонями. На что старший брат шипит:
  - Мелкий, руки убери, не видно же ничего! - руки у него заняты складным столом.
  За ними идет Али с Азанти на плечах, она периодически склоняется то к одному уху Али, то к другому, и о чём-то с ним сосредоточенно шепчется. Наверняка Али хочет заказать у Азанти чей-то портрет... и я даже догадываюсь, чей! Да, вот и голографии из инструметрона в ход пошли. Чем, интересно, расплачиваться будут? Ого, коробка азарийских цветных карандашей на 200 цветов с комплектом запасных грифелей! Да, Али-то знает, чем заинтересовать нашу маленькую художницу! Всё, ударили по рукам. Папа и дядя Аэгих несут переносной мангал и энергоблок к нему, Бина шампуры и большущее ведро со всякой зеленью. Дядьку Дахи нагрузили, как верблюда, рюкзаком, да ещё и сумками со всякими вкусностями. Разную мелочёвку несут женщины.
  
  Вот и наше место. Сюда, если верить папке, семьи ходят уже 11 лет. Перед нами во всей своей красе раскинулось городское озеро с поэтическим названием "Голубое зеркало". Имеющее почти правильную овальную форму озеро с трёх сторон окружено деревьями парковой зоны, а узкой стороной упирается в городскую застройку. Эта часть озера одета в гранитную набережную - предмет гордости главы муниципалитета. Тут же стоит здоровенная летняя сцена, откуда сейчас льются задорные ритмы и играет городской ансамбль. Там сейчас тусуется вся городская молодёжь в возрасте от 14 до 25 лет.
  
  Я быстро скидываю с себя "уник", это такой комбез из прочной красивой ткани, в них ходят почти все, до того удобная одежда, и в одних плавках бегу к озеру. За мной, улюлюкая, вопя и визжа, летят все остальные отпрыски всех семейств. Несмотря на октябрь и температуру воздуха около плюс 20 по Цельсию, вода в озере - градусов 37, потому что питают его горячие источники. Влетаем в озеро, и это просто сказка какая-то! Представьте себе ванную размером с огромный стадион с кристально-чистой и тёплой водой, в которой на глубине мелькают разноцветные рыбы разного размера, покачиваются водоросли, ползают удивительного вида членистоногие. Красотища, аж дух захватывает! И да, Насар как и остальные турианцы хорошо плавают хоть и держаться на мелководье!
  Пока отцы священнодействуют с шашлыком и дегустируют извлечённое из переносного холодильника вино, дядя Аэгих, кстати, пьёт вино через трубку (брр!.. меня аж передёрнуло), а матери, зацепившись языками, обсуждают все последние новости, от городских до галактических, мы с братьями ныряем на глубине. Маски есть у всех, включая Насара, изготовленные в "made in Aegih's garage". И неплохо так изготовлены: из прозрачного стеклопластика и формованного промышленного уплотнителя. Нам всем хватает. Бина плавает рядом с Насаром. Азат и Али, вместе с Иваном и Полканом, гоняют по мелководью большой красный мяч. Я подумав присоединяюсь к их визжаще-орущей компании.
  
  
  Прошло четыре часа
  
  Вот и сумерки. Я, Насар и Азанти сидим на берегу, на надувном матрасе, тесно прижавшись друг к другу, закутавшись в большой пушистый плед. Братья турианцы смеются у электромангала передавая друг другу какую-то игрушку. Мои браться плавают на мелководье и направляются к побережью видать наплавались. Внутри у всех переваривается солидная порция шашлыка и большая кружка компота. Посреди озера, на грузовой платформе, возятся пиротехники. Сейчас будут запускать фейерверк, а мы в первом ряду, красотища! Сзади подходит отец и, обняв нас троих, тихо спрашивает:
  - Ну как, маленькие, не мёрзнете?
  - Всё хорошо, дядь Миш. Нам тепло, - отвечает Насар и ещё теснее прижимается ко мне. Я же молчу, и Азанти молчит.
  И ведь действительно хорошо и тепло! В эмоциях друзей радость и предвкушение зрелища, а у отца любовь с нотками заботы, причём ко всем нам примерно поровну. Вот как был он капитаном, так и остался! Главное - экипаж!
  
  Бух, фррррррррршшшш... БАБАХ! Бух-бух, фррррршшшш... ТАДАДАХ! Летают и взрываются ракеты.
  - АААААААА! УУУУУУУУУУУУ! - вопит толпа молодёжи на том берегу у сцены. А мы сидим, тесно прижавшись, смотрим в небо, и только разноцветные сполохи освещают наши лица. Здесь же, под пледом, сидит Барсик. Пришёл и залез, и так же, как мы, смотрит в небо, громко урча. Как же мне хорошо! Вот сидел бы так и сидел!
  
  Ранчо "Шёпот", 9 ноября 2358
  
  Кое что о страхе!
  
  Вот и пришла настоящая осень. Сразу стало очень красиво. Люблю осень. А на Мендуаре особенно. По ночам уже совсем холодно, с деревьев осыпаются листья, и цвет у них невероятный! Серебристо-зелёные, светлые сверху и темнее снизу летом, сейчас они приобрели яркий золотой колер. Солнечный с одной стороны, и червонного золота - с другой. Лес при этом выглядит потрясающе, как сверкающее море золота!
  
  Я сижу на заборе лицом ко двору, в руках у меня карбоновая рыболовная удочка, реквизированная у Лёшки, к концу которой привязан длинный отрезок капронового шпагата с распушенным куском синтетического утеплителя на конце, похожим на белый помпон. Вожу удочкой вправо, влево, вверх и вниз, помпон на конце летает вслед за моими движениями, а за ним носится Барсик, излучая вокруг детский восторг, выписывая пируэты, изгибаясь, подпрыгивая, как обычный кот, за бумажкой на нитке. При этом он периодически украдкой бросает в мою сторону взгляд, а не надоело ли это занятие его маленькому двуногому другу? Нет, не надоело! Умряя! И мой суперкот носится дальше.
  
  Рядом со мной сидит Азанти с неизменным альбомом на коленях и рисует. Они всей семьёй переехали из города к нам в посёлок, квартиру перекупил брат дяди Анкера, и старшие Натолы купили соседний с нами участок. Сейчас там стоит такой же, как у нас, модульный дом. Как только дом установили, дядя Коэл всё ходил вокруг него, прикасаясь руками то к стене, то к резным металлическим перилам крыльца, то к оконным сливам. И от него шла волна таких сильных противоречивых чувств, как будто он не мог поверить, что вот этот дом теперь его, и это ЕГО ДОМ! Как же должно быть паршиво в Гегемонии, чтоб вот такая обычная для колоний вещь, как модульный дом, вызывала у разумного такую бурю в душе! На новоселье тётя Саэр так расчувствовалась, что её все женщины посёлка еле успокоили, тётке Ретнейт даже пришлось бежать за успокоительным. Вот так и живём.
  
  Вдруг за спиной раздался шорох, кот сделал стойку на забор, и взгляд у него стал свирепо-напряженный, шерсть на хребте встала дыбом, а хвост распушился и стал толщиной с мамину ногу. От Азанти пришла волна такого ужаса, что я резко обернулся в сторону подруги. И увидел искажённое в гримасе лицо и выпученные глаза, взгляд упирался куда-то мне за спину. Обернувшись и посмотрев вниз, я увидел... оживший кошмар! С расстояния метров пяти на меня смотрела здоровенная крыса, где-то метр в холке, покрытая плотной чёрной шерстью, телом метра два в длину, и таким же длинным, покрытым шерстью, хвостом с кисточкой на конце. Типично крысиную морду, с горящими красными глазами, украшала пасть, усеянная частоколом длинных иглообразных зубов. Тварь открыла пасть, вывалила в сторону длинный фиолетовый язык и, издав что-то вроде "СНУФФЛ", потрусила в нашу сторону. От неё пришла волна предвкушения, и я отчётливо понял, что меня хотят СОЖРАТЬ! А у меня даже рельсотрона с собой нет. Мне просто рано его носить. Дальше память моя шла рывками. Вот я вижу, как Азанти, спрыгнув с забора и издавая визг на грани ультразвука, во все лопатки улепётывает к своему дому. Вот передо мной наше дворовое дерево, я подпрыгиваю, хватаюсь за нижнюю ветку, подтягиваюсь и быстро лезу к вершине, при этом в ушах у меня стоит какой-то звон. Вот Азанти невероятным прыжком запрыгивает на крыльцо, бьет по сенсору открытия двери и, не прекращая визжать, скрывается в доме, проскальзывая в щель едва открывшейся двери. Наступает тишина. Только с дороги доносится шорох и звуки: "снуффл, снуффл, снуффл". У меня першит в горле, трясутся руки и ноги, рядом на ветке сидит Барс со вздыбленной шерстью и издаёт низкое горловое гудение, перемежая его мощным шипением.
  
  Через несколько секунд открывается дверь соседского дома, и оттуда, в спортивных штанах, вытянутой майке и тапочках на босу ногу, но с охотничьим карабином в руках, выглядывает дядя Анкер.
  - Игорь? - тихо говорит он. - Игорь, ты где?
  - Я здесь, - Хриплю я в ответ, сорванным голосом, блин больно. - на дереве, дядь Анкер.
  - Что с твоим голосом?
  - Сорвал пока на дерево забирался!
  - Что вас напугало?
  - Оно там, за забором, дядь Анкер!
  - Кто, ОНО?!
  - Ну этот, назуми(Magnaflesheter (Назуми) - среднего размера хищник-падальщик на Мендуаре. Очень медлительный и туповатый. Имеет хороший плотный короткий мех тёмного окраса, является объектом осенне-зимнего сезона охоты. Назуми прозван за характерный внешний вид.)!
  - Назуми у нас в посёлке?! Как он ограду-то прошёл?
  - Я не знаю! - сиплю я. - Мы его уже на улице увидели. Вон там!
  А в это время назуми уже почти дотрюхал до перекрёстка в центре посёлка, и навстречу ему выскочил Насар! Увидев тварь, пацаненок как-то присел, взвизгнул и с невероятной скоростью, скрежеща когтями по гладкой коре, взобрался на росшее посреди перекрёстка дерево, только листья посыпались. У него как у прочих турианцев были ботинки с открытыми когтями.
  
  Назуми застыл в нерешительности, дядя Анкер подошёл вплотную к забору, поставил на него локоть, прицелился и выстрелил. Тварь, сделавшая несколько шагов в сторону дерева, уткнулась носом в землю, но задние лапы продолжали идти вперёд, хребет выгнуло дугой, животное завалилось набок, при этом продолжая конвульсивно подёргиваться.
  - Готов! Слезай давай, Игорек.
  - Сейчас, - просипел я и стал разжимать сведённые пальцы. Меня всё ещё мелко трясло. Я уже готовился магией бить хоть мне и рано еще но с перепугу чего только не сделаешь. Дядя Анкер очень вовремя появился и пристрелил тварь из леса. Что она вообще в поселке забыла. У нас же забор вокругод
  Когда я проходил мимо соседского дома, у него открылась дверь, и из-за косяка робко выглянула напуганная Азанти.
  - Игоречек! - шёпотом спросила она. - А где это, ну этот, страшный?
  - Папка твой застрелил, - прошептал я. - На перекрёстке валяется. Пошли, посмотрим!
  - Мне очень страшно! - шепчет Азанти.
  - Не бойся, он дохлый, а с нами твой папка, и у него карабин.
  - Ладно, пошли, - шепчет Азанти, выходит из дома и клещом вцепляется в мою руку.
  
  Медленно подходим к назуми. От твари идет тяжкий запах зверя и какой-то тухлятины. Падальщик все же хотя и красивая шкура у него. На них поэтому наши фермеры и охотятся в предгорьях. Барсик, прижав уши и шипя, на полусогнутых лапах обходит тварь по кругу. Рядом с ним медленно идет дядя Анкер, держа тушу на прицеле. Животное не шевелится, пасть приоткрыта, язык вывалился, и на траву натекла лужица крови.
  - Мёртв! - констатирует факт дядя Анкер. Подходит к дереву и задирает голову. - Насар, ты там? Насар, слезай, я его убил. Слышишь меня?
  В ответ слышны только шорохи, потом маленький турианец спустился пятясь задом как большой кот на землю.
  Насар во все глаза смотрит на дохлого назуми.
  - Он даже дохлый страшный! - громко шепчет Насар.
  - Это точно, детка, - отвечает дядя Анкер. - Пойду, оденусь, а то так и хожу в тапках! Хе-хе, вот уж зрелище, наверное.
  
  Вечером отец рассказал о том, как назуми проник в посёлок. На калитке в ограждении сломался доводчик, и она не закрылась на магнитный замок, а тварь, топая вдоль ограждения, заметила щель и пролезла. Как назло, братья забрали Полкана с собой в город, и вообще, из взрослых в посёлке были только дядя Анкер и тётя Касия, но она спала, так как снова беременна. Дядя Анкер, смеясь, рассказывал, как было задремал с книгой, но был злостно разбужен диким двухголосым детским визгом с улицы. Так вот почему у меня в ушах звенело и голос сел! Потом мимо него промчалась дочь и забилась под стол на кухне. Схватив из шкафа карабин, он, в чём был, выскочил на улицу и пристрелил забравшегося в посёлок назуми. Им смешно, а я так не пугался давно. У меня ведь даже оружия с собой не было. А магией бить энергосистема просто не готова. И Азанти с Насаром напугались до ужаса. Я сказал, что хочу, чтобы из его шкуры нам сшили шапки, как раз должно хватить! Старшие, смеясь, согласились.
  - Хорошая компенсация за испуг! - сказал дядя Анкер.
  
  
   Глава 4. Рождество и праздники
  
  Игорь (Мендуар, декабрь 2358 год)
  
  Рождество
  
  24 декабря, 6:00 утра
  
  Я занимаюсь с шестом перед окном, а снаружи падает снег из крупных, мягких и пушистых снежинок. Всегда обожал зиму, а вот в прошлой жизни мне не повезло. Мы жили в мегаполисе и как снег так весь город вставал в пробках. Брр. А вот тут снова просто обожаю. Может быть, потому, что на Мендуаре она мягкая, температура почти не опускается ниже минус пяти градусов по Цельсию, много снега, и, поскольку нет колёсного транспорта, нет и проблем с поездками. Отец, конечно, чистит снег у гаража и во дворе, но и только. Наш посёлок освещён фонарями, они идут по заборам с шагом в три метра, поэтому у нас всегда светло, благо освещение автоматическое: стемнело - включилось, рассвело - выключилось. Красота!
  
  Сегодня Рождество, вот уж праздник! Столетия люди в космосе, другие миры освоили, с чужими расами соседствуем, а Рождество всё ещё празднуют! Причем все, вот такой выверт сознания, и ведь другие расы не против, празднуют вместе с людьми. Ну по крайней мере здесь, на Мендуаре. Говорят, на Цитадели тоже празднуют, ну дак там вообще всё подряд празднуют! Все праздники всех рас пространства, прямо праздник без пауз! Увижу когда-то, наверное... На перекрёстке родители, с нашей общей детской помощью, построили ледовый городок, горку спиралью вокруг дерева, статуи ледяные (Аэгиха работа). У него в этом талант, правда, Дед Мороз на кварианца похож, только бородатого! Удивительная фигура, у самого-то Таэля борода не растёт. Ёлку искусственную поставили, игрушками завесили, половина - самодельные. Гирлянды - тоже самодел, половина посёлка, считай, инженеры. Как отец сказал: "Буду я на это деньги тратить, если сам сделаю лучше!". Конечно, сделал. Из нашего дома хорошо видно: стоит на перекрёстке, светится.
  
  Через час заедут братья-турианцы, и двинем в школьный бассейн, плавать. Нам нравится. Люблю плавать. Да и турианцы тоже.
  
  С середины ноября нас начали учить языкам. Мы сидели, учили через мнемограф. Все таки официальный язык Альянса. А на русском говорит вся колония, так что его тоже давали. Я не учил, так как перерождался в прошлой жизни на Земле и языки хорошо знал. Просто подыгрывал воспитательнице. Хотя меня на мнемограф тоже таскали. Инопланетяне учили свои языки. Мы на это время снимали инструментроны и заучивали звучание языка. А вот потом пользовались автор переводчиками.
  Ещё пришли сны! Очень реалистичные, странные, порой удивительные, иногда страшные, в которых я вижу места, где точно никогда не бывал. Очень похоже на мой просмотр линий вероятностей. Но я это всегда наяву делал. В этих снах меня часто преследует сильное чувство потери, страха, гнева. Чаще всех снится сон, в котором я иду по нашему городскому парку. На мне охотничий комбинезон, как у отца, с толстыми вставками на коленях, локтях и со множеством карманов. У меня в руках отцовский карабин. Руки исцарапаны, костяшки сбиты в кровь, один ноготь сломан, комбез заляпан какими-то бурыми пятнами, грязью и зеленью от травы. Я блуждаю между деревьями и ищу своих, но никого нет. Зову, кричу, но слышу лишь шорохи. В парке туман, деревья появляются как призраки! Как-то вдруг я оказываюсь в нашем посёлке, странно тихом и пустынном. Иду мимо дома Таниров, припаркованный летун Дахи стоит, весь засыпанный листьями, байк Азата заляпан грязью и весь покрыт пылью, при том, что Азат по жизни жуткий чистюля, и байк у него всегда сверкает. Вижу коллекцию любимых книг Насара шелестящих порванными страницами и валяющихся в грязи. Странно. Он очень дорожит своей небольшой библиотекой которую собирает. Напротив дом Ретнейт, он заперт, ставни закрыты, и горит красная голограмма замка. Цветы на клумбах вокруг дома завяли и почернели, кусты роз подобны тёмным скелетам: на них ни цветов, ни листьев. Качели Бинны сломаны, висят на одной цепи, вторая серебристой змеёй свернулась в бурой траве, и сидение медленно вращается от ветра вокруг своей оси, издавая тихий, едва слышный скрип. Её любимый плюшевый серый котяра валяется в траве. Хотя она к нему очень бережно относится. Это подарок Дениски на день рождения. Дом Аэгиха стоит с распахнутым шлюзом, и по полу прихожей ветром носит опавшие листья. Медленно обхожу его, вижу, что эркер разбит, и мелкое стеклянное крошево засыпало всё вокругод Любимое кресло Аэгиха лежит на боку, с порванной обивкой. У Натолов мрак и тишина, окна черны и выглядят провалами во тьму, голограммы замков не горят, по палисаду ветром носит листы пайперола. На них есть рисунки, я пытаюсь собрать их, но каждый раз листы уносит прежде, чем я успею схватить. Вот и наш дом, но во дворе никого, внутри пусто, и кажется, что все вот только что вышли. Работает головизор, на журнальном столике парит чашка чая, у парней в комнате лежит гитара на кровати и валяются включенные датапады. У отца в кабинете включен кульман, и сенсоперчатки лежат на краю стола. В груди холодное, нарастающее, щемящее, острое чувство потери!
  Когда сон приснился мне первый раз, я проснулся разбитым и так и не смог больше уснуть. После, всё утро смотрел на родных и не мог насмотреться, в голове билась мысль: "Неужели? Неужели я их потеряю?! За что?! Нет! Пожалуйста, только не это!!!".
  
  Стою в душе под тугими горячими струями воды, вспоминаю разговор между матерью и Ретнейт, подслушанный мной в тот же день. Было воскресение, и вся семья была дома, отец, как всегда, сидел в кабинете за кульманом. Старшие братья куда-то умотали, Иван сидел у себя и увлечённо собирал что-то из кубиков "лего". Мне надоело читать, да и в горле пересохло. Спустившись вниз, решил зайти на кухню за компотом и у запертой двери застал начало разговора.
  - Даян, ну что ты волнуешься! У тебя самый обычный сынок. Абсолютно здоровый ребёнок, умный, активный. Самое главное, послушный! Чем ты недовольна? Вот не понимаю?!
  - Ретнейт! Он меня пугает! Мне иногда кажется, что он не ребёнок! Из его глаз на меня смотрит кто-то чужой, взрослый! Понимаешь, не может быть такого взгляда у четырёхлетнего мальчика!
  
  Ох! Спалился я, похоже, по полной программе! Надо как-то выкручиваться! Но как? Ладно, послушаем дальше...
  
  - Не говори ерунды! Что это ты себе навоображала? Взгляд тебе не понравился!
  - Нет, Ретнейт, это не нормально! Это, блин, совсем-совсем не нормально, Ретнейт! Бедный мой мальчик! Сегодня за завтраком сидел и смотрел на нас, как будто насмотреться не может, будто мы сейчас исчезнем все, и такая тоска во взгляде...
  - Может у него случилось что, Даян? Ты хоть спросила его? Может, приснилась дрянь какая-нибудь! Он ведь облучился нулевым элементом до рождения. Скоро уже магический дар должен проявить себя. Вы люди вообще разносторонние маги в отличии от нас. Это у нас только стихийная магия да целительство. Многие ваши дети становятся провидцами хоть и слабенькими.
  
  Вот и момент. Сейчас про сон расскажу, хоть часть вопросов снимется. Нажал на сенсор, дверь отъехала, зашел на кухню, поздоровался с Рэтнейт. Взял со стола графин с компотом лесной ягоды, налил в стакан, стою, пью и на женщин поглядываю.
  
  - Сыночка? Скажи, ты почему сегодня утром так странно на нас смотрел?
  - Сон страшный приснился, мам!
  - Расскажи нам его, - попросила Рэтнейт.
  
  Рассказал им свой сон, от воспоминаний закончил почти шепотом, сказал ещё, что уверен: примерно так всё и будет. Смотрю, мама руками рот закрыла, в глазах слёзы, в эмоциях страх за меня и жалость. Рэтнейт сидит, насупившись, печалью на меня пышет.
  
  - Да ты провидец, Игоречек... - тихо говорит Рэтнейт.
  - но почему так рано все пробудилось?
  - у наших девочек способности к магии тоже рано проявляются иногда лет в пятнадцать.
  - Ретнайт, ему всего четыре с половиной года.
  - ну так ваш народ и живет всего лет сто пятьдесят.
  
  Мама подошла ко мне, обняла и тихим срывающимся голосом сказала:
  - Ну как же так Игоречек, так рано такой неприятный дар проявился. Еще и магия твоя эта. Кто же так не любит тебя на небесах? обнимаю её в ответ, прижимаюсь покрепче и про себя говорю: "Я сам выбрал после прошлого рождения снова путь мессии, мама. Но тебе я этого не скажу а то вообще истерика будет. Я когда крылья материализую все в ужасе бегут".
  
  Слышу пиликанье терминала, выныриваю из воспоминаний. 7:45 утра, через 15 минут подъедут Таниры, и вперёд, в бассейн, плавать Азатом и Али. Иногда к нам присоединяется Насар. Но он плавать в отличии от братьев как-то не особо любит. А тем очень нравиться нырять на глубине.
  Пока мы ловим кайф в теплой водичке в бассейне, доктор Дахи что-то строчит в своем датападе. Через час мы собрались и полетели к Танирам домой.
  - Ну как наплавались мои хорошие? - Встретила нас тетя Кассия.
  - Да мама это так классно.
  
  01 января 2359 год, 1:15
  
  Я смотрю в окно, там снова идёт снегод Крупные, мягкие снежинки, медленно кружась, покрывают всё вокруг пушистым белым одеялом. Я отложил металлический шест в сторону и взялся за гантели. У меня началась подготовка в русский кадетский корпус. Корпусов на Земле всего пять. Один в СССР. Второй в США. Третий в Канаде. И четвертый в Германии. Ну и пятый в Британии, где-то в Шотландии. Мой дядя Хакет и мой отец его заканчивали. Горцы взяли его под крыло. Да я тоже удивился, но Советский союз все еще живет и здравствует. Его корпорации даже расползлись по космосу. Взять туже Розенкоф материалс, которая курирует промышленность на Мендуаре.
  Вот и отметили вчера наступление нового, пятьдесят девятого года. Крича и смеясь, бегали вокруг нашей елки, пускали фейерверки, жгли факелы и пели песни. Было легко, и мной владела какая-то мягкая безмятежность. Вот уже неделя, как мне перестал сниться мой страшный сон. А Мендуар начал готовится к отражению налета пиратов. Началась развертка оборонительных комплексов и консультации с бывшими военными руководства колонии. Я подумала, что, возможно, всё ещё обойдется, ну не может быть только плохое в жизни!
  
  Азат сделал мне великолепный подарок на Новый Год, сказал, что растряс свою копилку, попросил денег у отца, уговорил мать и вместе с ней в Гагарине в оружейной лавке купил мне охотничий нож! Он вообще ко мне очень покровительственно относится. Как старший брат к любимому младшенькому. Подобрал рукоятку хоть и на вырост, но вполне мне по руке. Наверное, тетя Касия помогла. По слегка изогнутому, чёрного металла лезвию, длиной сантиметров 12-13, шёл замысловатый рисунок из тонких серебристых линий, свивавшийся ближе к гарде в надпись на турианском: "коготь". Рукоять удобного хвата, из красноватого полированного дерева. На торце рукояти - голова мифологического оскалившегося зверя. Ножны из коричневой кожи, с ремешками крепления к руке или ноге. Я теперь всегда хожу с ним. У нас это привычно, Мендуар - молодая колония, и здесь с оружием ходят все: и дети, и взрослые. В пяти километрах от города начинается натуральная дикая территория, и диким зверьём в городской черте никого не удивишь. Братья с семи лет ходят с лёгкими пистолетами, это такой аккумуляторный рельсотрон, с десятью зарядами в обойме, пули 10 мм, конические, с насечками. Начальная скорость пули - всего 300 м/с, что не даёт сильной отдачи, но останавливающее действие колоссальное. При попадании пуля сминается в блин диаметром 20-22 мм, и я лично видела, как такая пуля переломила доску-пятидесятку. Что будет с тем же назуми от попадания двух-трёх таких пуль, объяснять не надо. Кстати, за все тринадцать лет существования колонии, колонисты ни разу не стреляли друг в друга из оружия, ни взрослые, ни дети. Вот интересно, что ответили бы на это поборники запрета на владение оружием населения в той России из прошлой жизни...
  
  Время течёт, и через три месяца мне будет пять лет, четыре из которых я хорошо помню. Что принесёт мне новый год? Посмотрим. Как говорится, пожуём - увидим.
   Глава 5. Такие непохожие и такие близкие.
  
  Игорь (Мендуар, июнь 2360)
  
  Суматошный год (часть первая)
  
  10 июня, 6:00
  
  Делаю занятия с шестом у окна в своей комнате. Оно у меня большое. От пола до потолка моей комнаты огромный плесигласовый лист. Во дворе Дениска делает тоже самое, только комплекс у него гораздо сложнее. Используются утяжелители, металлический шест, тяжёлые гантели. Вот уже полгода старший брат истязает себя по утрам. Это называется подготовкой к поступлению в кадетский корпус ВКС Альянса. Туда принимают юношей и девушек, в возрасте от четырнадцати лет до двадцати, и гоняют в хвост и в гриву. Те, кто прошел до конца, становятся зубастыми волками на службе человечеству. В пяти флотских кадетских корпусах готовят элиту терранских ВКС. На следующий год старший брат отправится по стопам отца, грызть флотскую науку.
  
  Медленные движения рук и ног, гимнастика на гибкость, утяжелители на руках и ногах для меня уже давно привычны, по спине холодной струйкой течёт пот. С улицы слышен голос с приятной двойной подгармоникой - Азат пришёл! Сейчас парни убегут на утренний кросс, пять километров по лесным тропинкам. Лучшие друзья, соперники, заводилы всех проказ в городке - мой брат и его другод Стоят, смеются, сверкая на утреннем солнце белозубыми улыбками. Хлопнула калитка, убежали.
  
  Я сажусь по турецки и прогоняю по телу волну энергии. Потом зажигаю небольшой огонек. Гашу и вызываю ледяную сосульку. Потом разворачиваюсь к стене и вызываю порыв ветра, переходящий в небольшой вихрь. Надо еще с телекинезом потренироваться. Я достаю подаренную мне Ретнейт коробку цветных стеклянных шариков и поднимаю их постепенно в воздух формирую звездную систему. Да я еще в дополнение к ментальным навыкам еще и магод
  
  Вылезло это месяц назад. В тот день отец решил заменить уплотнитель на окне в моей комнате: старый рассохся и начал течь. Он принес с работы раскладную лесенку, приставил ее к дому - как раз хватило до крыши - взял сумку с инструментами и полез. Мы с сидели во дворе, я и Азанти с альбомами, на складных стульях, а Насар, в обнимку с Барсом и Полканом - прямо на траве. У нас был пленэр - мы с нашей художницей рисовали Насара с натуры. Хотя разница между моим творчеством и работами Джины - как между агитационными плакатами и работами Микеланджело. У меня получилась просто сидящий в обнимку с котом и псом пацан-турианец, а у Азанти - кажется, что они живые, просто застыли на мгновение: зажмурившийся от удовольствия Барсик, задравший голову и приоткрывший рот Полкан, раскинувший лапы, выставивший на всеобщее обозрение светлое пузо, глаза закатились, и из пасти розовой змеёй свесился язык.
  
  Вдруг, я почувствовала нарастающее чувство страха. Бросив взгляд на дом, увидела, как папка вместе со стеклом начинает медленно, но уверенно падать. Видимо, он снял со стекла фиксаторы, и здоровенный панорамный стеклопакет перепадом давления просто выдавило на улицу, удержать его отцу было не под силу. Отчётливо понял, что если отец упадет, то сверху на него грохнется стеклопакет, а чем это может закончиться, страшно даже подумать!
  
  Надо спасать. Я ужасе вскочил с кресла, опрокинув его, и раскрыл не материальные белые крылышки. По нервам стегануло болью, казалось, внутрь меня ворвался могучий, грохочущий поток, всё тело наполнилось силой, мне почудилось, что я могу поднять весь дом! Я вытянул вперёд руки, они тускло, но отчётливо, даже в свете дня, светились сине-голубым светом. Толкнула эту силу от себя к отцу, того потоком воздуха вместе со стеклом прижало обратно. Отец не растерялся, защёлкнул обратно фиксаторы и перевёл дух. Я отчётливо почувствовал его облегчение. Я пошатнулся от сильного по детским меркам оттока энергии и упал на колени.
  Отец обернулся на лестнице, взглянул на меня и всё понял. Съехав по лестнице вниз, он бегом бросился ко мне.
  - Игоречек держись, щас дядю Дахи вызовем и он что-нибудь придумает! - расслышал я сквозь нарастающий гул в ушах. В глазах залетали черные мушки, на ходу превращаясь в чёрные пятна, и всё заволокло тьмой и тишиной.
  
  Кажется, что без сознания был недолго. Очнувшись, почувствовал, что меня несет отец на руках, перед глазами маячила отцовская щека с отчётливо видимыми волосками щетины, от него тянуло страхом пополам с отчаяньем. Он поднимался в мою комнату по лестнице, с кухни раздавался рыдающий голос матери и встревоженный Рэтнейт. "Наверное, вызывает скорую", - вяло шевельнулась мысль в моей голове. Во всём теле чувствовалась страшная слабость, боли не было, но даже для вдоха требовалось некоторое усилие. Отец повернул ко мне лицо, в глазах его стояли слёзы.
  - Папочка, не плачь, - прошептала. - Я в порядке.
  Папка прижался к моей щеке губами: - Спасибо, солнышко, - занёс меня в комнату и уложил на кровать, рядом тут же появились Азанти с Насаром. Обе заплаканные.
  - Мы за тебя так испугались! Упал и лежишь как мёртвый, дядя Миша тебя тормошит, а тебе все равно, - всхлипывая, проговорила Азанти.
  - А ещё светилась вся, прямо как Бина на тренировках по магии! - это уже Насара.
  Азанти продолжила говорить. - Ты тоже маг, наверное, только вы люди полноценную магию используете.
  - Тихо вы, балаболки! - шикнул на подруг отец. - Посидите пока здесь тихонько, хорошо?
  - Да, дядь Миш, - ответили они хором. Отец кивнул, глянул на меня грустными покрасневшими глазами.
  - Как же ты напугал нас, сынок.
  - Прости, папка, я не хотел! - прошептал в ответ. У меня начинала раскалываться голова и меня начали подбешивать громкие звуки. Отец только грустно улыбнулся.
  - Конечно не хотел! Спас меня, поломался бы весь, если бы не ты, а то и вообще...
  Открылась дверь, в неё вбежала мама, увидела меня на кровати, встретилась глазами со мной, подошла и как-то сложилась, уткнувшись мне в ноги. Плечи ее затряслись, она разрыдалась.
  Я рукой, весившей как будто пару пудов, коснулся головы матери и прошептал:
  - Не плачь, мамочка, пожалуйста, всё будет хорошо!
  Рядом, обнявшись, в шесть глаз ревели друзья. Точнее это Азанти ревела, а насар её больше успокаивал. Потянуло в сон, и я отключился.
  
  Сквозь сон услышала тихий разговор Рэтнейт и мамы: наша синяя доктор объясняла маме, что ничего непоправимого со мной не произошло.
  - Тяжелейшая нервная перегрузка, Даян. Я вообще удивлена, что в таком возрасте всё это проявилось! Но, на удивление, всё обошлось! Дня через четыре он полностью восстановится.
  - Но как же дальше?
  - А что дальше? Пойдёт в среднюю школу, будет заниматься с нашими девочками и годам к 17-18 станет одним из сильнейших магов людей.
  Мама подошла ко мне, поцеловала в лоб. Шепнула:
  - Спи мой маленькая, поправляйся скорее.
  
  Я проснулся внезапно в своей постели, в теле ощущался нарастающий дискомфорт. Поднял взгляд на тумбочку у кровати - на маленьких часах будильника было 5:00. Ого! Хорошо даванул, аж двенадцать часов подряд! Однако дискомфорт усиливался. Я отодвинул одеяло, хм, руки вроде слушаются. Заметил, что на мне ничего не надето, сел. Голова закружилась, в глазах замелькали чёрные точки, я свалился обратно. Дискомфорт ещё усилился, у меня началась паника. Тут заметил стоящее у окна кресло. Странно, у меня же нет кресел в комнате... Только кровать стол и мягкий ковер с низеньким терминалом у пола. Принесли, видать, но зачем? Тут дошло, что в кресле кто-то спит. В неверном свете утренних сумерек разглядел светлые волосы. Такие только у отца и Дениски. Но папка, при всём желании, в кресле спать не сможет, а спящий влез в него с ногами.
  - Дися! - тихонько позвал я. - Дися, проснись!
  - А? Что? Кто здесь? - вскинулся брат. - Змей, это ты?
  - Нет, это старый ворка-шаман! Дися, помоги мне! Скорее, я уже не могу терпеть! Дися!
  - Да-да, иду.
  Брат подошёл к кровати, разглядел меня, а, самое главное что я голенький.
  Немного красный брат тихонько взял меня на руки и понёс к моему личному санузлу. Принёс, поставил перед унитазом, я тут же начал заваливаться, брат сразу перестал смущаться, в чувствах вспыхнула тревога и страх, встал взял за плечи и выправил мой крен.
  - Так нормально, Змееныш? Ты только не падай, ладно?
  - Держи давай, - прошептал я.
  Сделал дела, сказал брату, чтобы отнёс обратно. Он отнёс. Уложил, укрыл одеялом, уже совсем не смущаясь. Сел на край кровати, стал перебирать пальцами мои волосы.
  - Как ты, Змей? Мы все так за тебя испугались! Азат, как услышал, даже с байка упал, так спешил к тебе.
  Я улыбнулся:
  - Папочка-Азат.
  - Хе-хе-хе! Точно, Змееныш, - засмеялся брат. - Расскажу всем завтра!
  - Не надо, Дися. Его ведь Бина замучает. Да и Насар с Азанти в стороне не останутся!
  - Как скажешь, братишка.
  Брат склонился ко мне, поцеловал в висок:
  - Спи давай! Рэтнейт говорит, тебе сон - первое лекарство. А я в кресле посижу, присмотрю за тобой.
  Пшикнула дверь.
  - О, главный нянька пришёл! - с улыбкой сказал брат.
  В поле зрения вплыла рыжая морда, на заднем плане маячил длинный хвост.
  - Мр-ру? - и тревога в чувствах, мол, "как ты, непутёвый человеческий детеныш?". - Мррр?!
  - Иди сюда, котя мой! - хлопаю ладонью по кровати. Кот запрыгивает на кровать и сразу ложится рядом. Кот меня как свою хозяйку воспринимает. Обнимаю его, зарываюсь пальчиками в мягкую шерсть и, под громкое урчание, снова проваливаюсь в сон.
  
  Во второй раз разбудило меня солнце, заглянувшее в окно. Рядом спит Барс, вытянувшись во всю длину, в кресле виднеется светлая голова. Присмотрит он, как же! Спит, как сурок. На часах - 10:30. Шипит дверь, чувствую, что кто-то ползёт по кровати, поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с внимательными серыми глазами. Проходит миг, и меня прямо обливают бурной радостью!
  - Ванюшка, привет! - шепчу я.
  - Игорек. - и детские руки обнимают меня за шею. - Ты уже проснулся? - шепчет младший. - А я тебе чаю заварил и бутербродов сделал. Сам!
  Я медленно сажусь на кровати, голова хоть и кружится, но уже терпимо.
  - Ванюша, помоги мне одеться.
  Брат бросается к моему шкафчику, достаёт по моим подсказкам плавки и длинные серые шорты с белой футболкой с принтом дракона. С помощью младшего кое-как одеваюсь. Обнимаю брата, и мы медленно идём вниз, пить чай. Дениска так и не проснулся, умаялся старший.
  Сидим на кухне с Ванькой, пьём чай. Бутерброды у него - могучие куски хлеба с горами из наваленных ингредиентов. Видно, что младший старался, пусть не очень умело, зато от всей души! Чувствую, что чай и бутерброды придают мне сил. Голова совсем не кружится, настроение лезет вверх. Ванька, видя мою улыбку и довольный вид, прямо расцветает.
  - Тебе понравилось, Игорек?
  - Да, Ванечка, ты просто молодец.
  Брат весь аж расцвёл, на щеках разгорелся румянец.
  - Я так старался. А тебе правда-правда понравилось?
  Нет, ну что за прелесть мой младший, ведь пять лет всего, а заботы на всех хватит!
  - Очень понравилось, Вань!
  Яркие чувства брата выдувают из меня остатки хандры, сидим и, молча улыбаясь, смотрим друг на друга. Я пошатываясь подхожу к кухонному блоку и начинаю готовить нам яичницу с беконом. Ванькины бутеры конечно хорошо зашли но я все еще хочу есть.
  Шипит дверь, и кухню затапливает удивление, которое очень быстро сменяется чувством сильнейшего облегчения. Поворачиваю голову и вижу маму. Правой рукой она оперлась на косяк, левая прижата к груди, в глазах опять стоят слёзы.
  - Мамочка, а я завтрак приготовил! - кричит Ванька. - И Игорька накормил! Только этот проглот все равно голодный.
  - Привет, мам, а я яичницу нам готовлю.- тихо говорю я. - Приготовит на тебя тоже?
  - Да, спасибо милый. Как ты?
  - Слабость еще небольшая, а так все хорошо.
  Я раскладываю на тарелки порции мне и Ваньке. А потом закидываю на сковородку новую партию бекона и яиц. Щас маме побольше порцию сделаю.
  Она подходит ко мне, присаживается на корточки и обнимает, я прижимаюсь к ней. Молчим, слова лишние, всё и так понятно. Ванька подбежал к нам, обнял обеих и тихо проговорил:
  - Вы у меня самые лучшие, моя мамочка и мой брат!
  Смотрим на него - серые глаза серьёзны. Вдруг он улыбается, и от его улыбки весь груз переживаний осыпается с мамы, как шелуха. Она смеётся, целует брата.
  - Ты наше золотко, Ванюшка! Что бы мы без тебя делали!
  - Сидели голодные!
  Громкий смех заполняет кухню, смеётся мама, смеюсь я, громко хохочет Ванька. Вместе со смехом уходит страх и напряжённость последних суток. Я вываливаю яичницу маме на тарелку. И сажусь улыбаясь за стол.
  В кухню заходит отец, его радость от вида моей смеющейся рожицы я, кажется, могу потрогать руками. Он подходит ко мне, кладет мне ладони на плечи и крепко прижимается ко мне, я разворачиваюсь и обнимаю его за шею и с силой прижимаюсь к его небритой щеке. Шепчу:
  - Я так за тебя перепугался, папка! Как же ты так?! Ведь ты же инженер, сам говорил!
  - Ох, и не говори, золотце! Я тебе теперь жизнь должен, сына!
  - Ты мне ничего не должен, папка!
  - Это почему?
  - Потому! Потому что ты - мой папка, и этого достаточно!
  
  На улице ярко светит солнце, заливая мир теплом. Из окна светят яркие теплые лучики. Чувствую, что хочу на солнышко, сидеть в кресле и греться. Говорю об этом родителям. Папа подхватывает меня на руки и выносит меня во двор, усаживает в кресло. Сижу и греюсь в желтых лучах нашей звезды. Вокруг разлит покой, тихо шуршит листвой наше дерево, пищат в ветвях мелкие птички. С громким жужжанием летают насекомые. С соседнего участка доносится бряканье, это дядя Анкер вытащил газонокосилку и собрался заняться газоном. Увидел меня, глаза распахнулись, в эмоциях удивление, радость и облегчение.
  - Игорь! Тебе, я вижу, уже лучше.
  - Да, дядь Анкер! Вот, на солнышке греюсь. Азанти позовите, пожалуйста.
  Он подходит к двери дома, открывает и кричит внутрь:
  - Азанти! Азанти! Иди сюда, Игорек во дворе.
  Растрёпанным воробьём из дома вылетает Азанти, всматривается в меня, в эмоциях радость. Подбегает к креслу и бросается мне на шею. Кресло от толчка пошатнулось и грохнулось вместе с нами на траву. Блин, щас подниматься... Азанти радостно вереща продолжала обнимать меня.
  - Игорек! Игоречек! Я так волновалась, полночи не спала, всё про тебя думала! Ты в порядке?!
  - Ну почти! Азанти слезь с меня, раздавишь. Блин помоги мне встать, пожалуйста. Дядь Анкер поднимите кресло пожалуйста!
  Джина отпрянула и густо покраснела.
  - Прости, Игоречек! Я это, обрадовалась сильно! Давай я помогу тебе в кресло сесть. - Дядя Анкер поднял кресло и вернулся к газонокосилке. Азанти помогла мне снова усесться в кресло. - Ты посиди пока, а я соку ягодного принесу. Ты ведь будешь сок?
  - Конечно буду. Неси давай. - с улыбкой говорю я.
  - Я сейчас, я быстро! - протараторила на бегу подруга и скрылась в доме.
  Анкер пристегнул к газонокосилке пластиковый бак для травы, проверил заряд батарей, щёлкнул выключателем, газонокосилка негромко застрекотала ножами. Медленно толкая её перед собой, насвистывая и пританцовывая, он пошел по лужайке перед домом. Проходя вдоль декоративного заборчика, разделяющего наши участки, он остановился, выключил косилку и спросил меня.
  - Как думаешь, Игорек? Получится у меня сделать... как его... английский газон?
  - Дядя Анкер так его косить надо постоянно да и травку подсаживать. Ну лет через 20-30 может и вырастет у вас газон. - припомнил я свою жизнь в Англии в другом воплощении. Хотя я обычно в Ирландии живу. Нравится мне там.
  - Хм... Мы, батарианцы, живем довольно долго, так что у меня есть все шансы проверить это утверждение!
  Я склонил голову к правому плечу и слегка кивнул. Дядя Анкер улыбнулся, вернул мне поклон, включил косилку и, насвистывая, продолжил прерванное занятие.
  Из дома Натолов медленно вышла Азанти, в руках у неё был круглый поднос, на котором стоял пузатый графин с кроваво-красной жидкостью и два высоких толстостенных стеклянных стакана. Подруженька медленно пошла в мою сторону. Тяжелый, кажется, поднос. Джина внимательно смотрела под ноги и часто останавливалась. На пороге моего дома появился Дениска, сладко до хруста потянулся, огляделся, увидел меня и улыбнулся. Какая у брата красивая улыбка, сияющая! Я вообще заметил что зубы у жителей Мендуара почти не болят. Еда другая что ли? Да вроде все тоже самое едим, что и на Земле. Брат посмотрел на ковыляющую Джину, хмыкнул, покачал головой, подошёл к ней и отобрал поднос.
  - Вот скажи мне, мелкая, ты зачем такую тяжесть тащишь? Ещё чуть-чуть, и упала бы или поднос уронила.
  - Это для Игоречка сок! Я сказала, что принесу, и несла, а он, почему-то, оказался такой тяжёлый. Уфф.
  - Молодец, Азанти! Ты настоящая подруга! - громко сказал брат.
  Поставил поднос на траву, разлил сок в стаканы и подал нам, остатки выпил сам, прямо из графина. Я сидел и смаковал ягодный сок. Кисло-сладкий, напоминающий мне смесь малинового и красно-смородинового, чуть вяжущий, оставляющий приятное лёгкое послевкусие. Делают его из "землянки", крупной ягоды, растущей в предгорьях, на ползучих, как будто расстелившихся по земле, кустах. Каждый год её собирают с помощью роботов-сборщиков. Из большей части делают сок, а из остального - вино. Как говорит наша синяя док: "Это не сок, а прямо витаминный и микроэлементный коктейль". Местные азари назвали его "Дар богини".
  
  Слышу тяжёлое дыхание справа, вижу наше медведище, чудище лохматое, сидит, на меня смотрит, дышит часто, язык набок свесился. Опять, поди, на мелких грызунов охотился, вон морда какая довольная. Я пса, плохо чувствую, в отличие от кота. Лег на траву, лапы под кресло засунул, голову мне на ноги положил, вздохнул глубоко. Лежит, только брови шевелятся, когда взгляд на меня бросает. Стал гладить его по лбу, чесать за ушами, он зажмурился, я, слабо-слабо, но чувствую его радость и удовольствие. Под левую руку сунулась другая лохматая голова, чувствуется лёгкая ревность и ожидание ласки, тихий звук "мррау": "Ты не забыл меня, маленький друг?". Не забыл, котя мой!
  Джина пискнула:
  - Я счас! - и унеслась в дом, через минуту прибежала обратно. В руках альбом и карандаши. Села во второе кресло, поставив его напротив. Взгляд стал задумчивым и отстранённым, в эмоциях - покой и сосредоточенность. Брат встал позади неё, облокотился на спинку кресла, стал наблюдать за процессом. Чем дальше, тем сильнее чувствовался его восторг, ведь это так здорово - смотреть, как работает по-настоящему талантливый разумный, и без разницы, что он делает. Как, вроде бы из ничего, или из самых обычных вещей, возникает красота. Я сижу, зажмурившись, купаясь в их эмоциях.
  Скрипнула калитка, и меня накрыло какой-то дикой, необузданной радостью, тонкие руки обхватили меня за плечи, в шею уткнулся холодный кончик носа. В чувствах мелькнула обида, и тихим мальчишечьим голосом на турианском произнесли:
  - Обещай мне! Что! Ты! Никогда! Больше так не сделаешь! Ты никогда не будешь так меня пугать!
  Поворачиваю голову и встречаюсь с синими-синими, как у Дахи, глазами Насара.
  - Я постараюсь больше подобного не повторять, другод
  Насар просиял, прижалась ко мне и сел рядом с креслом, на траву, прислонившись к горячему боку Полкана.
  
  Пятипалая рука с когтями касается моего плеча, другая гладит рыжего, кот спокойно подставляет голову под ласку. Сидит на корточках, с тревогой смотрит на меня своими небесно-голубыми глазами.
  Я обнимаю Азата в ответ.
  А вечером я услышал разговор между родителями.
  - Когда уже дед приедет нас навестить, Даян?
  - Ты же знаешь как он относиться к этой затее с мультивидовой колонией.
  - Да уж назвал меня чудаком. Но пусть прилетает и посмотрит наконец-то чего мы достигли за 12 двенадцать лет.
  
  Выныриваю из пучин памяти, заставляю шарики один за другим нырнуть в коробку. Хлопает калитка, с лужайки слышится громкий смех вперемежку с тяжёлым дыханием. Подхожу к окну, Азат и Дися валяются на траве, раскинув руки. Кожа Дениски блестит от пота.
  - 13:50, Азат! Мы улучшили своё время!
  - О, да! Я под конец думал, что просто упаду и сдохну!
  - Гляди, на нас Игорек смотрит!
  - Мы тебя видим, Змей!
  Может сока им притащить? Я спускаюсь на кухню и иду к холодильнику.
  
   Глава 6. Свидание Азата и басмы.
  
  Игорь (Мендуар, июнь 2360)
  
  Суматошный год (часть вторая)
  
  10 июня 2360 год, 6:45 утра
  
  Тренировка закончена, я спускаюсь на кухню. Дома тишина и покой, вся семья, кроме нас с Дениской, ещё спит. Отца нет, он дежурит на комбинате. Захожу на кухню, в холодильнике беру полуторалитровую пластиковую канистру с соком, наливаю в стеклянный графин до половины и разбавляю водой. Чистый сок слишком сладкий, после тренировки не совсем то, что нужно. Но стоит разбавить - самое оно. Беру в шкафчике пластиковые стаканы и иду к приятелям. Они так и валяются на траве, быстрый взгляд в мою сторону, в чувствах радость и ехидство.
  - Я говорил тебе, что он придёт, ещё и сок принесёт. - говорит Азат.
  - Вот удивил... Да у Змея чуйка - нам с тобой, убогим, и не снилась. Мне б такую... Эээхх.
  - Не завидуй, не хорошо это.
  - Вот кто бы говорил. Сам-то.
  - Мне можно.
  - Эт почему?!
  - У меня зависть белая.
  - А у меня, значит, чёрная?!
  - А у тебя просто зависть.
  - Не понимаю... Что значит просто?
  - Куда тебе. Это не для средних умов...
  - Это у меня, значит, средний ум?! Вот так, значит. Сэр Азат. Я оскорблён в лучших чувствах и требую немедленного удовлетворения.
  - Ха-ха. Сэр Дэнис. Я принимаю ваш вызов. Где тренировочники?!
  - Вон, в коробке из-под обуви.
  Может мне тоже с ними поспаринговать. Боевые навыки обращения с ножами мне пора уже восстанавливать. Или попросить мастера Танриса свою технику мне поставить?
  
  Парни вытащили тренировочные ножи, они из мягкого и гибкого пластика, но оставляющие после ударов яркие люминесцирующие следы. Нанести ими травму крайне затруднительно, зато чётко видно результат.
  Скинули обувь и носки, стянули майки, оставшись лишь в лёгких тренировочных брюках. Встали напротив друг друга, слегка поклонились.
  Красавцы. Дениска чуть ниже, но гораздо сильнее и немного тяжелее Азата с уже хорошо выделяющейся мускулатурой. Азат же более быстрый и гибкий, с удивительной хищной грацией, защитные пластины еще мягкие, как и на голове так и на теле. Тугие валики мышц вьются по телу и рукам. Через пару-тройку лет он станет грозой женских сердец. Берегитесь, юные турианки. И главное никакого ворота на плечах, творения охреневших игроделов.
  Медленно двинулись по кругу, не сводя взгляда друг с друга. Чуть пригнувшиеся, обманчиво расслабленные, правая рука с ножом чуть впереди, левая чуть ближе к телу и ниже, ладонь повёрнута вниз. В чувствах азарт и предвкушение схватки.
  Я пропускаю момент начала движения. Миг, мелькание рук, ворох обманных движений, братья сплелись в клубок и распались в стороны тяжело дыша. У Дениски яркая синяя полоса идет наискось по брюшине, у Азата - ярко-зелёная, от правого плеча через ключицу по горлу, исчезая у ушного отверстия.
  - Ха. Я тебя достал. В реале не сносить бы тебе головы, - отдуваясь, сказал Денис.
  - На себя-то глянь. - пыхтит Азат.
  - О. - уперев взгляд себе на живот, говорит Денис. - Мои потрошка отправились на прогулку. Бедные мои кишочки. Я сражён наповал, - брат падает на траву, раскидывая руки.
  - Опять ничья. - Я точно напрошусь к мастеру Танрису в ученики. Мне нравиться их техника ножевого боя. Я просматривал ментально бой парней. А вот навыки боя на мечах придется восстанавливать самостоятельно. В войсках Альянса вообще не принято с длинными мечами ходить. С ними мало кто управиться может. Вот коротыши или ножи в порядке вещей. А мечами только массаи пользуются и японцы.
  - Вот не люблю я с тобой спарринговать, Азат. Толку от этого ну никакого.
  - Согласен. Я тебя как облупленного знаю. Все твои финты и уловки. - ворчит Азат, поигрывая клинком.
  - Вот скажи, когда у нас спарринг последний раз победой закончился?
  - Э-э-э... Ну, вроде на прошлой неделе такое было... Ты вроде как победил.
  - Вроде как?!. Ты тогда в облаках витал. Мастер Танрис тебя отчитал тогда. И да, кстати, кто она?
  - О чем это ты?! - полыхнул смущением Азат.
  - Да ну, брось. - расплылся в улыбке Денис. - О ком ты там думал? Ну давай, колись.
  - Тебе показалось, - ещё сильнее смущаясь, ответил Азат.
  - Ох, брат. Да ты, похоже, влюбился.
  - Да она такая, такая...
  Дениска дотягивается до коробки и достаёт из неё пакеты с влажными салфетками, одну кидает Азату.
  - Лови, влюблённый. А то так и будешь светить зелёной полосой на шее.
  Азат открывает пакет, достаёт салфетку и начинает оттирать краску, взгляд его затуманивается и он, глядя вдаль, только зря размазывает её по коже. Дениска ложится на живот, подпирает руками голову и, расплывшись в улыбке, начинает следить за манипуляциями друга. Я ставлю графин на траву, бросаю стаканы, отбираю салфетку у Азата и аккуратно начинаю убирать разводы. Азат смотрит на меня, на улыбающегося Дениску, удивлённо хлопая глазами.
  - Ну вот зачем ты вмешался, Змей? Этот влюблённый сейчас размазал бы маркер по всей шее и не заметил. А потом ходил бы зелёный, как орк из варкрафта. Да я савм удивился, но здесь есть варкрафт, причем не эта онлайновая хрень, а вариации третьего. Сценариев понаписали целую кучу. Ну неудивительно ведь в ВКС АС служат маги, чего бы им игру с магами не профинансировать?
  Азат смотрит на меня своими ясными голубыми глазами. Он смущён, берёт мою руку с салфеткой в свои:
  - Давай я сам закончу... Змей.
  - Тут маленько осталось, - отвечаю я, оттирая последние следы. Склоняюсь к уху Азата и шёпотом спрашиваю: - Как её зовут?
  - Басма Ринарис, - тихо отвечает брат.
  - Эта задавака? - раздаётся над ухом голос Дениски. - Ох-х. - получает от меня локтем в бок. - Змей, не пихайся.
  - И вовсе она не задавака. - говорю я. - Просто она очень стеснительная и прячется за этим. И, Азат, ты ей тоже нравишься и, мне кажется, больше чем нравишься.
  - Правда? - друг удивлён и обрадован.
  - Обалдеть. Да тут взаимно. - в эмоциях Дениски удивление и немного зависти.
  
  Некоторое время сидим на траве молча. Свести вместе бы этих влюбленных. А то так и будут ходить вокруг да около.
  - Так. - от Дениски потянуло деловитостью. - У меня есть план.
  - Какой план? - с подозрением спрашивает Азат.
  - Как устроить ваше свидание. А то ведь ты будешь ходить вокруг да около, и ни на что так и не решишься. А уж она - тем более. Змей, нужна будет твоя помощь. Ты как, в деле?!
  - Конечно. Даже не сомневайся, - отвечаю я.
  - А моё мнение, как бы, не учитывается? - удивляется Азат.
  - Как бы нет. Ты слишком нерешительный, - отвечает Дениска. - И твоё спасение теперь в наших руках.
  - Вот это-то меня и пугает... - бурчит Азат. Однако на самом деле он очень доволен.
  - В общем, слушайте сюда. - начинает Дениска. - Насколько я знаю, она каждое утро ходит в городской преферанс-клуб играть на рояле.
  
  Надо сказать, что настоящий рояль - это очень дефицитная вещь. Понятно, что в 24 веке, по большей части, используются электронные аналоги, но чтобы научиться играть правильно, необходимо играть на настоящем инструменте. Такой в нашем городке был только один и стоял в местном клубе. Клуб, на долевых началах, организовали трое разумных: человек, азари и кроган. На первом этаже это было вполне обычное развлекательное заведение: с рестораном, дискотекой, баром и кабаре. А на втором был единственный на всю колонию преферанс-клуб, вот там-то и стоял рояль. По вечерам в клубе собиралась разная уважаемая публика, включая руководство колонии, моего отца и его друзей, чтобы расписать пульку-другую. Днём там учили игре на рояле всех желающих, за плату, понятно, хоть и небольшую.
  
  - Подкарауливаем её по дороге домой, затем ты, - Дениска показывает на меня пальцем, - приглашаешь её на Зеркало, под каким-нибудь нормальным предлогом, вместе с нами. Везём её на озеро, а дальше - дело техники.
  - У меня может получиться не очень, но, если взять Бину, то вдвоём мы обязательно её убедим.
  Брат почесал макушку. Взлохматил волосы и ответил.
  - Значит, берём синенькую, она в таком деле поучаствовать точно не откажется.
  - А на меня в твоих планах место есть? - возмущенно спрашивает Азат.
  - А ты, чтоб не спугнуть, будешь вместе с Али готовить место. Столик, сок, казан и нагреватель для варки грязекрабов с тебя. Как будем вылетать, маякну тебе на коммуникатор, и ты смотаешься в предгорья, нарвёшь цветов. Грязекрабов, так уж и быть, наловим мы все вместе.
  - Каких цветов?
  - Да любых, там их много разных на полянах растёт, соберешь букет на свой вкус. Мы пока расположимся, ты как раз управишься. Вернёшься и подаришь ей этот букет. Она ведь не дура, и всё поймёт.
  - Понял. Всё, вроде, просто...
  Дениска берёт графин, мы разбираем стаканы, брат разливает сок, поднимает свой.
  - У меня тост. За успех нашего мероприятия.
  - За успех. - говорим мы с Азатом хором, дружно чокаемся и выпиваем сок.
  Через два часа, мобилизовав всю молодёжь в нашем посёлке, включая Насара, Азанти и Ивана, уточнив и дополнив наш план, всей компанией приступаем к реализации.
  
  Лечу за спиной Дениски в городок, и в памяти само по себе просыпается воспоминание годичной давности. В этот же день, ровно год назад, я также летела в Леонов, но только за спиной у Азата. Летели мы в наш супермаркет "Галамаркт", закупить шмоток на лето, белья и прочего нужного барахлишка. Мысли мои были полны самых мрачных предчувствий. Если бы я тогда знал, какая встреча меня ждёт у магазина, то пешком бы бежал туда изо всех своих сил...
  
  Старый Шаман
  
  10 июня 2359 год
  
  Слушающий Звёзды, Хранитель памяти клана Серого камня
  
  Он проснулся на рассвете, с ясным чувством, что сегодня произойдёт что-то очень важное, что-то, что окажет на будущее огромное влияние. Сев на лежанке, он размял руками ноющие ноги. Пришла старость, его жизнь быстро и неумолимо катилась к своему финалу. Осознание этого факта не испортило ему настроение, жизнь его народа не отличается продолжительностью и никогда не отличалась. Он - шаман клана. И его предназначение - хранить память клана, память миллионов поколений таких же, как он, Хранителей. Время придёт, и он передаст её следующему шаману, и некоторое время у клана будет два Хранителя. Затем он, как и его учитель и предшественник, уйдёт во мрак, и мудрость тысячелетий будет хранить его ученик. Так было, так есть и так будет. До тех пор, пока не придёт ВРЕМЯ.
  
  Большой дом просыпался: сквозь занавесь слышался звон посуды, женские и детские голоса, витали запахи готовящейся еды. Шестнадцать лет назад именно он убедил женщин совета клана принять предложение людей и поселиться на Мендуаре. Они не прогадали: за это время клан усилился, разбогател, вырос численно и, самое главное, за все шестнадцать лет из него не изгнали ни одного мужчину. Немалая заслуга в этом была именно Хранителя. Он встал с лежанки, зашёл в небольшой закуток в углу комнаты, где стояла большая бадья с чистой водой. Встав рядом с ней, он взял ковш с длинной ручкой и приступил к так любимой им процедуре утреннего омовения. Ледяная вода взбодрила его, заставила старческую кровь быстрее бежать по венам, тело разогрелось, разум очистился от остатков сна. Умывшись, он вытерся большим пушистым полотенцем, купленным у людей. Надел одеяние шамана, надел маску, скрывшую его лицо, оставившую открытыми лишь глаза. Надел и закрепил капюшон, натянул сапоги и последним затянул расшитый пояс. Взял посох и, откинув занавесь, вышел в коридор.
  
  Он шел по коридору, и встречные с поклоном уступали ему дорогу: женщины, дети, подростки - все, кто живёт здесь, приветствовали своего Хранителя. В их чувствах светилась искренняя любовь и уважение, даже какое-то благоговение. Он давно к этому привык. Юная девушка, поклонившись, спросила, не желает ли он поесть, но аппетита не было - старику не надо много. Поклонившись, ответил, что не голоден, и пошёл к выходу из дома. На крыльце его встретило яркое солнце, горячие лучи которого так приятно согревали. Он подошёл к своему креслу, сел и оглядел двор, наполненный утренней суетой. Работающие мужчины приветствовали его поднятыми руками, и он поднял руки в ответ. Сидя в кресле, он ждал, когда юноши соберутся в город людей. Сегодня они должны были лететь на грузовике за продуктами на весь клан, и он собирался составить им компанию. Тень заслонила солнце, старик поднял глаза и увидел юношу в свободной одежде, с любовью смотревшего на шамана.
  - Приветствую тебя, Мудрейший, мы собрались в город, не нужно ли тебе купить чего-то у людей? - с поклоном спросил он.
  - Нет, мальчик мой. Я сегодня сам полечу с вами.
  - Мудрейший? - старика окатило изумлением. - Как скажешь, Мудрейший. У нас всё готово и мы... Мы сейчас подлетим сюда. - и бегом убежал вглубь двора.
  Из большого дома вышла закутанная в церемониальные бирюзово-синие одежды женщина, подошла к старику, села в стоящее рядом точно такое же кресло. Её лицо скрыто маской, видны только жёлтые глаза.
  - Приветствую тебя, Хранитель. Что нужно тебе у людей в городе, что не могут привезти наши дети? Что заставляет старого уже Хранителя лететь самому?
  - Здоровья и долголетия вам, Верховная. А ждёт меня не что, а КТО. Чувства подсказали мне, что мне необходимо быть сегодня там. Я видел мессию с белыми крыльями в поселении.
  Чувства женщины полыхнули тревогой.
  - Ты что-то чувствуешь, старик? Эти времена... они СНОВА близятся?
  - Да, ты права. Это ВРЕМЯ близко, ВРАГ скоро пробудится. И, как уже бывало, разумные не готовы к встрече с ним.
  - Но надежда есть?
  - Она ВСЕГДА есть. Может быть, в этот цикл мы найдём у ВРАГА слабое место и в последующем сможем его остановить.
  - Женщины устали ждать. Может, в этот раз, народу стоит присоединиться к борьбе?
  - Не знаю, Верховная... У НАС пока нет однозначного ответа.
  - Но он может появиться.
  - Да, может. А, может, и нет. Женщины готовы рискнуть всеми нами?
  Она как будто погасла. Вся съёжилась, обхватила себя руками. Немигающим взглядом уставилась в пространство. В чувствах прорезался страх.
  - Может, стоит рассказать остальным?
  - Это БЕСПОЛЕЗНО. ОПАСНО. Нас не станут слушать. Они считают нас дикарями. Нас не услышат. И если ВРАГ узнает о нас, он не остановится, пока не истребит всех до последнего. И ты это знаешь, Верховная.
  - Мы снова останемся в стороне и будем снова смотреть на это?!
  - Если понадобится, то будем смотреть.
  - Ты, старик, наверное, этого не увидишь. Скорее всего, не увидишь. А мы увидим. И, главное, мы всё почувствуем. Нам страшно, Мудрейший. Боль одного мучительна. Боль и смерть триллионов НЕВЫНОСИМА. От неё не закрыться. А все женщины клана мощные эмпаты. Ты знаешь это.
  - ВРАГ всё так же силён, как и прежде. Мы не знаем, где его сердце. А, не зная где оно, нам не победить.
  - Но, может быть, это СТАНЦИЯ?
  - НЕТ. Она лишь часть, инструмент. Ей уже пользовались. Они думали, что победили. Но через годы ВРАГ вернулся и закончил начатое.
  - Они - это ИНУСАННОН?
  - Да.
  
  Подлетел грузовик, распахнулась дверь приделанного к нему небольшого пассажирского отсека, из него выскочил давешний юноша и с поклоном позвал старика. Он тяжело поднялся, разговор с верховной всколыхнул душу шамана. Весь народ вот уже больше сотни тысяч циклов задавал себе вопрос: "А правы ли мы?". Под тихое гудение грузовика, сидя на жесткой лавке, старик вглядывался в глубины своей колоссальной памяти и шептал: "Может, мы ошиблись? Может, мы чего-то не увидели?". Ответа не было...
  Вот и человеческий город. Грузовик влетел на площадь перед большим магазином, приземлился, юноши вышли из него, с ними был мужчина - "мастер товаров". Он поклонился старику и спросил, пойдёт ли он с ними. Шаман ответил отказом. Он вышел, огляделся - площадь была пустынна, лишь с краю стояли байки, и на одном из них кто-то сидел. Старик почувствовал - это именно тот, кто ему нужен. Подойдя ближе, он разглядел сидящего, - это был человеческий мальчик. В зеленой рубашке и черных брюках. С рыжими волосами и зеленущими глазищами. С удивлением старик понял, что он чувствующий... и не только чувствующий, а ещё и одарен магией. Внимание старика привлекли его белые крылья. Хотя они энергетические и обычным людям их не видно. Посмотрев на них, он с дрожью понял: перед ним ещё одна легенда его народа, легенда с которой народ столкнулся лишь однажды и бережно хранил память о ней. Пацан был из НИХ. В его народе таких, как он, называли: ПРОШЕДШИЕ СКВОЗЬ СМЕРТЬ.
  
  Игорек.
  
  Я нахохлившейся вороной сидел на байке Азата. Площадь перед магазином была пустынна, по ней ветром гоняло сухие листики и одинокий обрывок бумажки. Городок как будто вымер, хотя ничего удивительного: взрослые на работе, а дети или дома, или за городом - в такую жару все предпочитали находиться поближе к воде. На другой стороне площади, под навесом у городского клуба, на массивном кресле-качалке сидел кроган, он слегка покачивался, что-то читая при этом с датапада, кресло под ним едва слышно поскрипывало. Вот из клуба вышла фиолетовокожая азари, в руках у неё были два высоких стакана с какой-то ярко-зелёной жидкостью. Отдав один крогану, она села в стоявшее рядом плетёное кресло. Что-то сказала, кроган ответил, и оба рассмеялись. Хорошо, видать, идут дела в клубе.
  Послышалось низкое гудение. Грузовоз летит? И точно - на площадь садился ярко и аляповато раскрашенный рудовоз, вместо самосвала на нём стоял обычный кузов, но с высокими бортами. У переднего борта торчала пассажирская будка. На таких обычно летали ворка-шахтёры. Покупали списанный грузовик, меняли кузов, приводили в порядок - и мотались на нем куда угодно. Дёшево и практично, а самое главное - кузов большой. Рудовоз сел. Из-за него вышли трое молодых парней-ворка в серой балахонистой одежде, но с ярко расшитыми поясами, за ними вышел мужчина постарше, одетый чуть лучше. Они повернулись к кому-то стоящему за машиной, что-то спросили, поклонились и птичьей походкой шустро умотали в магазин.
  Мне надоело просто сидеть и я достал из рюкзака свою флейту. Начал наигрывать нехитрую мелодию. Потом понял что на меня кто-то смотрит. Открыв глаза и оглядевшись, я увидел удивительного разумного. Он был одет в ярко-алый комбинезон, чем-то похожий на костюм ниндзя из голливудских боевиков, только весь покрытый серебристой вышивкой. На голове капюшон, лицо скрыто маской, видны только бирюзово-синие, без белков, глаза с вертикальным зрачком. Ноги, похожие на птичьи, обуты в облегающие, как перчатки, чёрные блестящие сапоги. Посмотрела ему в глаза, он вздрогнул, но никаких эмоций я не почувствовал. Я его вообще не чувствовала, как будто никого рядом нет. Оппа, закрывшийся наглухо эмпат.
  Ворка по-птичьи склонил голову на бок и тихим, низким, скрипучим голосом сказал:
  - Приветствую тебя, Прошедший Сквозь Смерть.
  "Что? ЧТО ОН СКАЗАЛ?! Откуда он узнал?!", - мысли метались испуганными тараканами.
  Ворка подошёл ко мне вплотную. Я отложил флейту в чехол и убрал в сумку.
  - Я могу помочь тебе. Научить. Рассказать. Объяснить. Ты хочешь увидеть и узнать правду?
  - Но откуда ты узнал?! Кто ты? - прошептал я.
  - Я - Хранитель памяти моего народа. Вы, люди и другие, называете нас шаманами. Но мы не заклинаем духов, не стучим в бубны - мы храним память нашего народа за всё время его существования.
  - И как долго? Сколько лет вашей истории? - тихо спросил я.
  - Больше ста десяти тысяч ваших лет.
  - СКОЛЬКО? - а как же цикл Жатв у Жнецов? Да и за это время можно было развиться до космической цивилизации раз 5 или 6.
  - Ты удивлен? - проскрипел ворка.
  - Но вас же считают дикарями. Агрессивными, неуправляемыми, жестокими. Вашими бандами пугают детей. Ваш родной мир - радиоактивная помойка. Вас некоторые даже считают животными, а не разумными.
  - Пусть считают. Мы сделали так специально, чтобы спрятаться. Отвести от нас взгляд.
  - Чей взгляд?
  Ворка внимательно посмотрел на меня, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.
  - Ведь ты ЗНАЕШЬ.
  - ЖНЕЦЫ. - Прошептал я, а в животе образовался холодный и тяжёлый ком. Я так надеялся, что еще обойдется. Мир то уже в 24 веке живет, а события были в 2183. Хотя тот Жнец предупреждал что их прогноз не абсолютен.
  - Протеане называли их так. Мы же называем их просто - ВРАГОД
  - Как ты покажешь мне и как объяснишь?
  Старик ворка, я почему-то отчётливо понял, что он стар, сел рядом, на сиденье байка, и спросил:
  - Что ты знаешь про "объятья вечности" у азари?
  - Они объединяют сознания. Мысли, чувства и память разумных становятся на время общими.
  - Это не совсем так, - скрипнул он. - В случае объединения с другими расами контакт односторонний, азари видят тебя, а ты их - нет. Если только они сами не захотят показать что-то своё.
  - А у вас?
  - Мы называем это "единением", и мы открыты. Все Хранители всех кланов ворка могут пользоваться общей памятью народа и памятью друг друга, объединенной в одно целое. Подключая других, мы ничего не скрываем, поэтому с чужими мы стараемся не объединяться.
  - Как компьютерные сети.
  - Сравнение корректно. Мы можем подключить тебя на время к нашей памяти и дать тебе необходимые знания о Жнецах.
  - А моя память станет доступна вам?
  - Да, станет. У тебя есть что-то особенное, что-то хочешь скрыть?
  - Нет. Ничего такого нет - самую мою главную тайну вы уже знаете. Не понятно только, как вы её узнали...
  - Раньше были такие, как ты. В общей памяти хранится знание как минимум о троих, подобных тебе, и один из них был в нашем народе. Именно он научил нас тому, как создать общую память - он был первым Хранителем. Он научил нас определять таких, как ты. Он вывел нас к звёздам и узнал о ВРАГЕ. Это было сто десять тысяч лет назад. Он прожил очень долгую жизнь, и память о нем живёт в народе до сих пор. Ты согласен?
  - Да, согласен. От таких даров не отказываются. Что мне нужно сделать?
  - Просто посмотри мне в глаза.
  Я посмотрел и провалился в сияющую мириадами звёзд живую, разумную... бездну. Он показал историю своего народа. И в самом конце я спросил его:
  - Вы можете показать мне ИХ?
  - Ты хочешь увидеть ВРАГА?
  - Да, хочу. Я хочу знать, что нас ждёт.
  - Смотри.
  Я оказался среди руин, солнца не было видно, по тёмному небу летели и клубились серые плотные облака. Вокруг стояли и сидели, прячась за обломками, странные существа в не менее странной броне. В шестипалых руках они сжимали что-то похожее на оружие - скорее всего, оно им и было. В их чувствах смешались тревога и страх. Все смотрели в небо. А оттуда на нас опускалась какая-то огромная тень. Вот облака заклубились, появились красноватые разряды молний, и из низких туч выпала огромная чёрная туша. От вытянутого тела спереди отходили в стороны шесть толстенных лап. Туша опускалась всё ниже и ниже - я с ужасом понимал весь чудовищный размер этой машины. ЖНЕЦ, а это мог быть только он, растопырил лапы и на невероятной скорости приземлился. Земля под ногами подпрыгнула, я увидел, как многие вокруг повалились. ЖНЕЦ выпрямился, и всё вокруг затопил низкий, вибрирующий рёв. Он, казалось, проникал во все уголки моего тела, каждая клеточка как будто вибрировала синхронно с ним. Меня затопил дикий животный УЖАС. Жнец двинулся вперёд, медленно переставляя лапы, он с холодной неумолимостью приближался к нам. Разумные вокруг вскочили и начали стрелять, из диковинного вида оружия с шипением вырывались тонкие рубиновые лучи и исчезали на поверхности механической твари. Вот жнец остановился, чуть довернул корпус, и из основания вырвался толстенный багровый луч. Он двигался вдоль обломков, и здоровенные каменные глыбы просто растекались пузырящимися лужами от его прикосновения. Разумные же просто с хлопками испарялись. Вот луч подошел к обломку, за которым я спряталась, и всё вокруг затопил красный свет.
  Я очнулся, вокруг была площадь нашего городка, рядом стоял Слушающий Звёзды и печально смотрел на меня. Фух, как реально то. Я проверил какого цвета у меня крылья. Белые. Ну и отлично.
  - Теперь ты знаешь, что нас ждёт.
  - Твой народ увидит это уже в третий раз. Как вы живёте с этим? Ведь вы сильные эмпаты, вы чувствуете всё, что происходит.
  Из старика казалось выпустили весь воздух, он сгорбился, опустил взгляд и прошептал:
  - Мы пока не видим выхода. Мы не видим, как можно победить ВРАГА.
  Он повернулся и шаркающей походкой пошел к рудовозу.
  - Хранитель. - крикнула я. - Если события сложатся так, как ты видел в моей памяти, если мне потребуется помощь, я могу попросить её у твоего народа?
  Ворка вздрогнул, некоторое время стоял. Потом выпрямился, расправил плечи, оглянулся.
  - Если всё будет так, и ты позовёшь нас... - его глаза, казалось, засветились, - мы придем к тебе и встанем рядом!
  Глядя на его спину, я думал. А смогли бы люди вот так - своими руками, осознанно уронить всю свою расу с вершин цивилизации в полное и окончательное варварство? Сделать из расы космонавтов и исследователей - землекопов и бандитов? И всё ради того, чтобы когда-нибудь победить?
  В памяти осталось, как платформы Жнецов, придя на Хешток, увидели лишь разгромленную и заброшенную орбитальную инфраструктуру и оголтелые орды дикарей, рубящиеся на поверхности за всё подряд. Чудовища ушли, не тронув ворка. Но умные машины не смогли почувствовать, как за ними с поверхности внимательно следит подобный им, но только органический разум. Я видела, как на протяжении тысячелетий ворка ищут загадочный Центр - сердце машинного разума. Ищут и не могут найти, нет даже зацепок, где он находится. Но то, что он есть, Хранители мне показали точно. И это была не Цитадель. Я видела глазами Хранителей всю мощь разума станции, но, в то же время - его абсолютную подчинённость кому-то ещё. И сами Жнецы - лишь платформы, управляемые извне, полностью лишённые самостоятельности, страшные, могущественные... и всё же жалкие рабы.
  Старик уходил, и мне стало кристально, окончательно ясно: меня ждёт Жатва, и нет никакой возможности убежать или спрятаться. Моё новое детство закончилось, теперь я должен оценивать каждый свой поступок со стороны. Рассчитывать, как он мне поможет в будущем, усилит он меня, или ослабит.
  Я достал флейту и начал наигрывать грустную мелодию. Я так увлекся, что даже не замечал как по моим щекам текут слезы.
  
  Свидание
  
  10 июня 2360 год
  
  Голос Дениски выдернул меня из воспоминаний.
  - Змей, подлетаем. Делаем всё, как договорились. Ты как, в порядке?
  - Лучше всех! - привстаю на сиденье и целую брата в щёку. - Сам не накосячь!
  - Ни за что!
  Садимся за магазином, мы с Биной занимаем места у его стены и ждём. Минут через десять слышим шаги и какое-то бряканье. Я выглядываю из-за угла и вижу юную турианку, одетую в короткую юбку-комбинезон и белую футболку с изображением морды дракона. Она с задумчивым видом бредёт по дорожке, на ногах у неё сандалии, но это не мешает ей пинать перед собой пустую пластиковую банку из-под пива. Взгляд её устремлён вдаль, отрешён и задумчив. Мы с Биной прячемся за угол и начинаем сдавлено хихикать, зажимая рот руками.
  - Ш-ш-ш! - шипит на нас Дениска. - Тише вы, спугнёте! - подходит и тоже выглядывает за угол. Через секунду прячется, смотрит на нас, на губах его ехидная улыбка. - Ты как всегда точен, Змей! Ещё одна влюблённая.
  - Сейчас она выйдет - и начинается ваша партия. Биночка, сделай серьёзное лицо! Змей, я на тебя надеюсь! Всё, поехали.
  Первая часть плана прошла, как по нотам. Под нашим с Биной двойным напором Басма сдалась через две минуты. Наша синенькая усадила её на свой байк, мы все дружно слетали к Ринарисам за купальником для турианки, ну и предупредили её родителей, что она будет с нами на Зеркале.
  Прилетели на озеро. Там уже стоял столик, лежали покрывала, на нагревателе исходил паром казан. Вся наша шумная толпа мелкоты с криками гоняла по мелководью мяч. Азата не наблюдалось.
  Али стоял на берегу и посматривал за младшими. Обернулся, увидел нас, зелёные глаза сверкнули, поднял руку.
  - Всем привет ещё раз! Басма, привет!
  - Привет, Али, - ответила турианка. В её чувствах царили смятение вперемешку с любопытством. Она огляделась, разыскивая кого-то взглядом.
  - Басма, Басма! Посмотри, каких мы грязекрабов наловили! - шумной компанией подбежали младшие.
  - Пойдем, мы тебе покажем, - говорит Азанти и берёт Басму за руку.
  - Да-да! Мы покажем! - берёт её за другую руку Насар.
  - Пошли скорее! - кричит, подпрыгивая, Ванька.
  - Они такие здоровущие, и клешни - во! - показывает рыбацкий жест младший. Басма смеётся, переодевается и идёт смотреть улов. Он на мелководье, в сетчатом судке.
  Гудит байк, вернулся Азат, за спиной у него к сиденью пристёгнут здоровенный букетище. Он слезает с байка, отстёгивает букет и идёт к воде. В чувствах смятение, решимость и, немножко, страх.
  Басма оборачивается, видит Азата и улыбается, он улыбается ей в ответ, но внутри настоящая паника. Девушка подходит, не сводя с брата взгляда. Он мнётся, стоя у кромки воды.
  - Привет, Азат.
  - Привет, Басма. Я тут в предгорья летал... Ну, в общем... ты это... вот.
  - Что вот? Азат?
  - Это тебе! - говорит брат и протягивает ей букет.
  - Спасибо, - тихо отвечает девушка.
  
  Вечереет. Я сижу на покрывале по-турецки, рядом сидит Бина. Мы смотрим на бредущих вдоль берега Азата и Басму, они держатся за руки и о чем-то тихо беседуют. На голове у турианки пушистый венок, который мы ей сплели из её же букета. Между нами садится Дениска, обнимает нас с Биной и тихо говорит:
  - Мы молодцы! Да, пацаны?
  - Ага! Молодцы! - отвечаю я. Бина возмущено фыркает. Не любит она когда к ней в мужском роде обращаются. Потом Бина молча положила голову брату на плечо и тихонько грустит.
  - Айда собираться! Скоро стемнеет, а у нас ещё даже мусор не убран, - говорит Дениска.
  Минут через пятнадцать, всё собрав и закрепив на байках, собираемся домой. Басма садится на байк к Азату, он сам отвезёт её. Попрощавшись, разлетаемся.
  
  Совсем стемнело, я сижу на заборе у дома и смотрю на небо. Оно здесь яркое, звёздное. Светят луны - их две, но они обе гораздо меньше земной. Одна голубоватая, другая ярко-жёлтая. Мелькает тень и слышится нарастающее гудение. Азат прилетел, впереди него летит ощущение счастья, радости и какого-то... воодушевления. Настоящая буря! Он сажает байк рядом со мной, я спрыгиваю с забора и сажусь рядом с ним. Он поворачивается.
  - Проводил?
  - Да!
  - Как всё прошло?
  - Ты знаешь, я ей всё рассказал...
  - Ты признался?
  - Да! И она сказала, что тоже!..
  Друг сгребает меня в охапку, прижимает к себе. Я обнимаю его в ответ.
  - Спасибо тебе, Змей! Ты у меня самый лучшый!
  - Всегда пожалуйста, Азат.
  - Чувствую, это будет незабываемое лето! - говорит он и начинает смеяться.
  Глава 7. Дед.
  
  Игорь (Мендуар, август 2360 год)
  
  Адмиралы флота
  
  4 августа, 7:00
  
  Утренняя тренировка - это наше всё. За окном уже неделю идёт дождь, всё вокруг промокло и отсырело, отец убрал свой байк, и летает на работу на семейном летуне. Такая погода - редкость на Мендуаре летом. Обычно дожди идут по ночам, хоть и обильные, но короткие, и к утру уже почти сухо. Но иногда из-за скалистого хребта переползает циклон, и тогда льёт до тех пор, пока весь не выльется, бывало - и две недели. Сейчас именно такой случай, и мы все дружно сидим по домам, хорошо, что компания у нас большая, не скучаем. Дома от сырости довольно душно, я открыл обе отдушины и входную дверь, и всё равно нещадно потею от духоты. В фойе второго этажа пыхтит Дениска, заниматься в палисаднике сейчас - подобно пытке, он от воды чуть не чавкает, как болото.
  Вот из-под дома вылез Полкан, серой тенью метнулся за дом - там у него небольшой закуток с песком в качестве туалета - его не было с минуту, ну, может, две, и наша псинка, бросив окрест печальный взгляд, скрылась обратно. Наглая рыжая морда же прекрасно умеет пользоваться унитазом, поэтому в плохую погоду сидит дома сиднем.
  Как-то он решил воспользоваться моим личным толчком, но он детский, поэтому низкий и маленького размера - у котейки вышел большой облом. Глядя на то, как рыжий мостится на явно маловатый для него унитаз: когда-то одна, то другая задние лапы падают, передние вообще поставить некуда, а если их оставить на полу, то делать дело становится затруднительно - я ржал так, что разбудил старших братьев. Выпав из своей комнаты и заглянув ко мне, они проследили за моей рукой и увидели ту же картину, где настырная морда не оставляла попыток примостится на мой горшок. Через мгновение ржали уже втроём, причём повалившись на пол... Рыжий, не добившись успеха, сделал морду кирпичом, и умотал на первый этаж, в родительскую уборную. А мы ещё минут пять отходили, периодически срываясь. Сейчас он спит на моём письменном столе, заняв его целиком - всё-таки здоровый у меня кот. Зато спать с ним обалденно!
  Недавно узнал прекрасную новость: к нам едут Бабушка и Дедушка в компании с дядей Стивеном. Он уговорил стариков приехать к нам. Родители ещё до моего рождения ездили к ним на Землю - показать внуков. Но в этот раз на смотрины приедут старшие Хакетты. А отцовские родители погибли ещё во время обучения бати в академии. Будучи законченными космачами, отправились в экспедицию, и их корабль совершил нештатный выход из реле. То есть в реле-то он вошёл, как положено, а вот где вышел?.. Так и пропали его родители с концами.
  Да-а-а, целых два адмирала на одно маленькое ранчо! Дядюшке дали адмирала без приставки "контр" и тут же назначили начальником штаба Пятого флота. Вообще, я дядю Стивена уже видела - он прилетал к нам в отпуск осенью 57-го. Прекрасно помню, как мы с братьями вернулись из школы, а у нас во дворе стоит незнакомый мне мужчина. Почему-то здесь не принято хранить фотографии и прочее, так что своего дядюшку я лишь пару раз слышала, но не видела даже голографий. Братья его увидели, слетели с байков и с воплем: - Дядя Стив приехал! - повисли на нем. Он, хохоча, обнял обоих. После парни взяли его за руки и повели ко мне, говоря, что сейчас познакомят его кое-с-кем. Он подошёл, я внимательно его разглядывал. Ну что сказать - на игрового Хакетта он похож мало. Довольно молодой мужчина, без бороды, с пшеничного цвета усами на загорелом лице, глаза светло-голубые, как летнее небо, от правой брови вниз через щёку идёт глубокий прямой шрам, рассекающий верхнюю губу. Одет был в белую водолазку и джинсы, на ногах "казаки".
  - Разрешите представиться, юный господин! Контр-адмирал Стивен Хакетт, ваш дядя.
  Я встал с байка и постаралась изобразить изящный поклон, насколько это возможно в унике.
  - Очень приятно познакомится, сэр! Игорь Шепард, ваш племянник.
  В общем, он мне понравился, настоящий мужчина: честный, прямой, с хорошим чувством юмора. Есть в нём настоящая английская твёрдость - твёрдость, с которой они полмира завоевали и доказали, что над Британской империей никогда не заходит солнце. Дядя с отцом - друзья с первого курса. Сидели за одной партой, вместе получали похвалы и втыки. Ходили в увольнения и в наряды. Даже в карцере сидели вместе. Стив, после смерти старших Шепардов, привёл отца к себе домой и познакомил с родителями. Старший Хакетт принял моего отца как родного сына, фактически Хакетты заменили отцу родителей. Тогда же отец познакомился с моей мамой, но прошло тридцать пять лет, прежде чем отец сделал ей предложение. И все эти годы мужчины хранили дружбу! Делая карьеру, всячески помогали друг другу, бывало, даже и оружием! Про них даже шутки ходили в Пятом флоте, вроде: "Если ты видишь Шепарда, то будь внимателен - где-то здесь и Хакетт!"
  
  После очередной, незнамо какой по счёту, баротравмы, как говорят космачи, "вдохнул вакуума", папулю вчистую списали на берегод Сказали, что если он попробует подышать вакуумом ещё разочек, то ему уже никакой госпиталь не поможет. Как я уже знаю, баротравмы - самая распространённая причина смерти в космофлоте. Не ранения, не ожоги, как обычные, так химические и крио, а самые обычные последствия разгерметизации. Маленькая дырочка в КОКОСе(1) - и вот у тебя уже кипит кровь, а если ещё и замешкался, то всё, готов!
  
  1. КОКОС - csuit or Compensation suit (англ.) - компенсационный костюм, лёгкий и мягкий скафандр с элементами силовой защиты, надеваемый экипажами кораблей в боевых условиях. Десантные и контрабордажные команды носят броню.
  
  Выйдя в отставку, отец сделал маме предложение, и старики вздохнули облегчённо, а то уже отчаялись дождаться внуков. Родители какое-то время жили на Земле со старшими, но понимание отсутствия хоть каких-нибудь реальных перспектив в карьерном и профессиональном плане очень сильно давило на отца. Так что предложение "Розенков Материалс" поучаствовать в совместном для всех рас Цитадели проекте поливидовой колонии (мир выделяет Республика, научное обеспечение - Саларианцы, финансирование - "РМ" и Иерархия) было принято отцом без раздумий. Дед тогда сказал, что это полный бред, и у "РМ" ничего не выйдет. Они с отцом крепко поспорили, как говорят дядя Стив и мама, дошли до перехода на личности. Дед в конце сказал, мол, слова пусты! Докажи делом!
  "Докажу!", - ответил тогда батя и всей своей жизнью смог переубедить деда, ещё и крепкая дружба с Танирами дополнила картину!
  Полтора месяца назад отец отправил на Землю аллергомодификаторы для стариков, без них жить они здесь не смогут. А так - месяц адаптации организма под воздействием модификатора, и, вуаля, ты можешь жить на Мендуаре. Есть здесь пищу, пить воду... и не только воду. Меня в каноне всегда поражало, как разумные могут бегать по планетам с развитой биосферой, не опасаясь ничего. Ладно, здесь у людей есть такая замечательная вещь, как биоблокада, разработанная на самой заре эпохи колонизации. Это вирус-симбионт, делающий человека невосприимчивым к 99,(9)% микрофлоры - причём как земной, так и инопланетной! После прививок биоблокады люди просто перестали болеть, и шанс загнуться от воспаления, вызванного ранениями, почти равен нулю. Я же привык шляться по чужим мирам под заклинаниями магии жизни. Или с комплектом артефактов на защиту от биосферы. Но жрать то что-то надо. А здесь даже таких заклинаний нет даже у суккуб местных. Азари которые.
  Однако от отравлений продуктами жизнедеятельности животных и растений биоблокада не спасёт. Поэтому на Мендуаре пять лет усердно работала комплексная экспедиция от Совета и Альянса - изучала здесь все виды фауны, флоры, и их опасность для всех рас. На основе их работы были созданы аллергомодификаторы. Без них нюхнул цветочек или ягодку съел, а то и просто водички из речки попил - получил анафилактический шок, и привет, ты уже в раю. Так что десантура на новых планетах с развитой биосферой бегает в наглухо задраенной броне. И да, такая экспедиция сидит сейчас на Иден Прайм и готовит материалы для колонизации, сидит уже три года и ещё как минимум три сидеть будет. Так что колонизация - дело, ой, какое не быстрое, чем меня и удивлял канон! За тридцать лет - и куча колоний! Прям везде Земля, а не другие миры... Только, похоже, что на Иден Прайм будет чисто человеческая колония, очень уж далеко от систем Совета он находится.
  
  В прошлый раз дядюшка гостил почти месяц и оставил о себе самые положительные воспоминания. Братья провожали его со слезами на глазах, как, впрочем, и я. Я вообще к семье Шепард сильно привязался, как и к Танирам. Своей семьи у дяди не было, не сложилось как-то. Пожимая плечами, он отвечал на сетования матери:
  - Ты же знаешь, Даян, что я женат на самой прекрасной девушке во Вселенной! - и улыбался, а папка за него заканчивал: - На своей работе!
  Смеются оба, но у бати в чувствах такая грусть!.. Потом батя признался что дядя Стив крутил роман с проходящей у него на флоте паломничество кварианкой Шалой. Но она после пятилетнего контракта вернулась с почетом на Мигрирующий флот.
  Дядя Стив таскался с нами на рыбалку, с отцом и знакомыми на охоту и в преферанс-клуб. Всем нам от него доставалось заботы, тепла и любви.
  - Вот выгонят в отставку, приеду к вам на постоянное место жительства! Примете? - спросил он, уезжая.
  - Этот дом для тебя, Стив! Здесь тебе всегда найдётся место, помни об этом! - ответил тогда отец.
  - Всегда помню, вы моя семья!
  
  Всего через неделю они прилетят! Только бы к тому времени просохло!
  - Лешка давай подеремся на шестах. Мне форму набрать надо. А потом ты мне покажешь ту комбинацию которую мастер Танрис показывал с ножом.
  Брат перехватил свой металлический шест и пошел менять его на деревянный. Я пошел за своим. Ну хоть делом полезным займусь, раз гулять нельзя.
  
  Неделю спустя
  
  Мы сидим на заборе и смотрим в сторону города. У нас хороший забор, удобный для сидения - поверху идёт плоский закруглённый козырёк, он же - солнечная батарея. И крепкий ведь какой. Мы сколько лазили с Насаром и Азанти не отвалилось ничего. Нам очень удобно, и уж как котище любит на нём лежать. Мы - это я, Ванька, Азанти и Насар. По двору ходят старшие братья, за ними хвостом таскается Полкан. Рыжий валяется довольно урча на заборе рядом со мной. Все периодически поглядывают в небо - прямо как аэродромная команда ждёт самолёты с боевого вылета. Отец улетел встречать, мать хлопочет на кухне, готовит угощение, а мы всей стаей торчим во дворе.
  - Час уже, как челнок сел! Чего-то долго, - говорит Денис.
  - Успокойся ты! Пока таможня, пока багаж дождутся. Твой дед же писал, что охотничьего скарба целый кофр припрёт, а это - отдельная статья досмотра! Сам же читал уложение, - напомнил Дениске Азат.
  - Да помню я всё, просто волнуюсь чего-то!
  - Сядь уже, не мельтеши! - воскликнул Лёшка. - Мотаешься по двору, как дурной варрен!
  - Сам ты варрен!
  - Ну вы ещё дуэль устройте, а то и просто подеритесь, горячие мендуарские парни! - вставила свои пять копеек Бина. - Вот вашим старикам приятно будет посмотреть на ваши красные рожи после драки...
  - Хе-хе-хе! Я себе представляю! Картинка... - сидящий в кресле Али широко улыбался, слушая нас.
  Бина подошла к Дениске, обняла за шею и зашептала: - Всё хорошо, перестань, Дися, сам заводишься и всех заводишь. Успокоился?
  Брат действительно успокоился и странно посмотрел на нашу сукубочку, у него в эмоциях - каша.
  - Вот умеешь ты, синенькая, вставить свои пять кредитов, когда надо! За что тебя и люблю!
  - Любишь?
  - Как сестру и подругу! А не то, что ты подумала! Некоторым об этом даже думать ещё рано!
  Дружный хохот разнёсся по палисаднику.
  - Смешно им!
  Брат подошел ко мне, буркнул:
  - Подвинься! - и сел на забор рядом со мной. На меня неожиданно напал неудержимый приступ смеха, я еле удержался на заборе, хорошо, Дениска поймал.
  - А теперь что? Какую смешинку поймал?
  Меня уже просто плющило. Я кое-как успокоился и сказал:
  - Вспомнил один старинный анекдот.
  - Всем расскажи, - попросил Лёшка.
  Я рассказала им анекдот про мужика, который сидел на рельсах. Все какое-то время непонимающе смотрели на меня.
  - Ну вы что, сидит мужик на рельсе! - и развожу руки в стороны, показывая на забор.
  Тут до них дошло... Хохотали так, как будто я им топовую комедию из экстранета спародировал. Видимо, накопившееся напряжение требовало выхода - ну и вышло в смех.
  - Ой, ха-ха-ха! Подвинься! Ой, не могу! Ха-ха-ха! - смеялся, лёжа на траве, Азат. На него с удивлённым видом смотрел Полкан, вяло помахивая хвостом. Рыжий же валялся и довольно мурлыкал.
  - Этому жадине забора мало! Ха-ха-ха! Прикинь, дружище? Ха-ха-ха! Короток, видать, забор-то! Ха-ха-ха! - привалившись к дому на ступеньке крыльца, смеялся Лёшка.
  Бина и Али хохотали сидя в креслах. Обнявшись, чтоб не упасть, звонко хохотали младшие - Азанти и Насар, потому что поняли, а Ванька просто так, за компанию. Громче всех смеялся Денис, и вместе со смехом ушло напряжение.
  На горизонте появилась точка, которая быстро превратилась в наш летун.
  - Ну наконец-то! - выдохнул Денис.
  Летун сел посреди двора, открылись двери, слева вышел отец с дядей Стивеном, а "справо" от нас скрыто поднятой дверью, но видно, что ещё кто-то выходит. Стивен оглядел нашу компанию. На нём - адмиральская белая форма, он надел фуражку, оправился и с улыбкой крикнул:
  - Здравия желаю, молодёжь!
  Мы горохом посыпались с забора, вытянулись и нестройно ответили.
  - Здравия желаем, господин адмирал!
  - Молодцы, сразу видно, правильные дети растут!
  Отец просто с любовью нас всех оглядел и тихо предложил:
  - Идем, познакомлю тех, кто еще не знаком, - и мы пошли знакомится. Обходим летун, видим, как мама обнимается с невысокой женщиной с тёмно-русыми волосами, одетой в стандартный уник. Рядом стоит высокий, седой и бородатый мужик в форме Альянса без знаков различия. Он смотрит на нас, и я вижу классического "адмирала Хакетта", только без шрама и со стального цвета глазами.
  - Лив, обернись, они здесь! - тихо говорит он.
  
  Две недели спустя
  
  Мы провожаем дядю Стива из отпуска. Они с отцом, Дахи, Аэгихом и дедом хорошо "посидели на дорожку", так хорошо, что дядя имеет отчётливый крен на правый борт и говорит с подчёркнутой дикцией. Аэгих стоит, покачиваясь, положив руку на плечо дяди, и с жаром что-то ему говорит. Уверена, отпуск у дяди в этот раз вышел куда как интереснее и насыщеннее.
  Началось с того, что они всей компанией, то есть вообще все наши взрослые, умотали в наш клуб. Мужчины - поиграть в преферанс, а женщины - просто отдохнуть и потанцевать. А там, как назло, отдыхала компания залётных космачей, кто таких уродов из порта выпустил, непонятно. В результате - отдых вылился в скандал, перешедший в грандиозную драку на площади. Когда предки вернулись, наше удивление от увиденного, наверное, можно было намазать на хлеб. Отец щеголял разбитыми губами и рассечённой бровью, дядюшка светил повсюду здоровенным бланшем, у Дахи на левой "мандибуле" стояли скобы, и шёл он как-то... скособочившись. Рэтнейт порвали платье, когда она пыталась вытащить Дахи, которого вырубили. У Аэгиха был распухший нос, а всё стекло шлема - в мелких красных точках. В общем, хорошо погуляли! Дед шёл, воинственно потрясая руками.
  - Ну каковы уроды! Да я их в карцере бы сгноил за такое поведение в увольнении! А капитана разжаловал бы и отправил вечным дежурным по хозчасти! Чтобы дроидами-уборщиками командовал да шваброй махал, такому там самое место! Наглость какая, такие вещи говорить женщине! Как я жалею, что у нас запрещены дуэли, а то бы вызвал этого гондона и посмотрел, какого цвета у него потроха!
  - Артур!
  - Что "Артур", что я не так сказал?
  - Пап, не ругайся!
  - "Не ругайся"? Да как он посмел моей подруге семьи такое говорить! И что вы меня держали! Я бы этому уроду рожу бы его наглую разбил, несмотря на то, что старый!
  - Разбил бы он! Да этот лось стоптал бы тебя и не заметил! Тебе ведь, Артур, уже не двадцать лет, чтоб в таких забавах участвовать! Да и за честь Касии было кому вступится. Этот мерзавец долго теперь не сможет гадости говорить! Как сказал Стивен - сложно говорить со сломанной челюстью.
  - Мой сын помнит, что такое честь, и этот мерзавец красиво улетел в окно головой!
  Мы смотрели на это всё... и тихо офигевали! Чтобы у нас, в Леонове, да случилась драка?! Причем наши, такие правильные, родители приняли в ней непосредственное участие?! Этот день точно войдет в анналы истории города... Интересно, под каким названием? Я тихонько поделился соображениями со всеми братьями и друзьями, чем вызвал нарастающие смешки. И Азат, консолидируя все высказывания, сказал:
  - Этот день будут называть "День битвы у клуба"!
  И ведь прав оказался, этот день потом так и называли! Половина города в драке поучаствовала, такое разве забудешь? Ещё и отмечали это событие в клубе на годовщину...
  
  Передохнув несколько дней после драки, старшие решили слетать на сафари. Наш материк разделён горами на две неравных части. На меньшей, заросшей в основном сребролиственными лесами, находится наша колония. Животный мир, несмотря на обилие леса, довольно скуден - представлен в основном назуми, большим количеством пернатых и мукликами. Муклики - это такие местные то ли кролики, то ли суслики, по виду похожи на кролика, а по повадкам на суслика. В общем, цель всеобщей охоты, включая колонистов, за отличный мех и вкусное мясо, похожее на кроличье. Я их просто обожаю есть жареными или тушеными с предварительным маринадом денек. А вот за горами, на большую часть континента, размерами около двух третей Евразии, раскинулись степи - и в них жизнь просто кипела. Огромные травоядные, самых невероятных размеров и видов, бродили колоссального размера стадами. Под стать им были хищники. Самыми мелкими были гривастые волки - эти огромные, действительно чем-то похожие на волков, звери достигали в холке полутора метров!
  А уж местный царь зверей не оставил бы земному никаких шансов... Шестиметровая в высоту тварь больше всего напоминала покрытого шерстью тираннозавра, но с большими и мощными на вид передними лапами, заканчивающимися четырёхпалой ладонью с полуметровыми саблевидными когтями. В его пасть, с целым набором мощных зубов, запросто целиком поместится взрослый человек. Причем стоя. Один такой выставлен в планетарном музее, в виде чучела. Страшный, жуть! Не дай бог, во сне приснится, обгадишься! Я ездил всей нашей компашкой в музей в прошлом году. Так там много интересного о планете выставлено экспонатов.
  Взрослые договорились с нашим егерем, им, кстати, работает отец Ферона, Толият Танрис! Колониальный егерь - это не тот, кто охраняет природу от разумных, а наоборот - разумных от природы. Они следят, чтобы опасные животные не заходили в пределы колонии, ведут поисково-спасательные операции - в общем, знатоки дикой части планеты. Дядя закрепил на лёгком пробковом шлеме глазки стереокамеры, все взяли оружие, сели в открытый летун Толията и улетели. Вернулись через четыре часа, как будто пыльным мешком стукнутые. Медленно вылезли из летуна, обмениваясь нервными смешками, переглянулись.
  
  - Ну как сафари? - спросила мама.
  - Это незабываемо, дочь! Но ты знаешь, я больше никогда не поеду на сафари здесь, на Мендуаре.
  - Это точно! Не ездил никогда, и больше не поеду, не по мне это! - передёрнув плечами, сказал Дахи.
  - Ну его нахер, это сафари! Мне, вообще-то, жить охота! Не заманит никто больше... - махнув рукой, утопал к себе Анкер.
  - Анааррэ Бош"Тет! (2) Кила! О чём я вообще думал? - воскликнул Аэгих, постучал кулаком по стеклу шлема и ушёл к себе.
  - Я запись вёл, вечером покажем, - сказал дядя Стивен.
  - Мне, адмирал, копию вышлите обязательно! Я её буду использовать, как пособие для дураков, стремящихся на равнины, - попросил Толият и улетел.
  Взрослые разошлись, а мы остались гадать, чего же такого увидели сильные и смелые мужчины с оружием, что выглядели откровенно испуганными.
  - Это чего они там увидели-то? - вслух сказал Лёшка.
  - Сохраняем спокойствие, ждем. Вечером увидим, - ответил Азат.
  
  2. Анааррэ Бош"Тет (кварианск.) - (анааррэ - пожилой, бывалый, в возрасте, зрелый, старый - по контексту), (Бош"Тет - дурак, болван, мерзавец, подонок - тоже по контексту, буквально "пустой шлем") в данном случае Аэгих сказал "старый дурак".
  
  Вечером, вытащив голопроектор и колонки, взрослые принесли стульев в наш палисадник, дядя Стив поколдовал с инструметроном, и просмотр начался.
  Видно, что снимали в полёте, слышны разговоры мужчин, они смеются, задают вопросы егерю. В кадре периодически появляется рука, указывающая то на одно, то на другое. Вот предгорья закончились, и пошла, кажущаяся бесконечной, степь. Высокая, почти в рост человека, трава колыхалась под ветром, подобно морю.
  - Видите, пыль на два часа? - послышится голос Толията.
  В кадре появляется пыльное облако на горизонте и чья-то светловолосая макушка - или дед, или батя.
  - Через пять минут догоним - это стадо круторогов идет. За ним всегда хищники таскаются. Повезёт, на гривастых посмотрите, а может, и на тираннодона!
  Тишина в машине, слышно, как свистит ветер и гудит масс-преобразователь. На горизонте всё отчётливее видно огромное колышущееся стадо.
  - На девять часов - гривастые волки уходят от стада. Сейчас доверну, и пройдём параллельным курсом. Смотрите и снимайте, только не вздумайте стрелять! Они увидят, залягут, в траве не найдём.
  - Поняли, мастер! - нестройным хором ответили мужчины.
  В кадре всё та же степь, теперь по ней невероятно плавным галопом мчатся огромные, красивые звери. Их бег бесшумен и стремителен, мощные мышцы перекатываются под блестящей чёрно-серой полосатой шкурой, гривы развеваются. Стая, примерно двенадцать особей, растянулась острым клином и уходит в сторону предгорий.
  - Какие красавцы! - слышится чей-то восхищённый голос.
  - Почему они уходят, мастер?
  - Спугнул кто-то.
  - Да кто таких напугать-то может? Они же крупнее белого медведя! Матерь божья, какие красавцы! Стив, ты заснял?
  - Да, папа.
  - На равнинах гривастые боятся только одного - тираннодона. Вот он, наверное, и спугнул.
  - Это этот... который волосатый тираннозавр?
  - Ха-ха-ха! Точно! Он...
  Летун закладывает вираж, и стая остаётся в стороне, снова видно приближающееся стадо. Над ним висит облако пыли, слышен рёв множества животных. Бурое море спин, и в нём - торчащие, как частокол, рога. Позади всего этого топает ОН! Даже издали тварь производила неизгладимое впечатление. От неё тянуло такой мощью и опасностью, что все сидящие перед голограммой охнули.
  - Какой он страшнющий, - прошептала, прижимаясь ко мне, Азанти. - Громадный!
  - Из чего его подстрелить можно? Ему пули карабина, что утиная дробь, даже не почешется, - сказал Али.
  - Из зенитки, наверное, можно! - буркнул Денис.
  - По зверю из зенитки? Да ты варвар! - смеётся Азат.
  По палисаднику проносятся нервные смешки. Смотрим дальше. Летун нарезает круги вокруг тираннодона, но зверю нет до него никакого дела, он медленно бредёт вокруг стада. Крутороги сбились в кучу: спереди стоят крупные, метра по два с половиной в холке, самцы, за ними - самки и в самом центре стада жалобно ревут детёныши.
  - Какая колоссальная тварь! Мастер Танрис, можно подлететь поближе?
  - Не стоит, господин адмирал, он хоть и массивный, но весьма прыткий, если заденет, можем упасть, а это - верная смерть.
  - Тогда, может, вон в тех кустах приземлимся, он мимо пройдёт, в двадцати метрах - сможем поснимать спокойно. Он нас и не заметит. Как вы на это смотрите? - спросил дед.
  - Можно, конечно. Но, господин адмирал, вы просто не представляете, насколько это опасно. У тираннодона зрение и слух не очень, зато обоняние - куда там собачьему! Если учует, то убегать придётся очень быстро. Ну как, не боитесь?
  - Так он что, на нас поведётся, вместо круторогов? - спросил отец.
  - Тираннодон любопытен. Учует - пойдет разбираться. Крутороги никуда не денутся, а новый запах... может там вкусное? Кого ему на равнинах бояться?
  Мужчины загомонили, заспорили и всё-таки решили сесть в кустах. В кадре показались кусты - не очень крупные с высоты, вблизи оказались двухметровыми густыми зарослями колючих перепутанных веток с тонкими иглообразными листьями и длиннющими, острыми и страшными даже на вид колючками. Внутри оказалась небольшая полянка, размерами чуть больше летуна.
  - Будто убежище в степи! - проговорил Дахи, оглядываясь.
  - Да, похоже, - согласился отец.
  Камера качается и периодически перескакивает с одного на другое, понятно, что дядя надел шлем. Протискиваются сквозь кусты, становится видно стоящее стадо. Вот в кадр входит тираннодон, с земли он ещё страшнее. Тихо охает кто-то сбоку от дяди.
  - Тише! - слышится чей-то шёпот.
  Шаги твари отчётливо отдаются по земле. Видно, что от каждого шага чуть вздрагивает камера, ну или дядя вместе с камерой. Я ощущаю, как от каждого шага на голограмме вздрагивает Азанти и всё сильнее прижимается ко мне. Зверь медленно идет, не сводя взгляда со стада. Остановился, задрал голову и с шумом втянул воздух. Раз, другой, третий. Начинает оборачиваться.
  - Засёк! Бежим к машине, быстро! - громко шепчет Толият.
  По камере видно, что мужчины бегут: впереди маячит спина Таэля, справа - сопит отец. Вот впрыгнули в летун, дядя закрепил шлем на дуге и развернул в сторону стада. Над кустами появилась башка тираннодона, вот и почти вся тварь показалась, кусты ему по брюхо. Уставилась багровыми глазами на летун, пасть распахнулась - и зверь издал низкий грассирующий рёв.
  - Кила! Да он сейчас сожрёт нас! - истерично закричал Аэгих.
  - Толият, увози, скорее! - громко говорит отец.
  Зверь двинулся вперёд, кусты затрещали. Мужчины в машине дружно заорали от страха, с ними вместе орали и все смотрящие голозапись. Машина поднялась и с нарастающей скоростью полетела из такого опасного места. Тираннодон провожал её внимательным взглядом и на прощанье снова взревел. Запись закончилась, над палисадником повисла тишина, и, после небольшой паузы, мама тихим, спокойным голосом сказала:
  - Мужчины, вы все - отмороженные дураки!
  Мужчины подавлено молчали. Я чувствовала, что маму поддерживают абсолютно все сидящие рядом женщины.
  - Вы заметили странность? - спросил дядя Стив.
  - Какую? - ответили сразу несколько голосов.
  - Смотрите! - дядя отмотал запись назад и пустил на медленной скорости. - Тираннодон вовсе не лез в кусты - там колючки с палец длинной и даже его могут поцарапать, а для дикого зверя любая рана опасна. Он нас просто пугал, ревел, давил грудью на кусты и ждал, пока мы ломанёмся в степь, а в степи от него не уйти.
  - Ну Толият, ну жук! Провёл нас! А мы и поверили... Заметьте, такие островки кустов по степи разбросаны довольно часто. Явно не просто так! - сказал дед.
  - Будто кто-то специально посадил... Только вот, кто? Явно ведь не колонисты и не егеря, - говорит Дахи, сидя с задумчивым видом.
  - Эта планета полна загадок, и не знаю, разгадаем ли мы их все. Колонии всего 15 лет, - слышится тихий голос кварианца.
  Пришло время дядюшке улетать на флот, его отпуск закончился. Он увозит с собой канистру сока "лесной ягоды", коготь тираннодона на подставке, голозаписи и впечатления. Таэля совсем развезло, и его под руки отвели домой. Дед обнял дядю на прощанье, сказал, чтоб он не посрамил, показал кулак и ушёл в дом. Остались родители и дети. Дядя обвёл нас всех осоловевшим взглядом, улыбнулся.
  - Как я по вам скучать буду! Но ничего, на будущий год ждите, обязательно приеду!
  Глава 8. Охота и рыбалка с дедом.
  
  Игорек (Мендуар, сентябрь 2360)
  
  Дед
  
  Вот и начался новый учебный год, но я Насар и Азанти в школу не пошли. Дед сходил к директору и договорился, чтобы нам на два месяца продлили каникулы и что он сам с нами позанимается. Ездили только на мнемограф, остальное время проводили на рыбалке или охоте. Дед купил нам троим по лёгкому карабину и учил охотиться. Компактный и лёгкий карабин - калибром 6,5 мм, весом всего 1,5 килограмма, был невероятно удобен в охоте на "мукликов", прозванных так за издаваемые характерные звуки. В предгорьях часто можно было слышать их "кли-кли-мукли-кли-кли-мукли" и видеть торчащие из травы ушки. Зверьки крайне осторожные, и подпускают к себе лишь на 300-400 метров. Подойдёшь ближе - прячутся в норах, а те, как лабиринт, все холмы ими перерыты. Вот и приходится стрелять с четырёх сотен метров, а с такого расстояния в маленькую цель ещё попади... Но, как говорит дед: "Стрелять разумного надо учить - и чем раньше, тем лучше". Так что он взял нас троих в оборот, и две недели мы провели в городском тире - там дед учил нас стрелять, ухаживать за оружием, правильно заряжать-разряжать, калибровать пули, следить за зарядом батареи. В общем, по полной преподал уроки меткого стрелка.
  
  - Запомните, малыши! Главное в меткой стрельбе - не глазомер и не острый глаз, хотя они, конечно, тоже важны. Главное - это выдержка и правильное дыхание. Вы должны чувствовать себя, следить за своим дыханием, и тогда ни одна цель от вас не уйдёт. Настоящий снайпер при стрельбе всегда спокоен - вокруг всё может рушиться, взрываться и сходить с ума, но стрелок должен уметь на это не отвлекаться. На охоте же нельзя давать азарту вас захватить - зверь чувствует ваше желание его убить, начинает нервничать, и это может стать причиной промаха. Будьте спокойны - представьте, что вы трава, куст, дерево. Вы бесстрастны, но зорко следите за добычей. Выстрел - и добыча ваша!
  
  Поначалу у меня плохо получалось, но потом я догадался использовать боевой режим сознания. Я начинаю считывать все эмоции кругом, но реагирую на них механически. Сознание успокаивается и смотришь на все как через прицел винтовки.
  В первый раз я использовал в этой жизни боевой режим сознания, чтобы предотвратить назревающую драку между классами - в нашей школе таким образом решили выяснить отношения девятый и десятый классы. Мой вид напугал не только довольно взрослых парней, но и учителей. Как сказал Насар: "У тебя глаза стали, как два лазерных прицела - холодные и страшные. Как у дроида. В них невозможно было смотреть...". Хорошо хоть крылья не проявились в реальности, я их чувствовал за спиной. Я тогда старших просто задавил логикой и взглядом, потом отошел от притихших скандалистов и вернулся к мирному режиму сознания... Как меня накрыло! Мешая смех и слёзы, я закатил в уголке натуральную истерику а потом свалил в наш тир, где и засел до вечера с винтовками.
  Воспитатель обозвала старшеклассников "безмозглыми варренами", когда я вырвавшись из её объятий ушел. Они потом приходили извиняться за недостойное разумных поведение, всей толпой. Ведь в школе культивировался турианский метод выяснения отношений: есть претензии - добро пожаловать в спортзал на ринг, там и выясняй, а не устраивай безобразную массовую драку в школе. И ведь прекрасно работало со всеми видами разумных учеников школы. И люди, и азари, и турианцы, и батарианцы, и дреллы - все находили такой способ решения претензий вполне уместным, если, конечно, словесные аргументы закончились.
  
  Так что, перестроил я сознание на боевое - и у меня получилось. Лёгкий и удобный карабин, с низкой отдачей и хорошей 2-х кратной оптикой, позволял мне выбивать 95 из 100, на 150-ти метровой дистанции из гадюки, и попадать по "мукликам" с четырехсот метров. У Насара тоже всё получалось хорошо. Наша художница пока не блещет, да и ладно, у неё других достоинств полно. Она охотиться не любит, ей очень зверюшек жалко, аж до слёз. Дед её не заставляет, наоборот - учит подмечать разные тонкости в природе, видеть нюансы с её художественным восприятием. Она видит такие детали, которые мы даже не замечаем. Азанти в деда просто влюбилась, и старый адмирал ответил маленькой батарианке взаимностью, называет её внучкой и откликается, когда она называет его дедом. Натолы просто в шоке от поведения строгого адмирала! А мне и радость - я чувствую, как Артур просто помолодел внутри, каким весёлым огнём горят его глаза. Заядлый охотник и рыбак, он получил на Мендуаре огромную вотчину для реализации своей страсти. И пусть на равнинах не поохотишься, но охота в предгорьях, на назуми и мукликов, вполне достаточна для удовлетворения хобби. Вспоминается произошедший недавно разговор между ним и бабушкой, на котором они решили остаться у нас, на постоянной основе.
  - Арчи, скажи мне, ты с таким жаром участвуешь в местной жизни... ты что, домой не собираешься?
  - Скажи мне, Лив... вот скажи, что нас ждёт на Земле?
  - Ну... у нас там дом. В котором мы прожили много лет и в котором выросли наши дети.
  - Оливия, но он пуст! В нем нет даже кота. А здесь у нас всё! Все наши здесь, все, кого мы любим, здесь, даже Стивен бывает у ребят чаще, чем у нас. Так что мы забыли на Земле? Тоску? Одиночество? Что?! Оливия, ты посмотри на себя! Ты как будто сбросила двадцать лет, расцвела, ты вся светишься! Зачем нам отсюда уезжать? У нас на Земле не осталось даже друзей!
  - А как же наш дом? Там, на Земле... что же будет с ним?
  - А что дом? Это всего лишь груда камней, без жильцов он бесполезен. Наймём компанию, пусть следят, у тебя ведь там даже цветов нет, Лив!
  - Так что, остаёмся?
  - Да, Лив, я за то, чтобы остаться! Ты со мной согласна?
  - Старый ты дурак! Конечно, согласна! Только, Артур, где мы будем жить?
  - Лив, наших накоплений хватит купить тут целый город, не то, что небольшой дом напротив.
  - Артур, но там нет дома!
  - Значит, поставим!
  С тех пор напротив нашего дома стоит дом деда и бабушки. И дед, со всем жаром, занимается его обустройством, привлекая нас всех помаленьку. Азанти рисует картины, которые дед развешивает по стенам. Парни натаскали из предгорий живых многолетних цветов, и бабушка рассадила их в горшках, расставив по подоконникам. Кассия и мама съездили в Гагарин, и там, в лавочке у одной азари, купили очень красивые шторы. Бабуля, в компании с Рэтнейт, обустроила клумбы, и теперь у неё цветник не хуже, чем у нашего доктора.
  Моя душа просто поёт! Если есть счастье - то вот оно, вокруг меня, я могу его потрогать руками!
  
  Мы лежим в траве, на склоне. На расстоянии примерно шестисот метров от нас - холм мукликов, я отрабатываю стрельбу на большие дистанции. В руках у меня дедов гадюка, на ней установлены восьмикратный оптический прицел, со встроенным баллистическим вычислителем, и небольшие съёмные сошки. Но сейчас вычислитель отключён, и я учусь стрелять самостоятельно. Слева лежит дед, у него в руках монокулярный дальномер. Справа - Насар, у него в руках армейский бинокль. Сзади, метрах в трёх, сидит Азанти, и у неё в руках что? Правильно, альбом! Холм в оптику виден, как на ладони, и он пока пуст - муклики увидели нас на склоне и попрятались. Однако вот один показался, встал на задние лапки, ушки торчком, оглянулся, и по холмам полетело: "Кли-кли-мукли, кли-кли-мукли". Зверёк при этом забавно вздрагивал всем телом.
  - Игоречек, спокойно. Дистанция: полтысячи тридцать. Ветер: пять, встречный. Перепад: двенадцать вниз, - забубнил деда.
  Я спокоен, эмоции подавлены. Выставляю риски на прицеле, вот зверёк в перекрестье, и я отчётливо поняла: промажу, 530 метров - это почти предельная дистанция для гадюки. Блядь, сука, на хуй! по спине ползут мурашки. Что же делать?! А если... Включаю боевой режим и расправляю свои крылья. Эмоции отключились, картинка замедлилась, стрекот псевдокузнечиков превратился в заунывный скрежет, слышится шорох карандаша по пайперолу, тяжёлое дыхание Насара и голос деда, как будто из трубы, низкий-низкий.
  - Ветер: три боковой встречный, справа.
  Кажется что эту фразу дед произносил полчаса.
  Я навожу прицел, муклик стоит, медленно поворачиваются ушки, перекрестье чуть левее и выше. Словами не передать моё состояние - голова как вычислитель, уравнения решаются сами по себе, стоит лишь обратить внимание на ту или иную задачу. Тяну скобу - ТДАУМ-м-м! - приклад толкает в плечо, вижу, как летит пуля, попадает муклику в шею, чуть ниже головы, пробивает насквозь, выбрасывая красноватое облачко на выходе. Зверёк падает, задние лапки подёргиваются. Своих эмоций ноль, лишь рядом чувствуется радость деда и сестры. Прикрываю глаза, снимаю щит. Ох-х! Пошёл откат!.. Хочется скакать и прыгать, орать и дурачится! Невероятным усилием удерживаю себя на месте. Насар от избытка чувств горячо шепчет в ухо:
  - Ну какой же ты молодец!
  Голос деда:
  - Молодец, Игоречек! - а в чувствах любовь и гордость.
  Меняемся местами с Насаром: приятель ложится на моё место и приникает к прицелу, а я беру в руки бинокль. Этот армейский бинокль - хорошая штука: удобный, в корпусе из мягкого пластика, не бьющийся, со встроенным дальномером, а также датчиками ветра, влажности и температуры. Он одновременно дневной и ночной, ещё и тепловизор в придачу.
  - Насар, мальчик мой, дыхание! Контроль дыхания, вдох и выдох, вдох и выдох! Умничка! Представь, что ты - куст остролиста. Стоишь тут, листьями шуршишь - ты спокоен и невозмутим, - медленно говорит дед. - Тебе нет дела до мукликов, пусть себе бегают.
  Под речитатив деда Насар успокоился, в его чувствах засквозила безмятежность.
  - Дистанция: полтысячи сорок. Ветер: два, боковой встречный, слева. Перепад: одиннадцать вниз.
  Слышен стрекот роликов прицела. Насар спокоен, дыхание ровное. Смотрю в бинокль - недалеко от лежащего торчит ещё один муклик, тревожно оглядывается и, вздрагивая, тянет: "Кли-кли-мукли, кли-кли-мукли!". Тишина, тихий свист ветра в траве, даже Азанти сидит, не рисует. ДАММ! Я вздрагиваю. Муклика отбрасывает назад, он пару раз вздрагивает и затихает.
  - А-а-а-а, я попал, попал! - кричит Насар. Вскакиваем, обнимаемся, смеёмся, кричим и прыгаем одновременно.
  - Ай, молодец! Ай, красавец! - смеясь, кричит дед. - Идите сюда, охотники вы мои, отрада дедова! - и обнимает нас обоих.
  Азанти смотрит на нас, в чувствах лёгкая зависть и, почему-то, сожаление. Дед оборачивается, смотрит на неё, улыбается, отпускает нас и садится рядом с ней. Обнимает и тихо говорит:
  - Охотиться можно научить. Да, это долго и муторно, но из любого можно сделать охотника! А так рисовать, как ты, внученька, научить нельзя. Так что ты дороже любого охотника во стократ!
  Азанти прижалась к боку деда и смотрит на него с любовью и обожанием.
  - А вы, сороки, чего ждёте? Сейчас назуми явится - вы только попрощаетесь с добычей! Ну-ка, шасть за подстреленным!
  И мы вприпрыжку, крича и улюлюкая, несёмся к холму, провожаемые взглядами деда и подруги.
  
  Месяц спустя
  
  Как-то незаметно старый адмирал собрал вокруг себя всю молодёжь городка, организовал несколько кружков и секций по интересам. Припахал директора школы, егерей и мэра. Наш директор проникся к деду такими восторженными чувствами, что при любом удобном случае приводил его в пример.
  По инициативе деда собрали всех ответственных работников колонии, руководителей служб и руководство колонии. На собрании дед разнёс в пух и прах систему гражданской обороны, сказал, что для богатой колонии в пограничье принятых мер преступно мало. Население не обучено и не учится, разумные не знают, как себя вести в тех или иных ситуациях. Треть колонистов - бывшие кадровые военные, но их опыт используют очень слабо. Минут сорок выступал со своей речью, и его слушала вся колония по трансляции. Руководство прониклось, осознало и тут же, не отходя, как говорится, от кассы, назначило деда старшим по гражданской обороне всей колонии и обязало оказывать ему всяческое содействие.
  
  Вот тут он и развернулся: запросил список всех отставников в колонии с их военными специальностями, распределил их между колонистами, построил на окраине Леонова макет городка, закупил на свои деньги электромаркеры (это такие автоматы, вроде пэйнтбольных). И приступил к тренировкам. Для лекций ему выделили актовый зал в школе. Поначалу дело туго шло, но потом народ втянулся, и на дедов полигон запись была на два месяца вперёд. Причём, на нем тренировали не только разные боевые ситуации, но и чрезвычайные, типа пожаров, наводнений и прочее. Медики, включая Рэтнейт и Дахи, читали лекции по оказанию экстренной помощи для любой из рас, представленных в колонии.
  Бабуля, будучи по профессии флотским офицером безопасности в звании подполковника, организовала на факультативных началах аналитическую контрразведывательную службу, мобилизовав в неё местную хакерскую молодёжь. Вся эта банда стрейферов по экстранету, в компании Аэгиха, отслеживала разные наёмничьи форумы и следила за тем, не мелькнёт ли где-нибудь название "Мендуар".
  Егеря, во главе со своим начальником Толиятом Танрисом, читали всем без исключения лекции по животному и растительному миру планеты: что где растёт и живёт, что из всего этого можно есть. Хитрый дрелл провёл таки тогда деда и компанию. Тираннодон ни за что не полез бы в кусты, и, когда деда припёр егеря аргументами, дрелл, смеясь, признался. Дед шутку оценил, но предупредил, что больше пусть так не делает, а честно рассказывает, что и как в степи, и самое главное, как там можно и нужно выживать.
  Колонисты большинство нововведений приняли хорошо, а некоторые - даже восторженно. Такие, например, как выходы в пешие рейды. Это когда команды колонистов, с минимальным снаряжением и провизией, должны были выполнять те или иные задания в дикой части колонии. Устроили на этом тотализатор, и вся колония с удовольствием смотрела за мытарствами очередных счастливчиков, на ходу выдумывая сценарии выходов. Эти сценарии потом отсылали деду на почту, и он их без зазрения совести использовал. Такие рейды, с моей лёгкой подачи, стали называть партизанскими, а рейдовиков, соответственно - партизанами. Причём всё это - на время и в духе соревнования.
  Конечно, по подготовке колонисты не шли ни в какое сравнение с регулярной армией, но дед готовил их не против армии, а против пиратов. Эта братия подготовкой никогда не славилась, а брала численностью и звериной жестокостью. Навалились внезапно, впятером на одного, ограбили, убили, похватали женщин с детьми в качестве рабов и слиняли. Вот такая вот пиратская тактика. Наёмники, конечно, пройдут сквозь колонистов, как нож сквозь масло, но сколько тех наёмников... Не любят военные идти в наёмники, что у людей, что у других рас. Отношение у регулярной армии к наёмникам соответствующее, как к опустившимся, предавшим идею. Так у всех рас Цитадели, и я с этим согласен.
  Вместе с братьями сейчас занимается целая толпа одноклассников и приятелей. Даже те, кто не собирался поступать в корпус, заявили, что хотят научиться быть сильными и умелыми. Надо же присмотреть за родным миром, пока мои братья будут защищать всех скопом. Вообще, молодёжь в колонии придерживалась активной позиции. Что-то вроде: "Мы хотим слетать в галактику, посмотреть, поучиться и обязательно вернуться домой. Родной мир достоин процветать, а для этого ему нужны опытные и умелые жители". Каждое утро они слетаются к нам в посёлок и, после интенсивной тренировки под присмотром деда, бегают кроссы, каждый день - на разную дистанцию.
  Ох, умоются кровью супостаты и разные тати, сунувшись к нам в колонию года через три. Я тешу себя надеждой, что этого хватит для того, чтобы мой сон не сбылся...
  
  Прошло ещё две недели
  
  Сегодня мы отправились на рыбалку. От наших дополнительных каникул осталась неделя с хвостиком, и где-то внутри я уже соскучился по одноклассникам. Ребята звонили, интересовались, когда мы уже появимся - ответил им, что скоро, ждите.
  Рыбак я не очень, нет у меня того, нужного для этого занятия - молчаливого терпения, часами ждать поклёвки. Вот руками половить крупную рыбешку я люблю, а удочкой не мое это. Да ну нафиг, я лучше позагораю или почитаю, пока дед вместе с Азанти сидят с удочками. Вот наша художница рыбаком оказалась отменным! Терпения у неё много, как и внимательности, и умения ждать нужного момента. Так что мы с Насаром в этом плане подкачали, ну и ладно, не страшно.
  Уходим выше по течению и там, в большой заводи на реке, ловим грязекрабов. В реке они крупнее, чем в Зеркале, поэтому приходится ловить в перчатках. Хватанёт клешнёй - мало не покажется. Грязекрабами их прозвали из-за серой окраски и привычки закапываться в песок или грязь по панцырь. Вода в реке холодная, градусов двадцать пять, несмотря на жару, и долго не поныряешь. Насар вообще после пары нырков вылазит на камни, стуча зубами. Ему, с его 39,4, в такой водичке - вообще лютый холод, но камни горячие, и он быстро согревается.
  Ниже по течению послышались крики, мы переглянулись и бегом отправились посмотреть на происходящее. Там по берегу мотало деда, удилище в его руках изогнулось почти в кольцо, леска натянулась так, что слышен был звон. Рядом скакала Азанти с сачком в руках.
  - Деда, деда, тяни к берегу! Я его в сачок возьму!
  - Не могу, слишком сильный, вырывается! - хрипит дед, но медленно и верно подтягивает рыбу к берегу.
  Азанти разглядела её в прозрачной воде, глаза стали по пять копеек, в чувствах испуг, переходящий в страх.
  - Деда, какой он здоровенный! - и застыла, прижав к себе сачок. Кого же они поймали? Надо помочь...
  Сажусь по-турецки на берегу, боевой режим, тянусь мысленно к потоку внутри себя. И вот она, моя магия, нервы гудят, весь свечусь сине-зелёным тусклым светом, бурлящий океан энергии заворачивается вокруг меня водоворотом. Очень хочется распахнуть крылья во всю ширь, но пока рано. Смотрю на воду и чувствую в ней могучую рыбину, в длину эта водная тварь - метра полтора, может длиннее. Опутываю её жгутами силы, сжимаю, чувствую, как она бьётся в тисках телекенеза, и начинаю медленно вытягивать из воды. Главное сейчас - не потерять концентрации, не дать себя сбить, а то упавшая в воду рыбина может сильно рвануться, ещё деда покалечит. Вот из воды показалась голова, затем всё тело, медленно тащу её к берегу и над галечным пляжем отпускаю. С высоты полутора метров рыбина шлёпается на берег и начинает биться. Деда берёт камень, подходит сбоку и с силой бьёт ту по голове. Тварь вытянулась и мелко задрожала.
  - Уфф! - утирая пот со лба, говорит дед. - Ну и громадина! Кто это, маленькие мои?
  Насар, медленно обходя рыбу, отвечает.
  - Листозуб, деда! Такого огромного ещё ни разу не доставали, ты первый! Надо голову мастеру Гартогу отдать, он её обработает и над стойкой бара повесит, с твоим именем.
  Мастер Гартог - это тот самый кроган, совладелец нашего клуба, страстный охотник, рыбак и при этом бармен. Весь бар в клубе завешан головами разных зверей, рыб, птиц. Все городские охотники, если подстрелят что-то необычное, тащат к нему, он бальзамирует и вывешивает на стену, с описанием, чей это трофей. Вот и голова нашей рыбины скоро украсит стену в баре!
  Сопя и кряхтя, все вчетвером взваливаем рыбину на байк деда. Он у него огромный и похож на флаер а не на байк. Одно длинное сиденье за водителем и два в обтекателях по бокам сзади. Он сразу проседает, масс преобразователь меняет тональность гудения.
  - Ого! Это ж сколько в ней веса? - почесав затылок, говорит дед. - Вот что, маленькие мои, отвезу я его один, за вами позже прилечу, а вы меня здесь дождётесь. Хорошо?
  - Хорошо, деда, - отвечаю я. Азанти и Насар просто покивали, соглашаясь.
  Дед улетел, а мы пошли к заводи - долавливать грязекрабов.
  - Азанти я такой рецепт жареных грязекрабьих ножек знаю в масле, закачаешься. Пошли готовить. Пока еще дед прилетит. Я вытаскиваю из пространственного кармана бутылку подсолнечного масла и сковороду. Обустраиваем костер между больших камней и устанавливаем на них сковороду. Ум, жареные ножки, а запах какой. Пока дед летал в Леонов мы весь судок упороли.
  
  Ноябрь 2360
  
  Раннее утро, я делаю утреннюю разминку - это моё обычное утреннее занятие, вот уже четыре года подряд. В окне, в свете фонарей на перекрёстке, видно большую группу парней и девчонок всех рас, которые под руководством деда делают разминку. Я бы присоединился к ним, но деда сказал мне еще рано. Несмотря на мелкий моросящий дождь и холодный воздух, никто не прекратил занятия. Дед двигается на расстоянии метров пяти от строя молодёжи, и они синхронно повторяют за ним все движения - совершенно завораживающее зрелище. Где-то там, в строю, мои братья и их друзья Таниры, кроме Ивана, а также Бины и Басмы. Хищная пластика военной гимнастики в исполнении строя - такого я не видел в прошлой жизни. Кажется, это не старый солдат и толпа молодёжи в возрасте 13-14 лет, а стая каких-то хищников или первобытных охотников в абсолютной тишине синхронно танцуют странный, завораживающе опасный танец.
  Может показаться - чего общего между человеком и турианцем? Совершенно непохожие виды. А военная гимнастика подходит как им, так и людям, ведь способ двигаться продиктован вооружением. А вот оно - одинаковое у всех рас Пространства Цитадели, даже существует единый стандарт на калибры, типы масс генераторов, контейнеры с металлической форм-пудрой. Рукоятки сменные, с возможностью подгонки под руку определённого вида, и должны входить в комплект поставки.
  Вообще, Биовари наворотили с боеприпасами - металлический брусок, от которого отгрызается кусочек и формируется пуля... Бредятина! В реальности никакого бруска не было - был пластиковый контейнер с металлической пудрой, которая выдавливалась в форматтер, и в нем, под воздействием поля массы, формировалась пуля нужного размера и формы. И самое главное - у качественных образцов оружия формкамера могла изменяться и формировать пули разной формы, веса и длины. Так же изменялась сила сжатия для спекания пудры, это влияло на тип пуль: бронебойные, ударные или, например, лепестковые. Только познакомившись в этом мире с рельсотронами, я разобрался с нагревом оружия. Источником тепла оказалась формкамера - она создавала то тепло, которое надо отводить. В гражданских образцах для отвода тепла служил мощный радиатор, а вот в военных использовались термоклипсы. Действительно, зачем охотнику стрелять очередями? Однако отцовский карабин служил при этом удивительным образцом смешения гражданской и военной продукции. Этот "Богомол-Б" мало того, что был бикалиберным, то есть у него было два ствола, под 6,5 и 11,3 мм, так имел, кроме радиатора, еще гнездо под термоклипсы, что было ограничено законами Цитадели. Поэтому гнездо было наглухо закручено специальной заглушкой... но, как говорит папка, если у разумного руки не из жопы растут, то превратить гражданскую модель в военную - легко. А термоклипсы стандартны для всех типов оружия, от пистолетов до тяжёлых пулемётов. Мог стрелять и очередями, правда только из 6,5 мм, зато четырьмя типами пуль, при этом у него регулировалась мощность импульса: от 1 до 2,5 кДж у 6,5 мм и от 10 до 15 кДж у 11,3 мм. Крупный калибр имел только два типа пуль и не мог стрелять автоматически. В общем, мегапушка!
  Отец рассказывал, что после сравнительных испытаний карабина, как перспективного типа снайперской винтовки, военные вцепились в него клещом. Но всё похерили политики, задушила жаба сенаторов вооружать пехоту пушками по восемь тысяч кредитов. Так что бегают наши пехотинцы со сраными М7 по восемьсот кредитов. Говно она, конечно, без термоклипс вообще стрелять не может, но зато дешёвая. А карабин пошёл в серию, как гражданский охотничий, с заделанным гнездом под термоклипсы и отключенным режимом автоматической стрельбы... но, как говорится - были бы руки!
  Когда местный оружейник в Гагарине привёз партию этих карабинов на пробу, папка, завывая от восторга, прихватил Дахи с Анкером и умчался, как наскипидаренный! Вернулся, прижимая к груди кофр с карабином - такой счастливый, как будто в лотерею выиграл, а не вбухал двенадцать штук в пушку. Потом еще мне прикупил и Лешке. Денис тот больше с автоматмами и дробовиками любит возится. Остальные имели такой же довольный вид, и частенько можно было наблюдать, как, например, Анкер доставал его из кофра, любовно оглаживая, раскладывал, прикладывал к плечу, целился, потом складывал и убирал обратно в кофр, тихо бубня что-то ласковое по-батариански. Прямо как с ребёнком. На колониальном охотничьем форуме папка похвастался, какую классную пушку удалось купить - и народом овладел ажиотаж! За последующие полгода купец продал двенадцать партий таких карабинов, так что сейчас с ними ходит вся мужская часть колонии и половина женской, а торгаш папке дал пятидесятипроцентную скидку на всё, как любимому клиенту. У деда, кстати, такой же карабин - отец подарил ему сразу после решения остаться.
  
  Слышу голос деда - значит, гимнастика закончена, и сейчас молодёжь убежит на кросс. Интересно, сколько сегодня деда им впаяет? Ну, пять км как минимум, это точно, меньше давно уже не бегают. Слышны шутки и смех, шлепки и шуршание лёгких ботинок по мокрой траве - молодежь, выстроившись колонной, побежала в лес.
  А мне, почему-то, вспоминается приснившийся недавно сон. В нем я сначала вижу необычно красивую азари. Таких красавиц я из всех красивых, как вид, синеньких дамочек так похожих на суккуб ещё не видел. Она странно смотрит на меня своими необычного синего цвета глазищами и улыбается. У неё есть брови, правда, нарисованные, но так делают довольно многие азари, особенно живущие рядом с людьми. Я, почему-то, не чувствую эмоции. Кто она? Неужели Лиара?..
  Затем, как-то странно, с разрывом, я вижу некогда прекрасный город, сейчас заваленный обломками зданий, со стоящими то тут, то там сгоревшими деревьями. Мы идем большой группой, состоящей из представителей почти всех рас, через красивый в прошлом парк. Парк затянут дымом, и едкий запах сгоревшего дерева смешан с удушливым запахом горелого пластика и плоти. Эта жуткая вонь горелого мяса, кажется, пропитала всё вокруг, она оставляет горький привкус во рту, от этого хочется сплюнуть. Идущие рядом разумные одеты в броню и хорошо вооружены. Я вижу нескольких турианцев, людей, азари и кварианку, причём она не в скафандре, а в обычной лёгкой броне Альянса, лишь на ногах переделанной под голеностоп квари.
  Парк заканчивается, и из дыма показалась груда обломков - что это было изначально, не совсем понятно. Повсюду торчат прутья арматуры с оставшимися кое-где кусками бетона. Земля начинает ритмично подрагивать, будто бы от шагов великана, вся группа моментально рассредоточивается и прячется между обломков. Мелькают маскировочные накидки, и вот вместо группы разумных снова просто гора обломков. Мы с красавицей азари сидим под одной накидкой, её губы шевелятся, я читаю по ним - она шепчет поминальную молитву. Повернулась ко мне лицом, и под стеклом шлема я вижу полные боли глаза. По щекам пролегли мокрые дорожки. Касаюсь рукой в бронированной перчатке её шлема и что-то говорю, что - не понимаю сама, как глухая.
  Сильный порыв ветра уносит дым в сторону, и нам открывается широкая улица. По ней, медленно переставляя шесть лап, топает здоровенный чёрный механизм. Видно, что он повреждён, кое-где броня помята и искорёжена. До него полкилометра, и он не такой крупный, как тот, что показали мне Хранители, но тоже большой - метров восемьдесят в высоту. Этакий ходячий двадцатипятиэтажный дом.
  Из-за груды обломков на другой стороне улицы выезжает группа из трёх массивных механизмов. Больше всего они напоминают танки, только, почему-то, на колёсах, сверху видны небольшие башенки с торчащими из них длинными толстыми стволами орудий. Башенки навели орудия на жнеца, и воздух заполнил истошный рёв. От орудий потянулись сплошные трассы из разорванного и перекрученного воздуха, они упирались в середину чёрного корпуса твари. Жнец покачнулся, от него полетели обломки и куски брони, он заворочался, зарычал, поворачиваясь в сторону танков. Удачным выстрелом от жнеца откололи здоровенный пласт брони, и она с грохотом, перекрывающим вой пушек, обрушилась на руины, доламывая их. По улице поплыли клубы пыли. Но жнец не сдавался, из его нижней части вырвался ослепительный рубиновый луч и упёрся в крайний слева танк. Тот некоторое время стоял окружённый искрящейся пленкой силового щита, мгновение - щит лопнул, и луч коснулся брони, раздалось громкое шипение, полетели искры, и танк исчез в ослепительной вспышке. Нас накрыло ударной волной, ворохом мусора и мелких камушков. Остальные два танка огонь не прекратили, вот трассы сошлись на одном месте уже повреждённой брони жнеца, проломили её, и снаряды стали скрываться внутри. Внезапно жнец выпрямился, навалился на стоящее сзади полуразрушенное здание, казалось, весь засветился изнутри белым светом, и задняя часть с грохотом взорвалась, обрушивая здание до конца. Жнец, отброшенный взрывом, полыхая багровым огнём из стыков брони, рухнул вдоль улицы, подняв целую тучу пыли.
  Я присел на корточки, и моя рука коснулась чего-то мягкого... Опускаю глаза и вижу совсем молоденькую девушку, почти девочку, азари - ей, наверное, нет ещё и тридцати, тело наполовину засыпано мусором и обломками. На ней некогда белый, а сейчас багрово-бурый уник, из груди торчит прут арматуры, и вокруг тела чёрно-коричневая лужа застывшей крови. В распахнутых сиреневых глазах застыли боль и удивление, левая рука оторвана, а в правой - намертво сжата рукоять "Апостола". Сам дробовик смят и искорёжен. Протягиваю руку и закрываю ей глаза. Внутри - холодный тяжёлый ком из ненависти и боли. Чья-то рука касается моего плеча, я вздрагиваю и просыпаюсь.
  
  Часть 8.2 Они все знают.
  Вечером того же дня
  
  Азат Танир
  
  Сегодня мы, всем скопом, сидим у Шепардов. Младшие, с писком и смехом, играют в монополию, верховодит там Ден, попутно работая банкиром. Всё это сопровождается взрывами смеха и дружескими подначками. Особенно остры они у Игорька! Вот ведь мелкий человечек - рыжый, как огонь, и с таким же взрывным характером.
  Как странно, но я люблю его больше, чем всех остальных, почему так - сам не могу ответить. Кто бы сказал мне года три назад, что я так сближусь с людьми? Поразительно, как легко они приняли нас. И ведь ни один из них не откажется от уз дружбы. Знаю и все.
  Под боком, прижавшись, сидит Басма, что-то читает с датапада - наверное, очередную людскую фентезюшку про драконов, рыцарей и прочих всяких магов. "Эльфятину", как говорит Игорек. Вот ведь, как скажет, "не в бровь, а в глаз", как говорит Лёшка! В головизоре говорящие головы рассказывают об очередных успехах на каких-то переговорах, всё это перемежается тупыми рекламными роликами - убожество! Но, как иногда говорит Игорек, сойдёт для фона.
  Сам я пытаюсь читать учебник по истории. Математику и физику закладывают через мнемограф, а историю учим так, по старинке - тоска! Вот скажите на милость - зачем мне, турианцу, знать, когда там образовался терранский Альянс Систем, и кто стоял у его истоков? Какое государство выступило инициатором создания? И ведь заставляют учить, как и историю Республики, Иерархии и Саларианского Союза. Хорошо хоть, у людей она не особо длинная...
  Мать, тетя Диана и бабушка, вместе с Рэтнейт, заняли кресла и увлечённо плетут "макраме" - это такое человеческое рукоделие. Накупили верёвок, всех типов и толщины, и плетут из них всякие поделки. Потом этими поделками завешивают дом, цветы в горшках и прочее разное, Азанти им помогает. А Игорек к этому равнодушен как и Насар - им больше нравится карабин чистить или с техникой возиться. Отец, и дядя Миша с дедом, в компании Таэля, играют в преферанс на кухне, там же сидят Лина и Иван. Мелкая просто запала на деда, да и он к ней весьма неравнодушен - при любой возможности забирает её к себе, а она и рада-радёшенька на ручках посидеть. Вообще, старый адмирал к женской части внуков относится не в пример мягче, чем к мужской. Хотя Игорь говорит, что любит одинаково, только к парням строже и всё. Ей можно верить, он это чувствует!
  
  С ковра донеслось голосом Дениски:
  - Иду путём криминала! - и, через некоторое время. - "Вы попались на контрабанде, и вас посадили в тюрьму, пропуск трёх ходов!". Ну-у бли-ин!
  - Ха-ха-ха, попался, сиди теперь! - смеётся Лёшка.
  Друг сидит и понуро смотрит, как играют остальные. Бина тихонько гладит его по руке и шепчет, но я слышу:
  - Не расстраивайся Дися, это же просто игра! - запала она на Дениску, что-ли? Ведь сопля по меркам азари, совсем мелкая ещё! Хотя, кто поймёт женщин?..
  Тут и Игорь звонким голосом:
  - А я тоже иду на криминальный путь! - и через некоторое время: - "Вы становитесь лидером нескольких криминальных группировок, и это приносит вам по 10000 кредитов за каждый из последующих пяти ходов!". О-о-о! Крутотень! - вот откуда она эти словечки берёт?
  - Вот везёт же некоторым! - бухтит Денис. - Да ты у нас прям Ария, Змей!
  - О-о да-а, я такой! - Игорек встаёт и, раскинув руки, низким голосом вещает. - Я и есть "Омега"!
  Дружный хохот следует за этим, смеются даже женщины.
  - Ты где это увидел-то? - сквозь смех спрашивает Рэтнейт.
  - Да вон там! - отвечает Змей и показывает на головизор.
  Игра продолжается, а я пытаюсь запихнуть в свою многострадальную голову даты и фамилии видных политических деятелей Земли двухсотлетней давности. Складывается ощущение, что всё, что прочитал, проваливается сквозь мою голову сразу в бездну. Закрываю глаза и пытаюсь вспомнить только что прочитанное, о духи, вообще ничего не запомнил! Откладываю датапад и тупо смотрю в головизор. Рядом вздыхает Басма и крепче прижимается ко мне - опять грустное в книге прочитала. Глажу её по шее, аккуратно проводя когтями, она прижимает мою руку своей и тихонько прикусывает. Просто таю от нежности, и в голове мысль, что, если бы не Игорь, то ничего бы не было! Так и ходили бы, лишь глядя друг на друга...
  В головизоре скачут какие-то клоуны и делают вид, что поют, резкими визгливыми голосами под совершенно убогую музыку! Сидящий впереди Игорек поправил волосы и бросил кубики, рядом сидит рыжий и провожает их взглядом. Он всегда рядом с ним, ну, кроме школы. После службы, как вернусь сюда, на Мендуар, обязательно куплю себе такого же кота! В долги залезу, но куплю!
  Смотрю на его спину, под тонкой футболкой видно худенькую фигурку, тонкие руки и выступающие рёбра с лопатками. Он кажется таким хрупким и беззащитным, хотя я прекрасно знаю, что это не так. Человечек гораздо сильнее Насара, тяжелее и, несмотря на внешний вид, крепче. Но иногда всё равно хочется прижать его, кажущегося таким беззащитным, с тонкой, почти прозрачной кожей, под которой видна синяя сеточка вен, к себе. Прижать и защитить от всего мира. Он оборачивается и улыбается мне своей мягкой, понимающей улыбкой. Эмпат!
  - В твои чувства, Ази, я могу завернуться, как в одеяло - такие они сильные и тёплые. Такие же сильные и теплые, как ты, - сказал он мне как-то на турианском, смешно глотая непроизносимые для человека звуки. Причем часть субгормоники он спокойно выговаривал.
  Замелькала аляповатая заставка под громкую музыку.
  - Доброе утро, разумные! С вами Диана Аллерс, и это утреннее шоу "С добрым утром, Цитадель"! Сегодня мы поговорим о протеанах и их роли в становлении нашей цивилизации. С нами в программе видный политолог и медиаэксперт Джереми Эпштейн. А также, во второй половине программы, у нас в гостях ксеноархеологи из международной археологической экспедиции с новыми данными, которые они привезли из только что завершившейся экспедиции!
  Интересно, сколько ей лет? Не больше восемнадцати на вид. И кто её поставил на утреннее шоу, интересно?
  - Хм, Леди Провокация! - слышится от Игорька. - Уже в эфире...
  На экране появляется толстый тип со слащавой улыбкой, садится, развалясь, в кресло и начинает нести абсолютную банальщину, и всё это - с самым серьёзным видом. Буэ-э! Где они откопали этого неприятного типа?!
  Снова от Игорька слышится:
  - И "бла-бла-бла"! Ни ума, ни фантазии - один апломб и ни капли знания предмета. Откуда они этих уродов берут, клонируют что ли? Триста лет прошло, нихрена не поменялось! Нахватался по верхушкам - и туда же, медиаэкспёрт, полито"лух! Тупой болван! Тьфу! - зло шепчет приятель.
  - Да ладно тебе, Змей! - отвечает Али. - Забей ты на него! Дался он тебе, трындит что-то там - ну и пусть трындит! Играй давай.
  Бина вставляет свои пять кредитов:
  - Вот археологов интересно будет послушать, а на этих болтунов реально забей, Игорь! О, у тебя две шестёрки, ходи!
  С кухни слышу голос отца:
  - Играю шесть пик!
  - Шесть треф!
  - Не, я пас!
  - Семь пик!
  - Я тоже пас!
  - Играй, Дахи!
  - Деда, деда! Я пи"сать хочу! - канючит Лина, дергая того за свитер.
  - Игорек, мы в твою комнату сходим, хорошо? - спрашивает дед. Игорек, не отвлекаясь от игры, делает неопределённый жест рукой. Это, наверное, обозначает согласие. Дед так и понял, и ушёл наверх.
  Голос Михаила:
  - Ну может по полсотни капель?
  - Я за!
  - И я тоже! - отвечают отец и Аэгих.
  - Разливай, Мишка, и отцу не забудь!
  - Дахи, рюмки доставай!
  Слышно, как брякнула дверь холодильника. И довольный голос Аэгиха:
  - О, коньячок! Опять контрабанда?
  - Какая контрабанда! Инсинуации! Всё честно, мне один из наших с рудовоза привозит! Они на Землю иридиевый концентрат таскают, вот он там и тарится в обмен на шкурки.
  - Эх! Жаль, в Иерархию никто не летает! - говорит отец. - А то заказал бы "Кризе". Шкурок у меня много.
  - Забористая штука, только сладкая очень! Мне понравилась, когда ты меня угощал в тот раз, на Цитадели. Хотя, может договориться с нашими, кто на Бекенштейн летает. Вот уж в этой клоаке любую выпивку достать можно! Тамошние уголовные боссы не любят себя ограничивать! А "Кризе" - это напиток статусный. Покалякаю-ка я со знакомыми в Гагарине, глядишь, и договорюсь с кем. Ещё по одной? - спросил Михаил.
  - Давай!
  - Согласен.
  - Где дед?!
  - Ну, видать, "пописать" оказалось "не только пописать"! Так что ждём.
  В головизоре всё тот же напыщенный жлоб, о чём он так долго может говорить? Ладно, беру датапад и снова пытаюсь запомнить историю. Пошёл рекламный блок - как всегда, громче, чем сама передача, опять средства для похудения, шампуни от всего на свете, тряпки, духи и прочая ну очень нужная дребедень! Они нас за дебилов, наверное, держат...
  
  - И снова доброе утро! С вами в студии Диана Аллерс и видный политолог и медиаэксперт Джереми Эпштейн, мы продолжаем утреннее шоу "С добрым утром, Цитадель!". Как я и обещала, у нас в гостях только что вернувшиеся из международной археологической экспедиции. Видные ксеноархеологи: это профессор кафедры ксеноархеологии Московского Государственного Университета - Марек Янкуловский, и доктор ксеноархеологии с Тессии - Лиара Т"Сони. Поприветствуем! - на экране появляются высокий моложавый и светловолосый человек, одетый в светло-зелёный уник, и молоденькая, очень красивая азари в точно таком же унике.
  Игорек встрепенулся и внимательно вгляделся в азари, на грани слышимости я уловил шёпот друга: - Так вот ты какая, Лиара Т"Сони, азари из моих снов!
  Друг окутался биотикой, и лежавший на спинке дивана пульт от головизора влетел ему в руку. Пополз вверх регулятор громкости, и все, оставив свои дела, стали смотреть шоу. Даже Басма оторвалась от книжки.
  Ведущая: - Уважаемые учёные, рады видеть вас у нас в студии, и ещё раз здравствуйте!
  Профессор: - Здравствуйте!
  Доктор: - Здравствуйте.
  Ведущая: - Как прошла экспедиция?
  Профессор: - В целом - очень удачно, мы нашли очень ценные образцы и довольно большой объём информации, хорошо слетали! Правда, доктор Т"Сони?
  Доктор: - Да-да, профессор. Совместная работа принесла много данных, которые, правда, надо ещё обработать... но кое-какие выводы уже можно обнародовать.
  Эксперт: - Господа учёные, вы можете, наконец, дать ответ? Куда и почему исчезли протеане?!
  Ведущая: - Да-да! Всех это необычайно интересует! У вас есть ответ?
  Профессор: - Однозначного пока нет! Но чем дальше мы исследуем проблему, тем всё отчетливее становится одна версия.
  Эксперт: - Какая версия, профессор?
  Профессор: - Протеане не исчезли, а были уничтожены!
  Ведущая: - Уничтожены?!
  Эксперт: - Пфф! Профессор! Что значит уничтожены? Кем? Кто мог уничтожить самую могущественную цивилизацию прошлого?! Это невозможно!
  Профессор: - Ну почему же? Вполне возможно!
  Доктор: - В некоторых восстановленных архивах мы находим упоминания о тех, кто их уничтожил - протеане называли их "Пожинающие" или "Пожинатели"!
  Гвалт и смешки в студии.
  Эксперт: - Профессор, протеане построили ретрансляторы и Цитадель! А они есть до сих пор и прекрасно работают, поскольку мы с вами - как раз на Цитадели. А вы говорите, что их уничтожили? Почему же не уничтожили эти объекты?
  Профессор: - Видите ли, э-э?..
  Эксперт: - Джереми Эпштейн, профессор!
  Профессор: - Так вот, Джереми, по последним данным исследований - Цитадель и ретрансляторы гораздо древнее, чем остальные из найденных протеанских артефактов!
  Эксперт: - И насколько древнее?!
  Профессор: - Тут, скорее, уместен термин "во сколько раз" древнее! И можно говорить о нескольких десятках раз! Мы с уверенностью можем говорить, что Цитадель и ретрансляторы существуют миллионы лет!
  Эксперт: - Но, профессор! Ваши заявления полностью противоречат официальным выводам! Ведущие учёные Республики и Союза установили, что Цитадель и ретрансляторы построили протеане.
  Доктор: - Ну, во-первых, не установили, а предположили! Это несколько разные вещи! И история знает немало примеров, как со временем теории менялись на свою полную противоположность. И, во-вторых, мы оперируем данными последних экспериментов по сканированию - как Цитадели, так и ретрансляторов. А эти данные говорят, что этим объектам несколько миллионов лет!
  Ведущая: - Доктор Т"Сони, а сколько вам лет?
  Доктор: - Мне 84 года, но какое это имеет...
  Эксперт: - Но постойте! Вы же, по меркам азари, ещё даже несовершеннолетняя! И вы пытаетесь нам сказать, что все учёные ошибаются, а вы сами, по сути, ещё ребёнок, говорите истину?
  Доктор: - Я не претендую на истину, я лишь говорю про данные исследований! И я занимаюсь исследованиями протеан уже почти тридцать лет!
  Профессор: - Вот именно! И я, в свою очередь, хочу сказать, что доктор Т"Сони - великолепный специалист и замечательный учёный! Я очень доволен работой с ней!
  Ведущая: - А что это за "Пожинатели" такие, доктор Т"Сони? Вы можете сказать?
  Доктор: - Насколько нам удалось понять из восстановленных, обрывочных и неполных данных протеан, "Пожинатели" - это древняя раса машин. Очень древняя и очень могущественная.
  Эксперт: - Пффф! Машины? Это как геты, что ли? Ха-ха-ха! И мы должны поверить, что какой-то чокнутый русский в компании с малолеткой азари нашли причину исчезновения протеан! Да всё, что вы тут нам сказали - это полная чушь!
  Профессор: - Молодой человек, кто дал вам право оскорблять меня и, тем более, доктора Т"Сони?! Вы сами, вообще, кто такой?!
  Эксперт: - Я политолог и медиаэксперт!
  Профессор: - А медиаэксперт - это, простите, эксперт в чём?
  Эксперт: - Э-э-э... Профессор?
  Профессор: - То есть, какой-то надутый еврей, который сам не знает, в чём он эксперт, будет мне, потомственному шляхтичу, учёному с мировым именем, автору более сотни научных работ - работ, признанных, между прочим, всеми расами Цитадели, и моему ассистенту, весьма достойному учёному из расы азари, говорить, что мы - чокнутые и несём чушь?! О чём и с кем вообще здесь можно разговаривать?!
  Эксперт: - Профессор, да вы - антисемит, даже, не побоюсь этого слова, фашист!
  Профессор: - Да как вы смеете!
  В студии поднимается гвалт, зрители в зале свистят и улюлюкают, прокатываются взрывы хохота, ведущая бегает и пытается всех успокоить. Камера выхватывает доктора Т"Сони - юная азари сидит с полными слёз глазами и комкает в руках платок. Профессор и политолог ожесточённо ругаются на заднем плане.
  Ведущая: - Господа! Господа! Прошу вас, успокойтесь! Ну что вы, как дети, в самом деле?!
  Профессор: - Когда я, по вашей очень настойчивой просьбе, мисс Аллерс, принял приглашение на ваше шоу, то не догадывался, что вы додумаетесь пригласить в качестве эксперта недоучившегося журналюгу с интеллектом гамадрила! Который, вместо нормальных аргументов, может лишь оскорблять своих оппонентов! Мне очень жаль, но нам с доктором Т"Сони больше нечего делать на вашем шоу! Честь имею! Идёмте, Лиара, нам здесь не место.
  И, взяв азари за руку, археолог, под свист и смех, быстрым шагом уходит из студии.
  
  Внезапно головизор гаснет. Все смотрят на Игорька, у которого в руках пульт.
  - Игорь? А зачем ты выключил? - спросила Бина.
  Маленький друг сидит весь какой-то поникший, с потухшим взором.
  - Там больше не на что смотреть. И играть мне что-то больше не хочется, пойду к себе. Простите меня...
  Встав и зябко поёжившись, Игорь, обойдя стоящего в проходе деда, уходит наверх.
  - Что это с ним? - спрашивает дед.
  - Странно! Вроде всё нормально было, потом это шоу с археологами... "Пожинатели" эти! Чего такого сказали эти археологи, что она так странно отреагировала?.. - тихо говорит Бина.
  - Кто поймёт Провидца? Такое ощущение, что он что-то знает! Знает, и молча хранит это знание, - подхватила Рэтнейт.
  - Эти его сны!.. - слышится от Даян.
  - А что - сны? - спрашивает бабушка.
  - Я поговорю с ним, - говорит дед.
  - Нет, деда! - останавливаю я его. - Лучше я.
  - Пусть Ази это сделает, он ему доверяет больше всех, - говорит деду Денис.
  
  Поднимаюсь наверх, нажимаю на голограмму открывания двери комнаты друга. Он сидит на ковре у окна, как сам говорит, "по-турецки". Подхожу и сажусь за спиной, обнимаю его. Он прижимается ко мне и тихим голосом начинает говорить.
  - Они не слышат, Ази! Не хотят слышать ничего, что не укладывается в их привычную картину мира! Как страусы - сунули голову в песок, и думают, что опасности нет! Но она есть! Слышишь, друг, они придут и падут нам на головы, как карающий меч. Холодные и безжалостные лаборанты в чёрной броне, а мы - как плесень в пробирках! Придут и смоют нас, как смыли протеан, инусаннон и многих-многих до них... А политики до самого последнего момента будут твердить, что такие, как Лиара и профессор Янкуловский, раздувают панику и говорят чушь! Как же, видные учёные ещё тысячи лет назад доказали, что вот так - и никак иначе! Даже когда увидят всё собственными глазами, будут твердить, что этого не может быть, потому что не может быть никогда! И триллионы поплатятся за их глупость и слепость. Триллионы, ты слышишь, Ази?! Во всей нашей галактике не останется безопасного места, ни для одной из рас.
  - Кто они, Игорь? О ком ты говоришь?
  - Они - истинные хозяева этой галактики, именно они построили Цитадель и ретрансляторы, они создали нашу цивилизацию, создали в рамках, нужных им! Они знают о нас всё... просто всё! И, когда придёт время, они же нас и уничтожат! Я не знаю их самоназвания, протеане называли их Жнецы.
  - Зачем они это делают?
  - Не знаю! Никто, кроме них самих, не ответит на этот вопрос. Зачем? Зачем заботливо растить цивилизации, пестовать, возвышать... а затем безжалостно их уничтожать?!
  - Когда? Когда всё начнётся? Ты ведь знаешь, Игорь?
  - Через двадцать с небольшим лет, и я - ключ к нашей победе или поражению, я или Ванька. Только мы двое можем решить общую судьбу.
  - Вы?
  - Ази, если я погибну - будь рядом с Иваном, когда всё начнётся! Ты поймёшь, когда события пойдут к страшному финалу, поймёшь! Отпусти меня ненадолго.
  Он встал, отошел к столу, выдвинул ящик и, покопавшись в нём, достал лист пайперола. Подошел и сел передо мной, я снова его обнял.
  - Смотри! Если ты увидишь сообщения об огромном корабле, который выглядит вот так... - даёт мне лист с нарисованным на нём странным листовидным объектом, с торчащими в стороны из нижней части шестью толстыми лапами. Этот странный корабль (при внимательном взгляде стало видно, что объект искусственный) был чёрного цвета. - Так вот! Если ты увидишь сообщения о появлении подобного корабля, знай - до полномасштабного вторжения осталось три года, или чуть меньше, может, чуть больше, но ненамного. Хорошо, Ази?
  - Хорошо, Игорь! А с чего ты взял, что погибнешь? Откуда такие страшные мысли?
  - Мне страшно, Ази! Очень, очень страшно! На нас неотвратимо надвигается самая ужасная война в истории галактики! Она будет настолько чудовищной, что мы даже не можем себе представить! И всякое может случиться, галактика - опасное место...
  - Но, может, стоит рассказать взрослым?
  - И что мы им скажем, Ази? Что я вижу кошмары, в которых неизвестная раса машин уничтожает всех разумных в галактике?! Они не поверили учёным! Ты видел? Учёным! Освистали и осмеяли их. А меня просто закатают в дурдом и будут кормить таблетками, как сумасшедшего.
  - А родители?
  - А что родители? Я не хочу на них это вешать - пусть живут в счастливом неведении. Ты просто представь, каково это - знать, что твои дети обречены на войну с врагом, которого почти невозможно победить? На войну, в которой они, скорее всего, все погибнут?!
  - А я смогу это в себе носить?
  - Прости меня, но я просто не могу больше это тащить в одиночку! И ты - единственный, кому я могу это рассказать! Ты поверишь мне и никогда никому не расскажешь о том, что узнал. Ты, тот, который любит и доверяет мне! Доверяет даже больше, чем всем остальным! И любит тоже сильнее всех остальных...
  - Но... чем я смогу помочь тебе?
  - Не знаю... но в некоторых моих снах я вижу тебя - ты рядом со мной, там, в пылающей галактике. Среди боли и смерти, в царстве отчаянья... я вижу рядом тебя! Мой друг, мой Ази...
  
  Глава 9. Как надо проводить спасательные операции.
  
  Игорь (Мендуар, июнь 2361 год)
  
  Мы, всем классом, идём в поход, в дикую часть колонии. Толпа малолеток, разбавленная ребятами постарше, с дедом, воспитательницей и нашей классной до конца средней школы - Сайомхой Ваис. За плечами компактный, но довольно тяжелый рюкзак со спальником и продуктами, трёхлитровой флягой с водой, солью и специями; на поясе, в магнитном захвате и пластиковом пенале, мой богомол-Б. Мой любимый "Коготь" на бедре, и браслет коммуникатора на правой руке. На мне короткие бриджи и майка, ветровка свёрнута и пристёгнута к рюкзаку, на голове бейсболка, чтобы не напекало так сильно, а на ногах моя гордость - мощные, с металлическими вставками, ботинки из свиной кожи, на толстой рифлёной подошве. Мы планируем провести в предгорьях неделю или чуть больше. Как объяснил дед, идем на натурную подготовку, чтобы познакомить нас с выживанием в дикой природе: что можно есть и пить, как правильно охотится и ловить рыбу, какие растения и для чего можно использовать.
  - Я подготовлю вас, а вы - всех остальных, и так будете передавать эту эстафету младшим!
  - Так точно! - гаркнули мы дружно.
  
  Солнце жарит вовсю, хотя ещё раннее утро, по тропе стелется пыль и садится на ботинки. Эхо шагов, отражаясь от скал справа от нас, мечется и улетает в каньон реки. Река Гремучка рокочет метрах в тридцати внизу, среди россыпей камней и обломков скал. Она обжигающе холодна, ведь берет свое начало из ледников вулканических гор.
  - Хоть бы стишок кто рассказал или считалку - для упрощения ходьбы, - слышу я чей-то голос сзади, кажется, Насара.
  - Вы хотите стишок?
  - Давай, Шепард! - слышится голос из начала колонны.
  - Тогда слушайте!
  
  We're foot-slog-slog-slog-sloggin' over Africa
  Foot-foot-foot-foot-sloggin' over Africa
  (Boots-boots-boots-boots-movin' up and down again!)
  There's no discharge in the war!
  
  Народ подтянулся, пошёл бодрее. И я продолжаю...
  
  Seven-six-eleven-five-nine-an'-twenty mile to-day
  Four-eleven-seventeen-thirty-two the day before
  (Boots-boots-boots-boots-movin' up and down again!)
  There's no discharge in the war!
  
  На лицах задумчивость и решимость. Колонна идет в ногу. Я скандировал дальше, и мои слова разносились над колонной, эхом отражаясь от скал.
  
  Don't-don't-don't-don't-look at what's in front of you.
  (Boots-boots-boots-boots-movin' up an' down again);
  Men-men-men-men-men go mad with watchin' em,
  An' there's no discharge in the war!
  
  Try-try-try-try-to think o' something different
  Oh-my-God-keep-me from goin' lunatic!
  (Boots-boots-boots-boots-movin' up an' down again!)
  There's no discharge in the war!
  
  Count-count-count-count-the bullets in the bandoliers.
  If-your-eyes-drop-they will get atop o' you!
  (Boots-boots-boots-boots-movin' up and down again)
  There's no discharge in the war!
  
  Все вошли в ритм и шагали под стих.
  
  We-can-stick-out-'unger, thirst, an' weariness,
  But-not-not-not-not the chronic sight of 'em
  Boot-boots-boots-boots-movin' up an' down again,
  An' there's no discharge in the war!
  
  'Taint-so-bad-by-day because o' company,
  But night-brings-long-strings-o' forty thousand million
  Boots-boots-boots-boots-movin' up an' down again.
  There's no discharge in the war!
  
  I-'ave-marched-six-weeks in 'Ell an' certify
  It-is-not-fire-devils, dark, or anything,
  But boots-boots-boots-boots-movin' up an' down again,
  An' there's no discharge in the war!
  
  - Какой мощный стих! - слышится громкий голос из начала колонны. - Чей он, Шепард?
  - Хартман, это ты что-ли? - кричу в ответ.
  - Так точно, Алекс Хартман! - слышу в ответ.
  - Это стих Редьярда Киплинга, темнота! Называется "Пыль"!
  По строю загуляли смешки, народ приободрился.
  - Сама такая, Шепард! Спасибо, почитаю потом! - кричит Алекс.
  - Игорь! Есть что веселее? - звонко кричит из конца колонны Азанти.
  - Хотите веселее?
  - Да-а-а! - кричит хором вся колонна.
  - Давай, жги, Шепард! - кричит из начала Хартман. Ему вторит громкий смех по колонне. И я начинаю!
  
  Если долго-долго-долго,
  Если долго по тропинке,
  Если долго по дорожке,
  Топать, ехать и бежать,
  То, пожалуй, то, конечно,
  То, наверно-верно-верно,
  То, возможно-можно-можно,
  Можно в Африку прийти!
  
  А-а, в Африке реки вот такой ширины!
  А-а, в Африке горы вот такой вышины!
  А-а, крокодилы, бегемоты,
  А-а, обезьяны, кашалоты,
  А-а, и зеленый попугай,
  А-а, и зеленый попугай!
  
  На лицах заблестели улыбки, и я продолжил...
  
  Если только-только-только,
  Если только на дорожке,
  Если только на тропинке,
  Встречу я кого-нибудь!
  То, тому, кого я встречу,
  Даже зверю, верю-верю,
  Не забуду-буду-буду,
  Буду "здрасьте" говорить!
  
  Припев подхватили почти все, и по предгорьям полетело звонкими детскими голосами.
  
  А-а, здравствуйте, реки вот такой ширины!
  А-а, здравствуйте, горы вот такой вышины!
  А-а, крокодилы, бегемоты,
  А-а, обезьяны, кашалоты,
  А-а, и зеленый попугай,
  А-а, и зеленый попугай!
  
  Народ развеселился, послышался смех. И я пою последний куплет.
  
  Но, конечно-но, конечно,
  Если ты такой ленивый,
  Если ты такой пугливый,
  Сиди дома, не гуляй!
  Ни к чему тебе дороги,
  Косогоры-горы-горы,
  Буераки, реки, раки,
  Руки, ноги береги!
  
  Уже вся компания, во всё горло, включая взрослых и деда, подхватила.
  
  А-а, зачем тебе море вот такой ширины?
  А-а, зачем тебе небо вот такой вышины?
  А-а, крокодилы, бегемоты,
  А-а, обезьяны, кашалоты,
  А-а, и зеленый попугай,
  А-а, и зеленый попугай?
  
  - О-о-о-о! Шепард! Вот это песня! Чья она? - снова голос Хартмана из начала колонны.
  - Из одного старого фильма! Очень старого, ещё в двадцатом веке снятого! "Про Красную Шапочку" называется! Слышишь, Саня? - Интересно а здесь его сняли? Хотя Miracle of sound и Within temptation же я нашел? Нашел.
  - Понял, слышу! Спасибо, Игорь!
  - А давайте снова её споем? - кричит Азанти из конца.
  - Да-а-а, давайте! - подхватывают остальные.
  - Народ, поём хором! Стихи запомнили? - кричит кто-то из взрослых парней.
  - Что там помнить? - смеясь, прокомментировал кто-то сзади.
  - Игорь, запевай!
  
  Мы спели ещё раз, потом ещё... А потом был привал, на котором мы готовили еду на портативном нагревателе, варили чай и просто отдыхали. Ближе к вечеру вышли к перевалу. Здесь Гремучка прогрызла в скалах каньон, и над ним, на другую сторону реки, был перекинут канатный мостик - натянутые друг над другом два каната из синтетического волокна. Медленно, по очереди, перешли на другую сторону реки и пошли в обратную сторону. Там тропа через пару километров изгибалась и подымалась от реки на плоскогорье, заросшее лесом.
  - На нём и остановимся, - сказал нам дед.
  
  Спустя две недели
  
  Над лагерем висят луны, заливая всё вокруг нереальным жёлто-синим светом - лица разумных при этом имеют удивительно страшный цвет! Но цвет пугает, наверное, только меня, в чьей памяти хранятся ужастики про зомби, местное население таким творчеством не избаловано. Счастливчики!
  На поляне лагеря горят костры, готовится поздний ужин, слышится смех, бренчанье гитары, кто-то из старших тихо поёт, и ему подпевают сидящие рядом. По периметру поляна окружена колючими кустами - их специально в прошлом году посадили "партизаны" из взрослых, оборудовав этакий летний лагерь. В небольшом проходе, спиной к огням, сидят караульные с гадюками на коленях и смотрят во тьму. Пару дней назад такие же караульные пристрелили пришедшего на шум назуми. Его отскобленная и обработанная шкура теперь висит на растяжках и почти высохла. Кому-то нести её домой. Хотя, как говорится - своя ноша не тянет.
  Доносятся вкусные запахи: пахнет специями, жареным на углях мясом, кашей и травяным чаем. Под лёгкими тростниковыми навесами горят экраны датападов - народ читает или пишет конспекты, идет оживлённый обмен мнениями.
  За две недели все загорели, лица обветрились, волосы, у кого есть, выгорели, и вся толпа стала блондинами или шатенами, хотя брюнетов и не было ни одного. Светлокожий Насар стал цвета кофе с молоком, причём молока там самая малость, только ярко-синие глаза и белоснежная улыбка горели на лице. Азанти стала темно-оранжевой. Я тоже загорел, и волосы, выгорев на солнце, стали медно-красными.
  Сижу на бревне, заменяющем здесь лавку, и чищу свой богомол. Века прошли, а пыль - по-прежнему главный враг оружия. Ультразвуковой очиститель в мультитуле тихо гудит, вызывая недовольные гримасы у турианцев, но деваться некуда, терпят. Для них гораздо неприятнее чистить самим, хотя тут без вариантов - хозяин сам чистит свое оружие!
  В моём рюкзаке лежит десяток шкурок мукликов. Когда вернёмся - попрошу отца продать через знакомых на Земле и купить мне инженерный инструметрон. Такой навороченный, как у отца, стоит очень дорого, но мне хватит попроще - закажу такой, как у техников корпорации. Кстати, у гражданских моделей нет омни-клинка, то есть, совсем нет, и за самостоятельную установку срок - 10 лет каторги! Когда я деда спросил, почему такой большой срок - он мне ответил, что раны от омни-клинка, как правило, смертельны, а гражданскому человеку оружие для убийства ни к чему. Если ты такое носишь - то у тебя есть злой умысел! Гражданскому для его дел хватит и ножа, который можно носить совершенно свободно. Говорят японцы даже свои мечи носят открыто. Как и турианцы.
  Вдруг от караульных раздаётся звонкий голос:
  - Стой, кто идёт?
  Из леса недовольный мужской голос, слышно, что говорит турианец: - Да стою, стою! Вот ведь нервные!
  - Назовите себя! - летит от караульных.
  - Партизаны, из рейда идём. К лагерю вышли, а он занят. Вы сами-то кто будете? - затараторили из темноты. Саларианец! Только они так быстро говорят.
  - Мы тоже, как бы, партизанытолько маленькие. Добро пожаловать!
  Из темноты цепочкой выходят взрослые: первым идёт высокий темнокожий турианец с ярко-белой, прямо светящейся татуировкой на лице, за ним двое саларианцев - один с ярко-оранжевой, другой с салатового цвета кожей. За ними - трое людей самой обычной внешности, светлокожие европеоиды, и замыкает колонну фиолетовая азари. Взрослые имеют уставший вид, идут тяжело, люди и азари покрыты разводами от пота и пыли, в руках карабины, у саларианцев лёгкие, чуть большая модель, чем у меня, а у всех остальных - старый добрый "богомол Б".
  Из темноты вышел дед и спокойным, уверенным голосом предложил гостям представиться.
  Турианец подтянулся, за ним приняли бодрый вид все остальные:
  - Господин адмирал флота в отставке! Группа старшего пилота транспортного отдела корпорации Ринариса следует по маршруту. Цель задания: выход из дикой части колонии в район города Леонов, без использования электронных средств позиционирования. Личный состав группы здоров и травм не имеет, идём с опережением графика.
  После он перечислил членов группы, и дед со всеми поздоровался лично.
  - Молодец, шеф-пилот! Располагайтесь, сейчас мы вас покормим.
  А ничего так папка у нашей Басмы - симпатичный мужчина! И товарищи его уважают, это видно.
  
  - Отряд! Общее построение! - крикнула Сайомха.
  Мы все дружно сбежались в центр лагеря и построились.
  Дед вышел из темноты и встал перед нами, сложив руки за спиной в классической английской стойке "вольно".
  - Дети! Вот и заканчивается наш выход. Мы с вами вместе прожили эти две недели в дикой природе, почти на подножном корму. Вы научились жить без благ цивилизации, и теперь знаете, что обученный разумный может выжить почти везде. Вы научились охотиться и рыбачить, находить съедобные растения, ориентироваться на местности, и я надеюсь, что вы всегда сможете найти правильную дорогу! Молодцы! Завтра подъём с рассветом, сворачиваем лагерь и выходим, так что соберите вещи заранее, лучше - прямо сейчас. Взрослые составят нам компанию. У меня всё, разойдись!
  Детвора бросилась собираться, укладывать вещи и готовиться ко сну. Потихоньку все угомонились, поужинали и улеглись, только слышно было, как переговариваются взрослые у костра, да тихо бряцает посуда. Все спят, как убитые, вповалку, в спальниках под навесами.
  
  Рассветает, но солнце ещё не взошло. Мы строимся в колонну, позади лёгкий завтрак и окончательные сборы. После нас в лагере остаётся оборудованная кухня под навесом и тростниковые навесы для сна. Если они не пригодятся, то через год это будет просто куча трухи. Спальник свёрнут и убран в рюкзак, с ним рядом спальник Азанти, там же шкурки, фляга с водой и два альбома - Азанти и мой, но последний тоже наполовину изрисованный подругой. В её же рюкзаке только толстенные альбомы, и их там пять штук!
  - Отряд! Пошли! - слышится из начала колонны голос деда, и мы двинулись.
  Вот и переправа - два троса из синтетики, натянутые над каньоном реки, в десяти метрах внизу бурлит Гремучка, над рекой висит мелкая водяная взвесь, создающая радуги. Все столпились на берегу и потихоньку, один за другим, перебираются на другой берегод Дождавшись своей очереди, перехожу и я. Уже почти все перешли, остался лишь Ферон и один из взрослых - саларианец. Ферон медленно переходит по мостику, тросы при этом странно скрипят, как скрипит сминаемый пластик. Но волокно тросов гибкое и не может так скрипеть... Меня отвлекает Насар, и я пропускаю момент, когда трос лопнул - услышалтолько щелчок и, обернувшись, вижу, как Ферон падает, уцепившись за обрывок троса. Общий вздох, и все бросились к обрыву.
  - Ферон! Ферон! Ты меня слышишь? - кричит Сайомха.
  - Да, слышу!
  - Я его вижу! - кричит с того берега саларианец. - Он держится за обрывок троса и лежит на камне над рекой!
  Дед скидывает рюкзак, подвес с карабином, куртку и начинает примеряться к нижнему тросу.
  - Стойте! - кричит саларианец. - Нижний трос тоже повреждён! Он может порваться от веса взрослого и ребёнка одновременно!
  Дед остановился, а я отчётливо понял, что Ферон не сможет долго висеть на тросе, и стоит ему сорваться... Дреллы тяжелее людей, их мышечная и костная ткань плотнее, и в холодной воде он просто утонет. Даже если ему повезет, то купание в ледяной воде закончится для одноклассника синдромом Капраля, а это - та же смерть, только растянутая на несколько лет.
  Я подхожу к краю обрыва и цепляюсь страховочным тросом к ближайшему валуну. Сажусь, на край и запустив боевой режим создаю заклинание телекинеза. Наметил объектом воздействия Ферона и повернувшись установил точку выхода.
  Только бы все сработало. Я давно с воздухом не работал все больше с водными чарами. Запуск. У меня от напряжения из носа хлещет кровь, а Ферона подбрасывает в воздух И он тяжело падает рядом со мной. Я откидываюсь на землю и отключаю боевой режим. Ох как мне херово-то... Все заволакивает тьма.
  
  Дахи Танир (городской госпиталь, год Леонов).
  
  День еще только занимает место уходящего летнего утра, но на улице уже жара - даже по моим, турианским, меркам! Каково же людям, а тем более азари - не хочу даже думать. Шумит климатическая установка, за соседним столом щёлкает клавишами Рэтнейт - пишет работу по сравнительной травматологии разных рас. Я, хоть и считаюсь соавтором, но всю "бумажную" работу бессовестно свалил на неё. Ещё с флота у меня аллергия на "бумажные" дела, там-то не увильнёшь, раз положено, значит - сиди и пиши. Эту бумажную волокиту у людей переняли, нашим штабным, как говорят, очень понравилась то, что на любое движение есть "бумажка". Вот и пишет сейчас весь флот цидули на каждый чих, и даже "спектров" сейчас заставляют отчёты писать... докатились! Сижу читаю новую статью по выгоранию у биотиков людей.
  
  Пульт замигал жёлтой голограммой - тревога, несчастный случай с пострадавшим! Включаю связь: - Медслужба на связи, парамедик Танир! Что у вас случилось?
  - Это Сайомха! Дахи, у нас оборвался трос на переправе, и один из детей сильно ударился о камень, сейчас его вытащат, и нужна будет ваша помощь.
  - Понял, вылетаем.
  
  В интеркоме слышны разговоры, чьи-то детские голоса. В голове мысль: "Как может лопнуть двенадцатимиллиметровый полимерный трос? Им же челнок поднять можно!" Вспоминается утренний разговор с Насаром, который восторженным, но с нотками грусти, голосом сказал, что они идут домой. При этом на заднем плане детские голоса громко хором пели: "В Африке горы вот такой вышины". Эта незатейливая песенка уже разошлась по колонии и стала невероятно популярной среди любителей пеших походов. Из интеркома слышится глухой удар и полный ужаса детский крик: - Игорь!
  За ним кричит Сайомха: - Дахи, Игорь вытащил телекинезом Ферона на обрыв, а сам отрубился. Я боюсь он выгорел.
  Внутри холодный ком страха, вскакиваю, стул улетает в угол, вижу напротив широко открытые глаза Рэтнейт. Рука сама хлопает по голограмме красной тревоги. В громкоговорителе голос нашего пилота Вадика Добрякова: - Какую машину готовить, Дахи?
  - Спасателя готовь! - уже на бегу кричу я. Коридоры, коридоры, рядом бежит Рэтнейт. Духи, как же медленно открываются двери! Вбегаем в ангар, летун-спасатель уже висит в воздухе. Запрыгиваем.
  - Куда? - голос Вадика.
  - К подвесной переправе на Гремучке. Быстрей, Вадик, на максимальной!
  Вот показалась переправа, около неё толпа детей вперемешку со взрослыми. Вижу адмирала, он машет мне рукой. Снижаемся.
  На обрыве лежат два тела. Одно дрела изломанное. Видно, что сломана рука и правая нога рядом со стопой. Рядом в небольшой лужице крови лежит уже раздетый Игорь. Ему колят панацелин, но все бесполезно в таких случаях только регенератором вытаскивать. Ретнейт кидается с аптечкой к Ферону. И начинает колдовать. Я же хватаю раздетого Игоря и тащу в летун там установлен один регенератор на всякий случай.
  Игорь (Городской госпиталь, год Леонов, два дня спустя).
  
  Я стою на краю пропасти. Вокруг, насколько хватает взгляда, раскинулась ледяная пустыня. Лед, странного, голубовато-жёлтого цвета, был везде! У меня - не менее странный костюм... хотя, это скорее броня, судя по перчатке, которую я разглядел сквозь визор шлема. Левая рука висит плетью, и я её почти не чувствую, даже пошевелить толком не могу. За спиной, на льду, лежит корабль - он покорёжен и изломан, корпус лопнул посредине, и корабль сложился почти пополам. Вижу торчащие шпангоуты корпуса, висят пучки проводов, торчат лопнувшие трубопроводы. Видны помещения палуб. Наружная часть корпуса, странного, антрацитово-чёрного цвета, сейчас покрыта плавлеными ранами, кое-где толстенная на вид обшивка проплавлена насквозь. Я разворачиваюсь и бреду к обломкам корабля. Среди всякого мусора и перекрученных железяк стоит восьмиколёсный БТР, два передних колеса с моей стороны срезаны, как бритвой - видно торчащие элементы подвески с блестящим срезом. Подхожу к БТРу и нажимаю на светящийся зелёным светом небольшой кружок на броне. Кусок брони отходит и открывается, за ним видна плёнка силового поля. Я оборачиваюсь и снова оглядываю панораму ледяного мира, он страшно тих, и приходит понимание, что я здесь - один, совсем один!..
  
  Сначала пришла боль, она, казалось, была везде, болело всё: руки, ноги, тело, огнём жгло кожу. Гулким барабаном боль пульсировала в голове. Похоже у меня из-за стресса началась перестройка тела.
  Ночью меня разбудил детский голос:
  - О Амонкира, наставница охотников! Помоги ему найти дорогу в наш мир! Верни ему силы и здоровье! Помоги ему, прошу тебя, о Амонкира!
  Открываю глаза и рядом с койкой вижу макушку Ферона - он, сложив руки и склонившись, сидит на стуле и шепчет молитвы.
  - Не знал, что ты такой верующий, Ферон.
  Парень вздрогнул и поднял на меня глаза. В тусклом свете ночника они выглядели удивительно - фиолетовая радужка на антрацитово-чёрном белке, слегка светящийся светлый зрачок. В его чувствах - радость и облегчение.
  - Она услышала мои молитвы! - сказал Ферон и улыбнулся.
  - Не знаю, как Амонкира, но я тебя точно услышал! - говорю с улыбкой. - Как сам?
  - Всё в порядке - колени уже зажили, и синяки почти сошли. Даже кость в руке уже срослась, правда на ноге еще фиксатор. А ты как?
  - Ну, как видишь, уже гораздо лучше! Голова правда трещит.
  - Я твой должник, Игорь, и когда-нибудь верну этот долг!
  - Я знаю, вернёшь! Хоть это и не обязательно, - и понимаю, что вернёт. Не знаю, когда и где - но это случится точно. Вот, блин! И имя у него знакомое. Неужели он тот самый Ферон с которым Лиара потащила тело Шепард в Цербер?
  Ферон встаёт, идёт к двери и, открыв её, оборачивается:
  - Меня послезавтра выписывают. А ты выздоравливай скорее - мы тебя все ждём, весь класс!
  
  На следующий день мне уже совсем полегчало, и я попытался сесть в койке, но куча проводов не позволила. Стоящая около кровати стойка с приборами истерично запиликала, и в палату залетели Рэтнейт вместе с Дахи. Увидели меня - полусидящего, опутанного проводами и облегчённо вздохнули. Подошли, стали снимать датчики, отключили все, выдернули иглу с трубкой из вены и откатили стойку.
  - Как себя чувствуешь? - спросила Рэтнейт.
  - Есть хочу. Нет, не так... я хочу ЕСТЬ! Даже назуми бы сейчас съел! - шучу я. Хотя желудок просто сводит от голода. Я после магии всегда жрать хочу.
  - Ха-ха-ха! Ну, тогда сейчас принесу! - говорит папка и уходит из палаты.
  - док, может снимете с меня памперс наконец.
  Рэтнейт отошла к шкафу и достала оттуда бельё и пижаму, вернулась.
  - Давай одеваться? Туалет кстати за правой дверью.
  Оделась с помощью Рэтнейт, больничная пижама тут толстая и мягкая - удобная штука. И с её помощью проковылял в туалет. Потом обратно за небольшой столик. Вернулся Дахи с судками, поставил их на столик и открыл крышку - от запаха я чуть слюной не захлебнулся. Смел всё и, осоловев, откинулся на спинку стула. На меня, подперев головы руками, с улыбкой смотрели оба наших доктора.
  - Да, тебе действительно лучше! Такой аппетит, что мне тоже аж есть захотелось, - сказала Рэтнейт.
  - да уж, мы боялись что ты окончательно выгорел. Такая нагрузка на нервную систему в детском возрасте.
  - Ещё пожелания есть? - спросил Дахи.
  - Доктор, а можно мне в больничный парк, на лавочку?
  - Да не вопрос! - сходил, достал из того же шкафа больничную обувь.
  Я надел эти тапочки и пошел к выходу из палаты, но через несколько метров ноги стали заплетаться, и я остановился, ухватившись за шкаф.
  - Не спеши, торопыга! Давай, я тебя понесу, - сказал Дахи и взял меня на руки, так мы в парк и ушли. А Рэтнейт осталась дежурить, ну да покалеченный мной Ферон, в госпитале.
  Сидим на лавочке в больничном парке, и я вижу, как в него заходит большая компания разумных - вся моя семья. Таниры и Шепарды со старшими Хакетами с ними, лучшая подруга и Бина под руку с Басмой. Мелкие видят меня рядом с доком и, издав вопль апачей, всей толпой бегут к нам.
  Меня затискали до состояния плюшевого медведя, облили слезами, пожурили, похвалили, я узнал о себе ещё немного нового в самых разных выражениях... И, когда я совсем обессилел от общения, доктор Дахи, кое-как утихомирив шумную толпу моей родни, увёл их к выходу, сказав, что мне положен покой. Остался только дед. Я подсел к нему, обнял и прижался - от него тянуло любовью и нежностью.
  - Прости меня!
  - За что? - удивился он.
  - За то, что я тебя так напугал! Вон, морщинки новые у глаз появились, и борода стала совсем седая.
  - Это да, напугала ты меня знатно! И ведь сделали все правильно.
  - Поторопились! У партизан была верёвка, надо было подстраховаться. И залезть на трос, я бы Ферона на камень вытянул. Но я испугался что нас двоих поврежденный трос не выдержит. Безопаснее было магией вытащить.
  Вернулся Дахи, сел рядом.
  - Вы тут посидите ещё с полчасика, а потом, Артур, ты его принеси в палату, на обед, хорошо? А то сам он ходит ещё так себе. Я пойду - дежурить надо, вдруг опять случится что-то, - встаёт и уходит.
  - Деда!
  - М-м-м?
  - А отчего лопнул трос?
  - От птичьего дерьма, Игорь.
  - Это как? Он же полимерный!
  - А вот так. Дерьмо у местных птиц больно текучее и липкое, пропитало трос, он стал жесткий - и от перегибов просто сломался.
  - Охренеть!
  - Игорь!
  - Ой! Прости, деда!
  Глава 10.1 Тучи сгущаются.
  
  Игорь (Мендуар, июнь-июль 2366 год)
  
  Каникулы, каникулы... Как в прошлой жизни меня радовало это время, так сейчас всё увяло, радости нет совсем. В школе - движение, там товарищи и наставники, там новые знания и друзья с общими интересами. На каникулах тишина и пустота, только охота, рыбалка, пленэры с Азанти и альбомом, да изматывающие тренировки по утрам с дедом и единомышленниками.
  
  Пять лет прошло, как я совершил свой дурацкий подвиг на переправе.
  Сомневаюсь, что это можно записать в свои достижения, но я стал звездой школы. Тяжелая, изматывающая роль... Полгода вся школа почему-то считала нормальным подойти и спросить: "Слышь, Шепард, а как это - героем быть?". Успокоились только после того, как мне пришлось громко пообещать неприятности своим фанатам, а потом и нанести несколько безвредных, но болезненных ударов водяными сферами самым резвым.
  
  В тот год Денис улетел на Землю. В Жуковское кадетское училище. Тогда, летом, пришли экзаменационные тесты, и брат, в присутствии губернатора колонии, как гаранта честности сдачи, решил их все, причём - на отлично. Как ревела Бина, когда мы его провожали - вот тогда то и стало понятно, что она к Денису совсем неравнодушна, а азари, оказывается, умеют скрывать свои эмоции от эмпатов! Хотя я её особо эмпатией и не считывал. Я только при работе эмпатией пользуюсь когда психику пациенту восстанавливать надо. Вот ведь чем дальше, тем интереснее - синенькие дамочки-то очень не просты... И феромонами они пользоваться умеют, и лечат так что закачаешься.
  И вот, уже пять лет брат грызёт гранит флотской науки. Он скоро прилетит на каникулы. Курсант или нет - уже второй лейтенант Денис Шепард. Алексей последовал за ним на следующий год, так что оба моих старших брата - будущие офицеры ВКС Альянса. У Дениса впереди год боевой стажировки, и по её итогам он получит назначение. Хотя он, как второй по успеваемости на курсе, имеет все шансы по окончании училища получить погоны первого лейтенанта. Есть хорошие шансы, что к моменту вторжения вполне может и до контр-адмирала дослужится. Там, впереди, событий много - один Скиллианский блиц чего стоит. Дед сказал ему, чтоб просился на Пятый флот, это самый воюющий флот Альянса, а значит - там и опыт, и звания в первую очередь. Правда, и голову сложить можно запросто... Брат спросил - разве мнение курсанта при распределении учитывают? Дед ответил, что для первого десятка по успеваемости - учитывают. Хотя многие дуболомы просятся во Второй флот. Хороший разговор получился в прошлом году, дед тогда много интересного рассказал...
  - Вот кретины, эти, из Второго флота! - говорил он. - Кому нужны эти паркетные солдатики? Как же, флот обороны метрополии, лучшие корабли, лучшие экипажи... бла-бла-бла! Ага, сейчас!
  - Ты чего, Артур? - ответила бабуля. - Ты же сам был командующим этим флотом...
  - Да... и вспоминаю это время с содроганием - я два года убил, пытаясь из этого мяса сделать солдат, и так ничего и не добился! На флотских учениях они оказались не в состоянии противостоять даже Четвёртому флоту, Лив. Патрульники на фрегатах и корветах разнесли в пух и прах тяжёлые крейсера. Вынесли палубы носителям и ушли, не потеряв условно уничтоженными ни одного корабля. А если Второй флот столкнётся с кем-то посильнее батарианских пиратов? С теми же турианцами, например! Да Седьмой флот Иерархии пройдет наш Второй флот насквозь и не заметит!
  Денис сидел молча и, я чувствовал, был очень удивлен. Краса и гордость терранских ВКС на поверку оказалась полной туфтой... Тогда я вспомнил начало третьей игры - как Жнецы прошли сквозь флот обороны метрополии, как будто его нет. Короткий контакт - и только куча горящих обломков падает на Землю с орбиты.
  - Дед, а как насчёт погранцов? Восьмой и Девятый флоты Альянса имеют хорошие показатели, - спросил Алексей.
  - Хорошие-хорошие! Только вы там не приживётесь - с вашим отношением к ксеносам, а особенно с учётом дружбы с турианцами.
  - Но почему?
  - Пограничники - это те ещё ксенофобы. Кузница кадров для "Цербера". Фашисты чёртовы, не к ночи их поминать! Не вздумайте туда проситься, а то, чем чёрт не шутит, попадёте.
  - Ну, ведь они с батарианскими пиратами и прочей всякой галактической швалью дело имеют, - попытался заступиться за погранцов Денис.
  - А Пятый и Четвёртый флоты пространство полируют? Вы знаете, внуки мои, что пиратские кланы Терминуса уже почти на половину составляют люди? А сколько людей среди наёмников - того же Затмения? Уже чуть ли не треть! А как в Затмении проходит проверка на лояльность - это вообще притча во языцех!
  - Может, ты Пятый флот хвалишь, потому что сам там почти всю службу провёл? Да и дядя Стив там начштаба, и, вообще, его открыто русским называют, а мы как раз - русские!
  - Может, и поэтому... а может, потому, что такого бардака, как на Втором, больше нигде не видел, даже в самой большой вольнице - Первом флоте. И то, по сравнению со Вторым - образцовый порядок. Хотя флоту дальней разведки и скрытых операций, с долгим отрывом от баз - без вольницы никак. С ума от уставщины сойдёшь, если по полгода в консервной банке бок-о-бок. Ты вот, Лешка, там вполне к месту будешь, с твоим авантюрным характером - так что можешь и туда попроситься, только не к погранцам!
  - А "Церберу" и его лидеру веры нет. Знайте, этому козлу плевать на человечество - его интересует только власть. Личная неограниченная власть - и идёт он к ней, не гнушаясь никакими методами, - вставила в дедов монолог бабушка. - Что-то ты разошёлся, Артур. Сядь, чайку попей, а то аж покраснел весь.
  - А-а-а! - махнул рукой дед. - "Экзо-Гени" зашевелились, эта "мать кормящая" и "отец поящий" для "Цербера". Скандалят с РМ и обещают проблемы. Недавно их представители заявили в конгрессе Альянса, что международные программы РМ ставят под угрозу интересы человечества. Это они свои или "Цербера" интересы, наверное, выдают за интересы человечества... Что скажешь, Лив? Что говорит твоя служба хакерской поддержки?
  - Зимой мелькал Мендуар на пиратских и наёмничьих форумах, а сейчас - как отрезало. Странно это... говорят о каких угодно колониях, только не о нас. Очень похоже на операцию отвлечения.
  - Согласен, Лив. Что-то стало тухленьким попахивать. Ты губернатора предупредила?
  - Конечно, он пробил у корпорации ещё один корвет - так что у нас сейчас их три.
  - Нам бы парочку турианских корветов - вот тогда любой пират умоется. А на наших скорлупках парням тяжко придётся, хотя Витя - толковый командир группы, и дело своё прекрасно знает. Эх-х... - вздохнул дед. - Вот умеют гребешки военные корабли строить, не то, что наши и синенькие дамочки... не обижайся, Азат!
  - Да ладно, деда! Нас так вся галактика называет... Привыкли уже.
  - А мы? - пискнула из подмышки Дениса Бина.
  - А вы, девоньки, умеете строить красивые, большущие, неповоротливые летающие гробы.
  - А как же круизные корабли класса "Белая звезда"?
  - Васенька, солнышко, ты не путай гражданскую продукцию и военную! Это, без малого, совсем разные вещи. Вот к вашей гражданской технике претензий нет вообще, кроме цены! А военные корабли ваша раса строить не умеет... да и вояки вы так себе, уж прости мою прямоту.
  - Но, адмирал Артур, сэр! А как же десант?
  - Бина, дитя моё, войну десантом не выиграть, тем более - сколько у вас того десанта? По последним данным - одиннадцать дивизий. Это чуть больше 120-ти тысяч десантниц - на 56 миров и 42 миллиарда населения! Да у нас только десанта около полутора миллионов... а пехотные части планетарной обороны, а колониальная милиция, и ведь есть ещё спецотряды полиции. Всё вместе посчитать - так больше 20 миллионов бойцов всего на 19 миллиардов людей во всех мирах. Про турианцев вообще молчу - у них десятая часть населения в армии, а остальные прошли хорошую подготовку в ней же. Даже девушки, хотя их в армейские части потом не берут служить. Случись в галактике большая свара - кто воевать-то будет за вашу Республику? Танцовщицы из кабаре или дамы полусвета? А, может, Ария Т"Лоак с Затмением? Поговаривают она бывшая любовница Советницы Тевос, так что возможно.
  - Но, адмирал...
  - Эх, Биночка, Биночка... У людей есть хорошая пословица: "Народ, который не хочет кормить свою армию - будет или кормить чужую, или кормить червей!" Ваша наставница по биотике, как там её... Ноирин Харен, кажется, жаловалась, что набор плохой - не идут азари в армию. Кто победнее, те предпочитают или в танцовщицы, или в банду, а побогаче - куда угодно, но не в армию. Ты представь - придёт могучий враг в наше пространство, как там их эта ваша археолог называла... доктор Т"Сони, кажется... Пожинатели. Кем их Республика встретит?
  Повисло тягостное молчание. А дед помнит ту передачу, оказывается!
  К нам в поселок кстати из Союза прилетел на постоянное место жительство доктор Селезнев и дочь у него зовут Алисой. Офигеть. Но она как и я намылилась не в мед институт, а в Жуковское кадетское училище.
  
  Позднее утро. Я со своей компашкой сижу с удочками на берегу, уже жарко, рыба не клюёт. Мимо топает толпа младшеклассников, распевая нашу, партизанскую. Смотрят на нас, улыбаются, машут руками, мы машем в ответ. Во главе колонны идет их классная - весёлая светловолосая девушка, Светлана Ткачук, наш школьный массовик-затейник, руководитель театрального кружка самодеятельности и преподаватель риторики. Рядом с ней, преисполненный важности, идёт Эл Хартман. Его Джозеф припахал за малолетками приглядывать, у него в колонне две младших сестры-близняшки. Рожа у него, правда, кислая, и тоска в чувствах. Посмотрел на нас, вяло улыбнулся, мы ему кулаки сжатые показали - крепись, мучачос! Он в ответ только глаза закатил. Две недели с мелкотой, бр-р-р!
  Вспоминается прошлый год, когда нас припахали вот на такое же мероприятие. Как же, лидер класса, лучший маг школы, отличник и бла-бла-бла, должен собственным примером показать младшим, каким должен быть настоящий колонист. Игорь, мы на тебя надеемся, покажи класс! Был этим поручением возмущен до предела - думал, что начну дышать огнем. Хорошо, что Сайомха заметила, подошла, обняла, успокоила. В результате, взяв Азанти с Насаром, Эла Хартмана с его подружкой Алиской, двоих наших турианцев, и Ферона, отправилась партизанить. Прошло всё, в общем, неплохо. Вместо двух канатов на переправе сейчас нормальный подвесной мостик на металлических тросах. Так что улететь с него затруднительно.
  В колонне попадались ребята годом младше нас, их лица серьёзны, Иван возглавляет колонну. Вышагивает с таким важным видом, что не подходи - как же, наставники-инструкторы, не хухры-мухры! Замыкает колонну синекожая Ноирин, у неё уже отчётливо виден выпирающий животик, совсем скоро мамочкой станет наша инструктор по магии - чего партизанить только пошла! Вот ведь ответственная - как же, детки в глуши, без должного присмотра, с совсем доброй Светланкой, не порядок!
  Ноирин приехала на замену бывшей наставнице, у которой возникли проблемы в семье и потребовалось срочно уехать на Тэссию. Сестру вроде хоронить собрались всем кланом. Ноирин - синекожая бывшая десантница, у которой биопротез вместо правой ноги, со своим весёлым и лёгким характером, моментально вписалась в школьный коллектив, став всеобщей любимицей. Быстро подружилась с затейницей Светой и стала настоящим талисманом школьной команды магов.
  Тренером она была отличным, пусть суровым и требовательным, но мне очень нравился её подход и методы - этакая мать-командир: за своих любому пасть порву, но и сама спуску не дам. Жаль, но всё, что она могла мне дать, я у неё взял ещё год назад я многое помнил еще по своим прошлым жизням. С моим инженерным образованием, тренированным пространственным мышлением, развитым годами работы с чертежами разной степени сложности, запомнить силовые линейные конструкты воздействий оказалось проще простого. Конечно, это верно только с моим боевым режимом - другие девчонки пыхтят подолгу и пыхтеть ещё долго будут. Как оказалось, все эти жесты абсолютно не нужны... разве только как вспомогательное средство. Что важно - так это точно определить расстояние до цели. Но с этим отлично справляются визоры. Да и снайперы вроде Гарруса визоры любят таскать на себе. Выглянуть, определить расстояние, сформировать воздействие, наполнить силой - и вот уже у врага над головой висит сингулярность, и его со страшной силой туда затягивает. Правда, с ростом расстояния падает степень контроля структур, у меня пока радиус лишь метров 300-350, когда у Ноирин - до полутора километров.
  Очень важно в биотике для формирования и наполнения силой правильно и быстро решать в уме пространственные уравнения - та ещё мозголомная математика. Как раз для этого большинству биотиков нужны импланты. Ну нет у обычного человека в мозгу компьютера для решения двойных интегралов в уме, и времени нет, как у азари, чтобы научиться! Вот и ставят в голову, чтоб облегчить биотику жизнь, опасные приборчики. Тот же спорный L2 - отличный чип... только нет у него ограничителя на работу, а ребёнку просто трудно бывает остановиться, и, вместо победы, получается сенситивная и ментальная перегрузка, жуткая мигрень, а то и кататонический ступор. Вместо бойца, армия и семья получают полупарализованного инвалида - трагедия для всех! Хорошо, что под давлением общественности имплант доработали, вмонтировав ограничитель и получив менее могучий, но зато безопасный для носителя L2n. Да уж, теперь я понимаю, почему Аленко был таким занудой и педантом. С L2 только с таким складом ума и можно нормально работать. Ох, же как хорошо, что мне имплант не нужен!..
  В процессе обучения узнал, что кинетические барьеры от магических воздействий не спасают. Поэтому бойцы-биотики - огромное преимущество, если биотик у тебя в команде, а у противника нет. Если наоборот, то сами понимаете. Ведь все маги ходят в броне с мощными кинетическими щитами и снайперу убить их с первого попадания проблематично. Дед как-то рассказал про один случай из своей службы.
  - Как-то мы на Бекенштейн зашли, я тогда каплеем был, и была у нас в команде высадки парочка колдунов, - рассказывал он нам. - Они роман крутили. Но, в целом, на дисциплину это не влияло, хотя в уставе, вроде как, запрещено. Золотые были ребята - десантура их на руках носить была готова. Благодаря этим двоим за год, после тридцати десантных операций против пиратов - ни одного погибшего десантника. И вот, пошла наша колдунья в космопорту в ресторан, а там местные мажоры отирались - что они там забыли, хрен знает. Они к ней подкатили было, а девуля была, как куколка, красотулечка просто. Она их и послала далеко и надолго. Мерзюки обиделись, припугнули бармена, и эта сука нашей ведьме тавлон (1) в коктейль добавил. (1. Тавлон - препарат, психокорректор-подавитель, снижает критическую оценку действий человека до почти полного минимума, вызывая непреодолимое доверие к окружающим. Под действием тавлона, человек может разболтать всё, что знает, может убить по приказу. Использовался во время боевых действий между людьми, для экстренных допросов пленных. Во время действия фика запрещён, распространение карается.)
  Она и склеилась, мерзюки её с собой увезли и поглумились, думая, что она - простая летёха из космопехов. А как поняли кто, обосрались, да и убили. Дело сразу заминать начали - каких-то местных боссов сынки оказались. А парень ждал-ждал, не дождался, вспылил, ушёл в самоход, бармена из ресторана за жопу взял. Тот от страха и сдал всю камарилью. Колдун, недолго думая, пришёл в клуб местный, где вся эта шайка-лейка в тот день отиралась, а клуб этот отца одного из мажоров был. Ну и прижал компашку. Он воздухом и огнем по мимо биотических приемов владел. А папашка, бывший в клубе, вот тупой олень, попытался парня подкупить и запугать одновременно, у того крышу и сорвало. А, поскольку в то время в клубе, кроме этих клошаров, никого не было, он их всех и завалил: и мерзюков, и папашку, и охрану папашки. Местные слышали, как эти уроды орали, подыхая, копов вызвали, те клуб оцепили - и давай парню сдачу предлагать. А ему по-любому верёвка уже светила, он их и послал. Прибежали к нам, кэп сходил, с ним поговорил - да и послал всех этих уродов к такой-то матери. Вы, говорит, эту кашу заварили, вы и расхлёбывайте. А парень сдаваться не собирался. Копы на штурм идти отказались. И один из папашек этих мерзюков нанял наёмников. Два взвода в клуб вошли, два взвода... Четыре часа шёл бой - и обратно, из пятидесяти человек, вышли пятеро, остальные в клубе остались навсегда! За компанию с нашим парнем. Эх-х... Какой парень был! Наша десантура их обоих потом каждый год поминала...
  
  
  За могущество и довольно холодный характер, как следствие работы с имплантом, простые солдаты называют биотиков колдунами, ведьмаками - и не очень любят. Биотики, в ответ, платят всем остальным той-же монетой. К тому же очень часто люди биотики стихийные маги и владеют хотя бы зачатками дара предвидения. Что делает их очень опасным противником на уровне с десантницами азари.
  
  Четыре года назад, едва приехав и осмотревшись, Ноирин положила глаз на нашего городского шерифа. Вильям Грейсон, одинокий бывший следак по особо важным делам из полиции Огайо. Работая по одному делу, умудрился перейти дорогу кому-то из сильненьких мира сего. На стража порядка устроили настоящую охоту: убили невесту, понавесили фальшивых обвинений во всех смертных грехах. Когда коп совсем отчаялся, случайно попал в поле зрения одного из агентов по кадрам РМ - уж как его занесло в Штаты, одному богу ведомо. Корпорация помогла Вильяму отбиться от обвинений и забрала на Мендуар, от греха подальше. Здесь его поставили старшим по общественной безопасности в Леонове, и он тихо отходил от произошедшего в его жизни. Местные незамужние кумушки со страшной силой строили глазки мрачному красавчику-шерифу, но он на протяжении нескольких лет оставался холоден к их заигрываниям, видимо, оплакивая погибшую на Земле невесту. Ноирин Билл сразу очень понравился, и она, в лучших традициях десанта, устроила настоящий штурм - в итоге, через полгода, вяло потрепыхавшись, наш шериф, ко всеобщему горю кумушек, был затащен под венец, и сверкает сейчас золотым браслетом на правой руке. А тренер обрела немного женского счастья, и уже беременна. Кумушки, конечно, шипят иногда про синенькую ведьмочку-хромоножку, нагло уведшую "такого парня"... а азари только посмеивается. Умница! Ха, эти дуры ещё дольше бы клювом щёлкали! Наша тренер - настоящий десантник. "Где мы, там победа!", - это про неё.
  
  В прошлом году я с ней освоил весь комплекс биотических воздействий десанта азари, причём даже те техники, которые сама Ноирин использовать не может - из-за ограничений на пропускную способность биотического канала. Но запомнить она их смогла и показала мне. Это, в основном, воздействия массового применения, вроде поля деформации или волны детонации. Пока я использовал их только на полигоне. Восторг! Впечатления самые сильные, девчонки-азари тоже были под впечатлением. Особенно от волны детонаций: сплошная стена разрывов, шириной метров пятнадцать, так и летящие в разные стороны куски пластиковых контейнеров-мишеней, да пылища клубами. Слышу чей-то шёпот за спиной: "Силен рыжий! Прям оружие массового поражения!". А то, мы, Шепарды, такие!
  Начал тренировать на полигоне стихийные заклятия массового поражения. И воздушное копье. Мощная штука.
  Мне двенадцать. Тело медленно меняется - и я чувствую, что скорость изменений нарастает.
  Насар и Азанти растут и меняются, только Азанти меняется медленнее, она, по сути, ещё ребёнок. Батарианцы взрослеют чуть-чуть медленнее, но в этом возрасте очень заметно, особенно на контрасте с Насаром - турианцы взрослеют быстрее людей. Друг уже вполне напоминает парня и нет-нет, да и бросает взгляды на девчонок.
  Да, к нашей компании присоединились парни и Алиска Селезнева. Парни, как не трудно догадаться, Алекс Хартманн и Ферон Танрис. Хартман, как шёпотом поведал мне Насар, запал на Алиску. Тоже мне, Цитадель открыл... а то я не знаю! Как мы хихикали, когда подслушали в "Галамаркете" разговор Джозефа со своим соседом - таким же фермером, только турианцем Машкуром Джарвисом, папашкой моих одноклассников-близнецов, что невероятная редкость у турианцев. Они стояли у стойки небольшого кафе в мегамаркете и смотрели в зал. Мы с Азанти, Насаром и Алиской сидели за столиком, ели мороженное, и они нас не видели.
  - Слушай, Джо, твой младший что-то к Селезневым зачастил, да в компании с их девкой и дружками её всё время таскается. Влюбился?
  - Не говори, Машкур, влюбился... таскается за рыжей, как телок на верёвочке, смотрит ей в рот. Прям не знаю, что с ним делать.
  Алиска была как и я рыжей, только оттенок волос был более оранжевым. И глаза голубые.
  - А поговорить не пробовал? Вроде как рано, им ещё всего девять лет... А Алиска что? Как она к твоему?
  - Да нужен он ей, как муклику стоп-сигнал! Она ж армейская косточка - вся родня в погонах! Отец вон военный хирургод Уйдёт девчонка через пять лет в корпус - только и видели её. Если поступит - это лет на тридцать во флоте, минимум! Какая это сноха? Вот и я думаю, что никакая! Характер у неё, что сталь! Такую в дом возьми - через месяц вся моя ферма будет строем ходить и честь отдавать. Ну нахрен! Я во флоте всего этого наелся досыта... ещё и дома, как в казарме! Жена должна мужа слушаться, а не наоборот. А такая послушается, жди!
  - Думаешь, само пройдёт?
  - Пройдёт. Как уедет зазноба на Землю - так и забудет про неё. Не сразу, но забудет. И хорошо. Я вот фермер, Машкур, как и ты, моё дело - землю пахать и людей кормить. А их - защищать нас всех. И жена моему обалдую нужна из фермеров, чтоб знала и любила эту жизнь. А какой из вояки фермер?
  - Ну ты выдал, Джо! А я, по твоему мнению, что - плохой фермер?
  - Машкур, ну какой ты вояка? Отслужил обязательные десять лет - и уехал сюда, ферму купил. Сам говоришь, на ферме вырос, отец твой и дед - фермеры. Я ведь тоже флоту десять лет жизни отдал - отец меня в 17 лет отправил в учебку космопехов. "Иди, - сказал, - и отдай долг своей стране, или ты не мужчина?". А, пока я родине долг отдавал, корпораты ферму у нас отжали. Пришёл домой - подруга моя, Лиз, соседская дочка, сидит на нашем крыльце и ревёт. Их ферму за год до этого отобрали, они всем семейством к нам перебрались. Её отец не пережил этого, помер. И мой тоже плох совсем. Пришёл, сел рядом, она мне всё и рассказала, в грудь мне уткнулась - и ещё громче реветь. Сижу рядом с ней - и такая тоска, Машкур... Эта ферма нам, Хартманам, 300 лет принадлежала, там целое кладбище моих предков рядом... и вот - её отобрали. Видимо, так мы родине нужны... я десять лет под пулями ходил, пришёл домой, а дом забрали! Хорошо, что случайно заметку увидел - про набор колонистов на Мендуар. Женился на Лиз, забрал её, тёщу свою, мать с отцом, сестру с мужем, да и уехал сюда. И знаешь - ни разу не пожалел! Пусть у нас говорили, что у русских с демократией плохо... знаешь что, Машкур? Хер бы с ней, с этой демократией! У нас, в Штатах, она тоже странная - у кого больше денег, тот и охуенней демократ... а индейцы до сих пор в резервациях живут, как и триста лет назад.
  - Может, ты и прав. Брат мой младший тоже к нам собирается. Говорит - год дослужит и уволится. Как приедет, поможем ему, сосед?
  - Конечно, поможем! Чем больше фермеров, тем лучше! Мы вот с тобою, соседушка, пашем-пашем, и другие фермеры тоже без дела не сидят, а всё едино - треть продовольствия в колонию завозить приходится. Это не дело! Так что общество только "за" будет и обрадуется новому хозяину на земле, вон её, земли, сколько, стоит пустая - плохо это, надо осваивать... Может это, дружище, по стаканчику?
  - А давай! Пока наши жёнушки по магазину ходят и нас не видят. Девушка, налейте нам два по двести водочки, и огурчиков солёных парочку, - ответил Джарвис, сделав характерный жест пальцами.
  Вот ведь фермеры - не признают тары меньше стакана, что тогда, что сейчас, и без разницы, что здесь не Земля, и один из них американец, а другой - вовсе турианец. Собеседники чокнулись, выдохнули, выпили и захрустели огурцами.
  
  Жара становится невыносимой, и Насар предлагает уйти к заводи - искупаться, может, ракокрабов наловить, если с рыбой такой облом. Сворачиваемся и топаем к заводи, а я тем временем вспоминаю разговор двухлетней давности с дедом - я тогда валялся дома, на кровати, тихо скуля от сводящей боли в мышцах. Рядом сидел Насар и гладил меня по голове, заливая всё вокруг искренним сочувствием и жалостью. За прошедшие пять лет боль - мой постоянный спутник. Как говорит дядя Дахи: "Твое тело гибче, быстрее, легче и сильнее, чем у обычного человека, причём уже очень заметно, и боль - расплата за такие возможности. Терпи, Игоречек - к семнадцати годам это должно пройти". К этому времени у парней-людей заканчивается период интенсивного роста и созревания. До 22 лет будет еще формироваться тело, но такой боли не будет. Ох, обрадовал дядя Дахи, прям обнадёжил...
  Дед зашёл ко мне в комнату. Сел на край кровати и спросил:
  - Скажи мне, Игорь, куда ты гонишь? Зачем тебе всё это? Это связано с твоими снами? Ты что-то видел там? Ответь мне, пожалуйста - я хочу понять причину такой одержимости, внучек.
  - Я не скажу тебе, деда, это знание ничего не изменит - только отравит тебе жизнь. Тебе, бабушке, родителям, всем вам.
  - Мы в состоянии что-то изменить?
  - Нет, деда, от нас ничего не зависит.
  - Всё равно что-то можно сделать. Скажи, что?
  - Тренируй нас, деда, как только можешь - а мы будем тренироваться изо всех сил. Это всё, что мы можем сделать. Ничего, кроме этого, нам не по силам.
  - Завтра с утра на перекрёстке, оба. Начинаем заниматься - я составлю для вас обоих график занятий, договорюсь с Танрисом. Будем учить вас серьёзно, согласны? - мы кивнули. - Игорь, больше никакой самодеятельности - ты будешь точно соблюдать мои рекомендации, так же, как рекомендации Дахи и Рэтнейтан. Согласен?
  - Да, деда.
  А потом начался Ад. И продолжается до сих пор. Бег, ножевой бой, стрельба из всех видов оружия, включая тяжёлые снайперские винтовки, борьба без оружия и биотический полигон. Аэгих учит меня взламывать всякие электронные системы, вести правильный ассоциативный поиск по экстранету, взламывать системы защиты данных и замки. Бабуля - работать с разумными, правильно вести разговор, незаметно выуживая из говорящего нужную информацию, учит риторике и умению влиять на собеседника.
  Я только внес некоторые коррективы, помня, что в игре мой оригинал не умел ни петь, ни плясать. В прошлых жизнях я умел играть на гитаре и на флейте, плюс законченное музыкальное образование. Но, как говорится, это когда было... и танцевать я там тоже не умел. Записалася на кружок бальных танцев к нашей Свете. Насар и Азанти последовали за мной, только Азанти играет на скрипке, а друг - на катторе, это такой турианский аккордеон, с кучей маленьких кнопок под когти, звучит, прямо как обычный. Хотя Насар и на пианино играть научился.
  С танцами у меня так и не пошло. Танцевать Света меня научила - только вот делаю я это механически, на автомате. "Нет в тебе, Игорь, искорки настоящего танцора - танцуешь ты вроде и красиво, но без души, слишком механически и холодно", - сказала она мне. Ну и ладно, танцую же... с ножом, правда, танцевать лучше получается - мастер Толият доволен, даже хвалит иногда.
  Лежим на горячем камне с Насаром, смотрим в моём инструметроне голографии, которые присылает мне Азат. На них Палавен, его друзья в учебном полку, он сам - в учебной броне. Её легко отличить от обычной - на ней нет отличительных значков части. На некоторых фотографиях есть Али - он не такой коренастый, более изящный, с узкой талией. На лице, в отличие от Азата, уже нанесены татуировки. Я в письме спросила брата, почему у него нет татуировок - он ответил, что его готовят в агентурную разведку. Будет мой брат тихушником на службе Иерархии. А им не наносят татуировки, чтобы сложнее было опознать. Лишь перед заданием, специальной краской, которую потом можно смыть специальным составом, наносят тату, согласно легенде. А у Тама уже вся моська с правой рукой в татухах. Младшего готовят во флотский спецназ, сказалась дедова школа. Скоро приедут оба, но только на месяц - официальный ежегодный отпуск. Как я по ним по всем соскучилась! Приедут - будем готовиться к конкурсу "Молодые таланты".
  Я вспоминал хороших исполнителей своего времени и искала их в экстранете, и если находил - то бессовестно использовал их творчество. Еще и свои старые песни вспомнил, правда они почти все на строирландском. Подготовил шесть песен, написал партитуру, разложил песни по партиям. Денис и Алексей - гитаристы и вокал, Азат - бас-гитара и вокал, Али - вокал, я - флейта и гитара, и бэк-вокал, Насар - каттор и бэк-вокал, Бина - ударные, Азанти - скрипка, Бина - клавишные и бэк-вокал. Вот и вся наша группа, с поэтическим названием "Ягодная грядка", в честь нашего посёлка. Эх, зажжём на конкурсе! Алиска с Элом готовят свое выступление у него на ферме.
  
  В жаркой дымке на пределе видимости мелькнул байк.
  - А Алиске Эл вообще нравится? - спросила художница.
  - Только как друг, не более.
  - А мне нравится, он такой симпатичный, волосы такие светлые и глаза голубые, а как он из штурмовой винтовки стреляет... - мечтательно говорит подруга, и в её чувствах такое странное...
  Я привстала на локтях, а Насар повернулся и во все глаза уставился на нашу художницу - Азанти сидела, устремив рассеянный взгляд в пространство. Мы переглянулись и рассмеялись. Азанти сильно смутилась.
  - Чего вы смеётесь? - спросила она, вызвав ещё больший смех у меня с другом.
  - Ты же батарианка, Азанти! А Эл - человек, - сказала я.
  - Ну и что?! - ответила подруга. - Разве это важно?
  - Ты права, Азанти, это совершенно не важно... только вот он влюблён в Алиску, - сказал Насар. Азанти только тяжко вздохнула.
  Вот ещё проблемка, блин, нарисовалась...
  
  Среди школьников уже много лет шло соревнование по стрельбе. Раньше соревновались, где попало, но после того, как по инициативе деда построили большой тир, вся школа соревновалась там. Причём в тире можно было пострелять из любого оружия армий Пространства Цитадели. Я был королем сверхдальних дистанций, дальнюю дистанцию делила на двоих с Насаром, а на средней дистанции лучшим были Эл и Алиска. Этот парниша со штурмовыми винтовками творил просто чудеса. Он умудрялся с открытого прицела выбивать 98 из 100 на 200 метрах, что, по словам деда, просто рекорд - такого не мог никто из известных ему разумных. В руках Алекса даже убогая М7 превращалась в страшное оружие уничтожения. Алиска же стреляла из хищника и цунами. На этой почве на и без того симпатичного Эла заглядывались почти все ровесницы и даже девчонки постарше, а он смотрел только в её сторону. А деваха решила тоже пойти в кадетский корпус только в Британии. Хотя её отец настаивает на мед институте мол семейная традиция.
  
  Видим идущую по тропе группу "партизан" - с нашего местоположения они выглядят маленькими чёрточками на фоне скал. Беру карабин и в прицел разглядываю идущих. Первым идет высокий светловолосый человек, в руках у него "Богомол-Б", взгляд внимателен и насторожен. За ним, цепью, с лёгким уступом в право, идёт большая группа разумных. Там, кроме людей, турианцы, азари и батарианцы, замыкает группу знакомый батарианец. Это Балкахар Натол, дядюшка нашей Азанти.
  - Смотри, Азанти, там твой дядя и, по-моему, тётя, - говорю я, вглядываясь в стройную батарианку с лёгким карабином в руках, идущую третьей с начала.
  - Где?
  - Да вон, идут, - передаю богомол подруге.
  - Ага. Точно, дядя с тётей. Только вид у них какой-то напряженный.
  - У всех последнее время напряжённый, - вставляет Насар, глядя в прицел своей гадюки. - Что-то такое уже с полгода в воздухе витает... Папка на работу ходит с тяжёлым пистолетом - и никого не удивляет, что городской медик приходит к пострадавшим и заболевшим со здоровенным пистолетом на поясе.
  - Мой на работу с богомолом ходит, и все колонисты всё время с оружием - как будто ждут чего-то. И нет-нет, да посмотрят в небо с тревогой, - поддерживает Азанти.
  Я тоже чувствую тревогу - это как перед бурей, когда небо ещё чистое, и вроде всё спокойно, но в воздухе уже висит напряжение, и вся природа затихает, ожидая худшего. Во всей колонии уже где-то полгода так. Все напряжены, все чего-то ждут, чего конкретно - не знают сами. Просто неясная тревога, которая постоянно нарастает.
  - Скорее бы парни приехали - хоть репетировать начнём, может, конкурс поможет развеять тревогу. В этом году у нас в городе проводить будут. Эх, споём! А то, кроме родителей, ещё никто наших песен не слышал, - потягиваясь, шепчет Насар.
  - Скорее бы, - соглашаюсь я. - Пойдем искупаемся.
  Глава 10-2. Перед нападением пиратов.
  
  Михаил Шепард (середина июля 2366 год)
  
  - Нет, ну что вы делаете? Как вы играете? Вы что, разучились?! Всё же получалось! Ну, вы что, устали все, что ли? - доносится из моего гаража голос сына. До этого оттуда летели задорные ритмы музыки, которую репетировали дети.
  - Игорь, не кричи, всё вроде нормально получается, - слышится голос Дениса.
  - Нормально?! Это кошачий концерт, а не музыка! Так, собрались и играем!
  Снова из гаража слышна музыка. Я сижу с универсальным тестером, подключенным к инструметрону, и проверяю масс-ядро с байка сына. Последнее время Игорь жаловался на нестабильную работу и провалы в разгоне. Пришлось его разобрать, извлечь масс-блок и проверять.
  - Занят, Миша? - оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Таэлем. На нём светлая рубашка, черные брюки из синтешёлка, лакированные туфли, широкополая шляпа. За темными очками видны светящиеся глаза. Да уж, припоминаю, какой шок был у Игоречка, когда кварианец первый раз в таком виде пришёл к нам в гости - в марте прошлого года. Он ходил вокруг него кругами с открытым ртом и, в конце концов, спросил.
  - Мастер Ригар, а как же скафандр и ваш слабый иммунитет?
  Он рассмеялся и ответил:
  - Я, Игорь, пятнадцать лет потратил на адаптацию своего организма к условиям Мендуара. У отца спроси, сколько я денег на это истратил. Оставшуюся на планете биологическую группу замучил заказами на исследования и спецпрепараты, даже виртин списанный купил, чтобы быстрее адаптироваться. И вот результат!
  Кварианец повернулся вокруг себя, разведя руки в стороны.
  - Теперь я могу здесь жить без скафандра... правда, только здесь. На других планетах придётся, как обычно, в скафе. Эти умники-адмиралы твердили, что нужно не менее ста лет - вот они, их "сто лет"! Самое главное - я составил программу адаптации для своих соплеменников, и совсем скоро, уже летом, первая партия моих друзей приедет на Мендуар. Я надеюсь, что утру, наконец, нос этим бош"тетам из Коллегии, которые говорили мне, что я мечтатель и прожектёр. Ох и полюбуюсь я на их кислые рожи, когда через год больше тысячи кварианцев смогут жить здесь без скафандров! И я безумно рад этому!
  - Да уж, - ответил я. - Представляю, как рада корпорация - вот так, за здорово живёшь, не вложив ни кредита, подгрести под себя кучу высококлассных спецов. Молодцы, снимаю шляпу!
  - Тут ты не прав, Мишка - они мне всё оплатили!
  - Я в охуе, но... оплатили всё?..
  - Ага. Оплатили все расходы за пятнадцать лет и помогли оптимизировать программу адаптации, так что она теперь займёт не год-полтора, а всего несколько месяцев!
  - Хе-хе, Аэгих... И скоро тут появятся твои родичи?
  - Первая партия прибудет через два месяца, остальные - в течение полугода.
  - Сколько их будет?
  - Немного, всего около полутора тысяч.
  - Хм-м-м, вроде мало... но столько ваших сразу - ни разу не видел.
  - Ха! Вот и посмотришь!
  После того, как вылез из скафа, мой начальник, как говорится, дорвался до сладкого... Хотя, с учётом того, что, из-за скафандра, у него с женским полом на протяжении многих лет было плохо... то есть, скорее, совсем никак - его можно понять. Да ещё и незамужние кумушки просто западали на красавчика-Аэгиха. Он же прямо эльф из старых сказок. Полгода он куролесил по всей колонии, снискав себе славу донжуана, падкого на женщин, и перепробовал, наверное, всех незамужних девчонок... хотя, скорее, это они его все попробовали, хе-хе... Потом, правда, остепенился, и вот уже несколько месяцев у него бурный роман с начальницей пресс-службы губернатора: с цветами, конфетами, походами в ресторан и голо. Дама там - просто загляденье: 90-60 на 90 и IQ не менее 140 при изумительном по красоте лице. Где только такое чудо наш Белов нашёл и чем сюда заманил эту красавицу, с мелодичным именем Хелен Хортен?
  Аэгих плюхается в садовое кресло, стоящее рядом, и смотрит на мою работу.
  - Помочь?
  - Помоги, друже, - иду в гараж, беру ему второй тестер, и мы, в четыре руки и две головы, начинаем искать неисправность. А в это время в гараже всё опять затихает и снова слышится громкий голос Игорька:
  - Всё, на сегодня закончили, иначе я сейчас просто сорвусь, и вам будет больно, а мне - потом стыдно...
  - Да ладно тебе, Змей, что ты психуешь? - отвечает Али. - На вот, соку томатно7го попей ты его любишь, успокойся...
  - Ты, наверное, всё уже выучил? Порадуй меня, Али, скажи, что у тебя текст готов к исполнению!
  - Ну, не совсем, но уже почти...
  - И где ты только эти песни нарыл? Ничего подобного раньше не слышал! Змей, колись давай - откуда дровишки? - слышится голос Алексея.
  - Из экстранета, вестимо! Этим песням - по триста лет и более, так что на них и закон об авторском праве уже не распространяется. Если что, можем даже клип снять, если вдруг понравится кому.
  - Тебе славы захотелось? - спрашивает Бина.
  - Не-е. Ну мало ли что, я ведь даже не пою почти нигде, так что вся слава парням достанется.
  - Игорь, а спой что-нибудь! - просит Азанти.
  - Чего изволите, госпожа? - уже успокоился и шутит Игорь.
  - Да всё равно - тебя послушать хочу.
  - Ну, я даже не знаю... у меня пока плохо получается. Голос не сломался еще.
  - Нормально у тебя получается! Давай, спой, Змей, душевное что-нибудь, - поддерживает Азат.
  - Ну, э-э-э...
  Слышны голоса всех детей, наперебой уговаривающих Игорька.
  - Эй-эй, хватит! Спою, конечно! Дися, давай гитару.
  - Что будешь петь? - спросил Али.
  - Это романс времён страшной трагедии моего народа. Времён гражданской войны 20-го века, тогда русские раскололись на два лагеря - красных и белых, и пять лет безжалостно убивали друг друга в поисках правды. А в это время "добрые соседи" и "союзники", пользуясь безвластием, грабили мою страну и народ.
  - Пой уже, историк! - просит Денис.
  Зазвучала печальная мелодия в переборе струн и тихим мальчишеским голосом потекла песня:
  
  Не надо грустить, господа офицеры,
  Что мы потеряли - уже не вернуть...
  Пусть нету отечества, нету уж веры,
  И кровью отмечен нелёгкий наш путь.
  Пусть нету отечества, нету уж веры,
  И кровью отмечен нелёгкий наш путь.
  
  Пусть мы неприятелем к Дону прижаты
  За нами осталась полоска земли...
  Пылают станицы, посёлки и хаты,
  А что же ещё там поджечь не смогли?
  Пылают станицы, посёлки и хаты,
  А что же ещё там поджечь не смогли?
  
  - Откуда он её знает? Никогда не слышал. Такая удивительная... - рядом сидит Аэгих и, подперев щёку рукой, печально смотрит в пространство. И я с удивлением понимаю, насколько созвучна эта песня трагедии его народа... А голос сына продолжает выводить под гитарный перебор:
  
  По нашим следам смерть над степью несётся,
  Спасибо, друзья, что я здесь не один.
  Погибнуть и мне в этой схватке придётся
  Ведь я тоже русский, и я - дворянин.
  Погибнуть и мне в этой схватке придётся
  Ведь я тоже русский, и я - дворянин.
  
  Пусть нас обдувает степными ветрами,
  Никто не узнает, где мы полегли.
  А чтобы Россия всегда была с нами,
  Возьмите по горсточке русской земли.
  А чтобы Россия всегда была с нами,
  Возьмите по горсточке русской земли.
  
  Вижу задумчиво стоящую мать, сжимающую в руках рыхлитель - она просто стоит в палисаднике и слушает, глядя в небо. Жаль, отец улетел на Землю - он большой поклонник авторской песни, особенно старинных романсов. Хотя такого я у него не слышал. Замечаю, что, видимо машинально, включил запись на инструметроне. Отец приедет - дам ему послушать, как поёт его внук. Боюсь только, что старый адмирал станет первым большим поклонником его исполнения... Из гаража доносится:
  
  Не надо грустить, господа офицеры,
  Что мы потеряли - уже не вернуть...
  Пусть нету отечества, нету уж веры,
  И кровью отмечен нелёгкий наш путь...
  Пусть нету отечества, нету уж веры,
  И кровью отмечен нелёгкий наш путь...(2)
  
  2. Романс Владимира Раменского, написан во второй половине ХХ века, как стилизация. Мне нравится в исполнении Жанны Бичевской: http://www.audiopoisk.com/track/janna-bi4evskaa/mp3/ne-nado-grustit-gospoda-oficeri/
  
  Музыка стихла, и какое-то время в гараже стоит тишина.
  
  - Да уж, душевнее некуда, - говорит Азат. - Прямо за душу берёт... откуда такая тоска, Игорь?
  - Не знаю, Ази... предчувствия нехорошие какие-то, тревога на душе.
  - А ведь и у меня что-то такое присутствует - будто мешает что-то, как камушек в сапоге, - говорит Али.
  - Когда это ты её выучил играть и петь? - спрашивает Насар.
  - Зимой ещё. Почему вам не спел, даже не знаю. Да и я предпочитаю играть на флейте.
  - Какая грустная... неужели тогда было всё так плохо? Такие песни рождаются, только когда очень и очень тяжело, - проговорила Бина.
  - Последствия этой трагедии, Бина, живы до сих пор. Весь двадцатый век для русских был очень тяжелым испытанием. Три тяжелейших войны, унёсшие около сорока миллионов жизней. Дважды половина моей страны лежала в руинах. И всё равно - мой народ поднялся из пепла, отстроил разрушенное, первым вышел в космос, стал одним из локомотивов нашей цивилизации и, в итоге, именно СССР стоял за созданием Альянса Систем.
  
  - Слушайте, а может, вставим в программу этот романс? Пусть Игорь тоже споёт! А мы подыграем, как сможем, - спросил Алексей.
  В гараже разгорелась жаркая дискуссия по этому поводу. В итоге Игорь поставил точку в обсуждении, сказав, что репетировать романс они будут только тогда, когда закончат с остальными песнями. И исполнять его он будет, только если зрители попросят спеть ещё что-то. Похоже, за этот короткий перерыв дети смогли восстановить силы и решили продолжить - из гаража снова зазвучала музыка.
  
  - Миша, я нашёл, кажется, - говорит Аэгих. - Вот, смотри - в работе модуля стабилизации я нашёл сбой. Доставай, проверим тщательнее.
  Вывинчиваю болты и снимаю модуль - контактная панель покрыта толстым слоем окислов.
  - Отвал башки! Гидроизоляция рассохлась... как он вообще летать мог?! - задаю сам себе риторический вопрос. - И как теперь изолировать? Такую прокладку придется пару месяцев ждать! Игорь меня запилит...
  - Ну, ты "инженер" - включай голову! - говорит Аэгих.
  - Предлагаешь использовать герметик?
  - Да ты гений, хоть и тормознутый слегка, пока не толкнёшь - не врубаешься. Хе-хе.
  - Ну, у меня же нет такого богатого опыта в латании и ремонте разваливающейся от старости техники! Вообще не понимаю - как вы умудряетесь поддерживать свой флот в рабочем состоянии?
  - Как у вас говорят, Мишаня, жить захочешь - еще не так раскорячишься! У нас просто выбора нет.
  - Что слышно с флота?
  - Конклав находится в состоянии, которое можно описать одним словом! Сказать, каким?
  - Дай догадаюсь... они охуели, так?
  - Ха-ха-ха-ха! Ну... примерно. Они оглушены новостями от нас. Все, кто сюда приехал, уже адаптировались и отписались на флот. Меня завалили письмами с просьбой походатайствовать перед корпорацией - уже около полутора миллионов заявок на поселение!
  - А начальство что?!
  - У-у-у! Там такая каша заварилась... но, думаю, тысяч сто принять согласятся. Ты же знаешь политику - поселенцы только под рабочие места. Под это дело даже новый комбинат хотят поставить, и, ты не поверишь - Белов сказал, что рассматривается вопрос о строительстве у нас верфи...
  - Верфи! Верфь - это очень серьёзно... хотя с твоими соплеменниками это может стать сверхприбыльным делом! Ну и все остальные в накладе не останутся. Знаешь, дружище, а ведь на таких, как ты, мир и держится. Если бы не ты - твои кварианцы так и сидели бы на флоте, лелея мечту о возвращении на Раннох. Хотя я считаю, что вам с гетами помирится бы не помешало. Согласен?
  - Я-то согласен, Мишка... но ты поди убеди в этом наших адмиралов, особенно таких "ястребов", как Раэль"Зора. Убедишь - может и помиримся. Хотя они с нами и не ссорились. Это мы сами отличились, как ни печально это сознавать...
  Собираю обратно байк, Аэгих сидит в кресле и слушает музыку, доносящуюся из гаража. На губах его мечтательная улыбка - опять, наверное, о Хелен думает...
  
  Игорь (конец июля 2366 год)
  
  Пришло время улетать моим друзьям турианцам. Улетают на Палавен, в учебные полки. Азату остался последний год - и его ждёт служба. Как он сказал, в глубинной разведке, а где - то иерархам ведомо. Я с улыбкой напомнил ему старинную русскую пословицу про то, что наше дело воевать да помирать, а где - то ведомо царю. Где прикажут, там и будем. Азат посмеялся, обнял меня, я прижался к старому другу и с ужасной отчётливостью понял, что очень долго его не увижу... долго-долго!
  - Ази, у меня такое чувство, что мы с тобой прощаемся очень надолго - может, и навсегда.
  - Брось, Змей! На будущий год мне, перед отправкой в действующие части, положен трёхмесячный отпуск - и Азат мне пообещал, что проведет его здесь, с нами.
  Подошла Басма, прижалась к Азату.
  - Я тоже прилечу, Игорь, мы снова сыграем на конкурсе и таки возьмём главный приз, договорились?
  - Договорились, - шепчу я в ответ.
  Сильные руки обнимают меня за плечи. Правая вся покрыта сложной вязью татуировок - даже на щитках ороговевшей кожи предплечья всё в узорах. Низкий голос нашего лучшего солиста тихо спрашивает:
  - Ты что, Змееныш? Как маленький прямо, весь испереживался!
  - Не обращай внимания, Али. Просто настроение плохое, мысли в голову разные дурацкие лезут, а я их на вас вываливаю.
  Друг разворачивает меня лицом к себе, и я смотрю прямо в его зелёные ехидные глаза. Он крепко обнимает меня. Перед глазами всё начинает плыть. Я просто не в состоянии справится с дурными предчувствиями... Перед глазами мелькают картины взрослого друга вместе с какой-то зеленоглазой девушкой турианкой. В эмоциях Али разгорается тревога. Глядя на меня, он ещё раз спрашивает:
  - Всё нормально, Игорь? - я в ответ лишь мотаю головой.
  - Нам пора, Али, - слышится от трапа голос Азата.
  Друг уходит, но на нижней ступеньке трапа оглядывается, мы встречаемся глазами - и вся моя тревога, кажется, передаётся ему. Взгляд вспыхивает зелёным огнём, и он, повернувшись, скрывается на борту челнока.
  Летим домой на нашем летуне. За управлением Денис, рядом с ним Лёшка, я с Насаром, Линой и девчонками, с Кассией на заднем сиденье. Тетя Касия обнимает меня и тихо спрашивает:
  - В чём дело, Игорь? Ты в космопорте был сам не свой, что-то случилось?
  - Тетя Касия, меня уже неделю мучают дурные предчувствия. И чем дальше, тем сильнее. Порой это просто невыносимо!
  - А сны? Тебе что-то новое снилось?
  - Нет. Только мой страшный сон, где я вас всех не могу найти - он снова снится мне почти каждую ночь, и я почти не сплю.
  - Ты знаешь, у меня какое-то беспокойство уже давно - нас в учебном полку хорошо натаскали на использование интуиции. Нас девушек хоть и готовили больше как техников и инженеров с врачами, но основы выживания в нас вбивали крепко. И знаешь, интуиция просто кричит мне, что надвигается опасность!
  - тетя Касия, что слышно от деда?
  - Артур пишет, что поднял все свои контакты в разведке и контрразведке Альянса, подключил Стива. Но там что-то странное - такое ощущение, что на нас ополчились половина корпораций известного космоса. Даже саларианцы замешаны, не говоря про корпоратов-азари с Иллиума и батарианцев.
  - А "Цербер" не всплыл?
  - А как же без него! Ведь наше существование - прямой вызов их доктрине расового превосходства. "Экзо-Гени" замешана плотно, а они - отпрыск "Цербера". Кто-то нанял половину известных пиратских кланов Терминуса и куда-то увёл. А это - несколько тысяч отморозков.
  - И что же делать?! Получается, что они уже готовят удар!
  - Пусть приходят - у нас есть, чем их встретить, Игорек. Твой дед хорошо поработал с населением, даже для наёмников сегодняшняя милиция Мендуара - опасный противник, не говоря уж про пиратов, для этой братии мы можем стать смертельным сюрпризом. Заметь - приказом губернатора снят запрет на использование термоклипс в гражданском оружии, а если учесть, что большинство взрослого населения вооружено Богомолами Б, то по качеству ручного вооружения мы превосходим даже регулярную армию. Прибавь сюда предельную мотивацию - и ты получишь крайне опасного противника для любой сегодняшней армии Пространства Цитадели.
  - То есть, мы отобьёмся?
  - Должны.
  - Должны?.. Это если ты готовишься к удару кулаком - а тебе прилетает бейсбольной битой... а то и кувалдой!
  - У пиратов и корпораций нет кувалды, дочь... а вот бита может и найтись. И тогда - храните нас всех, Духи.
  - Тетя Касия, а чем мы им всем помешали? Ведь в создании колонии участвовали все расы Пространства. Даже у ханаров - рыбные фермы на побережье океана. И удар по нам - это удар по всем расам одновременно. Плюс Мендуар в пространстве азари, а матриархи крайне болезненно относятся к атакам на их миры.
  - Общество Республики расколото, и вообще, вся их цивилизация - в тупике. Мендуар - это попытка найти выход. Не только для азари - для всех остальных... и попытка удачная. Это очень многим в Республике (да и не только там) не нравится. Жаль, что Иерархия не может открыто вмешаться - наш успех многим открыл глаза на родине. Но отец связался с примархом Федорианом, и тот пообещал, что по первому сигналу несколько кораблей нашего Пятого флота придут на помощь колонии.
  - Что?! Твой отец, вот так просто, связался с высшим руководителем Иерархии?
  - Ну, не совсем просто... но да, они знакомы.
  - твой отец знаком с примархом?!
  - Игорек, ведь Федориан не всегда был примархом - он был когда-то Спектром Совета, тогда они с отцом и познакомились.
  - Невероятно! Складывается ощущение, что в этой галактике все друг друга знают... ну или, по крайней мере, моих друзей.
  Кассия с улыбкой смотрит на меня.
  - А азари не возмутятся, тетя Касия?
  - Пусть возмущаются. В этом случае Иерархия в своём праве, четвёртая часть населения колонии - турианцы. Наши просто ответят, что действуют согласно закону о защите соплеменников. Главное - продержаться несколько часов до их прихода.
  - Будем надеяться, что держаться не придётся.
  Тетя крепко прижимает меня к себе, в чувствах - тревога и страх.
  - Будем надеяться, Игорек...
  
  Земля, Сан-Франциско
  Башня "Экзо-Тауэр", штаб квартира корпорации "Экзо-Гени", 220 этаж
  Кабинет председателя совета директоров корпорации, Брэндона Чжоу
  
  Полутёмный кабинет представлял собой удивительное смешение европейского, североамериканского и китайского стилей, однако, благодаря таланту дизайнера они, не конфликтовали, а дополняли и оттеняли друг друга. У огромного панорамного окна, выходящего на Тихий океан, стоял молодо выглядевший мужчина, одетый в дорогой двубортный костюм, и смотрел на огни моста "Золотые ворота". Слегка раскосые глаза выдавали его азиатские корни. Рядом, в висящем в воздухе инвалидном кресле, сидел старик. Старик имел ярко выраженную азиатскую внешность, на изборождённом глубокими морщинами лице яростным огнём горели карие глаза.
  - Ты делаешь ошибку, Брэндон. Атака на Мендуар может обернуться катастрофой. Если русские узнают (а они, рано или поздно, узнают), они ни перед чем не остановятся для того, чтобы отомстить. А ты - последний из рода Чжоу. Семья столетиями шла к сегодняшнему могуществу, и одна ошибка может всё погубить!
  - Дедушка Хо, у нас всё учтено - следы уведут к "Церберу" и повиснут на Призраке. Этот наёмник, этот наглый лаовай, Джек Харпер, стал слишком многое себе позволять! Он даже смеет оспаривать решения совета директоров! Наглая тварь...
  - За ним стоят влиятельные люди из конгресса, внук.
  - Эти "влиятельные люди" должны нам столько, что по первому моему слову даже будут гавкать в унисон. Ничтожества, возомнившие себя господами. Ненавижу!
  - Русские не такие. Ты же знаешь, что все эти их корпорации - ширма, за которой прячется промышленная машина Советского Союза, и сделано это для удобства работы с внешними рынками.
  - Знаю! Но их надо остановить, или хотя бы замедлить - ведь они уже прорабатывают вопрос о создании ещё нескольких колоний подобного типа, только уже в пространстве Иерархии. А туда ни один пират не сунется - это верная смерть. Если русские с турианцами договорятся - станут сильнее всех в Альянсе и смогут диктовать свою волю нам всем. Это недопустимо!
  - Может, стоило договориться и попробовать поработать совместно?
  - Я пытался. Но мне ответили, что непременным условием совместной работы является разрыв контактов с Гегемонией и прекращение поддержки "Цербера". А я на это пойти не могу - слишком много проектов завязано на "Цербер", да и торговля с Гегемонией приносит нам треть прибыли.
  - Значит, атака?
  - Да. Это замедлит приток поселенцев, внесёт напряжённость в отношения между расами - ведь среди пиратов, которых мы используем, поровну батарианцев и людей.
  - На Земле находится Артур Хакетт, и старый волчара роет носом землю. А благодаря тому, что половина генштаба - его друзья и ученики, он много может нарыть и создать нам нешуточные проблемы.
  - Об адмирале позаботятся, дедушка Хо.
  - Широко шагаешь, внук, смотри - штаны порвёшь! Тронешь адмирала - и даже дураку станет ясно, что его смерть связана с атакой на Мендуар.
  - Выбора нет. Совет командиров "Цербера" одобрил операцию. Выделили даже наёмников для захвата нескольких объектов. Выделены деньги, с арсеналов длительного хранения вытащили гаубицы М777 и снаряды к ним.
  - Это же несусветное старьё!
  - Для колонистов хватит и этого старья.
  - Всё равно. Это авантюра, причём безумная. Могут вмешаться пограничники, и вся эта грязь всплывёт, замазав всех вокругод Азари, узнав, поднимут крик в Совете Цитадели, ведь это их мир.
  - С матриархами договорились - они придержат говорливых и крикливых. А пограничники не сдвинутся с места - это мне адмирал Рёдер обещал лично.
  - Ты связался с Рёдером? С этим недобитым фашистом? Он же всех не белых за людей не считает, а к ксеносам относится, как к животным! Надеюсь, ваши контакты не зафиксировали?
  - Нет. Я прекрасно знаю, дедушка, что, всплыви мои контакты с этим долбаным наци, от нас отвернётся вся семья.
  Старик развернул кресло и быстро полетел к выходу из кабинета, но на пороге обернулся.
  - Это безумие, внук. У меня такое предчувствие, что мы все очень скоро пожалеем о содеянном. Операцию точно нельзя остановить?
  - Нет. Уже слишком поздно - корабли ушли к Мендуару, через две недели атакуют, и связи с ними, до самого окончания операции, не будет.
  - Храни нас всех духи предков. Я надеюсь, это последняя такая операция. Семья не желает связываться с подобной грязью, и ты, Брэндон, я надеюсь, прислушаешься к нашему мнению.
  Дверь пшикнула, закрываясь за стариком, и молодой человек остался в одиночестве. Он подошёл к роскошному кожаному креслу, стоящему у стола, и сел в него. Сложил руки на полированную столешницу, сцепив их, и о чем-то задумался.
  - Мистер Чжоу, Вам вызов от абонента Призрак. Соединить? - раздался в интеркоме голос секретаря.
  - Да.
  Перед столом медленно появилась голограмма довольно молодого светловолосого человека, одетого в современный светлый костюм. На спокойном, умном лице неестественно выделялись глаза. Знающим людям не трудно было бы понять, что вместо них - биопротезы. В руках человек держал зажженную сигарету и периодически затягивался, выпуская облачка дыма.
  - Приветствую Вас, мистер Чжоу. Операция стартовала успешно. Но меня терзают очень большие сомнения в успешности её завершения.
  - Мистер Харпер, меня не интересуют ваши сомнения. Когда мы нанимали вас, расчет строился на том, что вы будете точно и в срок выполнять наши распоряжения, координировать работу подразделений, чтобы избежать дублирования и напрасной траты сил и ресурсов. Вы же постоянно оспариваете решения совета директоров и мои личные.
  - Со всем уважением, сэр, но если некоторые Ваши решения ошибочны, то я, как ответственный работник, должен предупредить Вас об этом, и я удивлен вашим раздражением. У нашей организации и так не самая лучшая репутация, и если всплывёт, что мы причастны к атаке на колонию, то я боюсь даже представить последствия.
  - О возможных последствиях, мистер Харпер, позаботятся другие люди, это не ваша забота.
  - И ещё, сэр. Я надеюсь, что вы довели до своих людей среди наёмников о необходимости аккуратного обращения с объектом.
  - О каком объекте речь?
  - О пацане. Его необходимо захватить, не нанеся никакого ущерба здоровью и психике. Он - ключ к могуществу нашей расы. Гибель мистера Шепарда неприемлема ни при каких обстоятельствах, сэр.
  - Насколько он важен?
  - Очень важен, сэр. Но о степени можно будет говорить только после того, как он окажется у нас.
  - Что с его родителями?
  - Я отдал приказ о необходимости, по возможности, сохранить им жизнь, но захват мальчишки важнее их судьбы.
  - Это ваши проблемы, мистер Харпер. Я вообще считаю ваши попытки улучшить человеческую природу с помощью генов уникальных представителей нашей расы пустой тратой времени и ресурсов. Но дело ваше, пытайтесь. У вас всё?
  - Да, сэр.
  Голограмма гаснет.
  
  Станция Кронос, штаб квартира "Цербера"
  
  Он сидел в кресле, посреди строительного хлама - строящаяся станция была далека от завершения, но уже сейчас было ясно, что она замечательная и расположена крайне удачно. Он сидел и курил одну сигарету за другой, глядя пустым взглядом в пространство перед собой. Губы беззвучно шевелились, повторяя несколько фраз, и если бы рядом был ещё кто-нибудь, особенно умеющий по ним читать... но вокруг было пусто.
  - Вот так я возвращаю долги друзьям, вот так... Что же, Джек, вот ты и докатился! Ты предал всё, во что верил, предал друзей, и за спасение собственной жизни отблагодаришь злом. Блядь, ну почему я не послушал Михаила? Как же, возвышение человечества, могущество расы, бла-бла-бла... что дальше? Ты предашь это самое человечество? Себя ты уже предал, себя и друзей! Всё, во что ты верил, оказалось пустышкой - красивой картинкой, за которой скрывается жадный оскал корпораций. И дороги обратно нет... Тебя найдут. Если за пешкой-Грейсоном так охотятся, и ведь, рано или поздно, его найдут, то тебя - будет искать вся галактика. Сука... Блять... Ничего, Джек Харпер ещё побарахтается! Как же, решили всё свалить на меня? Не-ет... Как говорил Мишка: "Хуй вам!" Я ещё спляшу на ваших могилах и плюну на памятники! Я сам буду хозяином "Цербера"! Сам, единолично!
  Глава 11.1 Поход за шкурой назуми.
  
  Игорь (Мендуар, 22 августа 2366 год)
  
  Хмурое небо затянуто плотными серыми облаками и сыплет мелкой моросью. Такая погода стоит уже неделю. Опять из-за гор циклон к нам приперся. Почва промокла, и на каждом шагу хлюпает под ботинками. Бегу десять километров с выкладкой (хоть деда сейчас нет, тренировки никто не прекратил), рядом бегут Насар и Ферон. Тяжёлое дыхание, шлёпающие звуки шагов, за спиной пристёгнут на магнитных захватах верный "Богомол Б", купленный мне за шкурки мукликов еще лет пять назад, и рюкзак с дежурным набором: аптечка, тесак, бинокль, бельё и комплект личной гигиены. На бедре - мой "Коготь" в ножнах, на поясе - чехол с термоклипсами и чуть больший контейнер с биметаллической пудрой. Вес, вроде, небольшой, но после почти восьми километров уже напоминает о себе. Вдалеке, сквозь туман и дождь, проявляется дом - там душ и завтрак.
  Подбегая, видим Дениса и Лёшку - они отрабатывают бой на ножах. Мелькают руки, тела двигаются так, как будто у братьев больше суставов, чем есть на самом деле - Тольятова школа. От тяжёлого десантного ножа с молекулярной заточкой в опытных руках не спасёт в ближнем бою даже средняя броня. Удар в стык пластин - и ты труп, ведь кинетический щит пропускает такие удары. Пробегаем мимо. Братья салютуют нам ножами. Они выглядят, как тигры, только один в синюю, а другой - в зелёную полоску. Бегущие, и я в том числе, подымают в ответ правую руку. Вот и дом. Ребята разбегаются к байкам и разлетаются по домам; Азанти, сделав прыжок через забор, убегает к себе.
  Мы с Насаром, улыбнувшись друг другу, вместе идём к нам. Дома стоит приятный запах сырников - мамочки расстарались. Они сидят рядом за столом, рассматривая какой-то новый журнал в датападе. На столе - большущее блюдо с сырниками и розетка со сметаной. Странно, но у турианцев, на Палавене, молочные продукты не в почёте, а здесь они их, тем не менее, уплетают с удовольствием. Видимо что у них постонянно на планете температура под сорок. Летом может все пятьдесят быть. Вот и не завозят молочные продукты. Вообще, наши турианцы, с Мендуара, в среднем сильнее, выше и тяжелее своих сородичей. Как и другие расы кстати. Причину еще ищут, но, похоже, дело в другом рационе питания - здесь он очень близок к человеческому, за исключением лишь нескольких видов продуктов, токсичных для турианцев. Да и сами люди питаются немного иначе чем на той же Земле. Другая планета все же. Да сила тяжести у нас раза в полтора сильнее Земной.
  Птицами взлетаем с Насаром наверх и, быстро скинув снарягу, лезем в душ. Моя маленькая душевая уже тесна для нас, но сейчас не до того, надо быстро помыться - и за стол. Голодные проглоты, в виде братьев, могут умять все сырники запросто... нам не жалко, но если будем ждать, пока приготовят ещё, то истечем слюнями. Выпадаем из душевой, берём в шкафу бельё - у меня, как и у Насара, есть запасное для друга. Берём бриджи с футболками, благо они у нас одинаковые, идём вниз. Мимо пролетает, завывая сиреной, Иван и уносится на кухню. Оттуда маминым голосом летит такое знакомое:
  - Младший необученный! Стоять, кру-угом! Выйди и зайди, как положено.
  Пока младший выполняет распоряжение матушки, мы спокойно заходим на кухню, здороваемся и садимся за стол.
  - Вот, брал бы пример с брата и его друга! Спокойно зашли, спокойно сели, а у тебя вечно шило в одном месте.
  Ванька сидит с румянцем на щеках и смущением в чувствах, а наши матери веселятся в душе, но не подают вида.
  - Мама шутит, младший! - говорю и обнимаю брата. Он смотрит на меня, я улыбаюсь. В его чувствах мелькает обида, сменяющаяся возмущением маминым коварством.
  - Мама! - восклицает он. - Это правда? - дружный смех разносится по кухне.
  - Ешь давай, неугомонный, - отвечает мама.
  Только собираюсь заняться сырниками, как слышу сбоку голос:
  - А меня? - рядом стоит Лина и внимательно смотрит на меня.
  - Что "тебя", Кнопка?
  - Как "что"? Обнять и поцеловать! - сгребаю мелкую в охапку, сажаю на колени и, после обязательного поцелуя, начинаем дружно есть сырники, которые с невероятной скоростью исчезают с блюда. Мне нравится возиться с мелочью, хотя не со всеми. Больше с подростками.
  - Чем собираетесь заниматься дальше? - спрашивает Кассия.
  - На охоту пойду, только пару часиков отдохну. Надо калибровку Богомолу сделать - что-то разлёт большой стал.
  - Большой - это сколько?
  - 0,25 на восемьсот метров основным и 0,15 на полтора километра крупным.
  - Но это же нормально! У армейских систем, по-моему, больше? Или я не права?
  - Права, тетя Касия, но у меня не армейская система, и некалиброванный ствол подвержен износу, а это влечёт за собой ещё больший разлёт. Так что лучше калибровать стволы почаще, тогда на дольше хватит карабина. Да и стрелять лучше издалека, там у меня преимущество. Можно сделать несколько выстрелов подряд.
  - Тебя погода не пугает? - спрашивает Насар.
  - Нормальная погода. Дождя нет, а в предгорьях и на плоскогорье почва каменистая - там не промокну. Очень хочу третью шкуру назуми для продажи на шубу, а близко остался только молодняк, у них шкура чёрно-серая. Пойду искать чёрно-коричневую, как две другие. У меня обещали в Гагарине купить, сам то я в лыжном костюме хожу.
  - Ну, дело твоё, мы лучше дома в карты поиграем.
  - да ну нафиг я лучше на терминале в Skyworld поиграю!
  Игра мне очень напоминала так любимый мной Skyrim только в современных реалиях.
  Из прихожей слышны голоса братьев. Заглянув к нам, эти "тигры" полосатые уматывают в душ, по пути обсуждая какие-то подробности собственного спарринга. В воздухе мелькает тень - и во двор опускается летун. Отцы прилетели.
  - Что тут у нас? - интересуется Михаил, заходя в кухню и при этом потирая руки. - О, сырнички, прелесть какая, обожаю!
  - Поддерживаю, - говорит Дахи и плюхается на стул, тот под ним жалобно скрипит.
  - Оны, такыэ фкуфные. - говорит с набитым ртом Лина с моих колен. Доедает сырник и, отдуваясь, наваливается на меня, провожая взглядом сырники, поедаемые отцами.
  - Уфф. Больше не могу, не лезут, нет места в животе... - бухтит сестра, потирая своё раздувшееся брюшко.
  - Иди умойся, чудушко, - ссаживаю Лину с колен и отправляю в уборную. - Вся моська в сметане - ты, Лина, как будто лицо в неё макнула.
  - Ничего я не макала! Но всё так вкусно, что просто оторваться невозможно, - тихо бормоча, младшая уходит в сторону уборной. Слышно пиликанье замка, некоторое время тот сопротивляется, но всё равно сдаётся под натиском ловких пальчиков. Пшикает дверь и раздаётся возмущённый вопль Лёшки:
  - Лина? Ты как вошла?!
  - Не ругайся, Лёша, ну мне же умыться надо. А ты закрылся.
  - Лина, я вообще-то принимаю душ и без одежды! Что за бесцеремонность, мелкая?!
  - Ой, да ладно, Лёшечка, чего я там не видела?
  - Мелкая, да ты вообще!..
  Кухню сотрясает смех. Наша Линка - это что-то! Концентрация непосредственности и бесцеремонности. Надо умыться, а ванная занята? Фигня - откроем и зайдём. Подумаешь, там старший брат, чего такого? Вскрыть замок - пустяки, раз и готово. Шесть лет ребёнку, а замки щёлкает на раз-два-три. Кулхацкер мелкий...
  
  Карабин откалиброван и висит за спиной, там же рюкзак, в нем стандартный набор, плюс фляга с водой и бутерброды, заботливо сделанные Насаром. Комбез, нож на бедре, термоклипсы и пудра. Вроде всё собрал. Точно, флейту забыл. Может поиграю где на горном склоне. Мне нравится играть в лесу или в горах, звук хороший.
  - Может, останешься? Погода, всё-таки не очень, - спрашивает Насар.
  - И что я буду делать?
  - Хм-м... на гитаре поиграешь и что-нибудь споешь?
  - Какая гитара? Папка после ночной спит!
  - Точно, блин! Ну ладно, долго не гуляй. Может, мукликов парочку подстрелишь на ужин - я маринад сделаю, хорошо?
  - Договорились.
  В прихожей сидит Барсик и смотрит на меня.
  - Ты со мной хочешь, котя?
  - Мр-рау.
  - Ну тогда пошли, время идёт.
  В гараже сажусь на байк, передо мной садится Барсик. Из бардачка достаю снарягу для кота, пристёгиваю его к байку, пристёгиваюсь сам. Надеваю шлемы коту и себе. Он такой смешной в своём кошачьем шлеме!.. Похихикивая себе под нос я спрашиваю кота.
  - Ну что, полетели охотиться?
  - Умур-р.
  - А то!
  Вылетаю из гаража и, включив щит-обтекатель, лечу в предгорья. Скорость - 160, 200, 250... вот, теперь нормально. Трава сливается в сплошной зелёный ковёр. Ветер свистит в ушах, и лишь тихое гудение масс-ядра напоминает, что подо мной техника, а не магический ковёр-самолёт.
  
  Вот уже четыре часа ходим с рыжим в туманной хмари. И никого нет - ни мукликов, ни тем более назуми. Тишина и покой, природа как будто застыла в ожидании... Закидываю богомол за спину и достаю из рюкзака флейту. Только начинаю играть и тут началось это дерьмо.
  Странный свист разрывает воздух над головой. Поднимаю взгляд - и вижу ослепительно белые полосы, прорезающие воздух со стороны Гагарина. Замедлив восприятие, вижу летящие с огромной скоростью снаряды, которые скрываются в облаках надо мной. Это же зенитки ПКО! По кому они стреляют?.. Боже! Тяжёлый холодный ком внутри - я понимаю, кто цель. Пиликает коммуникатор. Активирую приём, и из него летит:
  - Всем, всем, всем! Говорит служба охраны колонии! На нас совершено массированное нападение! Это пираты! Всем отрядам милиции: боевая тревога! Гражданскому населению, по возможности, укрыться в убежищах! Внимание! Неизбежна массированная высадка десанта! Повторяю, отрядам милиции: боевая тревога!
  Количество стрел растёт, все расчёты ПВО вышли на боевую скорострельность, поливая небо ливнем из светящихся снарядов. В небе нарастает гул, и из облаков начинают выныривать корабли. Один, два, три, пять, десять, двадцать! Всё небо заполняется летящими объектами - там не только корабли, очень много челноков. Всё небо исполосовано инверсионными следами... боже мой, сколько же их!.. В какой-то момент из лесов вокруг города навстречу армаде взлетают дымные стрелы ракет мобильных ЗРК. Несколько попадают в огромный десантный транспорт - весь его корпус покрывается ослепительными вспышками разрывов. Вот одна из ракет проламывает броню, и, сквозь дыру, несколько зарядов скрываются внутри корпуса. Кажется, что они не наносят вреда, но вдруг корпус вздувается, и корабль разлетается на части.
  Вспышка взрыва слепит меня - зажмуриваюсь, но успеваю увидеть летящую ко мне сферу ударной волны. Падаю на землю, прижимаю к себе рыжего и застываю в ожидании, сжавшись в комочек. Тяжкий удар, кажется, вдавливает меня в землю, сыпятся ветки, листья, всё вокруг заволакивает пылью, земля подрагивает от тяжелых ударов. Когда пыль оседает, встаю и дальше смотрю на картину воздушного боя. Вижу, как снаряд зенитки попадает в челнок, и тот просто разрывает на куски. С неба летят его обломки и какие-то странные чёрточки. Достаю бинокль и вижу падающие фигурки десантников... Боже мой, нижний край облачности километрах в пяти, это им сколько падать... надеюсь, что они уже мёртвые. Сгореть в атмосфере врагу не пожелаешь. Хотя мне многие говорили что я слишком добрый. Видимо сказывается что у меня до сих пор белые крылья.
  Возникает мысль - надо скорее домой, к своим! Там отец и Дахи, братья и Азанти. Мать, вместе с лучшей подругой Касией улетели в центр, забрав с собой младших, с ними улетели и Рэтнейт с Биной. В посёлке остались только мужчины и друг с подругой. В городском мегамаркете есть комплекс развлечений, голокинотеатр и кафе. В такую погоду там полгорода отирается... Разворачиваюсь и бегу к оставленному в нескольких километрах байку, рядом рыжей тенью стелется кот. Флейта в чехле в рюкзаке. На бегу приклеиваю гарнитуру коммуникатора к уху. Микрофон на тоненькой прозрачной плёночке крепится на горло. Вызываю меню связи, но каналы забиты - видимо, все и сразу принялись звонить.
  Забегаю на холм и вижу примерно километрах в десяти большой падающий корабль - обшивка в дырах, весь корпус объят пламенем, и сложно понять, что он представлял из себя вначале. На скорости километров восемьсот в час он врезается в гору, обшивка сминается как бумажная, но корабль продолжает вминаться в склон. Я проваливаюсь в боевой транс и едва успеваю поставить на нас щит. Вспышка, земля подпрыгивает, и я кубарем лечу в кусты. Грохает так, что звенит в ушах. Лежу, и надо мной проносится ударная волна, засыпая мелкими камнями и мусором, рядом, поджав уши и прижавшись к земле, лежит рыжий, от него волнами расходится страх.
  - Не бойся, Баська, мы выберемся! Успокаиваю я своего кота по связи фамильяра. Я его привязал к себе года три назад. Все равно он только за мной хвостом ходит.
  От кота слышу тоненькое: - Мя-яу-у-у! Страшно подруга.
  Обнимаю и целую рыжего в нос. Поднимаю голову и осматриваюсь. На склоне - здоровенный кратер, из которого подымаются клубы густого, жирного, чёрного дыма... странно, что после такого взрыва еще осталось чему гореть. На полянке стоит мой байк, метров пятьсот осталось, один рывок - и можно лететь домой. Только собрался бежать, как из-под обрыва вылетает боевой летун, чем-то похожий на амерский "Апач", и мой красавец-байк исчезает во вспышке взрыва. Я падаю на землю - засёк не засёк? Засёк! Сука, засёк!!! Летун отлетает метров на восемьсот и разворачивается. Дерьмище! Вот он наклонил корпус и начал заходить на меня. Формирую огненное копье. И бью прямо в кабину летуна.
  И он, не долетев метров двухсот до меня, взрывается, разлетаясь на части. Несколько обломков падают рядом со мной. Один из них странной, округлой формы. Я подхожу и, разглядев его, зажмуриваюсь, тошнота подкатывает к горлу... это голова пилота в шлеме: глаза выпучены, рот открыт и искажён гримасой, из запёкшегося рваного мяса на месте шеи торчит кусок позвоночника.
  Отхожу от находки, подавляя приступы тошноты. Блин! Как теперь добираться домой? Пешком - больше двадцати километров. Это часа два бежать, если не больше... но выхода нет. Над планетой идёт бой, и за мной никого не пошлют. Связь тоже не работает. В общем, беги Игорь, беги! Барсик подходит к оторванной голове, принюхивается, бьёт её лапой - и голова, побрякивая шлемом по камням, катится со склона.
  - Баська! Не трогай эту дрянь! И вообще, побежали домой.
  Беру ориентиры и размеренным бегом отправляюсь домой, рядом легко движется кот.
  Глава 11.2 Бой с пиратами.
  Вдох на раз, два, три, четыре шага и выдох на раз, два, три, четыре... уже почти час в таком ритме, мимо проплывают кусты, куски скал и деревья предгорий. В небе не прекращающийся грохот боя, вспышки и вой двигателей, ПКО дерётся пока на равных. Связи нет - значит, над колонией висит "подавитель"(1). И, пока он работает, мы будем без связи. От Леонова слышны глухие удары... что там так долбит? Млять! Как вспышка, всплывает воспоминание прошлой жизни - полигон, и как я, заслуженный пиджак (2), с пацанами-срочниками из экипажа, сидим и курим на броне своего старого Т-72, и слушаем, как на расстоянии трёх-четырёх километров работают САУ-2С3 "Акация". Так вот, звуки очень походили на выстрелы 152-милимметровых гаубиц! Они что, сюда гаубицы притащили?! Где они их взяли сейчас, в двадцать четвёртом веке? Или мне просто кажется?
  
  1. Подавитель - корабль РЭБ, как правило, класса фрегат, оснащённый системами подавления всех типов связи. Оснащается в отличие от обычного фрегата, дополнительным термоядерным реактором.
  
  2. Пиджак - так называют офицеров, пришедших в армию после военной кафедры института. Заслуженный пиджак - тот, кто отслужил в армии положенный год.
  
  Внезапно в небе, за облаками, разгорается ослепительно белое зарево, заливая всё вокруг магниево-белым светом. Подчиняясь импульсу интуиции, хватаю рыжего и забиваюсь в щель под камнями. Выставляю самый сильный щит какой могу и держу изо всех сил. Краем глаза вижу, как в облаках появляется и быстро растёт круг чистого сине-зелёного неба. Рыжий рядом лишь мелко дрожит, не издавая никаких звуков. Удар взрывной волны меня потряс, земля как будто подпрыгнула подо мной, закачалась, всё вокруг заволокло пылью, летели камни и ветки деревьев. Я, зажмурившись, молился всем богам каких смог вспомнить, чтоб на нас с рыжим не свалился какой-нибудь крупный обломок. Это же сколько мегатонн долбануло, что с такого большого расстояния до нас дошла настолько сильная ударная волна?! Похоже, термоядерный реактор крупного корабля рванул... Масс-генераторы взрываются гораздо скромнее.
  Когда всё стихло, вылезаем с рыжим на тропу и видим картину разрухи. Вся тропа завалена обломками скал и камнями, валяются обломанные ветви деревьев, листья и прочий лесной мусор. В небе огромный круглый просвет в облаках, большая часть видимого неба чиста от кораблей и шаттлов пиратов, лишь на горизонте, около Гагарина, вроде как ещё кто-то висел в небе. Обхожу завал из веток и камней, мне открылась панорама нашей местности. Над Леоновым висел транспорт, весь окутанный дымом, скособочившись, странно вздрагивая. Вижу, как корабль пытается сесть, но это не получается, он заваливается на левый борт, переворачивается и падает на город. Виден взрыв, город заволакивает пылью вперемешку с чёрным дымом. Я врубаю ментальный поиск на полную и слушаю город. Пиздец. Только эхо угасающих жизней. Блядь. Там же мама, тетя Кассия, Лина, Иван. Они вместе с Рэтнейт и Биной рванули в кинотеатр.
   У меня подкашиваются ноги, падаю на колени и кричу, дико надрывая связки, пытаясь криком задавить жуткую душевную боль. Перед глазами всё плывёт и качается. Пиликает коммуникатор. До меня сначала не доходит, но постепенно я беру себя в руки и отвечаю на вызов.
  - Игорь! Игорь, сына! Ты меня слышишь? - звучит в ухе голос отца.
  - Да, папка, - сиплю я.
  - С тобой всё в порядке? Ты цел?
  - Да. Только байк пираты разбили. Бегу домой пешком. Папка! Папка-а-а!
  - Игорь! В посёлок не суйся, оставайся в предгорьях. К тебе идут Лёшка и Азанти с Насаром, у Алексея - ключ-карта от убежища в горах, он вас туда проводит. Там и отсидитесь, пока всё не закончится.
  - Папка-а! На город упал корабль... и мама! И все остальные...
  - Что "все остальные"? - спрашивает отец тихим голосом. На заднем плане слышен грохот карабина, стреляющего очередями, и дикие матюги на кварианском, единственным приличным словом из которых было всем известное "бош"тет". - Игорь, что случилось?
  - Папка... После того, как корабль упал, я почувствовал сильный страх мамы и остальных, и после этого я их больше не чувствую. Совсем не чувствую! Как будто их нет...
  - Игорь, может, твоя чуйка тебя подводит? Мало ли, что там случилось... Ты же помнишь что ворка там убежище под галамарктом расширяли? Может что-то в стенах экранирует.
  Я продолжаю реветь в голос стискивая кота.
  - Игорь, соберись! - говорит отец. - Сейчас встреть Алексея, Насара с Азанти, и уходите в горы. Когда все закончится, разберёмся. И да, на нас напали не пираты - это наёмники и бандиты. Им нужен ты, сын.
  - Я?! Зачем, я же просто магод
  - Один из их главарей предлагал отдать тебя, и они уйдут. Я думаю, что это "Цербер". Эти суки узнали про тебя и твои мутации. Так что не попадайся им, договорились?!
  - Хорошо, папка.
  - Капитан Шепард, отбой. - я дотягиваюсь до поселка и вешаю на всех метки живы или нет разумные в нем.
  
  Блядь, за братом и тинами наверняка кто-то гонится, а серьёзный ствол только у брата - это выданная из городского арсенала "Цунами IV". Шериф Грейсон, по приказу губернатора, вооружил всех, у кого, по той или иной причине, своего ствола не было, в их число попали братья. Давлю в себе чувства. Вставай, Игорь, вставай, блять, и бегом - навстречу брату, другу и подруге! У тебя богомол, и ты подготовленный маг, а распустил сопли! Сильно бью себя рукой по щеке, боль заставляет собраться, встаю и изо всех сил бегу к мосту.
  
  Мост уже далеко позади, впереди слышны звуки перестрелки - долбят из штурмовых винтовок и дробовиков, похоже, что молотят бессистемно, просто наудачу. Тропа впереди идёт серпантином, за которым тянется долгий спуск, заваленный обломками скал и заросший кустарником. Река отвернула направо и ушла в густые леса предгорий. Подкрадываюсь к склону и, прячась за камнем, выглядываю. Вижу человека, сидящего за камнями, и пару десятков разумных, полукругом подкрадывающихся к нему, до него метров четыреста, а до остальных - почти шестьсот. Беру карабин и смотрю в прицел. За камнями - Лёшка, на светлой форме большое кровавое пятно, но брат бодр и ведёт бой.
  Вот один из пиратов пытается перебежать, но брат короткой очередью срезает его - от пирата летят куски брони, и тело мешком, лишённым костей, катится вниз по склону, пока его не останавливает большой валун. Остальные пираты открывают суматошный огонь в сторону позиции брата. Летят куски камней и пыль от попаданий. До меня далеко, и вряд ли они меня заметили. Поворачиваюсь к коту, вспоминаю, как отец учил активировать боевой режим у КАДИС:
  - Барс, боевой режим. Все чужие - враги, атака без ограничений. Вперед!
  Кот припадает к земле, мышцы под действием химии имплантатов вздуваются, шерсть на загривке встаёт дыбом. Издав шипение, которому позавидует даже компрессор, кот срывается в атаку. Наконец-то, у него появился враг, которого можно убить. Зрелище невероятное - прыгая по камням, кот быстрой рысью выходит на рубеж атаки. Я еще дополнительно щит на Барса повесила, хотя у него и шерстка хорошо от пуль защищает. Его движения плавны и лаконичны. Затем следует сама атака - с расстояния метров в двести он еще разгоняется, скорость достигает километров ста. Живая рыжая торпеда сбивает пирата с ног, молниеносное движение головой - и из перегрызенного горла бьет фонтан крови. Прыжок к следующему и удар по лицу лапой - дикий крик разносится по предгорьям, пират катается по камням, зажимая окровавленное лицо ладонями... этот больше не боец. Кот же скрывается в кустах.
  Пираты напуганы, они останавливаются и бестолково шарят стволами вокруг, лишь один продолжает тихонько подкрадываться к брату. Видно, что его броня лучше и новее, и в руках у него, судя по меткам на ложе, "Ковалёв", а это - любимая штурмовая винтовка наёмников. Пока пираты отвлекают брата, этот гад решил зайти ему в тыл. Добро пожаловать, сволочь. Гашу эмоции как дед учил. Отцепляю от пояса съёмные сошки, креплю к ложу. Ложусь на землю, переключаю карабин на крупный калибр, выставляю бронебойную пулю и 40% импульса, целюсь. До наёмника - шестьсот метров, брат его не видит, а у меня он, как на ладони. Выстрел! Кинетический щит лопнул и броня в районе груди смялась как бумага от удара крупнокалиберной пули. Наемник улетел в кусты.
  До пиратов долетел звук выстрела, они увидели падающее тело и крики тех, кого находил в кустах рыжий. Уродов охватила сильная паника. Жрите, суки! Переключаюсь на основной калибр и начинаю их, как в тире, отстреливать. Выстрел, толчок приклада - и голова пирата разлетается брызгами. Я бью ударными пулями, чтобы нанести максимальный ущерб. Щитов у них нет, а броня - одно название, многие даже без шлемов. Похоже, что прошли адаптацию к нашим условиям, но вам, твари, это не поможет...
  Любые попытки сбежать пресекает брат - то один, то другой пират, в попытке встать и убежать, получает очередь в спину от Лёшки. Они кричали и метались, пока я методично выцеливал каждого. Щёлкнул затвор термоотсека, и багровая таблетка термоклипсы отлетела в сторону. Сейчас главное - уничтожить врага. Меня клипсу на новую. Минут за пятнадцать перебили всех, благо моя господствующая высота не давала пиратам спрятаться за камнями, а крупные глыбы были ближе к склону, и там засел брат. Опытные наёмники сразу бы пошли в атаку и, хоть с большими потерями, смогли бы укрыться от моего огня на позиции брата. А эти, потеряв командира, лишь орали и стреляли во все стороны от страха. Клошары жопоголовые, тупое пиратское мясо! Проверив склон на наличие уцелевших врагов, и не обнаружив ни одного, кроме орущего благим матом слепца, бегом отправился к брату. Лёшка сидел, привалившись к камню спиной, и спокойно, как-то даже отрешённо смотрел на меня. Подбежал к нему и присев рядом, спросила:
  - Ты как, Лёша? - брат, улыбнувшись, провёл рукой по моей щеке.
  - У тебя всё лицо в разводах Змей... ты что, плакал? Почему? Что-то случилось?
  - Мама, тетя Касия и младшие, и Рэтнейт с Биной, и Саэр... - начинаю снова реветь...
  - Что с ними?
  - Там корабль упал на город... и я почти всех жителей после этого больше не чувствую.
  - Херово! Ты думаешь, что они погибли?
  - Не знаю-у-у-у! - вою от горя, брат прижимает меня к себе.
  - Тише, тише, Змей. Пока мёртвыми не увидим, считаем живыми. Понял?
  - Да.
  - Зер гут! Помоги мне, - брат, опираясь на меня, пытается встать, но ноги разъезжаются и он падает обратно на землю. Я матерясь накладываю на него заклинание исцеления. Блядь в чем дело не помогает. Брата все еще шатает.
  - Проклятье. Вот и расплата наступила.
  - Какая расплата, Лёшка? За что расплата?
  - За силу, скорость и за желание подороже продать жизнь.
  Я непонимающе смотрю на брата.
  - Думал, что прокатит... но нет. Придётся вам, парни, дальше без меня. Найди их, Игорь - они вдоль реки лесом идут, а я этих уродов за собой увёл.
  - Что прокатит, Лёшка? Что с тобой? - Я начинаю готовить стазис.
  - Ты знаешь, что такое "биофорсаж"?
  - Нет, не знаю. Что это?
  - Специальная техника, временно усиливающая все параметры бойца: силу, скорость, реакцию. Используется десантом в кризисных ситуациях. Но за всё надо платить - закон сохранения энергии ещё не отменили.
  - И ты, раненый, её использовал? Ты с ума сошёл! - Я еще раз кинул исцеление.
  - Я же не знал, что ты рядом. К смерти готовился... Дело не в том, что я её вообще использовал. Я воспользовался "биофорсажем" два раза подряд, и, кажется, что здесь и останусь.
  Брат начинает заваливаться в сторону, я хватаю его и придерживаю в сидячем положении. Алексей включает инструметрон и быстро что-то набирает, не глядя.
  - Игорь, включи инструметрон - я сброшу тебе местоположение убежища, и достань из моего кармана ключ-карту.
  Пищит инструметрон, сообщая о приёме информации. Я смотрю на брата - его лицо стремительно бледнеет.
  - Лешка, ты же не умрёшь? Скажи, что это не так!
  - Ключ-карта, Игорь.
  Я вытаскиваю из нагрудного кармана его формы ключ карту - чёрный прямоугольник с двумя магнитными полосами.
  - Пароль: "Хронос", Игорь, запомни! - дыхание брата становится прерывистым, взгляд тускнеет, но в чувствах спокойствие с лёгким налетом сожаления.
  Я кидаю на него стазис поле, и иду искать у пиратов аптечку. Часа четыре продержится а потом я надеюсь его заберут наши медики в регенератор. Кот в это время шарится по кустам и добивает раненых.
  Подхожу к телу главаря - за спиной, на броне, у наёмника стандартный носимый бокс с амуницией. Щёлкаю магнитным захватом - и бокс у меня в руках. Тяжёлый, гадство! Оттаскиваю бокс в сторону от дохлого наёмника и вскрываю. Защита на замке так себе, от ребёнка только защитит. Лина такой замок с закрытыми глазами за пять секунд вскроет. Лина! Зажмуриваюсь, слёзы сами текут сквозь закрытые веки. - Сволочи! Ненавижу! - в боксе: универсальная армейская аптечка с блоком автоматической диагностики, турианский боевой нож, фляга - судя по запаху, в ней виски... Нахера ему три литра виски на выходе?! Пластиковый контейнер, набитый цилиндриками кассет с термоклипсами, и какой-то тяжелый металлический кейс.
  Упаковываю в рюкзак турианский нож, кейс с термоклипсами и странный металлический ящичек. Обшариваю у трупа пояс и забираю с него пластиковый бокс с металлической пудрой. Пусть у меня есть запасной, но, я уверена, мне пригодятся оба.
  - Вперёд, Игорь, надо найти Азанти и Насара! - говорю сам себе.
  переворачиваю брата на спину, аккуратно укладываю ноги, руки укладываю на грудь и под них кладу винтовку. Ветер треплет отросшую чёлку тёмно русых волос, серые глаза спокойны. Закрываю их ладонью.
  - Прощай, Алёша, - руки дрожат, меня вообще всего трясёт.
  Свиснув Барса и выведя его из боевого режима убираю непонадобившуюся аптечку. Ему в стазисе она не поможет, да и заклинание исцеления слабо но подействовали. Включаю брату сигнал SOS на инструментроне. Наши подберут.
  Уже с полчаса перебежками двигаюсь вдоль кромки деревьев. Внезапно одна из печатей в поселке гаснет. Я тянусь к своим, пытаясь понять, кто?.. Денис! Нет, нет, нет!!!
  Лежу на камнях, глотая воздух вперемешку со слезами. Кое-как собрав свои чувства, встаю и продолжаю идти к друзьям. Впереди, в паре километров, излучина, заросшая лесом. Чувствую там знакомых разумных. Река глубоко внизу, до неё там метров пятнадцать. От излучины приходит волна дикого страха, после которой одна из ментальных меток гаснет. В глазах темно, но боли уже нет... как и нет больше ниточки к Насару. Только от Азанти продолжает тянуть диким страхом, переходящим в животный ужас.
  - Барс все кроме Азанти враг убить.
  Кот срывается с места. Раздаются крики. Я же перейдя снова в боевой режим достою богомол со спины. Расстреливаю как в тире двух батарианцев. Наконец в живых остается только Азанти.
  
  Карабин в захваты на спине и бегом на поляну. Азанти с ужасом осматривается. На ней обрывки одежды, рядом валяются ботинки. Вот твари. Вовремя я пришел.
  Подхожу и переворачиваю труп чернявого наёмника. За его спиной стандартный бокс. Вскрываю его, не снимая, достаю ещё один металлический кейс, новую аптечку и (о, радость!) трёхлитровую флягу с водой.
  Делаю пару больших глотков. Моя фляга показала дно еще час назад а пить хочется жуть просто. Ну еще бы пятнадцать кило бегом отмахать.
  - Азанти! Азанти, как ты?! Где твой уник? И где... где Насар?
  - Испугалась просто когда меня этот гад раздевать начал. Уник в кусты этот здоровый выбросил, и ботинки туда-же, и рюкзак мой - в нем еда и спальники. Из кустов вылезает окровавленный кот. Вся мора в кровищи. Глаза довольно щурятся. Жесть и это наш милый Барсик.
  - Барс выход из боевого режима. - Я лью пол фляги на кота, он довольно урчит и начинает вылизывать шерстку. Даю напится Джинни, потом коту.
  Я иду по кустам, подбираю уник и ботинки с рюкзаком, возвращаюсь. Помогаю Джине одеться, отдаю своё запасное бельё, надеваю ей ботинки. Усаживаю, привалив к бревну, на котором сидели батарианцы.
  - Азанти, где Насар?
  Подруга зажмуривается, из глаз текут слёзы.
  - Он... он спрыгнул, Игорь. Туда, в обрыв...
  - Что?! - как сомнамбула подхожу к обрыву, держась за ветки куста, выглядываю - на пятнадцатиметровой глубине, с краю речного потока, вижу лежащую фигурку Насара. Понимаю, что падение с высоты пятиэтажного дома, скорее всего, смертельно - даже для турианца, с его более крепкими костями.
  - Он двоих из них застрелил. Когда они нас догнали и окружили, обещали с него кожу содрать. Вот он и спрыгнул, - захлёбываясь слезами, говорит Азанти. - Игорь, а где Алёша? Ты его видел?
  Отхожу от обрыва и сажусь рядом с Азанти.
  - Он в коме, солнышко... Пираты чуть не убили, там, у серпантина.
  Азанти начинает реветь в голос, захлёбываясь слезами. Лешку она любила хоть и была батарианкой а он человеком. Обнимаю её, прижимаю к себе и успокаиваю. Интуиция настойчиво давит - надо срочно уходить отсюда.
  - Азанти, ты идти сможешь? Надо срочно уходить отсюда!
  - да, у меня даже сотрясения нет.
  Мы собираемся и в компании рыжего идем к серпантину. Надо перебраться на другой берег Гремучки.
  На вершине оборачиваюсь, в камнях вижу лежащих Алёшу.
  - Это Алёша? - прозвучал голос подруги.
  - Да, солнышко, надеюсь, наши успеют его спасти.
  - И ты его бросишь?!
  - Азанти, я люблю брата! Но сейчас я буду спасать тебя.
  - Ты же сам говорил что нужен пиратам живым.
  - А ты нет. И я скорее перережу себе горло чем сдамся этим тварям. Да не оставят нас Духи.
  - Да не оставят, - шепчет она.
  
  Сижу на корточках у моста и быстро, как могу, кручу тальреп троса - один уже ослаблен, осталось докрутить второй. Любой, кто пойдет по мосту, рискует свалиться в реку, когда тросы отцепятся. Надеюсь, этот кто-то будет не один!
  - Вижу движение у серпантина! Там кто-то идет, и их много, Игорь, - говорит сидящая с биноклем Азанти.
  Руки работают ещё быстрее, интуиция подсказывает, что пора остановиться. Встаю, подхватываю за руку Азанти и изо всех сил бежим к повороту на плато. Там, за камнями, будет хорошая позиция: до моста - шестьсот метров, а до тропы на том берегу - около семисот. Из-за камней весь поворот реки виден, как на ладони, а это - полтора километра. Рыжий распушив хвост несется следом. Приказываю ему спрятаться за валунами. Надеюсь, что смогу положить всех, кто сюда припрётся. Снайперок у пиратов нет, а от штурмовой винтовки или, тем более, дробовика на таком расстоянии нет никакого толку, только в небо палить. Ещё Эл, наверное, смог бы куда-то попасть, но вряд ли у пиратов есть кто-то, подобный нашему Хартману.
  Азанти забирается с биноклем в спальник, я же дыша как загнанная лошадь начинаю обустраивать нашу позицию.
  - Игорь, ты как?
  - Херово... Я за сегодня уже километров сорок набегал, - говорю я, тяжело дыша. - Сейчас отдышусь, и будем готовить позицию.
  - Почему не уйдём?
  - Не успеем - догонят. Тут - единственное место, где у нас преимущество. Если смогут переправиться, то нас задавят числом. - Блин спину ломит. Я поворачиваю голову блядь красные крылья режутся. Надо бросать всех и уходить. Перепсиховать где-нибудь в пещерах. Они здесь есть неподалеку.
  - Но ты же - маг?
  - Одно название я сейчас, а не маг... На пару мощных воздействий меня, может, хватит - и всё. Только они не дадут мне их произвести. Прижмут огнём - и амба. Так что, Азанти, наше спасение - в расстоянии. Сможем удержать гадов на том берегу - победим. Если нет, то конец нам с тобою... Вот что, солнышко моё, бери бинокль - будешь, как тогда, в тире, мне целеуказания давать. Хорошо?
  - Конечно, Игорь! Я...
  - Знаю - самый лучший второй номер, ага?
  - Ага!
  Раскатываю спальник, ложусь в него сам - ткань скроет тепловую сигнатуру. Срезаю несколько веток с кустов вокруг и кладу перед лёжкой. Джинни укладывается в свой спальник и приникает к биноклю, смотря на тот берегод
  - Видимость нормальная, Джин?
  - Всё замечательно. Сам как, готов?
  - Готов. Ждём. Барс режим скрытности, сиди за камнями. Блин у кота рыжая шерстка их специально такими яркими делают, чтобы издалека заметен был. А сейчас эти твари его могут просто пристрелить. Поступлю в ВКС перекрашу кота в серый эта процедура длится часа два и довольно безопасна.
  Через несколько минут видим бегущих пиратов. У большинства - изможденный вид и разводы пота на лицах. Лишь один, одетый в среднюю броню, выглядит хорошо, его лицо спрятано за закрытым шлемом. Хм, а пират адаптацию не прошёл... однако выглядит бодро, несмотря на то, что в задраенной броне бегать тяжко. Броня хоть и хорошо так отводит тепло - замкнутый цикл воздуха это неприятно. Да и подоспешник к концу боя обычно весь мокрый. Смотрю на него через прицел - он начинает нервничать и заходит за пиратов, прикрываясь ими. Силён, тварь - почуял меня!
  - Игорь, этот, здоровый... он как будто на прогулку вышел. Все остальные рядом с ним - как дворняги рядом с Полканом.
  - Ага. Церберовец, наверное - ходят слухи, эти уроды своих людей в киборгов переделывают. Вот и этот, наверное, уже наполовину машина... а то и больше, чем наполовину.
  - Ужас какой!
  - Сейчас они на мост полезут. Как тросы отцепятся - я тех, что на мосту, сниму, а после уже жду от тебя целеуказаний. Хорошо?
  - Так точно, господин командир!
  Тихонько смеюсь. Азанти лишь зыркает на меня в ответ.
  Пираты полезли на мост - шестеро, идут друг за другом, держась за перила. Вот прошли середину и стали приближаться к нашему берегу. Я разворачиваю крылья. Пиратов не жалко. У Азанти, при взгляде мне в глаза, азарт заменяется холодной отрешённостью. Несмотря на всю её мягкость, она - такое же дитя Мендуара, как я. Сегодня враги с того берега реки убили её мать, друзей, друга, вдобавок - пытались изнасиловать её саму. Ни один мускул не дрогнет у моей подруги-художницы, выдающей мне цели. Для неё не будет людей или батарианцев, все они - враги, и подлежат уничтожению. Без жалости и сомнений.
  Тросы отцепляются, мост провисает и перекашивается. Двое пиратов, вопя, летят в реку с девятиметровой высоты. Остальные вцепляются в оставшиеся натянутыми тросы руками - и я, как в тире, отстреливаю всех висящих, одного за другим. Бамм, бамм, бамм, бамм! И они, оглашая пропасть истошными воплями, падают вниз. Вам, господа в броне, не светит вообще выбраться из нашей ледяной реки...
  Пираты на берегу в панике разбегаются за камни и начинают палить в сторону камней у моста. Видимо, эхо исказило звук - и им показалось, что мы там.
  От Азанти слышу:
  - Цель на два часа, семьсот сорок, за серым камнем. Ветер: двенадцать, встречный. Превышение: двадцать.
  Навожусь... бамм! И розовое облачко говорит мне о попадании.
  - На тринадцать, в валунах, восемьсот. Ветер: одиннадцать, встречный справа. Превышение: девятнадцать.
  Перенос маркера... бамм! Карабин толкает меня в плечо - и пират утыкается лицом в камни.
  Глава 11.3 Смерть наемников и пиратов.
  Роберт "Клык" Таннер, оперативник "Цербера" (Мендуар, 22 августа 2366 год)
  
  Это дело воняло с самого начала. Роб не любил такого типа дела, но однозначный приказ Призрака не оставил ему выбора. После очередного ранения Роберта выпнули из ВКС в отставку, и он, тридцатилетний инвалид, оказался на улице, без гроша в кармане и с мизерной пенсией. Какое-то время Роб пил, пытаясь на дне бутылки найти решение своих проблем, перебиваясь случайными заработками и жильём в самой дешёвой ночлежке на задворках Денвера. Там его нашли эмиссары "Цербера", и, после непродолжительного торга, он уехал с ними. Затем - лаборатория и полгода пыток под названием "восстановительные процедуры", где в него натолкали имплантов, что вернуло Роберту былую силу. Две недели назад Призрак отозвал его с "Бека" на станцию "Хронос", и там лично выдал задание.
  - Запомните, Роберт, ваше задание - привезти сюда мальчика. Привезти живого и здорового. Вы можете потерять всех выделенных вам людей (потери среди пиратов вообще некритичны), но он должен быть здесь. Вам всё понятно?
  - Так точно, сэр! Разрешите вопрос, сэр?
  - Задавайте.
  - Чем он так важен?
  - Этот ребёнок - чудо, мистер Таннер. Мой человек год собирал данные о нем, сидя в колонии. Он - будущее нашей расы, его таланты должны служить всему человечеству. Надеюсь, что ученые разберутся, как передать его способности другим людям. Её потеря для нас неприемлема.
  Призрак не лгал - своим куцым даром Роб чувствовал, что ему говорят правду. Это он хорошо задвинул - насчёт человечества... только вот, по собственным наблюдениям Роберта, большую часть людей интересовали, как и тысячи лет назад, лишь жратва, выпивка, секс, и плевать им на всех остальных с высокой тумбочки...
  Прибыв в точку сбора флота вторжения, Роб мог только ругаться. Из этой банды, которая собралась атаковать колонию, большая часть сброда даже стрелять толком не умела, а о таком понятии, как дисциплина, они не слышали вообще никогда.
  Проблемы начались сразу, ещё до выхода на орбиту - местные, на трёх корветах, сумели так повредить один из крейсеров пиратов, что он беспомощной тушей просто повис в пространстве. Два оставшихся так умело связали боем, что о поддержке с воздуха можно было забыть... и, самое главное, осталась полностью активной система ПКО колонии. Естественно, она устроила нападавшим настоящую преисподнюю!
  Летя в челноке к поверхности, Роб молился всем богам, чтобы миновала его ракета мобильных ЗРК, как выяснилось, густо натыканных в лесах колонии, и снаряд орудия ПКО - этот раскалённый вольфрамовый штырь, летящий с гиперзвуковой скоростью.
  "Они нас ждали, - свербила мысль. - Ждали и готовились".
  Из рубки неслась ругань, челнок болтало из стороны в сторону. Один из пилотов высунулся из проема и заорал:
  - К городу не подойти, третьего уже ссадили. Сядем в трёх-четырёх километрах от цели, дальше - топайте пешком. Понятно?
  - Так точно! Садись давай.
  Пилот кивнул и скрылся в рубке.
  "Вот, Майки, ты и получил своё... - подумал Роб. Майк Хэплорн был его напарником в этой миссии. Остальные наёмники не имели к "Церберу" никакого отношения. - Теперь, Роб, ты командуешь единолично. Херово".
  На каналах связи царил гвалт с нотками паники, все орали на всех. Пираты высаживались, где попало, и тут же попадали под огонь местных - отряды милиции устроили пиратам жаркую встречу. Подавитель вошёл в атмосферу и вышел на рабочий режим, но на эффективности действий местных это почему-то не сказалось совершенно...
  Панические вопли командиров пиратских групп, безжалостно истребляемых местной милицией, заполнили весь эфир.
  "Во дают фермеры! У них тут что, одни отставники в колонистах? Такая жара - с самого начала... что дальше будет? Ведь пираты - это не армия, которая, благодаря дисциплине, может сжать зубы и, несмотря на потери, переломить ситуацию, - сердце кольнуло нехорошим предчувствием. - А не станет ли Мендуар твоей могилой, Робби?"
  
  Высадившись, собрались в компактную группу и пошли к точке рандеву - какому-то местному ранчо, где вместе с родителями жила объект. Роберт знал, что в городе работают ещё несколько групп, но у них объектом был местный шериф, как-то связанный с беглецом из "Цербера" - Грейсоном. В кубрике обсуждали, что с помощью местного шерифа попытаются выманить ренегата. Тот ему, вроде как, брат. В авангарде началась и неуклонно нарастала стрельба и крики, близко полетели пули. Роберт спрятался за толстым деревом, а вот один из пиратов не успел, и его голова, вместе со шлемом, разлетелась на части.
  "Охренеть! - пронеслась мысль. - Это какой же калибр?"
  Минут десять сотня пиратов с наёмниками сбивали заслон местной милиции и, потеряв почти десяток, смогла-таки задавить местных. Проходя мимо, Роб разглядел их оружие: у одного батарианца был "Богомол Б", по виду, в гражданском исполнении, а у лежащей рядом турианки - обычная "Цунами IV".
   "Нехило вооружена милиция - эта экспериментальная винтовка под десяток штук стоит... но свои деньги она отрабатывает на все сто. Если хоть половина милиции с ними - нам кранты".
  Эти, по виду, обычные работяги наколотили восьмерых, и ещё трое - уже не бойцы. Один из пиратов подошёл к мертвецам и, видимо, решил отрезать от турианки кусочек на сувенир. Достав боевой нож, Роб объяснил уроду всю глубину его ошибки. После этого уже ни один не подходил к погибшим, а на Роберта смотрели со страхом и ненавистью - он их хорошо чувствовал. Плевать на эти куски дерьма - он всё равно собирался по завершении миссии тех из них, кто выживет, зачистить. Лично. На всякий пожарный, как говорится.
  Вот и искомое ранчо - несколько модульных домов, стоящих по двум улицам. Окна закрыты рольставнями, горят красные голограммы на дверях. Складывается ощущение, что здесь никого нет, однако Роб чувствовал присутствие - это умение у него от бабушки. Чувство взгляда на него, через прицел. Роберт скомандовал остальным рассредоточиться и медленно заходить в посёлок.
  Это кошмар! Это не посёлок, это - чёртова крепость! Уже больше двадцати пиратов кучами тряпья валяются на улице. Местные оказывают ожесточённейшее сопротивление. Заперевшись в одном из домов и опустив ставни так, что остались лишь узкие щели, ведут прицельный огонь. На малейшее шевеление следовал выстрел, и пиратов становилось всё меньше. Гранату не закинешь, отскочит от ставен - они пружинят. Да и близко не подойти - мигом снимут. Трупы непонятливых показали остальным тщетность попыток, да и объект повредить боязно. Призрак очень доходчиво объяснил, что будет с Робертом в случае гибели цели.
  В начале боя, заметив небольшую группку местных, удирающих в предгорья, Роб отправил за ними двоих наёмников и человек под тридцать пиратов. После рванул "подавитель", и связь у нападавших накрылась совсем. От ушедшей группы не было никаких вестей. Измочаленный дом продолжал огрызаться огнём, парочка пиратов, попытавшихся пробраться через задний двор, была задавлена здоровенным псом. Просматривая позже трёхсекундную запись этого события с визора шлема, Роб разглядел пса - и почувствовал, как на затылке волосы встали дыбом... Это же "страж"! Какого хера, чёртова куча дерьма, что же тут за семейка?! Такие псы были неимоверной редкостью - на одной из церберовских баз периметр охраняли две такие собачки, и обошлись они администрации в несколько лимонов кредитов и напрочь отдавленные кнопки корпоративных связей.
  На неоднократные предложения добром отдать девчонку, из дома летели пожелания на всех известных языках, с указаниями, куда именно Робу следует отправиться, прихватив с собой заодно пиратов.
  Он подозвал одного из наёмников.
  - Патрик, остаёшься здесь, твоя задача - не выпустить местных и не позволить им ударить нам в спину. Понял?
  - Но босс, девка наверняка у них, и если ты уйдёшь с половиной оставшихся в горы, у меня почти нет шансов её выцарапать, - заволновался наёмник.
  - Нет её здесь. Я это чую, и группа наша в горах не отвечает. Не могли же трое непонятных местных завалить всех? Компаньоны твои, вроде, птицы стреляные - не должны подставиться. Как думаешь?
  - Да хрен их знает... Муса больше яйцами думает, хотя боец злой. А Джок - вообще птица тёмная, я его в серьёзном деле ещё не видел, а в мелочёвке всякой хер поймёшь, какой он. Пираты же... ну ты сам видел - полное дерьмо.
  - Да?! Вот же хрень. Ладно, ты давай тут посматривай - у остальных пиратов, похоже, дела плохи совсем. Слышишь - даже артиллерия молчит. Так что нам надо девочку забирать и валить отсюда быстро-быстро, а то, боюсь, могут не дать улететь. С ней хоть шанс есть - прикроемся, как заложником.
  - Твоя правда, босс! У меня очко что-то больно развопилось... Давай инструметроны свяжем - хоть такая связь будет. Найдёшь девку - свистнешь, ок?
  Роб помолчал, решая, стоит или не стоит сообщать Патрику новости.
  - Ладно, давай. Жди сигнала и попробуй связаться с челноками.
  - Окей, босс.
  
  Теперь Роберт сидел за камнем, у висячего моста, и смотрел, как невидимый снайпер косит пиратов. Один за другим они падали, ловя пули, любая попытка сбежать пресекалась. Полтора километра тропы вдоль берега стали запретными - несколько дохлых неудачников на ней стали ярким примером. Следуя по следам пропавшей группы, Роб испытывал все большее удивление. Многие пираты были убиты из снайперской винтовки - причём очень умело. Наемников вообще завалили из крупняка. Джока фактически разорвало пополам, после чего его добили в упор, а Муса лишился головы, куски которой валялись в радиусе двух метров от трупа. Трупы пиратов дополняли картину. И мост не перейти.
  "Где же ты? Где? - думал Роб, осматривая в перископ противоположный берегод - Ведь ты где-то рядом, не дальше километра, метров семьсот-восемьсот".
  УФ диапазон ничего не показывал - наверно, накидка. А может, ИК? Нет, пусто, слишком тёплый климат - нет перепадов температуры, и, опять же, накидка. Только какое-то непонятное животное сидит за камнями. Кот видимо дикий. Рентген? После взрыва "подавителя" фон высок, может, и получится. Переключил перископ... вот он где! Да не он, а они - снайпер и корректировщик. Внимательно разглядев обоих, Роб от удивления впал в ступор. Пацан человек и девчонка батарианка?! И кот рядом видимо КАДИС. Позиция у них замечательная - даже из снайперки не достать. Просто не дадут прицелиться. Невозможно стрелять, когда тебе в лицо летят пули. Про штурмовки и дробовики даже говорить нечего - с их низкой прицельной дальностью. Нет, малявки - просто молодцы! Что же делать?
  Роберт вспомнил наставления бабушки: "Помни, внук, в критической ситуации настройся на противника и в нужный момент воспользуйся его слабостью".
  Он расслабился и попытался поймать эмоциональную волну тинов. Какими бы они ни были - это всего лишь подростки, и их можно вывести из равновесия, заставить ошибаться, напугать, чтобы убежали, и потом догнать. Нет, ну какие молодцы - устроили образцово-показательную засаду, и он, Роб, в неё влез по самую шею, так, что не вылезешь! Спокойно, вот они - батарианка видится, как кусочек холодного ветра, тихий, но видящий всё вокругод А второй?.. Как кусок пустоты, как машина, как виртин на полигоне!
   "Не понял?! Он что, киборг? Блять, дубина! Он просто закрылась... закрылся эмоционально! Он - как он! Он ЭМПАТ!"
  Почему?! Ну почему Призрак не сказал сразу? Ведь в таком случае Роберт за этим пацаном побежал бы пешком! Он помнил напутствие бабушки: "На своём пути ты встретишь того, что может стать твоей судьбой. Он будет, как мы с тобой, только гораздо, гораздо сильнее, и если не оплошаешь - наш род будет вместе с ним править человечеством".
  Роберта охватило неимоверное возбуждение: скорей, скорей на тот берег, там ОН! Тот, которого он искал так давно и уже отчаялся найти! Он не отдаст его Призраку, не-ет! Такими призами не делятся! Таким можно владеть только единолично! Роберт перевёл все резервы брони в кинетический щит: отключил связь, медблок и тактический компьютер. Через инструметрон вызвал Патрика.
  - Патрик!
  - Да, босс?
  - Челнок вызвал?
  - Да, стоит рядом.
  - Отлично! Бери человек пять, а остальных - гони на штурм. Сам же дуй ко мне, к висячему мосту на реке! Понял, куда?
  - Так точно, босс! Вы нашли его?
  - Нашёл.
  - Это точно он? И где наши парни?
  - Это он, Патрик. А парней он положил, и сейчас добивает мою группу.
  - Охренеть, босс! Сопливый пацаненок уложил полсотни народу?!
  - Не всех, но очень многих. Ей кто-то помог, но сейчас он один только КАДИС рядом. И я иду его брать, надеюсь, получится. А ты гони сюда шаттл!
  - Всё понял, сделаю.
  - Клык, отбой.
  Роб вскочил и бросился к мосту. По щиту застучали пули, вызывая рябь. Экран состояния показывал 95% заряда... уже 90%! Надо спешить, быстрее на тот берег - там можно укрыться в мёртвой для стрелка зоне, восстановить щит и захватить пацана. В ближнем бою против десантника в броне она не выстоит. Даже КАДИС не поможет. Вскрывать тяжелую броню они не умеют, да и застрелит он его. На пиратов надежды нет - они так напуганы, что из-за камней их можно достать только под страхом смерти. Да и хер на них! Мост скрипит и качается. Как же медленно он двигается - шажок за шажком... щит уже на 30%, а до берега ещё, как минимум, четыре метра... три, два с половиной, два... 15% щита! Полтора, метр, полметра, ещё шажок... щит 5%! В спину дохнуло смертью. Роберт застыл. Как вспышка, всплыло воспоминание - мягкое, улыбчивое лицо бабушки и её слова: "Но, не дай Бог, Робби, ты придёшь к нему, как враг - тогда твоя смерть станет неминуемой... ты понял меня?"
  Бля! У него же, наверное, чёртов бикалиберный "Богомол Б"!..
  Тяжелая, тридцатиграммовая пуля, на скорости 1500 м/с, ударила в район поясницы. Кинетический щит лишь на тысячную долю секунды задержал её, кончик пули смялся, став диаметром около 20 мм. Врезавшись в гибкую часть брони, пуля смялась ещё больше и, вырвав кусок металлокерамического сандвича диаметром уже почти 45 мм, ударила в поддоспешник. Многослойная полимерная ткань не была рассчитана на столкновение с объектами, летящими на скорости около 1200 м/с, и просто лопнула. Дальше ком металла, керамики и полимерной ткани диаметром уже примерно 60 мм, летящий на скорости около 1000 м/с, ударил в мышцы и кости позвоночника. Позвонки лопнули, превращаясь в мелкое крошево. От соприкосновения с кишечником, наполненным жидкостью в виде крови и пищи, во все стороны пошла волна гидравлического удара. Ком из кусков пули, куска брони и поддоспешника, лишь чуть-чуть замедлившись, ударил во фронтальную часть брони изнутри. Не рассчитанные на такое бронепластины лопнули по всей ширине и устремились наружу, вместе со всем прилетевшим. В брюшной части доспеха образовалась дыра уже около 40 см в диаметре, в которую вылетели куски костей и внутренностей Роберта. Ударная волна, разрывая внутренние органы и превращая кишечник в фарш, ударила в диафрагму, разорвав её, а также сердце и лёгкие. Верхняя часть туловища устремилась вверх, а нижняя - вниз, броня как бы раздулась и тут же сдулась обратно. Роберт не успел даже почувствовать боли - смерть его была мгновенной. Тело подбросило, и оно повисло на поручне моста, как сломанная посредине игрушка.
  
  Игорь (Мендуар, предгорья, 22 августа 2366 год)
  
  Лежу, скрючившись, пытаясь унять дикую боль в плече. Во рту был металлический привкус крови, в ушах - звон. Когда этот чёртов наёмник ломанулся на мост, а все мои выстрелы стали гаснуть в кинетическом щите его брони, я заволновался. От него шла волна какого-то безумного восторга и радости. Будто хипстер в магазин за новым айфоном - псих какой-то. Под конец моста Азанти откровенно запаниковала. И я в отчаянье решился на то, чего раньше всегда избегал - выстрелить крупным калибром на полном импульсе... так даже взрослые мужчины не решались стрелять, из-за очень сильной отдачи. Режим ради кроганов сделали. Переключил регулятор, плотнее прижал приклад, вырыл носками ботинок ямки в земле и упёрся в них... Но всё равно: "Рррахх!" - и удар в плечо выбил искры из глаз, я оглох, позицию заволокло пылью, веточки маскировки сдуло в стороны. Что там с наёмником, я не видел... Затем пришла боль!
  Когда боль чуть-чуть отпустила, ко мне постепенно вернулся слух - вокруг была тишина, лишь тонкий свист в ушах... и кого-то выворачивает наизнанку рядом.
  - Азанти? Я попал?
  - Буэээ! Игорь... Ох, буэээ-хэ-хэ-арррхг! Ты попал! Его... Этого... Почти пополам разорвало! Все кишки наружу вылетели! Буээ-хэ-хэ-кха!
  Подруга поворачивается и смотрит на скрюченного меня - из моих глаз текут слёзы, губа прокушена, и изо рта течёт струйка крови.
  - Игорь, ты что?
  - Достань аптечку. Мне, кажется, ключицу сломало. Надо бы забинтовать и обезболивающего вколоть, а то я даже пошевелиться не могу, так больно.
  - Сейчас! - подруга подтягивает рюкзак и достаёт из него аптечку, я расстегиваю уник, Задираю футболку и аптечка прикладывается к моей груди - пиликает автодиагност, идут щелчки, в грудь несколько раз колет, и боль отступает. Со щелчком выходит рулончик бинта. Подруга берёт бинт и начинает накладывать повязку - нас всех учили экстренной помощи, и на манекенах мы это делали неоднократно... а вот сегодня делаем друг на друге.
  Видимо, аптечка вколола мне еще и стимуляторы - усталость ушла как-то необычайно быстро. Если так, то у меня часа два или три - а потом я просто свалюсь мешком. Азанти бинтует, а мне всё ещё больно.
  - Давай второй слой, Азанти - мне стрелять надо. И обезболивающего ещё вколи.
  Подруга прикладывает к моей шее цилиндрик пневмоинъектора, пшикает - лёгкий укол, и боль растворяется совсем. Краски становятся яркими, звуки - сочными, а мысли - тяжёлыми и вязкими.
  - Ты как? - низким, тягучим голосом спрашивает Азанти. Эк меня вштырило! Движения подруги медленные и плавные...
  - Нифига себе, Азанти! Мне будто ускоритель в голову засунули! Всё такое медленное, и боли совсем нет.
  - Что ты тараторишь?! И вид у тебя странный... ты в порядке? - растягивая слова очень медленно произносит Азанти.
  - Ох, Азанти... похоже, что нет, - медленно проговариваю я.
  Подруга с беспокойством в чувствах всматривается в меня.
  - Зря я тебя послушала и обезболивающего снова вколола.
  - О! Сейчас всё снова стало нормально.
  - Уверен?
  - Да, я же чувствую. Ты пока бери карабин и постреливай в пиратов - а я пока себе ещё бинта намотаю.
  - Сделаю! Но я ведь на такое расстояние плохо стреляю... я вообще плохо стреляю.
  - Этим уродам сейчас хватит и неприцельной стрельбы - они так испуганы, что боятся даже высунуться. Вот и держи их там.
  - Поняла, Игорь.
  - Сначала воды попей, а то тебя вырвало, - протягиваю подруге флягу.
  И тут случилось это. Начали гаснуть мои печати в поселке. О стались лишь двое это отец и Анкер. Ни Дахиа, ни Таэля я больше не чувствую. Молчит и нить бабушки.
  - Игорь, что происходит? - глотая слёзы, спрашивает Азанти.
  - Наши, Азанти, там наших убивают! - шепчу я.
  - Кого?
  - Остались только твой и мой папки. Остальные, наверно, мёртвы. Им было больно - и я их больше не чувствую, Азанти.
  - Что?! И дядя Дахи, и Денис, и Аэгих, и бабушка Лив?..
  - Все, Азанти... Кроме Анкера и Михаила, я больше никого не чувствую.
  Подруга заливается слезами, я, путаясь в рукавах, пытаюсь её успокоить.
  - Солнышко, не плачь, пожалуйста, - шепчу я, хотя самому хочется выть, как брошенному псу. - Может, я ошибаюсь, может, моё чувство меня обманывает! - говорю моей художнице. Из-за камней вылазит кот и подходит ко мне. Начинает мурчать и тереться.
  - Блин, Баська спасибо но иди в убежище за камни.
  - Му-ур? Ты в порядке маленький друг?
  - Все пройдет барсик.
  - Игорек! Ты никогда ещё не ошибался! С чего вдру-у-уг?!
  - Ну, мало ли! Я сегодня перепсиховал, кучу разумных убил и вообще...
  - Что "вообще"?
  Тут меня прорвало, и я, заливаясь слезами и глотая слова, рассказала подруге, кто я такой, что нас всех ждёт через восемнадцать лет. Что пираты должны были напасть только через пять лет, а не сейчас - и я готовился именно к этому сроку, надеялся что смогу спасти своих близких, а получилось совсем не так. Выходит - надежды нет, потому что кому нужен 12-летний сопляк в армии? Что мне делать, когда за мной охотится "Цербер"? Этих ребят ничто не остановит... разве только моя смерть. А так - моим оставшимся близким постоянно будет грозить опасность попасть под удар этой конторы. Я ревел, как девчонка, уткнувшись в уник подруги, пытаясь спрятаться от запредельной душевной боли.
  - Бедный мой! - прошептала Джин. - Как же ты живёшь с этим? Как можно вообще с подобным жить?
  - У меня никогда не было выбора, - ответила тихо я. - Либо так, либо забвение.
  - Но ты, наверное, мог отказаться в самом начале?
  - Нет, не мог! Я просто не захотел такого исхода.
  - Но потом же ты мог...
  - Что? Что я мог, Азанти?
  - Рассказать другим!
  - И что? Кто мне поверил бы?!
  - Я бы тебе поверила! Я всегда тебе верила!
  - А дальше-то что, Азанти? Кто бы поверил нам?! Твой папка? Или деда? Они, может, и поверили бы, но все остальные - нет! А стать городским сумасшедшим я не собирался!
  - Но "Цербер"?!
  - Азанти! "Церберу" я нужен, только как очень сильный маг - не более. О моих способностях, как эмпата, им, скорее всего, не известно. Очень сильно сомневаюсь, что это можно считать преимуществом...
  Сидим, прижавшись друг к другу: полумёртвый от усталости человек и растроеная батарианка. Наше сидение прерывает гудение масс-реактора - на высоте нескольких метров мелькает днище челнока и поток внимания, направленный на нас.
  - Что будем делать? - спросила Джин. - Думаешь, они нас заметили?
  - Заметили, я знаю! А по поводу дел... Ты караулишь пиратов на том берегу, а я иду встречать этих.
  - Ты спятил?! Чем ты их встретишь?
  - Магией, Азанти! Там узкий проход в камнях - и когда эта гнусь туда войдёт, я долбану ледяным штормом. Бежать там некуда, я всех накрою. Всех тех, кто придет. Мне так кажется...
  - Ты еле живая, какая магия?!
  - На одно воздействие меня хватит... победа или смерть.
  - Значит, смерть не конец, Игорь?
  - Нет, Солнышко... Не конец.
  - А как же наши?
  - А много ли наших осталось? Кого спасать?
  - Ну хотя бы Ази с Тамэ, и папу с дядей Мишей, и дедушку!
  - Ты права! Но в "Цербере" шансов у меня нет. Так что - или я, или они. А тебя эти не пожалеют... Хотя если меня убьют, то на тебя внимания не обратят и, скорее всего, свалят.
  Кое-как натягиваю уник, целую Азанти и топаю к проходу в камнях. От подруги какое-то время тянет отчаяньем, но затем она собирается - и настроение становится деловым. Так держать, солнышко, гаси уродов, а я попробую остановить остальных!
  Сижу на камне в проходе, с подъёма приближаются разумные - их всего шесть человек. Если они - опытные наёмники, моё знание мне мало поможет. Вот показался первый, резко остановился и вскинул винтовку. Судя по одежде, это обычный пират, и винтовка у него - старый хлам. Молодой парень стоит и, полыхая удивлением, на меня смотрит. За ним показалась остальная группа. Разглядели меня, посовещались и выставив перед собой другого парня, только чуть постарше, пошли ко мне.
  - Ты кто такой, цыпа? - спросил он, подойдя метров на шесть.
  - Колонист. А что, я похож на турианского коммандос? - отвечаю я.
  - Не! Ты похожа на зарёванного мальчишку... а ещё на нашу главную цель. Так что собирайся.
  - Куда?
  - Пойдёшь с нами.
  - И ты думаешь, что я вот так просто пойду с вами?
  - Зачем пойдёшь? Хочешь, я тебя даже понесу? "Цербер" за твою доставку пообещал пять лимонов. За такие бабки мы тебя к ним на руках через всю галактику унесём, цыпа. Так что пошли! - и пираты заржали.
  - А если я не согласен?
  - Да мне похер на твоё согласие, цыпа! - смех вспыхивает с новой силой.
  Воздействие давно готово - сосредотачиваюсь и наполняю его энергией, пираты замечают вспыхнувший вокруг меня сине-зелёный ореол, кто-то вопит: - Да он маг!
  Главарь начинает двигаться, заходя за спины других пиратов - но эта великолепная техника уклонения от атаки мага сейчас бесполезна. Влив в воздействие кучу силы, я падаю на колени - а вокруг пиратов возникает пространство, заполненное хаотично движущимися полями ледяного воздуха в нем формируются ледяные лезвия, и начинают крушить пиратов. Дикие крики заполняют воздух, я вижу, как пираты падают на землю. Когда все закончилось, Я чувствую как у меня разворачиваются крылья. Твою мать они материальные. Разворачиваюсь белые. Фух, живем. Надо прятать Азанти и валить на хер с планеты. Из челнока тянет откровенным ужасом - видимо, пираты были на связи с пилотами челнока, и всё происходящее стало тем известно.
  Я посидел наложил иллюзию на свои крылышки и пошел к подруге. Надо в темпе валить пиратов и сваливать отсюда. Только кота с собой забрать. Может даже удасться организовать свою "смерть".
  Возвращаюсь к Азанти, она с жалостью и страхом смотрит на меня.
  - Что такое, Азанти?
  - Игорь! У тебя такой страшный вид...
  - Да? - включаю инструметрон в режиме зеркала - и в идеальном квадрате поля, висящего в воздухе, любуюсь собой. Ну у меня и рожа: волосы всклочены и торчат во все стороны, часть слиплась в сосульки из пота и пыли, лицо бледное и покрыто разводами, под глазами чёрные круги, под носом засохшие разводы крови. - Мне надо умыться. А то прям вампир какой-то...
  - А кто такие "вампиры", Игорь?
  - А... - машу я левой рукой. - Человеческий фольклор. Оживший мертвец, обладающий невероятной силой и скоростью. Питающийся кровью живых, боящийся солнца и осины. Опасен ночью.
  Азанти начинает хихикать, пока я пытаюсь умыться, действуя одной левой рукой.
  - И чего смешного?
  - Да просто... по многим параметрам ты подходишь под описание...
  - То есть?
  - Ну, ты тоже умер, но не совсем - живёшь снова. Ты невероятно сильный... ну, для человека. Ты мощный магод Как сказала Бина, а ей это сказала Ноирин - ты самый сильный маг, какого та встречала.
  Хлопаю глазами... а ведь и верно!
  - Бля! Вот ведь... Только я солнца не боюсь, и на осину мне пофигод
  Азанти снова хихикает.
  - Так, ладно... что с этими оставшимися пиратами?
  - Сидят и не высовываются. Парочка было попытались сбежать - но я начала стрелять, и в одного, кажется, даже попала.
  - Умничка, Азанти!
  Беру бинокль и начинаю осматривать противоположный берег - пиратов не видно, но их выдают чувства. От двенадцати разумных тянет страхом и надеждой - видимо, на то, что мы просто уйдём отсюда.
  - Как же вас оттуда выкурить? - шепчу я.
  - Игорь, смотри на скалу над пиратами!
  Подымаю взгляд - и вижу на высоте десятка метров прилепившееся к скале гнездо жаглы. Это наша местная помесь ос с пчёлами. То есть они и охотятся, и нектар с цветов собирают, только их мёд несъедобен - слишком токсичен. Его лишь медики собирают - на какие-то мощные препараты. Укус этих насекомых очень болезненный и опасный: помню, Тамэ один раз ужалили всего две штуки - так его пришлось в регенератор запихивать. Чуть не помер брат от укусов...
  - Смотри, если попасть в камень над гнездом, то кусок скалы, упав, собьёт гнездо, и оно упадёт вниз - как раз посреди пиратов.
  - Давай карабин, Азанти, попробую его сбить.
  - У тебя же ключица сломана!
  - Я рукав уника сверну и подложу под приклад, стрелять буду процентах на 75-ти от максимума - при этом отдачи почти нет. Бери бинокль - будешь меня корректировать.
  Я накладываю на себя заклинание регенерации и чувствую как по плечу раксползается приятное тепло.
  Вытягиваю руку из рукава, сворачиваю рукав и подкладывая под приклад, ставлю ударные пули в основном калибре и 75% импульса, целюсь в камень над гнездом жаглы. Бамм! Летит пыль, и чувствуется лёгкий укол боли в плече - ничего, стрелять можно. Бамм, бамм, бамм! Камень срывается и бьёт по гнезду - оно отваливается и бесформенной кучей вперемешку с камнями летит вниз, к пиратам. Там было сначала тихо... но потом пираты заголосили и всей толпой ломанулись оттуда во все стороны. Азанти корректировала, я стрелял, но нескольким всё же удалось убежать от нас.
  - Сколько ушло, Джин?
  - Шестеро, по-моему.
  - По моим подсчётам - тоже.
  - Что дальше?
  - Идём к пещере над горячим потоком. К той, в которой мы тогда от грозы прятались. Попробуем отсидеться, я сейчас до убежища тебя просто не доведу. Там тёплый воздух скроет нас от ИК-визоров, а спасатели, если что, нас по сигналам инструметронов найдут.
  - Хорошо, Игорь... но ведь есть ещё какая-то причина?
  - Да, Азанти. Оттуда есть звериная тропа к реке - я хочу спуститься и забрать Насара.
  Подруга зажмуривается.
  - Бедный наш Насар, дружочек мой хороший... - шепчет она.
  - Пойду, посмотрю, что у церберовца в ранце есть - если что-то интересное и полезное, заберу, и пойдем. Ты поглядывай в прицел, Джин, пока я там ходить буду - вдруг кого пропустили, - хотя я прекрасно знаю, что там живых нет, но подругу надо отвлечь от грустных мыслей.
  Подхожу к мосту - тело висит, чуть раскачиваясь, всё вокруг забрызгано кровью, стоит тяжёлый запах дерьма и внутренностей. Давя рвотные позывы, отцепляю ранец и оттаскиваю в сторону, вскрываю. С защитой приходится повозиться, это не наёмник... но всё равно, несколько минут - и ранец вскрыт. Армейская программа-ломщик, которую привёз мне в прошлом году дядя Стивен, хоть и старая, но работает отлично. В ранце - большой закрытый кейс и великолепная большая аптечка с логотипом "Цербера". Куча барахла, бельё, полотенца, моток полимерного троса с набором карабинов. Забираю кейс, аптечку, пристёгиваю трос с карабинами на пояс - пригодится, возвращаюсь к Азанти.
  - Зачем тебе эти кейсы, Игорь?
  - Не знаю... но что-то мне подсказывает, что в них есть интересное. Дойдем до пещерки - попробую вскрыть, там и посмотрим, что в них.
  Убираю кейс и аптечку в рюкзак, собираю спальники, Азанти надевает рюкзак. Я подхватываю подругу, и мы медленно идём по крутому берегу к пещере. Плечо побаливает, но терпимо. Надо торопиться, пока стимулятор действует. Пройдя пару километров, подходим к цели. Забираемся в пещеру. Достаю и расстилаю спальник. Помогаю Азанти в него влезть. Оставляю карабин подруге - на всякий случай, вдруг назуми припрётся.
  - Я пошла, ты тут держись давай, Джин!
  Поворачиваюсь и иду к тропе. Мне предстоит долгий спуск вниз, к реке.
  
  Медленно перехожу реку по камням. На узенькой полоске галечного пляжа лежит Насар. Одна нога в мягком сапоге плавает в воде. Переворачиваю друга на спину - под носом запеклась кровь, глаза его закрыты, но тело всё ещё мягкое. Странно, почему она не окоченела? Смотрю на часы в инструметроне и понимаю, что с момента, как сестра спрыгнула в обрыв, прошло чуть больше часа, а с момента нападения - чуть больше трёх часов, наполненных событиями. Мне казалось, что всё длится уже полдня или больше... Достаю из её рюкзака спальник и медленно, с помощью биотики, укладываю в него сестру, застёгиваю, затем обматываю тело канатом, чтобы было плотнее. Беру сестру на руки и медленно иду обратно на тропу. Внезапно меня что-то дергает и я кидаю на него диагност. Блядь да он же в коме просто.
  Я почти поднялся, осталось лишь несколько метров до кромки берега и там - метров двести до пещеры. В глазах уже темно, руки невыносимо ломит, плечо болит дёргающей, пульсирующей болью. Кое-как взбираюсь на берег, кладу тело Насара на землю и пытаюсь отдышаться. Часы в инструметроне показывают, что я подымалася полчаса.
  От Джины почти никаких чувств, как будто она спит. Кое-как заставляю себя встать и, подняв тело Насара, иду к пещере. Вижу лежащую Джину - глаза закрыты, и всё лицо светится странной бледностью и спокойствием. Кидаю диагност. Тяжелое истощение. Кидаю исцеления на неё и Насара. Укладываю его рядышком. Сам вместе с Барсиком иду ко входу в пещеру. Сажусь и верчу в руке флейту. Играть хочется сил нет, но с больным плечом много не наиграешь.
  Эмоций не осталось, в душе - мрак и пустота, лишь тонко пульсируют две печати из посёлка. Это все, кто у меня остались. От папки тянет сильной усталостью и опустошением - как будто он к чему-то готовится. Его эмоции знакомы, что-то подобное я ощущал совсем недавно... сегодня! Боже, такие же эмоции были у Лёшки, пока я на него стазис не кинул. Нет! Нет, папка, ты же не можешь... ты же меня не оставишь одого!!! Но отец не слышит мои мольбы... его печать постепенно гаснет, но я его пока чувствую.
  Вкалываю себе обезболивающее, надеваю рюкзак. Убираю флейту. Плечо лишь слегка кольнуло болью. Пристёгиваю карабин в захваты, выхожу из пещеры и сажусь на камень. Вечереет. Справа тянет тёплым воздухом - там провалы к подземной горячей реке. Эта река, образующаяся из гейзеров, промыла себе русло под землёй и образовала огромный комплекс пещер, большая часть которых заполнена горячей водой. Эта вода и выходит впоследствии в Голубое Зеркало в виде тёплых ключей, а здесь она ещё очень горячая - около девяноста градусов в основном русле. Не дай бог туда свалиться - сразу сваришься.
  Сколько я так просидела, непонятно - на часы не смотрела. Отвлёк меня странный шум у входа в пещеру. Оборачиваюсь - и вижу черно-коричневую спину. Снуффл стоит головой ко входу. Я вскакиваю, выхватываю нож, и моё сознание гаснет, утонув в дикой ярости. Я не дам тебе сожрать моих девчонок!!! Очухиваюсь от чувства полёта - падаю и качусь по склону, рядом катится снуффл, в его боку торчит мой нож. Зверь пытается ухватиться когтями за склон, но всё бесполезно. Мне под руку попадает корневище, я вцепляюсь в него. Рывок - и всё тело пронзает боль, идущая от плеча. Но страх падения придает мне сил, и я лишь крепче вцепляюсь в корневище, оно рывками вытягивается. Снуффл улетает в провал, и снизу слышится глухой удар о камни. А мой корень всё длиннее и длиннее, качаюсь на нём, как на канате, над тёмной горячей бездной. Как спуститься? Глаза уже привыкли к полумраку, и я вижу дно - до него метра три-четыре. Там бурлит река горячей воды. Начинаю раскачиваться, чтобы попытаться допрыгнуть до берега, длинный корень пока держит. Набрав амплитуду, только собираюсь отпустить руки, как корень обрывается - и я лечу спиной вниз прямо в мелкую лужу у берега. Блядь. Слышу истошное
  - Мяуу! И вслед за мной летит вниз Барс. Котя ну зачем?!
  Глава 12.1 Защитники города
  
  Даян Шепард (Мендуар, 22 августа 2366 год)
  
  Тревога застала нас всех за просмотром голофильма - внезапно у всего зала запиликали коммуникаторы, и по всему залу эхом заметалось:
  - Всем, всем, всем! Говорит служба охраны колонии! На нас совершено массированное нападение! Это пираты! Всем отрядам милиции: боевая тревога! Гражданскому населению, по возможности, укрыться в убежищах! Внимание! Неизбежна массированная высадка десанта! Повторяю, отрядам милиции: боевая тревога!
  Кассия зашипела, как рассерженная кошка.
  - Эти с-с-суки таки решилис-с-сь! - сестра сдёрнула с захвата пистолет. - Идем вниз, Даяна, там убежище. Спрячем детей и цивильных, а сами встретим гадов на втором третьем этажах - у бойниц! Я помню, подруга, что до медкорпуса Ханна Шепард была капитан-лейтенантом ВКС Альянса.
  Улыбаюсь Кассии, снимаю с захватов "Цунами":
  - Конечно, моя дорогая! Это наш дом, и пришло время защищаться!
  Сгребаем детей в охапку и уходим в подвал магазина - там много лет назад было оборудовано убежище, и вот уже несколько лет его активно расширяют, привлекая ворка-шахтёров и их технику. Бронированные ворота открыты, в убежище горит свет. Разумные активно, но без паники занимают места, дети напуганы и сидят молча. У входа стоит наш шериф, уже одетый в броню, и яростно спорит с Ноирин, пытаясь убедить ту остаться в убежище, мотивируя это тем, что их маленькой дочке всего несколько недель. Она крепко обнимает его и отвечает, гладя рукой по щеке:
  - Душа моя, это ты рядом со мной - слабый гражданский, за моей спиной пятьдесят лет службы в десанте и тысячи десантных операций. Для меня пираты и наемники - просто мясо. Так что не спорь, я иду сражаться вместе с тобой, а о нашей маленькой позаботится Рэтнейт! - Ноирин подходит и вручает малышку обалдевшему доктору. - Так ведь, подруга? - Рэтнейт смущается, темнеет лицом, но аккуратно берёт свёрток с ребёнком.
  - Не волнуйся, Ноирин, мы о ней позаботимся.
  Гражданские всё прибывают, хотя наше убежище уже полно. Милиционеры помогают жителям закрепленных за ними районов и занимают позиции - каждый давно знает своё место в системе обороны. На окна опускаются ставни - на втором и третьем этаже они с бойницами, и такой толщины, что пробиваются только реактивной гранатой. Такие торговые центры построены по всему колонизируемому пространству, как универсальные крепости и убежища. Даже обычный модульный дом весьма прочен, и стены спокойно устоят перед основным калибром; ставни пробить можно, но не с первого попадания. В небе невооруженным глазом видны приближающиеся корабли нападающих. То один, то другой падают под ударами ПКО, но их слишком много - и некоторые смогут добраться до поверхности. Видно, как бойцы милиции уходят в тоннели коммуникаций под городом. Все дома заблокированы, ставни закрыты, оставлены лишь тонкие щели. В тоннелях полно бронированных перемычек и ловушек. Все защитные системы активированы - любой, кто сунется, почти со стопроцентной гарантией там и останется. Теперь это не город, это крепость. Добро пожаловать!
  
  Ведём бой уже сорок минут - вся площадь перед торговым центром завалена трупами пиратов. Милиция впустила их в город... но выпускать не собирается. Связь поддерживаем с помощью проводной связи. Мы заранее соединили ключевые точки кабельной сетью - о возможности использования нападающими "подавителя" отец сообщил особо. Командование учло опасность средств радиоэлектронной борьбы: наши каналы шифруются, и программа дешифровки привязана к инструметронам - взлом в короткое время затруднён. На канале слышен низкий голос Толията:
  - Крепость, это Лесник. Видим группу пиратов к западу от города - они разворачивают какую-то технику.
  - Это Крепость. Какая техника, Лесник?
  - Лесник, Крепости. Похоже на артиллерию, но нет уверенного узнавания систем.
  - Крепость, Леснику. Продолжайте наблюдение, обо всех изменениях немедленный доклад.
  Переглядываемся с Кассией.
  - Артиллерия?! Откуда у пиратов артиллерия? - спрашивает сестра.
  - Не знаю, но это нонсенс! Для использования пушек нужны спецы... а откуда у пиратов спецы возьмутся? Нужны снаряды и системы наведения.
  Наш содержательный диалог прерывает тонкий, нарастающий свист. Яркая вспышка на площади - и страшный удар, сразу второй и третий. Ставни скрипят, прогнувшись, в воздухе висит густое облако пыли, в ушах звон. Из канала связи громкий голос:
  - Лесник, Крепости. Это артиллерия! Повторяю, по вам работает артиллерия!
  - Крепость, Леснику. Любыми средствами прекратить огонь артиллерии! ТЦ не рассчитан на попадание таких боеприпасов!
  - Вас понял, Крепость!
  - Всем в крепости: отходите в подвал, до конца обстрела у бойниц не стоять! Исполнять, немедленно!
  Бежим с Кассией вниз, вместе с такими же, как мы, колонистами. В здание попадают снаряды, вокруг страшный треск разрываемых барадиевыми взрывами перекрытий и стен, клубы пыли, звон и грохот рассыпающихся полок с товарами. От каждого попадания здание вздрагивает, но мы добегаем до коридора к убежищу и встаем рядом с другими защитниками. Нас около двух десятков во главе с шерифом - вполне достаточно для обороны здания от пехоты... но против нас артиллерия!
  Как сообщают из штаба, по нам долбят уже минут двадцать, ТЦ сильно повреждён, есть пробоины, кое-где пожар. Ребята из города сказали, что не подпустят пиратов к комплексу после окончания обстрела, а сейчас отстреливают из укрытия тех, кто сильно торопится войти в город.
  - Крепость, это Лесник. Артиллерия захвачена, как слышите?!
  - Вас поняли! Лесник, ты здорово всем помог!
  - Не за что, Крепость. У меня плохие новости - к вам идёт десантный транспорт, сейчас он прямо над вами! Подождите... Пираты высаживаются прямо на крышу! Повторяю они у вас на крыше, Крепость!
  - Разумные! - кричит Грейсон. - Десант высаживается на крыше здания! Пришло наше время - вспомните, зачем мы взяли в руки оружие, и приготовьтесь к бою в здании!
  Внезапно за пределами маленьких окошечек подвала всё заливает ослепительно белым светом. Из коммуникатора летит:
  - Ш-ш-ш! Крепость... подрш-ш-ш... "подавитель" ш-ш-ш... готовьтесь к ударной волне!
  - Все в убежище! - орёт шериф.
  Еле успеваем закрыть ворота, как земля подпрыгивает под ногами. Грохот, крики, ругань, в воздухе сплошной стеной висит пыль. Оглядываюсь - убежище пусто, только в углу стоит зубастик-ворка и машет нам руками:
  - Быстрее, быстрее, уходим ниже, в тоннели!
  Следуем за ним, тоннель идёт спиралью вниз. На пятом витке следует страшный удар - освещение гаснет, земля качается, на нас сыплются камни, и на какое-то мгновение меня охватывает дикий страх... но я беру себя в руки и давлю его. Всё затихает. Включаю фонарь в инструметроне, рядом зажигаются другие фонари.
  - Все целы? - голос Грейсона где-то справа.
  - Вроде цел, только башка гудит от удара каменюкой, - кряхтит кто-то рядом - из-за пыли не видно, сложно опознать.
  - Если башка болит - значит, она есть, и ты относительно цел, - по тоннелю гуляет нервный смех. Устраиваем перекличку - все на месте. В стороне входа - сплошной завал. Идём дальше вниз и встречаем остальных - со слезами радости, Ванька и Сэй прижимаются к нам с Кассией. Живые, живые, всё хорошо! Рядом Рэтнейт, с малышкой на руках. Подходит Ноирин.
  - Рэтнейт, пожалуйста, подержи Бет ещё - ты же видишь, какие мы с Билли.
  Да уж, защитники покрыты толстым слоем пыли - мы все полностью серые. Рассаживаемся вдоль стен тоннеля, слышим чей-то вопрос:
  - Разумные, кто знает, что это было?
  - Сначала рванул подавитель, - раздаётся ответ Грейсона, - а потом на нас упал десантный транспорт. На такой удар наш ТЦ не рассчитан, и под весом нескольких тысяч тонн металла он просто сложился. Хэй, зубастик, как тебя там... отсюда есть другой выход? А то у нас даже воды мало.
  - Есть выход, человек-шериф, только идти далеко - четыре километра. И выход там сложный, мы его ещё не доделали. Идёте?
  - Конечно, идём! Пока нас здесь откопают, мы от жажды помрём... Веди. Разумные! Встаём и идем за нашим провожатым.
  
  Четыре километра позади... но впереди - крайне сложный подъём, дальше будут уступы и кучи из обломков породы. Шериф командует привал, и мы падаем кто где. Делимся водой и нехитрыми запасами - у многих были бутерброды и прочая лёгкая снедь, её делят между детьми. Краем глаза вижу, что рядом кто-то остановился, поднимаю взгляд - там стоит ворка. Его яркие синие глаза с интересом смотрят на меня.
  - Твоя сын звать Игорь?
  - Да, моего сына так зовут, а что?
  - Это плохо, очень плохо!
  - Почему это плохо, зубастик? - включается в разговор Кассия.
  - Он - чувствующий, а наша тоннель блокируют передача чувства. Она может подумать, что вы умереть. Для чувствующих эта очень плоха. Очень!
  - Откуда вам известно, что он эмпат?
  - Хранителя показать её нашу сеть и расказать о Жнецы. Но она не знать про свойства тоннель! Просто не спросить, а Хранителя - не рассказать, - тараторит ворка.
  - Так это с вашим шаманом он тогда общался на площади?!
  - Хранителя - не шамана, они всё знать. Они послать меня, чтобы моя вас всех увести в тоннеля. А то корабля падая убить вас всех! А для твоя сын это очень плоха, очень-очень плоха, да!
  - Но мы скоро выберемся? Ведь так?
  - Подъема сложная, а у ваша много-много детка. Долга выбираться, ваших не мало-мало три часа займёт. А тама война, тама пирата разумных убивай. И ваша сын - он в горах, и за ней кого-то специально послать, очень плоха человека послать. Он тоже чувствующий, только злой-злой!
  - Игорь! - вскакивает Кассия, но сразу-же садится обратно. - Даян, они же попрутся в посёлок, а там - все наши, и про Игорька они не расскажут... У меня очень плохие предчувствия, подруга!
  В животе образовался холодный ком от страха за близких. Мишка, будь осторожнее! Мужчины, не играйте в героев! Муж пойдет на всё, чтобы спасти сына, он будет за него драться до последнего вздоха и никогда не отступит...
  Встаём и начинаем подъем. Дело идёт медленно - детей много, а взрослых мало, большинство ведь сражается на поверхности. Страх за близких становится невыносимым... но вот уже виден конец подъёма. Скоро, совсем скоро мы выйдем на поверхность, и я смогу связаться с родными - "подавитель" сбит, значит, связь работает нормально.
  
  Михаил Шепард (Мендуар, 22 августа 2366 год)
  
  Он сидел и смотрел в бездонное сине-зелёное небо, у ног лежал Полкан и с тоской глядел на него. Верный пёс чувствовал, что хозяин уходит. Уходит туда, откуда не возвращаются. Позади остался страшный бой в посёлке, позади гибель старшего сына, гибель той, которая стала ему матерью. В комнате, заваленной обломками изрешечённой бытовой техники, лежали брат и друг, оба - в глубокой коме. Дахи поймал очередь в грудь - ничего особо важного не задело, и брат был ещё жив, но долго, как и Аэгих, получивший заряд дроби в живот, не протянет. Рядом, привалившись к плечу, сидит Анкер. Добрый друг относительно цел, только ноги перебиты. Когда всё закончилось, он подполз к Михаилу и навалился на плечо.
  - Кажись, отбились, Мишка?
  - Отбились, Кол. Дорогой ценой досталась нам победа...
  Всё пространство перед домом, палисадник, улицы, соседние участки - завалены трупами пиратов. Пахнет кровью и сгоревшей проводкой, озоном и дерьмом от некоторых покойников - обычный запах поля боя. Сколько раз за свою службу Михаил его чувствовал... а сегодня война прошла через его дом.
  - Электронике конец, Миша - этот утырок успел рвануть ЕМ-гранату.
  - Значит, останемся без помощи?
  - Нет, аварийный маяк работает, я его активировал... но мы ни с кем не свяжемся.
  - Это хорошо, дружище. Значит, у парней ещё есть шанс выжить.
  - Я очень на это надеюсь, Мишка! Как-то за все эти годы попривык я к вашим физиономиям, очень не хочется вас потерять... Эх-х, как пацана твоего жалко! Какой классный парень был...
  - Ничего, Анкер, недолго ему там одному быть - скоро мы с ним встретимся.
  - Ты чего, Мишка, такое несёшь?! Ты что помирать-то собрался, вроде цел?!
  - Сжёг я себя биофорсажем... минут двадцать мне осталось, может, чуть больше. Потом меня даже регенератор не вытянет.
  - Без форсажа было никак?
  - А что - смотреть как пираты вас всех убивают? Нет, дружище... я флотский офицер, мы за своих стоим до конца - или побеждаем, или погибаем! Бывает, что наша гибель приносит победу... как там Али пел на конкурсе?
  
  Я бы очень хотел быть героем,
  Даже если и на один день.
  Героем, который встанет и защитит,
  Поможет и будет бескорыстен.
  
  - Защитил вас... раз не смог защитить жену, сестру и младших.
  - Может, Игорь ошибся?
  - Может, и ошибся - но в отношении вас это всё равно ничего не меняет. Дать вам погибнуть я не мог - лучше самому помереть, чем смотреть потом в глаза твоей Саэр и объяснять, почему я жив, а ты нет.
  - Как там наши мальчики и моя дочка? Надеюсь, у них всё в порядке... Лешка, вроде, парень толковый, и подготовка у него отличная. Надеюсь, что они встретили Игорька. Хреново, что инструметроны вырубились.
  - Я знаю, что девочки живы, а вот по поводу Лёшки сомневаюсь. Он тоже форсаж использовал я почувствовал.
  - Ты что, как Игорь умеешь?..
  - Совсем немного. Она гораздо сильнее, но зато я чувствую гораздо тоньше. Весь наш род такой. В кого, думаешь, Игорь такой? Только вот у неё всё по максимуму.
  - Будем надеяться, что ты прав, Мишка...
  Мужчины молча сидели и ждали помощи. Михаил смотрел в прекрасное небо новой родины. Какое оно высокое, чистое... вдруг оно распахнуло свои объятья, и мужчина упал в эту сине-зелёную, как земное море, бесконечность.
  - Прощай, Миша... - услышал он издалека.
  
  Даян Шепард (Мендуар, 22 августа 2366 год)
  
  Наконец-то, дошли до выхода на поверхность! Разумные толпой выбегают вслед за шерифом, а там - чистое небо, воздух, наполненный запахом луговых трав и разогретых солнцем камней. Все выходили и смотрели на город - над ним висит густое облако чёрного дыма. На каналах связи хаос, но можно различить крики радости.
  - Всем, кто слышит меня! Друзья, корабли Иерархии здесь, турианцы пришли нам на помощь, и у них есть мобильный госпиталь! Остатки десанта пиратов бегут в леса предгорий, егеря преследуют их, на помощь егерям идут десантники Пятого флота!
  Все вокруг кричат, обнимаются, на лицах детей цветут улыбки. Пусть радуются... мы ещё не посчитали потери, горе ещё ждет нас впереди. Господи, дай мне силы, Пресвятая дева, сохрани жизни моих близких, моего Мишки, мальчиков и моего малыша! Захожу в меню коммуникатора, вызываю мужа - в ответ лишь "этот абонент не в сети или отключён"... так же у Дениса и мамы; коммуникатор Лешки отзывается, но на связь никто не выходит. Игорь не в сети, у девочек сигнал идёт, но в ответ - тишина. Смотрю на Кассию - в глазах сестры тихая паника.
  - Даян, что же это... что с нашими? Никто не отвечает, половина вообще не в сети?!
  - Надо лететь в посёлок! Идем, тут рядом ферма Хартмана - надеюсь, у Джозефа есть летун.
  - Мне и байка хватит.
  Подходим к Лике, рядом с которой стоит Рэтнейт, с малышкой Грейсонов на руках. Рэтнейт смотрит на наши лица и всё понимает.
  - Дети! - зовёт она Лину и Ивана, держащихся за руки. - Идите сюда. Вашим мамам надо срочно улететь, - Иван подходит, смотрит на меня своими серьёзными серыми глазами.
  - Лети, мамочка, спасай папку и остальных! Я позабочусь о Лине, - младший подхватывает малышку на руки, Лина вцепляется в Ваньку, как клещ, и испуганными глазами провожает нас.
  - Ну что, милая моя, помнишь, как кроссы бегать? С полной выкладкой? - Кассия вроде смеётся - но лицо, как маска.
  Подбегаем к ферме Джозефа - всё поле перед ней завалено телами пиратов, стоит жуткий запах, дом и пристрой испещрены пулевыми вмятинами. Ставни подняты, и видно возящихся во дворе разумных, это все Хартманы и, что не удивительно, все Джарвисы. Нас давно увидели - кто ещё в унике будет бегать по полям? Только свои. Чужие передвигаются по дорогам, поскольку не знают местности.
  - Привет, дамы! - кричит Джозеф. - Вы откуда здесь? Вроде в городе были - мне моя старшая перед заварухой звонила, видела вас в числе защитников ТЦ. Не видели её? С ней и дублики мои, и Машкура младшая.
  - И тебе привет, Большой Джо, и вам всем, разумные, - отвечаю я и пытаюсь отдышаться. - Живы все, они в трёх километрах отсюда, в сторону реки. С ними ещё куча мелкоты и цивильных. Отправь кого-нибудь, Джо, пусть сюда приведут - у тебя хоть вода есть. Дашь нам сейчас на время летун или байк двухместный? Надо до своих добраться - связи с ними нет совсем!
  - Глянь в сарае, Диана. Вроде, техника целая осталась, бери всё, что надо.
  Заходим в сарай, видим стоящий в углу большой летун - он просел на левый борт и искрит. За ним стоят два лёгких байка - они как раз целые. Выводим байки на улицу, садимся. К Кассии подходит Машкур.
  - Возьми, сестра, - он протягивает ей свой "Богомол Б", - мало ли, что там - с пистолетом может и не получится, - сестра обнимает Машкура, надевает захваты и вкладывает в них карабин. Мы срываемся с места.
  Быстро добираемся до поселка, осторожно приближаемся. Тут, как везде, привычная картина - валяющиеся трупы пиратов и наш разгромленный дом. На пороге сидит Миша, и он... мёртв! Из-под ног мужа метнулся Полкан, припал на лапах и начал жалобно скулить. Погладив и успокоив пса, иду к крыльцу вместе с Кассией. Рядом с Мишей сидит Анкер - его ноги забинтованы, он тяжело дышит. Подбегаю к нему, запускаю программу-диагност в инструметроне... диагноз - пулевой перелом обеих конечностей и большая кровопотеря.
  - Даян! - шепчет батарианец. - Там Дахи и Аэгих - ты им нужнее, а я потерплю... Скорей! - и снова теряет сознание.
  Вижу лежащих друзей - оба без сознания, диагност пищит. Состояние крайне тяжёлое.
  - Кассия, зови на помощь, мне не справиться! - подруга включает коммуникатор и использует приоритет члена совета колонии.
  - Говорит Кассия Танир! Необходима срочная медицинская помощь! У нас трое пострадавших - один в тяжёлом и двое в крайне тяжёлом состоянии! Кто может, помогите!
  - Это медэвак Пятого флота, дайте пеленг! - Кассия пищит инструметроном. - Передаю пеленг, как приняли?
  - Приняли, ждите.
  
  - Даян, там Денис и Оливия!
  - Я видела, Кассия, но сейчас главное - живые! Мертвыми займемся потом.
  
  - Это медэвак, видим вас на экране, через две минуты будем. Какой расы пострадавшие?
  - Турианец, батарианец и кварианец.
  - Кварианец?! Плохо. Костюм сильно поврежден?
  - Он адаптирован к условиям колонии, так что без костюма.
  - Удивительно! Видим вас, укажите место посадки.
  Кассия выходит из дома и через минуту забегает с двумя медиками-турианцами в полевой броне. У них гравиносилки, военные споро укладывают на них Дахи и увозят, в течение минуты процедура повторяется со всеми остальными. Следую за сестрой и медиками, на улице вижу большой челнок с эмблемой медслужбы Иерархии.
  - Ещё есть пострадавшие?
  - Есть сигналы инструметронов от детей, но они в горах.
  - У нас пять свободных регенераторов. Давайте пеленг, заберём всех.
  Летим в горы. Солнце почти село, вокруг уже сумерки. Подходим к сигналу Алёши - он лежит на земле, лицом вверх. Транспорт зависает, опускается платформа, турианцы подбегают к сыну, но я уже вижу, что он мёртв... Кассия плачет, уткнувшись мне в плечо - она тоже поняла без слов.
  - Транспорт, раненый под стазисом в глубокой коме, что делать?
  - Забирайте тело, это свой!
  Один из медиков поднимает на руки сына и они заходят на платформу. Укладывают тело Алёши в регенератор и снимают поле стазиса.
  - Где следующие? - спрашивает один из турианцев.
  - Курс на десять часов, до них четыре километра.
  Стою и смотрю на пролетающие мимо скалы реки. Пеленгатор в инструметроне ведет к маленькой пещерке у кипящего потока - показываю пилоту, куда нам надо. Челнок зависает, и платформа снова идёт вниз. Медики включают фонари - тут уже совсем темно.
  - Челнок! Здесь девочка с сильным с истощением и пацан в коме. Готовьте экстренную программу для турианки и батарианки!
  - Ребята! - кричу я. - Там должна быть ещё человеческий мальчик!
  Медики выбегают, неся в руках Насара и Азанти.
  - Мэм, там больше никого. Сначала поднимем этих, потом спустимся и поищем вокругод
  Спускаемся снова и, вчетвером, ищем Игорька - но вокруг пусто. На камнях я следы читать не умею. Чувствую, как всё плывет у меня перед глазами, начинаю падать - но кто-то подхватывает меня, дальше всё тонет во мраке...
  Часть 12.2 контрабандисты.
  Игорь (Мендуар, ночь с 22 на 23 августа 2366 год)
  
  Вдоль горячего потока, по камням шла человеческий пацан, подсвечивая свой путь фонарем инструметрона. На пацане был одет грязный и мокрый охотничий комбинезон. За спиной висел рюкзак, лямки которого были застёгнуты на груди карабином, чтобы не так сильно давили на плечи, на захватах висел карабин - дорогая и мощная экспериментальная винтовка "Богомол Б". За пацаном пофыркивая бежал сырой рыжий котяра. Путь мальчика перегородил высокий вертикальный подъем, до верхней кромки которого было около десяти метров. Она пожала плечами, хихикнула и слегка согнула ноги. "А я вот так!" - крикнула в пространство. Вокруг неё вспыхнул сине-зелёный ореол, и она прыгнула, легко взлетев метров на пять выше границы подъема, слегка зависла и, продолжая светиться, медленно опустилась на край обрыва. Затем повернул левую руку в сторону кота и аккуратно поднял его телекинезом. Глотнул воды из фляги и зашагал дальше.
  Летняя ночь близилась к концу, вершины гор уже окрасились багрянцем встающего солнца, но в долине гейзеров царили густые сумерки - вся она была затянута туманом, в нём тонул примыкающий к долине лес. Деревья стояли подобно призракам, раскинув ветви с густой серебристо-зелёной листвой. Вдруг в нижнем крае долины, там, где воды, извергаемые гейзерами, уходили вниз в узкие промоины, вспыхнуло тусклое сине-зелёное свечение. Оно становилось всё ярче - до тех пор, пока не заполыхало ослепительным бело-голубым сиянием. Раздался оглушительный треск, и во все стороны полетели огромные куски скал, а на краю долины образовался круглый провал. Из провала вылетела тоненькая мальчишечья фигурка, окутанная ярким голубым сиянием. Он приземлился на краю провала и глянул вниз, произнесла: "Вот так! Игорь Шепард превозмогает!" - и засмеялся. Потом поднял котяру. Мальчик пошел к опушке просматривающегося в разрывах тумана леса, легко и непринуждённо обходя лужи кипящей воды и фонтаны гейзеров. Как только вошел в лес, резко остановился и застыл. Лицо исказилось мукой, по щекам потекли слёзы. Он стояла и шептал, глядя на свои руки со сбитыми костяшками и сломанным ногтем на пальце.
  - Вот он, твой сон, Игорь! Вот этот лес и одиночество... ты теперь один против всего мира, - постепенно фигура мальчика распрямляется, лицо разглаживается и во взгляде вновь появляется безмятежность. - Да и хуй с ним, с этим миром! - она подымает голову и изо всей мочи кричит. - ПОШЁЛ ОН НАХУЙ, ЭТОТ МИР! СЛЫШИТЕ?! Я БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ ЕГО СПАСАТЬ! ХА-ХА-ХА-ХААААААА! - смех переходит в крик, полный муки.
  
  Ясное и светлое утро, легкий ветер колышет травы. По предгорьям, выпрямившись в полный рост, ни от кого не скрываясь, идёт человечек. Зверьё не обращает на неё внимания. Впереди каменные россыпи и вход в долину, заросшую редким лесом. На краю россыпей стоит огромный зверь - его холка выше человечки, плечи зверя украшает роскошная грива, взгляд ярко синих глаз внимательно осматривает идущего. Тот подходит вплотную, останавливается и смотрит зверю прямо в глаза. Тот садится и продолжает разглядывать человека. На его груди, в кожаной петле висит каменный нож, хотя для мальчишки он больше похож на меч. Мальчик с удивлением рассматривает орудие.
  - Так вот кто сажает кусты в степях! - восклицает человечек. - У этого мира, оказывается, есть хозяева! - протягивает руку к каменному ножу. "Зверь" закрывает нож рукой и глухо ворчит. - А, понятно! Тебе он очень нужен? Давай меняться? Смотри, что у меня есть...
  Человечек скидывает рюкзак, открывает его, действуя лишь левой рукой, и достаёт из него здоровенный тесак в серых пластиковых ножнах. Извлекает тесак из ножен - на матово-сером металле блестит яркая кромка мономолекулярной заточки. У тесака длинная рукоять - таких рук, как у мальчика, влезут три. Он берёт тесак в левую руку и бьёт им по лежащему на тропе камню. Камень распадается на две половинки, которые блестят полированным срезом. Убирает тесак в ножны и протягивает его "зверю". В глазах того сияет восторг, он бережно берёт оружие, достаёт из ножен, сжимает в огромной руке - здоровенный тесак смотрится в ней удивительно подходящим. На лице появляется выражение, которое можно понять, как эквивалент восторга. Он снимает с шеи каменный нож и отдаёт человеку. Мальчик некоторое время любуется рисунком полированного камня, затем убирает нож в рюкзак и надевает его обратно, застёгивая лямки карабином. "Зверь" крутит нож в руках, пытаясь понять, как его закрепляют на теле. Человечек просит нож обратно, тот нехотя отдаёт. Он берёт нож в руки, раздаются щелчки и с ножен разматываются два ремня. Мальчик обхватывает ремнями руку "зверя", защёлкивает замки, и нож остаётся на плече. Он показывает, как пользоваться защёлками, а затем - как фиксировать клинок в ножнах, чтобы он не выпал. От зверя тянет уже совершенно диким восторгом, он хватает человечка и крепко прижимает к груди. Через некоторое время отпускает, она в ответ гладит "зверя" по морде, говоря: "Мне пора". Обходит зверя и идёт дальше, в долину. Тот ворчит что-то в след. Человечек оборачивается: "Я знаю, что там чужаки на летающей горе - к ним и иду. Береги себя, красавец!" Мальчик и рыжий кот поворачиваются и скрывается в валунах, а "зверь" ещё долго смотрит им в след.
  Выйдя в долину, я вижу корабль: его длина около шестидесяти метров, высота - около двадцати, он стоит на пяти мощных опорах, и над ним колышется странное марево. Корабль похож на дом, с соответствующей аэродинамикой. На его борту яркая надпись: CSMC "Artful badger". Я некоторое время рассматриваю корабль.
  - Странные какие-то купцы. Маскировочное поле... Больше на контрабандистов похожи. Хотя какая тебе разница, Игорь? Сойдут и они - лишь бы отсюда увезли... хоть куда-нибудь.
  Он идёт к кораблю. Аппарель опущена, около неё стоят два человека во флотских униках и удивлённо рассматривают мальчика. Он подходит к мужчинам, чуть кланяется и говорит на английском:
  - Здравствуйте, господа.
  - Привет, - севшим голосом отвечает один из часовых.
  - Вы можете увезти меня отсюда?
  Лица мужчин выражают крайнюю степень удивления.
  - Ты откуда взялся, малыш? Вокруг на много километров никого нет - ни разумных, ни жилья...
  - Пешком пришел. Так увезёте?
  - Ну... мне кажется, что твои родители будут против...
  - Нет, не будут. У меня со вчерашнего дня нет родителей. Ни братьев нет, ни друзей и соседей - всех пираты убили. Так что мне некуда идти и некому запрещать.
  По аппарели спускается женщина в медицинском комбинезоне и с удивлением смотрит на мальчика. Потом поворачивается к мужчинам и спрашивает:
  - Малколм, кто этот мальчик и откуда он здесь?
  - Откуда мне знать, Дебора? Он подошел минуту назад, из леса. Просит увести его отсюда. А как его зовут, он не сказал.
  - Как тебя зовут, дитя, и откуда ты здесь?
  - Меня зовут Игорь Шепард, я пришел из предгорий - там пираты всех моих родных убили. Мне надо на Землю - у меня там дед живёт, в Челси. Если он еще жив.
  Доктор подходит и внимательно смотрит на девочку, заглядывает той в глаза, и девочка смотрит в ответ. Женщина не выдерживает и отводит взгляд.
  - Малки, она летит с нами.
  - Ты спятила, Деб! А вдруг его искать будут? Может, его уже ищут?
  - Сомневаюсь... Пойдем со мной, дорогой.
  Мальчик подходит к мужчинам, смотрит им в глаза своим мрачным взглядом. За ним трусит рыжий кот.
  - Спасибо вам! - говорит он и уходит за доктором.
  - Ты видел, Малки?
  - Что видел, Кид?
  - Его котяру!
  - Нет... что с ним не так?
  - Это же КАДИС и он весь в кровище.
  Продолжение мальчик не слышит - двери тамбура отсекают от него звуки. Лифт подымает доктора с мальчиком через четыре грузовых палубы. Они заставлены контейнерами с грузом - это легко можно разглядеть сквозь решётчатые ограждения. Видно работающих людей - только не совсем понятно, что они делают. Открывается горизонтальная диафрагма, и лифт въезжает в отсек экипажа, после чего та смыкается за ним. Минуя надпись "Residential deck", лифт уходит выше, останавливаясь на стене с надписью "Main deck". Доктор выходит в просторный холл, посреди которого стоит низкий столик, окруженный диванами. Поворачивает направо и идёт в ярко освещённый коридор, конец которого упирается в двери с надписью "Medical bay". На стене коридора лесенка, уходящая в люк в полу. Когда док и девочка проходят мимо, люк открывается, и оттуда показывается лохматая голова.
  - Привет, док! А это кто?
  - Пассажир, Билли.
  - Пассажир?! А капитан знает, что у нас появился пассажир?
  - Я сама ему всё объясню, - отвечает доктор и открывает дверь медотсека. - Заходи. Кадиса можешь взять с собой.
  - Барсик идем.
  - Ишь ты, даже дверь заблокировала! - бурчит голова и скрывается в люке.
  
  Доктор подводит мальчика к столу с медсканером.
  - Раздевайся и ложись на стол, Игорь.
  - Хорошо, доктор. Точно знаю, что у меня ключица сломана.
  Мальчик снимает рюкзак, который глухо стукает об пол, отстёгивает карабин и ставит его, прислонив к стене. Снимает ботинки и, морщась, медленно стягивает комбинезон. Под ним трусики и плотная бинтовая повязка на плечах на футболке.
  - Как неудобно получилось, - равнодушно говорит мальчик, глядя себе в пах. - Пока в луже плавал, описался, теперь воняет и комбез, наверное, тоже. Док, а у вас тут душ есть? Не хочется вам стол пачкать. Вы с меня повязку срежьте перед душем вместе с футболкой, я быстренько сполоснусь - и к вам, на стол. Там, наверное, и туалет есть?
  Доктор только кивает в ответ. Подходит к мальчику и медицинскими ножницами срезает бинт и разрезает футболку, чтобы снять её. Мальчик разворачивается и уходит в душевую. За ним идет кот. Спустя двадцать минут выходит из душа, шлёпая мокрыми ногами, подходит к доктору и ложится на стол. За ним выходит сырой котяра и начинает вылизываться. Доктор включает сканер и, под тихое гудение устройства, начинает расспрашивать мальчика. Игорь отрешённо рассказывает медику о гибели своей семьи и коме друзей. Под конец у доктора начинают дрожать руки.
  "Боже! - думает она. - От такого у меня бы крыша точно поехала... Досталось ему: перелом ключицы, множественные ушибы и растяжения, сотрясение мозга и сильное облучение. Как он сюда дошел?.."
  - Зачем тебе на Землю, Игорь?
  - Я же говорила - у меня там дед. Правда я боюсь что его тоже эти суки убили. Но это не главное.
  - А что главное?
  - Главное - мне надо улететь с Мендуара.
  - Ладно, Игорь, полежи пока спокойно - я тебе фиксаторы на ключицу поставлю и панацелина вколю.
  - Хорошо, делайте что нужно, доктор.
  Медик, пользуясь окном сканера, фиксирует кость, попутно разглядывая мальчика. Фигура у него развитая, мускулатура тренированная, упругая. Сканер показывает очень странную нервную ткань.
  - Скажи мне, Игорь, ты маг?
  - Да, доктор, я магод
  - Но, я не вижу у тебя импланта. Как же так?
  - Всё просто - мне не нужен имплант. Я, как азари, могу колдовать без него.
  - Удивительно!
  Закончив с фиксацией кости, доктор вкалывает пацану панацелин и накладывает повязку, фиксируя руку. Потом достает медицинский халат и протягивает его мальчику.
  - Держи пока это, а твою одежду я отнесу в прачечную и постираю.
  - Спасибо!
  Медик подходит к странного вида шкафу, набирает что-то на голоклавиатуре. Шкаф гудит, открывается оконце, и из шкафа выезжает стакан с тёмной жидкостью. Доктор берёт стакан и протягивает мальчику.
  - Выпей это, - девочка берёт и спокойно выпивает.
  - Пойдём, я покормлю тебя.
  - Хорошо доктор но осмотрите пока кота его тоже облучило.
  Доктор начинает сканировать КАДИСа. Потом наливает ему в блюдце какую-то жидкость и просит выпить. Кот начинает лакать.
  Игорь надевает халат, берёт в левую руку рюкзак и карабин, выходит вслед за доктором из медотсека. Они следуют по коридору в противоположную сторону - там над дверью красовалась надпись "Caboose". Наевшись, мальчик начинает клевать носом. Рядом под столом ест кот. Доктор подходит и просит следовать за ней. Мальчик встаёт и, как сомнамбула, но крепко держа рюкзак и карабин, идёт в лифт. Спустившись на жилую палубу, доктор отводит мальчика в одну из кают и укладывает спать. Девочка кивает, скидывает халат и залезает под одеяло.
  - Спасибо ещё раз, доктор.
  - Твой кот к туалету приучен?
  - Да он может сходить на унитаз.
  - Поспи пока.
  Игорь кладет голову на подушку и засыпает.
  
  Сама доктор уходит в кают-компанию и садится за столик, на один из мягких диванов. На её лице задумчивое и тревожное выражение. Через некоторое время из лифта выходит молодой мужчина - заметив доктора, подходит и садится напротив.
  - Что на этот раз, Дебора? Теперь ты принялась спасать мальчиков с котами, вместо котят и щенков?
  - Ты не понимаешь, Макс! Этот ребёнок в большой беде! Мы просто обязаны ему помочь!
  - В беде? Малки сказал, что он сумасшедший, это так?
  - Не совсем... но если ему не помочь, то он сойдёт с ума окончательно.
  - Кто он такой и откуда взялась здесь?
  - Ты не поверишь... но он действительно пришел сюда пешком. Из предгорий.
  - Пешком? Через перевал?! Это даже не смешно - сорок километров по горам, за одну ночь! Деб, ты сама-то в это веришь?..
  - Она шла не по горам, а прошла по горячему потоку. Прямо сквозь гору.
  - Там можно пройти?
  - Видимо, можно.
  - Ладно... только под твою ответственность! И только потому, что нам надо срочно лететь - иначе сдал бы его местным, пусть сами с ним бы возились. Да и кот его. Это КАДИС, ты понимаешь как он опасен?
  Женщина кивает.
  - Дебора, пусть ты моя жена, но твои эскапады начинают напрягать. Куда ты его поселила?
  - В каюту Вадика.
  Мужчина помолчал некоторое время, что-то обдумывая.
  - Ладно, пусть там живёт... но присматривай за ней, - говорит он и уходит в двери с надписью "Bridge".
  Корабль начинает вибрировать, появляется низкий гул. Гул истончается, постепенно пропадает и вибрация.
  
  Даян Шепард (Мендуар, 24 августа 2366 год)
  
  Городской госпиталь в Леонове
  
  Она проснулась и тихо лежала, слушая происходящее вокругод Рядом кто-то тихо дышал, попискивая кнопками датапада. Пшикнула дверь, и знакомый голос прошептал:
  - Ну, как она? - голос принадлежал Джо Хартману.
  - Спит, Джо, - ответил голос Кассии.
  - Уже больше суток... это нормально?
  - После такого?.. После такого - нормально.
  - Мы с Толиятом облазили весь перевал, и у нас плохие известия.
  - Вы его не нашли?
  - Нет. Нашли нож, ножны от него, пачку альпинистских карабинов и коммуникатор. А еще следы КАДИСА на грязи внизу.
  - Так где он, или... хотя бы его тело, Джозеф? Что вообще там случилось?
  - Он схлестнулся со снуффлом. Уселся на него верхом и бил ножом, тот его скинул, но и сам полетел в обрыв. Игорь успел схватиться за корень - он не дал ему разбиться сразу, задержал падение.
  - И?
  - Лучше бы он просто упал.
  - Не тяни, Джозеф!
  - Корень задержал падение, и он, похоже, упал прямо в центр потока. Там мы нашли ножны и карабины. Тело затянуло в затопленные пещеры.
  - Духи! Бедная, бедная моя девочка!.. - глухо завыла Кассия.
  - Мы угробили два дрона - но в этом лабиринте невозможно ничего найти. Техника моментально перегревается. Связь из-за металла в породе сбоит, а там просто огромная площадь поисков. Боюсь, Кассия, мы никогда его не найдём.
  - За что ему такая страшная смерть? Духи, за что вы так с нами?.. - тихо причитала подруга.
  Она повернула голову и посмотрела на подругу и Джозефа. Кассия уткнулась человеку лицом в грудь, её плечи вздрагивали. Слышались глухие рыдания.
  - Кассия.
  Сестра вздрогнула.
  - Даян?! Даян, ты проснулась! - Кассия бросилась к женщине и обняла её.
  - Кассия, как Азанти и Насар и Дахи? Как Анкер и Аэгих, и где Ванька?
  - С Азанти и Насаром всё в порядке, но они ещё в состоянии искусственного сна. Дахи пришёл в себя, и с остальными всё будет хорошо. Ванечка вместе с Линой, в соседней комнате - они спят. Леша до сих пор в регенернаторе.
  - Как Дахи себя чувствует?
  - Ему очень плохо, Даян. Когда он узнал о судьбе наших мальчиков и Михаила, я подумала, что он сейчас уйдёт вслед за ними. А теперь ещё и Игорь...
  - Я всё слышала, - ответила лежащая тихим голосом. - Это просто невыносимо... но у меня есть ещё двое детей - и я обязана о них позаботиться. Так что помоги мне встать и одеться.
  - Ну, вы тут это, подруги, давайте сами. А я пойду, пожалуй, - пробубнил Хартман.
  Диана посмотрела на мужчину.
  - Спасибо тебе, Джо. Тебе и Толияту. Передай ему, чтобы сворачивал операцию. Я почему-то уверена, что мы никого не найдём.
  - Как скажешь, Диана. Ну, я пошёл.
  Диана, с помощью Касии, одевается, потом смотрит на себя в висящее на стене зеркало. Из отражения на неё смотрит красивая женщина - но её взгляд холоден, и в уголках глаз собрались морщины.
  - Как ты? - спрашивает Кассия.
  - Плохо... но лучше я буду работать, чем тонуть в собственной боли. Как много наших погибло?
  - Двадцать три разумных. Большинство - в городе, от обрушения коммуникационных тоннелей. Чёртов транспорт! На такое никто не рассчитывал. Всех погибших свозят в наш морг, и принято решение похоронить их всех вместе, сделав мемориал.
  - Хорошее решение. Пойдем, сестра, займёмся делом.
  
  Игорь (24 августа 2366 год)
  
  Передо мной раскинулось наше Зеркало, где-то за деревьями встаёт солнце, создавая непередаваемую игру теней в туманной дымке, висящей над водой. Вокруг ни души и странная, звенящая тишина - не слышно даже птиц. Я сижу, обняв колени руками, и смотрю на воду. В душе - тишина и покой.
  Тихие шаги и такой родной голос:
  - Ты чего это задумал, Игорь? Почему ты опустил руки?
  - Папка... я не хочу спасать этот мир! Он сначала дал... а потом забрал у меня смысл биться за его спасение. В нем больше нет тех, за кого можно умереть, сражаясь.
  - А как же твои братья?
  - Их осталось только двое. Так мало...
  - Достаточно! Ты думал, будет легко? Вот так ра-аз - и ты победил?
  - Но...
  - Никаких "но"! Ты мой сын - вставай и сражайся! Что ты нюни распустил, забился в самый дальний угол - и сидишь, хнычешь?!
  - Что мне делать?
  - Придумаешь - жизнь сама даст тебе якорь. Вставай и иди - у тебя будет за кого сражаться.
  Встаю и оборачиваюсь - там рядом стоят мой брат и отец с дедом. На всех парадная чёрная форма с золотыми шевронами.
  - Деда?!
  Денис просто подмигивает. Дед берёт себя рукой за подбородок, оглядывает меня с ног до головы.
  - Наследственность хорошая, подготовка тоже... должна справиться, - смотрит мне в глаза. - Все твои предки по обеим линиям вот уже несколько столетий - воины. Не подведи нас!
  Отец подходит и с нежностью проводит рукой по моей щеке.
  - Мы всегда рядом, Игорь, всегда с тобой - помни об этом. Прощай, - говорит и возвращается к остальным.
  Они козыряют мне, разворачиваются и уходят в туман. Какое-то время я слышу их шаги, потом стихают и они.
  
  Открываю глаза. Вокруг - только темнота и тихий, на грани слышимости, гул. Где я? Через несколько мгновений я вспоминаю... Свой поход вдоль горячего потока в месте со спрыгнувшим ко мне Барсиком, и как мы оттуда выбрались, просто разнеся скалу над собой огненным копьем. Как по лесу блуждал. Вспомнил гривастого волка, с которым поменялся ножами, вспомнил корабль и добрую молодую докторшу.
  Судя по звукам, мы куда-то летим - а раз меня не отправили к нашим, то я всё ещё на борту. Охренеть, как капитан-то на это подписался?! Контрабандисты - маниакально осторожный народ... и зачем он повесил на свою голову такой геморрой, как я, просто непостижимо!
  Однако как меня переклинило то, хорошо я перепсиховал в подземных пещерах и вылез в лес уже спокойным.
  А гривастый - какой красавец! О, там же, в рюкзаке, этот меч каменный! Вообще - что там у меня? Встаю и вижу, что я в костюме Евы - лишь фиксирующая повязка держит правую руку. Загорается тусклый синий свет ночника. Шлёпаю босыми ногами по полу и тащу рюкзак к кровати - тяжёлый какой, гадство! А, пока шел, не чувствовал...
  - Мрау.
  - Я в порядке котя мой. Уже в порядке.
  Кот начинает жаловаться и ворчать что я его несколько раз чуть не бросил. Сажусь и глажу левой рукой своего котяру.
  Так... Кейсы непонятные - три штуки. Каменный меч - одна штука. Аптечка церберовская - одна штука. Нож именной турианский - одна штука. Коробка с термоклипсами - одна штука. Бинокль - одна штука. Мультитул - одна штука. Белье, и остатки фляги с водой... мда.
  Беру флягу и выпиваю остатки воды. Пить очень хочется.
  Беру со стола инструметрон и включаю: тест, ошибка, повреждена система связи. Хорошо же я брякнулся! Берём мультитул, включаем, проводим над инструметроном. "Найден сдвиг контактной группы. Исправить?" Конечно, исправить! Вибрация мультитула и довольный писк инструметрона: "Система связи доступна, идет поиск сети... Сеть найдена, в доступе отказано". Ожидаемый результат - кто же меня в корабельную сеть так просто пустит? Как там дядя Стив учил... тарьям-пам-пам, вот так и вот так, ага, а вы мне так, а я вот так... ну вот и доступ: "Получить права администратора?" Да, конечно! "Включить скрытый режим?" Конечно. Имеем список экипажа - хорошо. Порт приписки - тоже хорошо. Грузовая декларация... оу, какая длинная. Богатые купцы! Список пассажиров... ага, некто Игорь Шепард, 12 лет, сирота.
  Жилая палуба, каюты, ищем свою... вот она, смотрим на схеме... готово, запомнил. А ничего так кораблик: просторный, и народу всего ничего, весь экипаж - десять человек, на такой-то сарай. Выключаю инструметрон, иду к выключателю, включаю свет. Удручающее зрелище... при таком размере корабля, каюты могли быть и побольше! Три на пять метров, и минимум мебели: кровать, шкаф и стол с терминалом. В углу сиротливо стоит санблок. Я подхожу к нему и включаю воду. Барс тутже пристраивается рядышком. Как и думал тоже пить хочет. Жду пока кот напился пью сам. А ничего так вода и не скажешь что фильтрованная. Подхожу к шкафу, открываю - куча мужской одежды: футболки, майки, трусы, уники трёх видов, КОКОС. Нда-а! Беру футболку - она мне, как балахон. Трусы? Хм, небольшого размера, эластичные... пойдёт! Достаю всё это, надеваю. Смотрю на себя в зеркало на двери шкафа, и на лице сама по себе появляется улыбка - ну и чучело! Белая футболка по колено, и из-под неё просвечивают чёрные трусы-боксеры. Следующая задача - ищем носки, чтобы босиком не ходить. Вот они... тоже чёрные, хи-хи, чтоб с трусами гармонировали. Расчёска есть? Есть. Приводим голову в относительный порядок. Вот, краса и гордость Мендуара, ты идёшь в свет!
  Пытаюсь открыть дверь... уй, она не открывается. Инструметрон... каюты... моя... статус? "Заблокирована до особого распоряжения доктора Мейер". Так, док у нас Дебора Мейер, а кэп - Максимилиан Мейер... о как! Понятно, как док кэпа уговорила - как папка иногда приговаривал про ночную кукушку, которая всех перекукует. Открываем дверь, за ней ярко освещённый коридор, на стене - красивое изображение мордочки барсука. Ну правильно - с таким названием корабля. Смотрим налево: коридор и двери кают с обеих сторон, в конце дверь побольше, исходя из схемы, там - каюта капитана. Она аж трёхкомнатная! Затем по три каюты двухкомнатные: старшие офицеры корабля, "дед", суперкарго, старший пилот, доктор, навигатор и безопасник. Дальше все остальные. Кают, правда, четырнадцать - ну это, наверное, из расчёта на возможных пассажиров. Справа - двери лифта и всё. Смотрим в инструметроне, кто где - все в кают-компании, завтракают, корабельное время: 8:05. Мне пора. Вызываю лифт. Двери открываются, захожу и нажимаю верхнюю кнопочку, подъезжает надпись "Главная палуба". Стою лицом к дверям, они открываются... и у народа лица становятся очень удивленными.
  - Здрасьте! - приветствую всех.
  Народ в разнобой здоровается. Стою перед ними, руки за спиной, глаза в пол... А самому смеяться хочется, аж до слёз! Поднимаю взгляд. Мужчина с нашивками капитана с удивлением смотрит на доктора.
  - Дебора, ты что, сняла блокировку с каюты? - док только глазами хлопает.
  - Н-нет! Я... я вообще не понимаю, как он вышел!
  Капитан смотрит на меня.
  - Как ты вышел из закрытой каюты?
  - А это называется "закрытая каюта"? - отвечаю вопросом на вопрос, улыбаясь.
  Сидящий с ним рядом мужчина копается в инструметроне, его брови лезут всё выше и выше, он поднимает взгляд на капитана.
  - Макс, в сети одиннадцать пользователей, но административных записей - только десять. Невидимая запись обладает максимальным приоритетом в сети корабля.
  От капитана потянуло страхом.
  - Как ты это сделал?
  - Не скажу - это секрет ВКС Альянса. Вам он только помешает.
  - То есть, любой флотский может так просто влезть к нам в систему?
  - Не любой, далеко не любой! Но да, может. Это заложено в системы корабля при строительстве, и удалению не подлежит.
  - А если всё-таки удалить? Это можно сделать?
  - Можно... но тогда любой военный корабль Альянса, проверяя вас, это увидит - и вас автоматически объявят пиратами. Вам это надо?
  Капитан сглотнул.
  - Да ну нахер! - внимательно посмотрел на меня. - А ты откуда об этом знаешь?
  - Дядя научил!
  - Кто у тебя дядя?
  - Адмирал флота.
  - Офигеть.
  Народ с удивлением разглядывает меня, и в их чувствах всё сильнее проявляется веселье. Видок у меня, дай боже - огородное чучело, и то, наверное, лучше выглядит. Их десять человек: семь мужчин и трое женщин. Все достаточно молодые и довольно симпатичные.
  - Игорь, садись завтракать, - приглашает док. - И кота пристраивай у стола, вот я ему мисочку у деда сделала.
  - С удовольствием, а то что-то очень кушать хочется. И да, какое сегодня число?
  - 24 августа... неудивительно, что ты есть хочешь, больше суток спал. Я приходила твоего кота кормить, но он оказывался.
  - Да?! Вот это я поспал, с ума сойти! Ни разу в жизни так долго не спал.
  Сажусь на диван, мне наливают сок и пододвигают сандвичи. Интересуюсь наличием у них чая, и вся команда смеётся. Молодой парень, который поймал мою деятельность в сети корабля, объясняет, что Вадик, в каюте которого я теперь живу, тоже с Мендуара и тоже любитель чая. Спрашиваю, где он. Лица людей мрачнеют, и одна из девушек отвечает мне, что Вадик, как патриот, остался в космопорту и погиб в бою с пиратами. По крайней мере, так капитану сообщили из администрации порта.
  - Печально. Слишком много наших погибло от рук пиратов. Надеюсь, наши тоже их хорошо проредили.
  - Насколько я знаю... - отвечает мне капитан, - пиратов перебили всех и корабли их все посбивали, даже челноки. Турианская эскадра устроила настоящую охоту за ними на низких орбитах. Поэтому мы так долго сидели на поверхности - ждали, когда турианцы дадут добро на взлёт, а то приняли бы за пиратов. А у флотских Иерархии с пиратами разговор короткий...
  - Замечательно! - отвечаю. - Осталось только добраться до заказчиков этого всего и отправить их в Ад.
  - Ты так говоришь, Игорь, как будто знаешь, кто заказчики.
  - Весь Мендуар знает, кто заказчик.
  - И кто же? - снова спрашивает меня этот парень рядом с капитаном.
  - Атаку на колонию организовала "Экзо-Гени", а мою семью, моих друзей и соседей убили люди "Цербера".
  Кр-рак! Я подымаю глаза и встречаюсь с полными боли и ненависти глазами парня, сидящего рядом с капитаном. Из его руки сыплются обломки стакана. Мы смотрим друг другу в глаза - и я понимаю, что ненависть направлена не на меня.
  - Чарли, Чарли! Успокойся! - обнимает парня за плечи капитан. - Ты чего?
  - Капитан! - Чарли смотрит на кэпа. - Скажи, на свете есть бог? И если он есть - то почему эти твари всё ещё существуют?!
  - Не знаю, Чарли... Пойдем, выйдем ненадолго, - мужчины уходят на мостик.
  Кид (парень, один из тех, что стояли на аппарели, когда я к ним пришла, а сейчас сидит рядом) немного помявшись, рассказал мне, что десять лет назад на колонию, где жили близкие Чарли, напали пираты. Они похитили почти всех колонистов - там были родители и младшие сёстры Чарли. Но одному из похищенных колонистов удалось сбежать, и он рассказал, что всех их передали церберовцам на одной из пиратских баз в Термине. Это "Цербер", как выяснилось, оплатил похищение. Люди им нужны были для каких-то опытов.
  - Но зачем они убили твоих близких, Игорь? - слышу голос Чарли от дверей на мостик.
  - Им нужен был я, а мои родные не захотели меня отдавать.
  - И они дали тебе возможность сбежать. Но что в тебе особенного?
  - Может то, что я маг?
  - Пфф! Магов полно! Это не тянет на причину. Весь флот ими кишит.
  - Ну... я сильный магод
  - Сильный?! Насколько?
  - Мой тренер говорила мне, что магов такой силы она ещё не встречала.
  - Хм. И кем была твой тренер - поди, недоучка какая-нибудь?
  - Капитаном десанта.
  - Ух ты, целый капитан!
  - Ну да, целый капитан десанта... Республики Азари.
  - ЧТО?!
  - Так ты что, сильнее даже синеньких дамочек?
  - Причём гораздо сильнее. И ещё...
  - Что ещё?
  - У меня нет импланта, если что.
  - Как нет?! Совсем?
  - Угу, он мне не нужен.
  - Да... за таким уникумом они могли полк послать. И не то, что семью - половину колонии вырезать. Как же ты сбежал?
  - Я не сбегал. Я их всех убил. Всех, кто меня догнал, я убил, кого как: кого из богомола, кого биотикой.
  - И скольких ты убил?
  - Тридцать шесть разумных.
  - Охренеть! - шепчет слева Кид. Вся команда смотрит на меня с удивлением, и только Чарли - с восторгом.
  - Ты не ошибаешься?
  - Нет. Могу рассказать про каждого, хотите?
  - Нет, нет! Не надо, - отвечают хором все.
  - Внимание, слушайте все, - говорит, стоящий у дверей на мостик капитан. - Чарльз, ты, как "дед" корабля и мой старпом, обеспечь юнгу Игоря одеждой и КОКОСом, у тебя в мастерской всё для этого есть. А то у неё сейчас вид, как у огородного пугала. Дебора, как у него со здоровьем?
  - Вроде нормально, но точнее я скажу после обследования. Думаю, через несколько дней она будет в полном порядке.
  - Обязательно протестируйте его - надо будет приставить юнгу к какому-нибудь делу. Нечего ей без дела слоняться. Всем всё понятно?
  Кивки, дружное мычание и одобрительные возгласы были ему ответом.
  - Я на вас надеюсь. За дело, друзья!
  Я набрасываюсь на еду. Это снова сендвичи. Вкусно конечно, но хочется чего-нибудь посущественнее. Того же мяса. Оно на корабле есть, вон мой кот уплетает за обе щеки.
  Часть 12.3 Прощание с мертвыми.
  Мендуар, 22 сентября 2366 год
  
  Чистое светлое поле на берегу озера, огромная толпа разумных, кого здесь только нет - кажется, собрались все расы известного космоса. В ослепительно белых одеждах стоят турианцы, белый цвет - траурный у этой воинственной расы. Рядом, в багрово алых, стоят батарианцы; люди и азари - в антрацитово-чёрных. Платки и вуали на лицах женщин. Строгие формы костюмов у мужчин. Саларианцы в ритуальных латах, с клинками на поясе. Почётный караул в изготовленной недавно парадной форме милиции Мендуара. В руках у воинов верные карабины - эти охотничьи "НК 330" стали беспощадным карающим клинком для нападавших. Длинный бетонный саркофаг, на дне которого ровным рядом стоят гробы - их почти три десятка. Серебристый матовый металл - последнее пристанище защитников. Они все здесь - все двадцать пять разумных. Последним привезли старого адмирала - того, кто сделал возможным победу колонистов, того, кто обучил и сплотил их всех... таких разных, но в то же время таких похожих. Старого воина достали на Земле - достали подло, снайпер стрелял в спину.
  Шелест травы и лёгкие хлопки ткани под ветром, спокойная тишина - все слова уже сказаны, все слёзы уже выплаканы. Общее горе сплотило их, они больше не представители разных рас, они - один народ, народ Мендуара.
  Низкий гул с неба. Там висит тяжёлый погрузчик, под ним, на подвесах, плита. Погрузчик пошёл вниз, и плита медленно опустилась на саркофаг, закрыв его. Громко щёлкнули захваты, и тросы втянулись под погрузчик. На чёрном граните плиты - двадцать пять имён. Мужчин и женщин. Вдоль могилы стоит длинный чёрный обелиск, и, как будто внутри полированного камня, стоят разумные - стоят и смотрят на всех остальных. Талант художницы передал это поразительно точно.
  
  Она до сих пор не могла поверить, что её Игорька больше нет. Того, кто открыл ей мир рисунка, мир красок. Который был рядом всегда, даже когда был далеко. Который мог утешить парой слов или просто взглядом...
  Она помнила утро, когда очнулась в госпитале - обычно сюда залетал Игорь, а теперь и она сподобилась. Большая светлая палата... и на соседней койке сладко спит тот, которого они считали погибшим!
  - Насар! - шепчет она. - Насар, проснись!
  Яркая синь глаз, удивление во взгляде. Подруга оглядывается, смотрит на себя.
  - Где мы, Азанти?
  - Да ты что, не узнаёшь? Это же наш госпиталь! Это значит - мы победили! Ты слышишь, Насар, победили! И Игорь, я просто не знаю как, сумел тебя спасти! - тут она вспоминает о погибших, и на сердце падает тень.
  - Кто?! - мгновенно поняв причину, шепчет Насар.
  - По словам Игорька, почти все. Остались только папка и дядя Миша. Но она говорила, что может ошибаться. На счет Алеши не знаю, я когда его видела он в коме был. Но неужели он прав?
  - Он ошибся, - раздается голос отца от дверей палаты.
  - Папка!
  - Дядя Анкер!
  - Пап, но тогда кто?
  Отец тяжело вздыхает:
  - Миша умер от ран, уже после боя. Денис и Оливия погибли в бою. Остальные живы. Хотя Алеша до сих пор в медикоментозной коме, его отправили в госпиталь ВКС на Земле, в криостазисе. Рэйтнейт сказала здесь его не вытянуть даже регенератором. Останется глубоким инвалидом.
  - Мама жива! И тетя Даян, и Кассия, и Ванечка, и Лина! И дядя Дахи, и Аэгих! И даже Алеша - восклицает Азанти.
  - Да, все живы.
  - Дядя Анкер, а где Игорь? - задает вопрос Насар.
  Отец опускает глаза.
  - Папка... скажи что это не так!.. Нет, пожалуйста! - шепчет он.
  - Его так и не нашли... считают, что он упал в горячий поток, и тело затянуло в пещеры. А преданный кот отправился вслед за ним.
  - Духи, какой ужас! - кричит Насар. Яркий день становится чёрным.
  
  Они стоят рядом, взявшись за руки. Насар - в снежно белой тунике и таких же брюках и сапогах, на голове капюшон; Азанти - в ярко алой одежде скорби. Там, на чёрном обелиске, стоит и смотрит на них Игорь. Всю свою душу, весь свой талант вложила она в эти гравюры. Сначала на листах пайперола, а потом и в камне, с помощью станка. Но в саркофаге лежит один пустой гроб, в нем - только коммуникатор. Коготь забрал Насар. За спиной стоит Дахи, его сильные руки лежат на плечах у них. Рядом отец, на его руках сидит Лина. Ровная шеренга милиции абсолютно синхронно поворачивается, приклады упираются в плечи, стволы карабинов смотрят в небо. Звучит команда и следует залп, за ним другой, потом третий. Саларианцы стоят, вытянув руку с зажатым клинком. Церемония завершена, и разумные начинают расходиться.
  - Вот и всё, - тихо говорит Дахи.
  - Нет, не всё! - отвечает Насар. - Я отказываюсь верить в её смерть, пока лично не увижу его мёртвым. Пока не потрогаю и не почувствую это. Для меня они живые. Просто уехали очень далеко.
  - Я поддерживаю тебя, Насар, - соглашается Азанти. - Они живые. Живые!
  Мужчины переглядываются и качают головами.
  - Идём домой, девоньки, - говорит батарианец. Вся группа разворачивается и уходит, а на чёрную гранитную плиту начинают падать капли дождя.
  
  Мендуар, Ранчо "Шепот", вечер того же дня
  
  На мягком и, по виду, новом диване сидят две женщины: турианка и человечка. Сидят, взявшись за руки и с любовью глядя друг на друга.
  - Значит, ты уезжаешь, Даян? - спрашивает со слезами в голосе турианка.
  - Я не могу пока здесь жить, Кассия. Я почти не сплю - просыпаюсь от каждого шороха. Мне всё время кажется, что они вот-вот войдут - и я услышу шаги Игорька, сбегающего по ступенькам на тренировку. Тихие шаги Миши, его спокойный голос, спрашивающий о чём-то сына. Его смех. Это невыносимо, Кассия! Мне мерещится бренчанье гитары из комнаты мальчиков. Ваня каждую ночь их зовёт во сне. Кассия... - Человечка утыкается в грудь турианки, и её сотрясают глухие рыдания.
  - Что говорит Рэтнейт? - спрашивает сквозь слёзы Кассия.
  - Говорит, нам надо сменить обстановку, полностью. Это значит - уехать с Мендуара.
  - И куда?
  - Я связалась со Стивом - меня восстанавливают во флоте. Я забираю Ивана и улетаю на "Арктур". Видимо, пришло время капитан-лейтенанту Шепард снова встать в строй. Леша будет восстанавливаться в Балаклаве около года, он практически сжег себя биофорсажем. Как выжил непонятно.
  - Ты же врач, Даян!
  - Пока нет - пока раны не заживут, я не хочу быть врачом. Хм-м... ты знаешь, а ведь отец был прав, наше призвание - быть военными. Теперь я поняла это точно.
  - Артур был мудр... ваш отец редко ошибался.
  - Редко... но уберечься не смогод
  - Не смогод..
  - Когда, Даян?
  - Через три дня прилетит Стивен, и я улечу с ним. Кассия, что с расследованием?
  - Мы вскрыли почти всех замешанных. Остались только несколько моментов на Иллиуме. Ничего, мы подождем пару лет, чтобы они успокоились... а потом убьём всех. Одного за другим. Толият готовит несколько групп и сам готовится.
  - Прямых улик, конечно, нет?
  - Нам хватит косвенных - в таких делах этого вполне достаточно.
  - Мастер-ассасин на тропе мести, с поддержкой целой колонии... Он достанет их всех, я уверена.
  - Нас поддерживает не только администрация колонии, но и директорат "РМ", КГБ Союза, СВР Иерархии и некоторые матриархи. Подключилась даже ГОР.
  - Надеюсь, ты не?..
  - Конечно нет, я же не професиональный военный. Хотя кровь наших мальчиков, и моих друга, твоих отца и матери вопиет об отмщении! Но я знаю, что у меня маленькая дочь.
  Женщины встают и подходят к окну, за которым, на стоящих в палисаднике креслах, сидят дети - там Бина, и Насар с Азанти, и Алекс Хартман с Алисой под ручку.
  - Бедная Бина... Как она это пережила?
  - Рэтнейт сказала, что очень тяжело. Но она сильная - должна справиться.
  - Малышка говорила, что будет ждать Дениса столько, сколько надо: пятьдесят лет, сто - не важно.
  - Теперь ждать некого...
  - Теперь некого...
  - Надеюсь, она глупостей не наделает.
  - Я присмотрю за ней, Даян.
  - Сделай это, Кассия. И да, когда боль утихнет - я вернусь сюда. Через несколько лет, может, лет десять, может, больше. Но обязательно вернусь, - пообещала она подруге.
  - Ты, наверное, станешь адмиралом к тому времени?
  - Постараюсь.
  - Ты уж постарайся - чтобы у Мендуара снова был свой Адмирал.
  Женщины обнимаются и молча стоят, глядя в окно.
  Глава 13.1 Новая семья.
  
  Джек "Призрак" Харпер (Станция "Хронос", 30 августа 2366 год)
  
  Его кабинет, наконец, закончили. Замечательная панорама гаснущей звезды, удобное кресло и мощный управляющий модуль перед ним - что ещё нужно для управления? Люди есть, ресурсы тоже. Осталось получить контроль над "Экзо-Гени"... до этого момента осталось немного: года два, максимум - три. Интересно, сколько продержится этот болван Чжоу против ассасинов Советов? Русские такого не простят - всё равно достанут. Он должен быть готов к тому времени - готов перехватить контроль над корпорацией. Потом вывести основные активы и бросить корпорацию - пусть её дожирают падальщики с Уолл-стрит.
  Пиликает терминал связи, он нажимает голограмму на подлокотнике.
  - Да, Миранда.
  - Сэр, вышел на связь наш агент на Мендуаре. Он сбежал оттуда, и сейчас на "Омеге". У него есть новости.
  - Выведи на мой проектор.
  Да, Миранда Лоусон - великолепное приобретение... Всего 16 лет - и столь огромный потенциал. Генри всю плешь проел, чтобы его девочку подготовили максимально эффективно. Долго и упорно просил подобрать его сокровище, пока она сама куда-нибудь не добралась. Ещё к русским занесёт - после ни от неё, ни от Орианы толку не будет: "Ты уж, дружище, посодействуй". Да за такое сокровище Джек готов был Генри сам заплатить! А подготовить... не волнуйся, Генри, подготовим - и, когда придёт время, твоя корпорация вместе с Мирандой станет моей. "А тебя, Генри, отправим на свалку", - Призрак зло улыбнулся.
  Разворачивается голограмма, на ней стоит обычный человек, посмотришь - человек как человек, но через пять минут не вспомнишь, как выглядел.
  - Да, Джереми, у вас есть новости?
  - Сэр, всё плохо - операция провалилась полностью.
  - Что с Шепард?
  - Он погиб, сэр.
  От взгляда Призрака агенту стало плохо.
  - Кто напортачил?
  - Наши люди не виноваты, сэр - к моменту гибели Шепард все они были мертвы. Большинство убил он сам, включая Роберта Таннера.
  - Каким образом он их убила?
  - Из карабина, сэр, гражданской версии "Богомола Б". Шестерых - магией, причём всех одним воздействием.
  - Она могла использовать воздействия массового уровня?
  - Да, сэр, как выясняется.
  - Причина смерти?
  - Сварился заживо в гейзерной реке.
  - Как он умудрился туда попасть?!
  - Схватился у обрыва с какой-то местной тварью и сорвался.
  - Крайне прискорбные новости, Джереми... есть хоть малейший шанс, что он уцелел?
  - Сомневаюсь, сэр. Местные облазили весь перевал - из карста она выбраться не смог бы. В её состоянии даже просто уйти на расстояние нескольких миль было проблематично. Не то что перейти перевал и куда-то добраться.
  - Вы уверены, Джереми?
  - Уверен, сэр, местные искали очень дотошно, угробили кучу техники - и не нашли.
  - То есть, тело не найдено?
  - Нет, сэр, его затянуло в подземные затопленные пещеры.
  - Что нам делать с объектом на Прагии, Джереми? В это дело вложены колоссальные деньги - и такой провал. Что скажете?
  - Сэр, есть ещё один объект.
  - Кто?
  - Некая Дженнифер Донн с Иден Прайм.
  - Колонию только заселяют, и уже обнаружили одарённую?
  - Это случайность, сэр, но у девочки великолепный потенциал. Только там есть одна проблема.
  - Какая, Джереми?
  - Она слишком маленькая - ей всего четыре года, скоро будет пять.
  - Это не проблема, действуйте. И, Джереми!
  От взгляда нанимателя оперативнику захотелось забиться куда подальше.
  - Да, сэр.
  - Нового провала вам не простят, имейте это в виду.
  Голограмма гаснет. Мужчина некоторое время молча сидит в кресле. Достаёт сигарету, закуривает - но дым лишь жжет горло, не доставляя удовольствия. Раздавив почти целую сигарету в пепельнице, мужчина нажимает кнопку на подлокотнике. Из пола подымается стойка с напитками. Он долго смотрит на этикетки, затем берёт бутылку водки, наливает себе полный стакан и залпом, не поморщившись, выпивает. На лице никаких эмоций, взгляд застывший и пустой. Он наливает второй стакан и снова выпивает, как воду.
  - Прости, дружище, если сможешь, я не хотел, - говорит он в пространство.
  
  Игорь (Борт ГКСК "Ловкий Барсук", 1 июня 2367 год)
  
  - Игорь! Вылезай из душа! Заходим на посадку - а ты ведь хотел посмотреть на Землю с высокой орбиты, - слышу я голос Чарли из-за двери.
  - Уже бегу, Чарли! - кричу в ответ. Быстро натягиваю бельё, белоснежный флотский уник, мягкие ботинки на высокой рифлёной подошве, курточку-разгрузку. Расчёсываюсь и выскакиваю в дверь, врезаясь в Чарли.
  - Ох-х! Игорь, затопчешь!
  - Ничего, папочка Чарли, я лёгкий, а ты большой и мягкий. Выдержишь.
  Слышится смех, слегка искажённый вокодером. Около лифта стоит Аэрдил, в своём светло-сером костюме, из-за прозрачного стекла шлема сверкают белые зубы и ярко-розовые светящиеся глаза. Чарли облизывает взглядом фигурку Аэрдил и низким вибрирующим голосом говорит:
  - Мадемуазель Раан, я с превеликим удовольствием провожу вас на мостик.
  - А меня? Чарли, а меня ты провожать не будешь? - спрашиваю я смеясь. За мной вышел мой котяра.
  - А всякие La petite gamins (мелкие пацаны), прекрасно дойдут сами. И вообще...
  - Что "вообще"? Чарли! - пихаю "деда" в бок кулаком.
  - Ох-х! Petite(мелкий), ты чего дерёшься? Видишь, я занят, я за девушкой ухаживаю.
  - Ухаживает он! Распустил хвост. Peacock! (павлин)
  - Что-о-о-о? Как ты меня назвал?!
  - Ой, прости, прости... Погорячилсь я! Ну, Чарли!
  - Договоришься ты у меня - неделю на камбузе дежурить будешь. Хоть неделю нормально пожрём...
  - Фиг вам! Нашли кухарку... У нас вообще Дебби официальный кок!
  Чарли морщится и двигает челюстью.
  - После твоего появления стряпню Деборы можно есть только с большой голодухи.
  - Ничего, Чарли, я их потихоньку научил вкусно готовить. Глядишь, и стряпня Дебби съедобной покажется!
  - Donne-dieu (дай-то бог), Игорь.
  Аэрдил стоит у дверей, зажимая вокодер шлема руками. Её плечи дрожат, в эмофоне плещет веселье.
  - Вам не надоело ещё? Хи-хи-хи, ха-ха! - смеётся девушка.
  - Так это так, разминка, правда, le lactaire(Рыжик)?
  - А то, oncle(дядюшка)!
  Так, подшучивая и дурачась под заливистый смех Аэрдил, приходим на мостик. Капитан сидит, развалясь в своём кресле. На главном обзорном экране - Она. У меня аж дух захватило! Такая голубая, прекрасная Земля. Стою, привалившись к Чарли, и молчу, его рука обнимает меня за плечи.
  - Ну как она тебе, Игорь? Наша bleu de la vieille dame (голубая старушка).
  - Восхитительна! Она прекрасна, ребята!
  Слева от Чарли, обхватив его руку, стоит Аэрдил, она положила голову на плечо мужчины, и в её эмоциях лёгкая зависть и сильная грусть.
  - Аэрдил!
  - Да, Игорь?
  - Вы вернётесь на Раннох, слышишь?
  - Ты так говоришь, как будто это знаешь...
  Лохматая голова Билли Гиббса из пилотского кресла откликается:
  - Верь ему! Он знает!
  - Это точно... - эхом несётся по мостику.
  
  ***
  Вот уже почти год (точнее - девять месяцев) я на "Ловком Барсуке", с этими весёлыми ребятами. Наш замечательный средний грузовик стал мне настоящим домом, а его команда - семьёй. Всё это время мы летали по галактике... "волка ноги кормят" - это про таких торгашей, как мы. Так, от фрахта к фрахту, мы медленно шли к Земле.
  Первой остановкой был Бекенштейн. Именно туда так спешил с Мендуара Макс. Так спешил, что не сообщил обо мне властям. Вообще, первая и вторая палубы "Барсучонка" - это ряды рефрижераторов, в которых возят скоропорт. Как правило, он-то и является контрабандой. В тот раз это были ягоды фарх с Палавена, запрещённые к вывозу за пределы пространства Иерархии. Человек, скушав такую ягодку, сначала чувствовал необычайный прилив сил, затем усиливались все ощущения. Эффекта хватало часа примерно на два, в зависимости от человека. Как поведал мне Кид, он же Николас Нолас, грек из маленькой деревеньки в Македонии:
  - Если съесть перед сексом - то ощущения просто сказочные, как у мужчин, так и у женщин. Жаль, часто не покушаешь - дорого, к тому же вызывает аллергическую реакцию, и чем чаще ешь, тем меньше эффект. Один мой приятель ел пять дней подряд, и на пятый день эффект пропал, зато он весь покрылся сыпью, - Кид ржал, как лошадь, вспоминая это. - Но если раз в месяц или реже - то эффект потрясающий. Сам понимаешь, Игорь, какой дефицит эта ягодка. Хотя, откуда тебе... ты же мелкий ещё. Морозить её нельзя - весь эффект пропадает, а в охлаждённом виде эта зараза хранится не больше трёх месяцев, и из них три недели мы уже в пути. Вот Макс и психует... а ждут её аж на Беке - туда ещё неделю плюхать. Идем, на ретранслятор посмотришь - как раз к нему подходить должны.
  И я увидел ретранслятор... с мостика открывался отличный вид на это СООРУЖЕНИЕ! По сравнению с реле, наш "Барсук" смотрелся мухой-дрозофилой рядом с авианосцем. Колоссальное, потрясающее сооружение... Боже! Как справиться с создавшими подобное?.. Как?!
  - Куда нас отправит? - спрашиваю я.
  - Туманность Вдовы, - ответил парень, чья голова торчала тогда из люка. - Оттуда - своим ходом на Бекенштейн. Я Уильям Гиббс кстати, пилот.
  - Туманность Вдовы - это где Цитадель?
  - Ага, там. Только к Цитадели мы и близко не подойдём, даже не увидим. А там, поверь, есть на что посмотреть...
  - Это точно! - эхом несётся по мостику.
  Мы подходим к вращающимся кольцам... мгновенное, неуловимое глазу движение - и перед нами светящийся тоннель.
  - Вошли в реле, все системы в норме, - говорит Билли. - До выхода в точке финиша: 47 часов 11 минут.
  Н-да... и никакого мгновенного перехода. Нет, вру - в реле первого типа переход мгновенный, но только из пункта А в пункт Б. Хоть через всю галактику. А вот реле второго типа - здесь переход требует времени, пока тебя сеть ретрансляторов передаёт от одного к другому. Правда, ты этого не замечаешь. Главное - от жары не сдохнуть. Потому что в канале реле всё тепло, генерируемое кораблём, в нем и остаётся. Так что по выходу будем часа два идти малым ходом, с открытыми теплообменниками.
  - Юнга, зайди к "деду" в инженерный, - говорит мне капитан.
  - Ай-ай, сэр, - отвечаю я и ухожу с мостика.
  Уже в спину слышу:
  - Вот как отвечать надо, клоуны! А не то, что вы - мычите всякую хрень... - и закрывшаяся дверь отсекает от меня дальнейшее.
  Спускаюсь в инженерный. На мне пока штаны моего порваного уника и майка, пожертвованная мне одной из девушек - Мате Родригес. Эта невысокая, хрупкая на вид бразильянка была помощницей нашего суперкарго Малколма О"Доннела, и маечка стала моей временной одеждой. Сегодня утром Дебби сняла мне повязку с руки, и Чарли сказал, что готов меня одеть. Захожу к нему в мастерскую - старпом сидит за столом с терминалом и смотрит на меня.
  - Привет, le lactaire, раздевайся и вставай на площадку сканера.
  - Что, совсем?..
  - Ну, ты же не будешь носить свою одежду поверх своих шмоток?
  - Но... ладно.
  Скидываю с себя одежду, включая боксеры и носки, встаю на площадку сканера.
  - Руки в стороны, ноги на ширине плеч, пальцы на руках растопырь.
  По моему телу начинают бегать лазерные лучики сканера.
  - Голову прямо держи, смотри перед собой, - ворчит Чарли.
  Застываю в неподвижности. Площадка медленно делает полный оборот и застывает.
  - Всё, одевайся и садись в угол на кресло. Сейчас изготовим тебе пару комплектов - и сходишь, переоденешься.
  В углу начинает гудеть здоровенный универсальный станок. Что в нём происходит - не видно. Пшикает дверь, и в мастерскую заходит капитан. Он садится на стоящее рядом кресло и с интересом смотрит на меня. Я сижу поглаживаю Барсика, он эти дни от меня вообще не отходил.
  - Нам надо поговорить, Игорь.
  - О чём, сэр?
  - О тебе. Нам надо решить, что с тобой делать.
  - А что со мной делать? Отвезите на Землю к деду - и все дела.
  - Это сложно... Мы не летаем на планеты просто так, для нас это слишком дорого. Никто не знает, когда мы будем на Земле.
  - Но можно связаться с дедом с Бекенштейна, и он подскажет, как действовать. Может, посадите меня на рейсовик до Земли, и всё? А там он встретит.
  - Тебя не возьмут на рейсовик, малыш - без сопровождающих не возьмут, а взять его негде.
  - Тогда дед сам прилетит к вам, надо только подождать.
  - Это возможно, но могут возникнуть проблемы с властями. Необходимо оформить тебя, а как это сделать? Ведь твои документы остались на Мендуаре.
  - Мне почему-то кажется, капитан, что мне не стоит светиться перед властями. "Цербер" может отслеживать всё, что касается произошедшего в Колонии - и если всплывёт моё имя, то они узнают, что я у вас!
  Чарли зарычал, его руки на спинке кресла сжались так, что костяшки стали белого цвета.
  - Я убью любого, кто попробует тебя тронуть! Тем более - церберовцев!
  - Чарли, мы лишь торговцы - нас раздавят и не заметят, - говорит Макс.
  - Но что же делать, капитан? - спрашиваю я.
  Он хлопает себя по коленям:
  - Придём на Бек - будет видно. Как плечо?
  - Всё хорошо, капитан.
  - Ну и замечательно! Ладно, я пошёл завтракать, вы тоже долго не задерживайтесь.
  И капитан выходит из мастерской.
  
  Бекенштейн
  
  "Барсучонок" входит в верхние слои атмосферы, обзорный экран заполняют сполохи плазменных вихрей. Как это, оказывается, красиво! По мостику скороговоркой летают переговоры пилота, капитана и безопасника. Я подпираю косяк двери, так как кресел больше не предусмотрено, но мне и так хорошо. Чарли изготовил мне одежду и, по мнению капитана, несколько этим увлёкся - у меня теперь аж шесть уников. Два белых - рабочих; один светло-серый со вставками тёмно-синего - для работ на поверхности при погрузке-разгрузке и работах на обшивке; а также разноцветные парадно-выходные. И белья полный шкаф.
  Приписали меня к хозяйству Чарли, и я помогал "деду" по мере сил. А работы по кораблю, оказывается, воз и маленькая тележка! Делать не переделать... конечно, если ты истинный космонавт, а не чучело. Любая мелкая проблемка - повод для беспокойства, а уж поломка... это целый вызов! За всем надо следить, все проблемки устранять. Изо дня в день, постоянно. "Барсук" сиял, как медный чайник, только благодаря неусыпной заботе Чарли и его помощника Влада - Влади"слава Дубчека. Ну и я скромно помогала. Суперкарго носился с грузом, он и все его помощники - треть команды, постоянно проверяли состояние скоропортящегося груза, перебирали, следили за ним и за работой холодильников. В общем, дел хватало у всех.
  Наконец, дошли до Бека. Всё-таки в игре было проще - полёт через реле мгновенный, перелёты внутри скоплений быстрые. В реальности - дни и недели в пустоте и каналах гиперпереходов, и постоянная работа-работа-работа... Корабль - сложнейший механизм, требующий неусыпного внимания. Это блин, не игра, это жизнь космонавта! Здесь, как на подводной лодке: халатность, ошибка или лень - и ты труп... космос безжалостен. Уники белые потому, что все технические жидкости ярко подкрашены и с сильной отдушкой - если где-то потекло, то вляпался, и сразу видно. То же и у пневмосистем - там, правда, только запах. Вот и ходит каждое утро капитан по кораблю - "обязательный обход", называется. Идёт, белой перчаткой по поверхностям проводит, принюхивается, прислушивается... Все палубы так обходит.
  Снизились до десяти километров. Вид просто шикарный: зелень лесов, синь океана и белые шпили башен Нового Вашингтона. Бекенштейн - витрина англо-американского космоса. Так же, как Лазурная - советского, Шаньси - азиатского, а Элизиум - Евросоюза. Все стараются показать себя с лучшей стороны. Не у всех, правда, получается... тот же Бек - красивая обёртка, да хреноватое содержимое. Гангстеры, мафия, корпорации, наёмничьи армии... Все пороки, какие только можно представить, одним словом - клоака. Ходить мне здесь придется в респираторе со сложной системой фильтрации - адаптацию я не прошла.
  - Прошли ближний привод. Наша площадка - номер 310. Захожу на посадку, - бубнит Билли.
  - Аккуратнее, держи горизонт... шайзе, Билли, держи горизонт! - отвечает кэп.
  - Запросы безопасности прошли нормально, нам открыт доступ в порт. Макс, здесь заказчик - говорит, заждались уже нас! - голос Люка Дювье из левого кресла.
  - Малки! - говорит Макс в интерком. - Готовь груз, заказчик уже ждёт.
  - Понял, - ответ Малколма из динамика над головой.
  Макс смотрит на меня и подмигивает, я улыбаюсь капитану в ответ. Корабль с мелкой вибрацией приближается к квадратам поля, вот видна площадка с номером 310 прямо на поле. Замедляемся, корабль зависает и медленно опускается, снизу слышны гудение и лязг.
  - Опоры вышли штатно, - докладывает Билли. Лёгкий толчок в ноги, и корабль застыл неподвижно.
  - С мягкой посадкой вас, леди и джентльмены! - поздравляет капитан.
  - Это точно! - эхом летит по мостику.
  - Так, все на разгрузку - и ты, юнга, тоже. В разгрузке и погрузке участвуют все члены экипажа, так что пошли, Игорь.
  Вылезают из кресел пилот с безопасником, и мы идём в лифт.
  Разгрузка - это муторно... Вся и разница, что погрузчики на эффекте массы, как мой байк. Сунул рога под контейнер, поднял, перевёз и поставил в пачку таких же в грузовом лифте. И так раз за разом, сотни контейнеров. Вся команда здесь. Все работают, даже док. Четвёртую палубу разгрузили, спустились на третью. Половина команды перевозит контейнеры в летуны заказчика. Три часа мы разгружались... три долбаных часа, как роботы! А вот роботы после нас мыли и чистили палубы с холодильниками. Такие смешные и неуклюжие... но нам нормально, полы мыть сойдут и такие. Вообще всяких роботов полно на корабле. Огромные территории палуб и подпалубного пространства, каналы коммуникаций и вентиляции - всё это требует постоянной уборки. Всё это на роботах, а на инженерном отсеке - ремонт и обслуживание их всех.
  Заказчики свалили с грузом, деньги заплачены, теперь два дня на отдых и дозаправку, попутно сдавая остальной груз - тот, который не скоропорт. И поиск нового фрахта. Сидим всей компанией в кают-компании - усталость давит, как пресс, даже есть не хочется.
  - Билли, включи голо, хоть новости посмотрим, - усталым голосом просит Долл.
  - Тереза, что за кайф смотреть эту хрень после такой работы? - стонет Билли.
  - Тебе что, лень пару кнопок нажать?
  - Да ладно-ладно, смотрите...
  Загорается экран головизора, там идёт реклама. Всех призывают покупать какие-то духи с невероятно нежным ароматом от кого-то там. Но вот пошла заставка новостей. Миловидная ведущая рассказывает о последних новостях галактики. Понятно, что Мендуар у всех на слуху и на первых полосах. Девушка говорит, что, по последним данным, погибло 313 колонистов всех рас - но списки погибших, по решению совета колонии, решено не публиковать. Об этом попросила турианская диаспора, и её поддержали все остальные. Продолжается расследование жестокого убийства адмирала флота в отставке Артура Нэвила Хакетта около здания адмиралтейства в Ванкувере...
  - Что?! - меня начинает трясти. - ЧТО?! Нет... пожалуйста, нет! - в глазах всё расплывается. Я, забыв про всё, смотрю в пространство.
  - Игорь! Игорь? Что с тобой? - слышу я доносящийся, как из трубы, голос Чарли.
  - Это он, как про адмирала услышал, таким стал, - отвечает Мате.
  - Игорь, кто тебе адмирал Хакетт? - спрашивает Макс.
  Я смотрю на него, лицо капитана расплывается и рябит в глазах.
  - Кто он тебе? Кто, Игорь? - внезапно капитан понимает. - Это твой дед, да? Адмирал Хакетт - твой дед?!
  Я лишь киваю, не в состоянии ничего выговорить.
  - Охуеть просто! - шепчет по-русски Влад.
  Кают-компания потрясённо замолкает.
  
  Час спустя
  
  Команда сидит вокруг стола и тихо обсуждает новость. Я сижу на диване, прижавшись к Чарли. Внутри холод и мрак, и лишь мысли бьются в голове. Они достали деда... эти суки достали деда! Мне больше незачем лететь на Землю. Меня там никто не ждёт. Остался только дядя Стивен. Где гарантия, что стоит мне появиться, эти твари не дотянутся до него? Алеша? Но он - срочник, ему после восстановления в госпитале лет тридцать служить, как офицеру ВКС АС. К тому времени я уже вырасту и по законам Альянса стану самостоятельным. Да и Альянс возбудится моментально - служба опеки и попечительства способна проесть любые преграды. И опять же, засвечусь перед "Цербером", а там - стоит социалам заполучить меня, как они немедленно отдадут меня "трёхголовым". Уж за пять-то лимонов... ни один чиновник не устоит. Друзья в Иерархии бросятся на мою защиту, родня п в стороне не останется - так и до новой войны недалеко. Дядя... он, конечно, обладает огромными возможностями, но его жизнь - это флот. Куда ему девать меня, непонятно. Не в казарме же селить... Интуиция вопит - мне нельзя светиться. Категорически нельзя. Любой засвет - и моё попадание в лапы "Цербера" становится лишь вопросом времени.
  - Ну, кто что скажет, друзья? Есть предложения? - капитан начинает обсуждение.
  В ответ все молчат.
  - Игорь, у тебя есть ведь ещё дядя? - спрашивает Тереза.
  - Да, есть.
  - Его, случайно, не Стивен Хакетт зовут? - задаёт вопрос мне Кид.
  - Случайно, да.
  - Значит, нам надо тебя доставить на станцию "Арктур", - говорит Чарли.
  - Мне нельзя к дяде... мне вообще нельзя нигде светиться. Они убили деда - убьют и дядю. Я должен исчезнуть, испариться, умереть. Я очень удачно в горячий поток свалился. Меня скорее всего мертвым объявили. Стоит "Церберу" узнать, что я жив - и они ни перед чем не остановятся. Тот наёмник, которого я убила последним, сказал, что им предложили за меня пять миллионов.
  Раздаётся тихий свист. От людей тянет удивлением.
  - Кто сможет устоять перед такой суммой? - вздыхаю я. - У вас теперь есть два пути.
  - Ну и какие? - спросил капитан. - Что за пути ты нам предлагаешь?
  - Первый путь: я ухожу, и вы забываете о моём существовании - а в трущобах Нового Вашингтона прибавиться ещё один бродяжка.
  Лица людей нахмурились, в их чувствах проступило раздражение и злость.
  - Дальше, - говорит капитан.
  - Второй путь: помочь мне исчезнуть. Про то что если они попытаются сдать меня церберу - я их всех грохну, я заикаться не стал.
  - Как? - спрашивает Дебора.
  - Это Бекенштейн. Тут наверняка есть маклеры, обратиться к одному из них - и он сделает мне новые регистрационные документы. У меня есть обезличенный кредитный чип на двадцать тысяч. Я отдам его вам.
  - Но как мы его найдём? - восклицает Мате.
  - Я знаю одного типа, - отвечает Чарли. - Он может меня свести с нужными людьми. Они делают новые документы разным типам. Которым, по тем или иным причинам, нужно исчезнуть.
  - Займись этим, Чарльз, - говорит Макс.
  - Хорошо, Макс. Но может потребоваться больше денег, чем предлагает le lactaire. Гораздо больше. А все мои деньги в корабельной кассе.
  - Забудь о деньгах, Чарли - сколько надо, столько и будет, - отвечает Малколм О"Доннел, и весь экипаж поддерживает его выкриками.
  - Зачем? - все оборачиваются и смотрят на меня. - Зачем вам это? Кто я для вас? Почему вы мне помогаете?
  - Знаешь, Rotschopf(рыжик), я тут внезапно понял, что стал превращаться в придаток к своему кошельку. А ты помогла мне понять, что я не хочу таким становиться. И не смей предлагать мне хоть что-то - обижусь, Hast du mich verstanden, junge? (Ты понял меня, юнга?) - в чувствах его сверкнула злость.
  - Ich habe verstanden, Herr Kapitan. Kann ich in meine Kabine gehen? (Я понял, капитан. Можно мне к себе в каюту?)
  - Alles in Ordnung mit dir? (С тобой всё в порядке?)
  - Nein, aber ich bin sehr mude und will schlafen. (Нет, но я очень устал, и хочу спать.)
  - Gut, geh. (Хорошо, иди.)
  Я выпутываюсь из рук Чарли и ухожу в лифт. Смотрю из него, на всех - они с грустными улыбками смотрят в ответ.
  
  Прошла неделя
  
  Чарли смог выйти на маклеров. После двух дней переговоров и торга на борт "Барсука" пришёл невзрачный тип с большим переносным сканером в руках. Он уселся в кают-компании, положил сканер на стол и посмотрел на меня. Несмотря на внешность, его взгляд был острым, как бритва, а в эмоциях присутствовало лишь лёгкое любопытство. Он открыл сканер, пощёлкал клавиатурой и ещё раз взглянул на меня.
  - Клади руки на сканер.
  Я положил обе руки ладонями на площадку сканера. Побежала белая полоса, стол сканера слегка нагрелся. Мужчина, кивнув каким-то своим мыслям, достал странную штуку, похожую на виртуальные очки моего времени.
  - Приложи к глазам и не моргай, хорошо?
  Я прикладываю, и по моим глазам пробегает яркий лучик.
  - Ага, отлично. Давай сюда сканер и руку.
  - Какую руку?
  - Любую, надо кровь из пальца взять. Ну?
  Даю ему правую руку, чувствую укол в средний палец.
  - Всё, малой - биометрические данные собраны, сейчас оформим паспорт гражданина. Оформим задним числом, так что полгода сиди, как мышь под плинтусом. Тихо-тихо, понял?
  - А что потом?
  - Через полгода банки данных полностью заполнятся - и во всех архивах появится твоя запись. Тогда никто и никогда не докажет, что твои документы липовые. Но полгода на Беке лучше не появляйся, и в других местах в полицию не залетай, договорились?
  - Конечно.
  Из торца сканера выскочила карточка биометрического паспорта.
  - Держи, малой. Там данные на твоих предков и договор опекунства на Чарльза Ксавье. Прочитай на досуге, чтобы знать и правильно отвечать на вопросы.
  - Мне не надо читать - большую часть биографии я сам и написал. Лишь некоторые моменты остались вам.
  - Тогда ладно. Мне пора.
  - А?
  - За всё уже заплачено!
  Мужчина встаёт и, сложив сканер, направляется к выходу, но у дверей лифта оборачивается, при этом от него тянет иронией... и каким-то странным тёплым чувством.
  - Приятно было помочь тебе, Игорь. Жаль, что клиенты, подобные тебе - большая редкость.
  Он оглядывает кают-компанию, в которой собрался весь экипаж.
  - Честь имею, леди и джентльмены, - заходит в лифт, и двери закрываются.
  - Во сколько обошёлся паспорт?
  - Тридцать пять тысяч, - отвечает капитан.
  - И ты нам ничего не должен! - продолжает за капитаном Чарли. - Забери свои деньги - уж от потери трёх с половиной десятков штук кредитов я не обеднею, и все остальные тоже.
  Стою посреди кают-компании - мне хочется смеяться и плакать одновременно от того, что, по сути, совсем чужие люди так ко мне отнеслись.
  - Ты был прав, папка, прав! Мне есть, за кого сражаться! - шепчу я.
  - Ну ты чего? - подойдя ко мне вплотную, спрашивает Мате. - Всё же хорошо! - смуглая красавица обнимает меня. И тут у меня сдают нервы... до этого момента неопределённость сильно давила. Я утыкаюсь ей в грудь и начинаю реветь.
  Мате гладит меня по голове и тихо говорит:
  - Bastara no brama, que eres como una pequena. (Хватит, не реви, что ты, как маленький)
  - Что?! Что ты сказала?
  - Не реви, говорю.
  Подходит Чарли и обнимает меня вместе с Мате - всё-таки бразильянка довольно маленькая. За Чарли потягивается вся команда. Они по очереди подходят и говорят мне разные тёплые слова. Меня медленно отпускает. Вот так... я теперь полноценный член команды ГКСК "Ловкий Барсук", о чём есть запись в судовом реестре!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"